ую колонну. Остальные кладбищенские если и не имели регалий Заура, то не один час провели в спаррингах в зале «Спартанца». У нас рукопашному бою уделялось отдельное внимание.
Меня окружили сразу двое, желая забить ногами, посчитав, что подловили удачный для этого момент. Я, лежа на спине, подобрал руки к вискам, чтобы не прилетело, и начал лягаться ногами. Поочередно, то в одного, то в другого противника, пытаясь отогнать от себя. Это их не остановило, они попытались пройти через мою защиту, но один из армян тут же зевнул мой удар пяткой в бороду. Попади я плотно, и был бы минус один противник, но удар пришелся по касательной. Братка болтануло, и он попятился, ошарашенный. Второй не уяснил урок — следующий удар пришелся ему в солнечное сплетение, сгибая мужика пополам. Я вскочил, схватил за ножку подвернувшийся стул и обрушил егона голову согнувшегося бандюка. Стул оказался барахлом и рассыпался в моих руках, как конструктор, на отдельные детали. Впрочем, этого хватило, чтобы вырубить братка наглухо. Держа в руке ножку стула, я вскочил с пола и догнал первого бандюка, лупанул ему по голове. В тот момент как-то не пришло в голову, что я ведь могу его и нафиг завалить, но башка у бандита оказалась чугунной. По крайней мере, палка от удара об нее треснула, а браток, держась за лоб, только попятился, опускаясь на одно колено, но оставаясь в сознании.
Единственным, кто оказался не промах с той стороны, был Яшка Кривой. Несмотря на хромоту, он легко ушел от удара одного из наших братков, проваливая его. Следом ногой с разворота в затылок отправил кладбищенского на пол. Двигался Яшка легко, а удар, явно из арсенала карате, подсказывал, что с единоборствами он на «ты». Расправившись с нашим, Яшка огляделся и поймал на себе мой взгляд. Без понятия, знал ли он, как выглядит его давний соперник за сердце Светки, но что-то в моем виде Кривого основательно взбесило. Он не стал помогать браткам Карена, а помощь им ой как требовалась, и пошел на меня. Не через весь зал, но точно через половину. Я-то чуть в стороне от всего кипиша был, потому что сразу погнался за официантом.
Ну… давай, как говорится, станцуем — вообще не вопрос.
Я взглянул на огрызок ножки стула в руке и выбросил его на пол. Не то чтобы я за честность, мы не на ринге, чтобы по правилам. Просто таким огрызком много не навоюешь. Встал в боевую стойку, начал прыгать в челноке, чтобы сбить Кривого с толку и не позволить ему нанести удар. Работа ног у Яшки была хорошо поставлена, в чем я лично только что убедился, а ноги, они, заразы, как молнии, легко зевнуть. Пока Яшка шел, я поймал себя на мысли, что не прочь собственными кулаками выбить из этого бандита всю дурь. За все хорошее, что он пацану, моему реципиенту, по жизни сделал. И сделал это он за просто так, единственное, в чем был виноват пацан — что был моложе и рожей выдался более симпатишной. Не думал, что мне так быстро представится отличный шанс поквитаться с обидчиком.
Но схлестнуться нам не дали.
Бах! Бах! Бах!
Прозвучали выстрелы. Это телохранители Кривого вспомнили, за какой шиш бабки получают, и попытались кардинально решить вопрос.
Нет бы предупредительный выстрел дать, а вот ни фига, эти козлы сразу решили наших пацанов мочить. Хорошо хоть, по ногам стреляли… за это хоть спасибо надо сказать. Я рефлекторно пригнулся, когда один из наших упал на пол с простреленной ногой и зарычал, вращаясь волчком и держась за рану. Вторая и третья пуля ушли в молоко. Однако этого хватило, чтобы картина боя изменилась на сто восемьдесят градусов. Армяне, которым без того было не занимать оголтелого напора, еще сильнее поперли вперед, вынуждая кладбищенских отступать к стене. Если еще минуту назад казалось, что у братков Карена нет шансов, то теперь они появились — противник мог тупо задавить нашу братву числом. Но наши пацаны тоже оказались не промах, отступая, они переворачивали столы, бросали в наступавших стульями и посудой, остужая прыть. Не все выброшенное достигало цели, но что долетало, причиняло братве Карена урон. Я понимал, что наши специально отступают, чтобы потом вернуть себе инициативу. Дай бог, чтобы все получилось, как следует, ведь сражались ребята будто львы.
Яшка после выстрелов встрепенулся, обо мне вынужденно забыл. Сцепился с Демидом, который выбрал себе противника по масти. Наш бригадир, как спартанский царь Леонид, стоял во главе банды, готовый первым принять урон, и хотел покончить с Кривым собственными руками. Выглядел Демид отнюдь не мальчиком для битья, он сумел оказать Кривому сопротивление и принял на блок первые два удара, после чего в проход в обе ноги пошел, чтобы противника на пол перевести и там прикончить. Очень похоже, что его спортивное прошлое было с борьбой связано. Бригадир явно понимал, что делает и как работать с ударниками — на пол валить, лишать пространства. Я настаивать на скорой встрече с Яшкой не стал, хотя была мысль помочь Демиду, но нет — боковым зрением я увидел, как от отбивавшихся кладбищенских отделился Заур, к стенке прилип и вдоль нее приставным шагом пошел. Пользуясь вспыхнувшей неразберихой, Заур рискнул подкрасться и зайти со спины телохранителям Кривого, чтобы попытаться их обезвредить.
