— Хорошо…
— Бойца зови.
— Это твое прозвище, Сереж?
— Что-то вроде того.
Я убедился, что Лида накрепко заперла дверь, и пошел в зал на свой первый «рабочий день». Я прекрасно помнил, о чём говорил Заур, теперь осталось только выслушать, что именно он мне скажет — и решать, что с этим делать. До клуба от моего нового дома действительно было порядка пятнадцати минут спешным шагом. Я не стал испытывать судьбу, обошел стороной вещевой рынок, пересек дорогу и прошел через продуктовый рынок на начало улицы Космонавтов. Вскоре я уже заходил в «Спартанец», где меня на входе встречал «потерявшийся» вчера мужик.
— Кто такой? — грубо спросил пожилой дедушка с квадратной рожей и ровной пролысиной на черепе.
— Боец.
— Новый, что ли?
Я кивнул, оглядываясь. Дедушка взял журнал, в котором значился выведенный от руки список по алфавиту, как в классном журнале. С той единственной разницей, что вместо фамилий здесь значились погоняла. Бросалось в глаза то, что несколько фамилий в списке были перечеркнуты.
— Куда вас набирают, блин… — забухтел дед.
Я, никак не реагируя на комментарии старого зануды, уже увидел, что сегодня в зале тренировка шла с самого утра. Причем гоняли не молодежь, а взрослых мужиков. Те, надо признать, находились в неплохой физической форме, по крайней мере, внешне. Явно мужики не к соревнованиям городским готовились. И явно не по боксу — вон прямо сейчас удары коленями в клинче отрабатывали.
— Есть такой, Боец, жди, — вернул к себе внимание дедушка за стойкой.
— Э-э, чего ждать?
— Заура, ё-твою мать, он еще не приехал. Что же вы все такие тугодумы сегодня…
Я пропустил слова старика мимо ушей, но вот про занимающихся в зале мужиков решил поинтересоваться. Один хрен стою да жду, а так хоть чем-то себя занять.
— Слышь, дед, а чего это за физкультурники?
— Это бойцы, — просверлил меня глазами крепкий старик и добавил скептически, смерив меня взглядом. — Не то, что ты, груша!
Не знаю, ставил ли старик перед собой цель меня довести до белого каления, встал не с той ноги или просто был таким скверным «за выслугу лет», но я на его выпады решил никак не реагировать. Груша, значит, груша — как скажете. Вообще по фиг. Кстати, сам дед, судя по всему, занимался когда-то единоборствами. Нос набекрень, над бровью шрам от сечки. Кулачищи размером с грейпфрут, костяшки много раз сбиты. Решил вот до меня докопаться, пенсионер, некуда же теперь больше злость из себя выплескивать. Но, видя, что я никак не реагирую на выпады, тот почему-то подобрел и выдал чуть больше информации.
— Заур велел пацанов толковых на Сочи готовить.
— А что в Сочи? — заинтересовался я.
— Ты не в курсах? — дед бровь приподнял. — Точно, тьфу ты, новенький ведь.
— Турнир будет — бои, девочки, тотализатор. Там кенты нашего Витьки решили показать, что у них лучшие бойцы, в смысле, нос утереть хотят ростовским краснодарские. А Витька че, сразу Зауру звонить, мол, так и так, надо наших пацанов толковых выставить, кентов надо переубедить, заблуждения развеять.
— Витька? — уточнил я, впервые слыша это имя.
— Я тебе дам — Витька, паршивец, для вас он Виктор Степанович, — насупился старик. — Витька тачку на кон поставил, чи «девятку», чи «восьмерку» — нулячую. Вот пацаны и пыхтят в зале, поедет-то только трое.
Похоже, что речь шла об одном из «старших» в банде кладбищенских. Я никого кроме Заура да бригадира знать не знал, да пока и не особо стремился. Но вот слова про турнир в Сочи заинтересовали.
— А мне как попыхтеть? Есть варианты в Сочи попасть? — спросил я.
— Во шустрый какой, — хмыкнул дед. — Шуруй давай на дело.
И мой собеседник вдруг посмотрел куда-то за меня, там за спиной дверь входная в зал скрипнула.
— Слышь, Заур, здорово. Борзых ты ребят берешь, ни одного выхода, а уже жопу в Сочах греть собрался.
В зал зашел Заур, державший в руках ключи от мерседеса.
— Боец? Познакомились уже? — он протянул руку сначала деду, потом мне.
Дед, как и в моем случае, нашел Заура в журнале, галочку напротив поставил. Следом развернулся к стенке, на которой на гвоздях висели ключи. Один из них снял и Зауру протянул — всё по порядочку.
— Как настрой? — спросил тот.
— Боевой, — заверил я.
— Пойдем.
Заур, пряча в карман ключи от машины, двинулся по тому самому обходному коридорчику, который вел в потайной зал. Судя по всему, обычные тренировки там не проходили, только мордобой случался, когда требовалось проверить ребят в условиях, максимально приближенных к уличной драке. Однако проходить к залу Заур не стал — нырнул в еще одно ответвление, за которым пряталась ещё одна дверь. Открыл замок ключом, который на вахте взял, кивком указал, чтобы я первый заходил.
Я шагнул через порог, как оказалось, внутрь кабинета. Обстановочка простенькая такая, стол, стул, из заметного — личная стена почета: медали, кубки, грамоты на имя Заурова Константина Петровича. В центре композиции — висящие на гвозде старые перчатки.
