— На хрен валите отсюда, я потом с вашим начальством поговорю, — процедил он. — В темпе! А то рядом со своими корешами ляжете. Еще раз здесь увижу, бошки пооткручиваю, понятно?
Боялся мужик, конечно, боялся — груз, который машина на склад везла, явно предназначался не для посторонних глаз. И кладовщик наверняка нагоняй получит, если по приезду фуры на складе будут посторонние.
— Понятно, все понятно… — я подбородок на грудь опустил и забубнил для пущей достоверности. — Идем, Миш, простите нас, товарищ начальник.
И мы на выход направились. Рябой первый, я следом. Кладовщик, который не в себе от ярости был, решил Рябому затрещину прописать для профилактики. Тот из образа не вышел, сдержался, чем меня еще раз удивил. А вот я не выдержал характера, потому что почувствовал, как завибрировал пейджер в моем кармане. Это Муха оповещал, что грузовик подъезжает. Понимая, что после отказа кладовщика у меня не осталось вариантов, я резко выпрямился и подскочил к громиле. Взял его за затылок пятерней и хорошенько приложил головой о стояк.
— Ты че творишь, сука! — заверещал он.
Вырубить не вышло, больно крепкий оказался, собака. Пришлось его ударом в душу угомонить, чтобы дыхание перехватило. Я сел на его грудь коленом.
— Тащи кляп, — распорядился я, кивая Рябому.
Глава 9
Мы ждали, пока фура развернется на небольшом пятачке у склада, чтобы подъехать к воротам задом. Водила предпринял две попытки вписаться, оба раза не попал, но на третий грузовик, наконец, остановился. Натужно скрипнули тормоза, нас обдало облаком выхлопных газов, а водитель заглушил двигатель.
— Салам пополам! — я вскинул руку, приветствуя мужика, открывшего дверь кабины и спрыгнувшего сразу на землю, не пользуясь специальной лестничкой.
Здоровый такой лось, борода как лопата дыбится, брови как у Брежнева, усы сбриты. Явно выходец с Северного Кавказа, этих ребят в Ростове не меньше, чем в самом Дагестане, так уж повелось. Он подошел ближе, уставился на нас с Рябым со всей строгостью своих черных глаз.
— Э-э, ти кто такой, слишь? — кавказец нахмурился, под его футболкой забугрились мышцы.
Судя по шее, которая была раза в два толще моей, и по поломанным ушам, мужик явно посвятил юношеские годы борьбе. Неудивительно, на Северном Кавказе бороться умеет каждый, а как делать проход в ноги, у них вообще передается вместе с материнским молоком. Другими словами, серьезный дядя, но и груз он везет необычный, поэтому выбор такого водителя очевиден.
Мы, наряженные в куртки грузчиков, нацепили на лица дебильные улыбочки. В принципе, народная мудрость гласит, что чем больше шкаф, тем громче он падает, и на это я и рассчитывал. Но тут, шурша шинами, вслед за грузовиком к складу подъехала «селедка» — сотая «Ауди», из которой вылезло еще два лба. Эти два — армяне, тоже, кстати, явно на спорте, все как на подбор. Один из них занял позицию возле перекрестка, который от склада на проезжую часть выводил между домами. Другой к воротам склада двинулся, широко зевая в кулак. Девять утра, а не проснулся еще.
Как и договаривались с Рябым, разговаривать начал я, поддерживая образ картавого и заикающегося придурка.
— Я г-грузчик, фуру приказано грузить.
Кавказец смерил меня взглядом, за спину на склад заглянул.
— Гдэ кладовщик, слишь?
— Н-нет начальника, — заявил я.
— Вышел, — подтвердил Рябой, как и я, из придурковатого образа не выходя.
Кавказец как будто напрягся, повернулся к подошедшему армянину.
— Мамед, чего ты резину тянешь, разгружайтесь, — поторопил армянин.
— Араик, нэт Шурупа, говорят, — пояснил кавказец.
Значит, кладовщика с толстой цепью на шее они между собой звали Шурупом. Понятно, у них тут под такие важные дела целая цепочка выстроена — кто привезет, кто встретит, кто выгрузит, а мы ее нарушили.
— А где он? — армянин посмотрел на меня, губы прикусил, на его лице отразился мыслительный процесс. — Новенькие, что ли… странно, что Шуруп не предупреждал. Тебе же он не говорил ничего, Мамед?
— Нет.
— Как звать?
Мы представились вымышленными именами. Ну, а на вопрос, куда подевался кладовщик, я легенду заранее выдуманную выдал. Что Славик и Володя лишнего на грудь приняли и отключились, видимо, водка паленая попалась. Кладовщик же, памятуя о том, что в девять у него разгрузка, быстро на соседний склад сбегал.
— И нас у начальника на разгрузку отпросил, а сам еще на один склад пошел, еще ребят на помощь позвать, — заключил я.
— Да что-то запропастился, — подтвердил Рябой.
Не знаю, насколько Араик истории моей поверил, но посмотрел на часы. Я прекрасно понимал, чего они так за кладовщика интересуются. Груз привезли непростой, абы как тут отгрузиться не получится. При этом время у них явно поджимало. Понятия не имею, куда армянин спешил, но что торопился, это точно. Кстати, поведение Араика и Мамеда только доказывало, что дела здесь происходят отнюдь не чистые.