Смело. Кишка у мужика явно не тонка.
Против лома нет приема, если нет другого лома. Так же и с оружием, против огнестрела можно идти, если у самого есть ствол в загашнике. Да и телохранителей двое, а Заур — один. Необходимо мужику помочь, иначе телохранители пристрелят Демида, а потом и самого Заура изрешетят. Я оценил расстановку. Оба здоровых лба были заняты тем, что выцеливали нашего бригадира, сцепившегося с их боссом. Момент поджидали, чтобы пулю в него вогнать.
Решено.
Понимая, что вслед за Зауром мне не удастся зайти к телохранителям со спины (ко мне-то они почти лицом стояли), я сделал первое, что пришло в голову. Со всей дури пнул ногой стол, тот, заскользив по плитке, въехал в бедро стоявшего ближе ко мне телохранителя. С ног не свалил, но прицел у мужика сбился — удар-то неожиданно прилетел. В это время я уже схватил стул и запульнул им во второго охранника. Стул перевернулся в воздухе, но телохранитель не зря ел свой хлеб — отбил стул свободной рукой. Оба добрых молодца уставились на меня с выпученными глазами и, сразу позабыв о Яшке и Демиде, вскинули стволы, найдя новую цель. У меня была секунда, не больше, до того, как они начнут стрелять. Но риск хорош тогда, когда ты понимаешь, зачем рискуешь.
Я увидел, что Заур смог подкрасться к телохранителям незамеченным и стремительно атаковал, как кобра. Одного сложил хуком в висок, зарядив удар со спины. Второму успел двинуть коротким тычком по руке, державшей пистолет, тем самым смазав выстрел. Отведя пулю, предназначавшуюся мне.
У меня мурашки по телу побежали — пуля угодила в колонну, с которой у Карена минуту назад случилось приватное свидание. В паре десятков сантиметров от меня. Удача — капризная барышня, но чаши весов вновь на сторону кладбищенских перевесили. Заур лупанул второго телохранителя коротким ударом головы в нос. Я видел, как оброненные ему под ноги стволы, но брать не стал — отфутболил пистолеты подальше.
Меня еще по пути в ресторан удивило, что наши не взяли с собой огнестрел. Якобы такая договоренность существовала между бандюками, что на подобные сходки следует приходить с пустыми руками. Только Яшка Кривой на эти договоренности с высокой колокольни клал — видимо, то, что резко возвысился, ему голову вскружило… Кстати, сейчас Яшка, не сумев быстро с Демидом справиться, сумел подняться на ноги. И сразу кинулся за одним из пистолетов, который отлетел в другой конец зала. Он видел, как Заур расправился с его телохранителями, и понимал, что теперь ему придется драться с двумя… даже тремя соперниками. Я тоже не бамбук курил, пошел на сближение — сделать перехват, но меня Демид остановил.
— Валим, братва, — выкрикнул он своим. — Через черный ход.
Почему бригадир решил не доводить дело до конца, мне стало понятно, когда с улицы, с открытого окна послышался визг тормозов. Я готов был биться о заклад, что выстрелы услышали братки Карена, которые на мерседесах подъехали. Похоже, что Демид, как и я, видел машины, когда мы заходили в ресторан. И быстро смекнул, что армяне, ища с нами конфликт, рассчитывали на то, что живыми из ресторана кладбищенские не уйдут.
Логичное желание…
Наши берсерки сумели остановить натиск противника, и сами пошли в атаку, вторым дыханием вооружившись. Погнали наши городских — армяне с трудом выдерживали контрнаступление. Тоже красавчики, стиснув зубы, терпели, правда, на пол падали с завидной периодичностью, но некоторые на андреналине, как Ваньки-встаньки, обратно вскакивали, будто не замечая собственной крови, вывихнутых пальцев или сломанных носов. Ненадолго, правда. Заслышав приказ бригадира, кладбищенские бросились вслед за Демидом и Зауром к выходу. Они-то тоже слышали, что к ресторану подъехала подмога. И что-то мне подсказывало, что у тех молодцев из мерседесов будут стволы. Сейчас бы самое время вмешаться нашим парням, сидевшим в засаде, потому что все это может плохо кончиться. Надеюсь, что у них тоже оружие есть.
Геройствовать я не стал и побежал вслед за остальными к черному входу, вздрагивая от раздававшихся следом хлопков. Яшка, козел, схватил ствол одного из телохранителей и открыл беспорядочную пальбу по спинам отступающих. В отличие от телохранителей, Кривой явно хотел наших пацанов завалить, а не просто пострелять коленки. Повезло, что несколько выстрелов угодили в молоко. Но и, правды ради, зал в ресторане был большим, а мишени — не статичными. Ну и, надо думать, у Яшки руки дрожали после ближнего боя с Демидом.
Я отчетливо слышал, как хлопнула парадная дверь ресторана — с той стороны раздались возбужденные крики спешащей на подмогу братвы Карена. Мы отступали и на несколько секунд успели опередить врага. Гурьбой вывалились из зала в коридор, в конце которого и располагался черный ход. Демид точно знал, где находится нужная дверь, и вёл всех к конкретной цели. Судя по всему, в ресторане он неплохо ориентировался и не зря местом сходки выбрал именно его. Черный ход выводил с торца здания ресторана, к дороге. У меня нарастала тревога — бежать? Но блин, пуля бегает быстрее, когда братки Карена из ресторана выбегут, за нами следом, они наверняка начнут палить, а руки у них, в отличие от Кривого, дрожать не будут.