— Я в них в полутяжах Союз брал, по юношам, — хмыкнул Заур, видя, что я успел заценить перчатки. — Присаживайся, в ногах правды нет.
Присел. Если у Заура за столом было приставлено какое-никакое, но мягкое кресло, то мне пришлось довольствоваться жестким и грубо сколоченным табуретом. Я стесняться не стал, разместился как можно удобнее. Руки на стол сложил.
— Ты по серьезке у старого интересовался, как в Сочи попасть? — строго спросил Заур, откинувшись на кресле.
На мои руки на столе взглянул, но говорить ничего не стал.
— Почему нет? — я пожал плечами.
— А по регалиям спортивным ты кто будешь? — Заур, размещаясь удобнее, достал из выдвижного ящика пепельницу, в которой лежала недокуренная сигара.
Запыхтел, выпуская в потолок дым.
— С улицы я.
То, что я в свое время хорошо так на этих самых улицах повоевал, было дело. В другой жизни, конечно, но было. Поэтому я не отвел взгляд от глаз Заура. Да, я не договаривал про другую жизнь, но не врал — опыт боев, как на ринге, так и вне его, у меня имелся колоссальный.
Мой собеседник хмыкнул, затянулся сигарой покрепче, ногу на ногу закинул.
— Блин, нравится мне, что ты уверенный такой. У самого сечка не зажила, помятый весь… Я-то пацанов, кто сейчас в зале бегает, от выездов освободил, чтобы нормально могли подготовиться, — заверил Заур.
— Так меня освободите, не подведу.
— Ты насколько уверенный, настолько и борзый.
— Это еще почему?
— Потому что у пацанов, кого ты в зале видел, план выполнен, скос закончен, врубаешься? А те, кто бабки сюда не положил, — Заур похлопал ладонью по столешнице. — Те прямо сейчас жопу подымают и идут в поле, капусту собирать.
Последние слова Заур уже прорычал, ерзая на кресле от недовольства. Сделав еще несколько затяжек, он потушил сигару, снова на спинку откинулся.
— Так что хочешь, чтобы тебе вместо сечки голову с плеч не снесли — иди, но если пустой придешь — пеняй на себя.
— Понятно, — сухо ответил я. — Дело у меня какое?
Ну и Заур объяснил, чего от меня хочет.
— Был у нас определенный интерес на заводе. Парни-токари оружие протачивали, переделывали, — начал он. — Тут понемногу, там, и все отлажено было… а потом — хлоп!
Заур резко хлопнул в ладоши.
— Посадили одного пацана, и другие сразу в отказ пошли. Мол, вы сначала с ментами разберитесь, нам сидеть не хочется. От денег отказываются.
— Так, — кивнул я.
— Вот тебе и «так», а стволы переделанные по городу мелькают, смекаешь, почему? — Заур явно хотел, чтобы я не одними кулаками работал, а включал мозги.
— Предположу, что токаря нас кинули и на другого заказчика переметнулись! — предположил я.
Казалось логичным, на ментов можно сколько угодно косить, а толку-то — им на военное предприятие ходу нет. Даже если у кладбищенских с ними закус какой случился, то поставки им один хрен перекрыть не получится.
Заур, заслышав мои слова про кидалово, закивал сразу.
— В точку, Боец! Вот и я полагаю, что кинули нас. Не пойму только, почему, мы и денег больше предлагали… — он плечами пожал, на меня внимательно посмотрел. — Не в бабках тут дело, понимаешь?
— А в чем? — я бровь приподнял.
— Ты же на местном заводе работал?
— Было дело.
— Вот и выясни, в чем. Наши пацаны караулили — никто больше ничего через проходную не выносит, как отшептало, а стволы всплывают, как, сука, мухоморы после дождя! Может, другие какие ходы есть для выноса, кроме проходной? — предположил Заур. — Короче, Боец, ты мужиков знаешь тамошних — пообщайся, узнай, если надо — подкарауль, не знаю, че хочешь, то и делай. Но к концу недели мне нужно знать, кто за этим дерьмом стоит. С собой можешь взять двоих бойцов — я их к девяти вызвал.
— Кто такие?
— Узнаешь.
Мое первое задание было выдано — Заур жестом показал, что я могу идти, а сам переключился на свои дела. Я поднялся из за-за стола, переваривая поступившее задание. Прикольно, конечно, мой босс-то всерьез считает, что я по заводу в курсах. А я-то, блин, без году два часа «отработал». Ну ничего, раз мне руки развязаны, что-нибудь обязательно придумаем. Я вышел из кабинета Заура, весь в мыслях о том, как приступить к своему первому заданию, и гадая, каких бойцов мне выделили в помощь.
Глава 23
Вот они, парочка, гусь и цесарочка. Выйдя из зала, я увидел у входа «Спартанца» двух моих старых знакомых: Муху и Рябого. Тех самых товарищей, которые мне повстречались у ларька на улице Ленина. Заняты они были тем, что с лицами, перекроенными после нашей последней встречи (хотя не уверен, что с ними Заур не «обсудил» индивидуально этот промах), пехотинцы терлись возле своей «девятки». Муха сигаретой пыхтел, а Рябой семки лузгал. Увидев меня, пацаны сразу напряглись, начали перешептываться. Рябой ноги пошире расставил, чтобы в случае чего успеть в боевую стойку встать — хрен его знает, вдруг драка. Драться я, понятное дело, с ними не собирался, уж точно не сейчас. Не до выяснения отношений. Но зато я понял, что именно этих двух молодцев выделил мне Заур на будущее дело качестве «технической поддержки».