И я, честно, говоря, даже порадовался. Не зря мы так далеко зашли и наследили, напав на этого Шурупа. Окажись фура «чистой», мы бы выглядели полными идиотами, да и огребли бы тоже по полной. Но интуиция, которая подвигла меня действовать решительно, не подвела.
Дабы укрепить впечатление Араика от услышанного, я на двери в подсобку кивнул, где за столом, уткнувшись рожами в столешницу, храпели два бессознательных тела. Вована и Славик, павшие в неравной схватке с намешанной водярой.
— Бардак устроил, а, — с сожалением на лице покачал головой армянин, очевидно, в адрес Шурупа. — Что, совсем готовые?
— Мы не знаем, когда пришли сюда, они еще языками шевелили, а потом вырубились, — соврал я. — Сами посмотрите.
Армянин прокомментировал мои слова порцией отборного мата на родном языке. Наверное, у самого Шурупа сейчас горели уши. А вот икать он не икал.
Я открыл Араику дверь пошире, и он даже шагнул внутрь. Мы с ребятами переглянулись. Экспедитор сделал еще шаг и оглядел стол. А стол был накрыт скатертью, которой раньше не было, потому что под ним лежал связанный и вырубленный Шуруп. Я все же решил не рисковать, и вырубил его наглухо, хоть и кляп воткнул.
Араик повернулся выходить, кинул взгляд на меня, посмотрел на Рябого и вздохнул, обратившись к шоферу:
— Представь, нажрались эти утырки, вон, в подсобке готовенькие лежат. А Шуруп говорил, что он их зашил. Клялся прямо.
Он пошел обратно к фуре.
— Сука, шайтаны, — водила сплюнул. — Так он отошел если — может, подождем тогда?
— Ты не слышишь, Мамед? Говорю, время, брат, время! Пусть эти лохи грузят, раз их Шуруп позвал, значит, доверяет! А потом, как вернется, с остальным разберемся. Сам будет грузить за такой косяк… Накладная где, работяги?
Мамед вытащил из кармана сложенный вчетверо листок, который вместо накладной использовался, сунул армянину.
— Поаккуратнее с документами нельзя обращаться? — возмутился тот.
— А, — кавказец отмахнулся, мол, отвали.
Армянин мне накладную сунул.
— Проставишь?
Я документ взял. Ничего необычного, самая обыкновенная накладная. Но на что взгляд сразу упал, так это на печать — Херхерян Карен Ашотович. Внутри у меня кольнуло. Вряд ли это совпадение или случайность. Похоже, что грузоперевозкой на склады занимался именно тот самый Карен, что держал притоны.
— Не умею, — честно сказал я и добавил: — я ж не на этом складе работаю, — я покачал головой и вернул накладную обратно.
Все, что требовалось узнать, я уже увидел.
— Ладно, давай грузиться, я сейчас вместо Шурупа печать поставлю, а потом с ним переговорю, — Араик свернул накладную и пошел на склад, уже со спины добавив. — Ворота открывайте, чего встали, как истуканы? Время, говорю, поджимает, до половины десятого надо выгрузиться. Сделаете, сверху по пятихатке на рыло дам.
Мы с Рябым охотно бошками затрясли, изображая, что Араик нас премией страсть как замотивировал. Рябой пошел ворота открывать, а я вслед за кавказцем — к кузову фуры. Мамед с ловкостью пантеры забрался на фуру, открыл дверцы и кивком показал мне, что можно разгружаться. Он, кстати, сразу как-то расслабился, раз Араик ему сказал, что работать можно — так тому и быть.
В кузове сплошняком стояли большие сколоченные наспех деревянные короба.
— Брат, как выгружать, слюшай…
Мамед пояснил, что в коробах лежали коробки с солеными овощами — помидоры, огурцы. В каждом коробе по двадцать четыре ящика, всего коробов — пятьдесят штук. Он предложил выгружать ящики из коробов, а уж потом сами короба таскать. Конечно, работы здесь было явно больше, чем на полчаса. Но, видимо, Вован и Славик с подобными задачами справлялись, раз их держали здесь. Ничего, разберемся.
— Дальшэ обратно на складу сложите, брат, видишь, Араик говорит, врэмя нэт.
Я кивнул, подтверждая, что задача понятна, и полез в кузов. Рябой, открыв ворота, следом подошел. Решили, что я буду из коробов ящики вытаскивать, а Рябой их на склад понесет. Мамед еще повертелся с минуту у ворот, а потом пошел кемарить на водительское сиденье. Помогать нам он явно не собирался, хоть и время поджимало. Араик же подошел к стоявшей посреди склада будке, зашел внутрь, склонился за столом, видимо, печать на накладной ставил.
Как только я оказался в кузове, то огляделся, пытаясь понять, где спрятана запрещенка. Вот так с ходу и не скажешь. В коробах действительно лежали литрушки с разносолом. Причем городом-изготовителем значился Волгоград. Интересно… я внимательно осмотрел первый короб, но ничего криминального не увидел. Самые обыкновенные продукты. Видя, что Араик выходит из будки, я схватил и вытащил первый ящик, понес его Рябому. Тот ящик перехватил, на склад потащил, поставив чуть поодаль от открытых ворот. Так, один ящик за другим, мы опустошили содержимое первого короба, причем получилось довольно-таки быстро. Я думал, что сюрприз будет ждать нас на дне, но ни фига подобного. Понятное дело, бандиты страховались и отнюдь не хотели, чтобы неположенный груз могли найти те же менты. Не со всеми ведь правоохранителями так просто договориться, даже в 90-е.