Но… вот черт!! Юра пробил первый лоукик, и я вдруг почувствовал, что моя правая нога слушается меня уже не так безупречно, как до этого. Я попытался сменить локацию на ринге — и обнаружил, что могу передвигаться, только слегка прихрамывая. Этого мне ещё только не хватало!!
Юра-«Джим» увидел, что произошло, и одной мимикой переспросил меня — мол, может, мне всё-таки поддаться? Я отрицательно мотнул головой — скорее на автомате, чем из героических побуждений.
Я сразу понял, почему это случилось. Пока все остальные участники разминались и разогревались, я бегал по дворцу и улаживал организационные вопросы. А выходить биться без разминки и разогрева — это не то что риск, это практически стопроцентный способ стать калекой. На время или на всю жизнь — тут уж как повезет. Вот и наказал меня организм за то, что я выставил его неподготовленным. Всё-таки правильно умные люди говорят: нельзя, нельзя в одном человеке совмещать организатора и выступающего, выйдет себе дороже!
Но все это философия. В этот момент мне стало не до нее. Почему так бывает, почему это произошло именно со мной и именно сейчас, что делать, чтобы этого не повторилось — на все эти животрепещущие темы лучше порассуждать после. А сейчас надо выкарабкиваться из этого дрянного положения. Во втором раунде я должен победить любой ценой, иначе суммой долга я перечеркну себе всю оставшуюся жизнь.
Вот только нога по-прежнему ноет и практически подволакивается. Я даже толком опереться на нее не могу — а мне ещё нужно скакать по рингу и в стойках стоять. Наверное, зря я всё-таки запретил «американцу» поддаваться. Так что же делать? Как выправить ситуацию? Что можно сделать прямо сейчас?
Глава 22
Неожиданная неприятность, произошедшая с моей ногой, лишила меня возможности двигаться свободно. Впрочем, «неприятность» — это я смягчил, вообще-то, строго говоря, это была травма. Не криминальная, из тех, что «до свадьбы заживёт», но в бою любая мелочь может повлиять на его исход. Нога, самую «малость» болтающаяся в колене — тем более.
Именно это я и ощутил в последующие минуты. Обычно я прекрасно маневрирую на ринге, тут же стоял как истукан, чуть ли не перед каждым движением проверяя ногу — способна ли она пошевелиться так, как мне нужно или нет. Такой расклад был совсем не в тему. Надо же было так долго готовиться, приложить столько усилий, придумать столько классных фишек — и все для того, чтобы вляпаться в такое в самом начале выступления!
Ситуация осложнялась ещё и тем, что «американец» был гораздо крупнее меня по комплекции. Поэтому он не всегда мог правильно рассчитывать движения и удары, не говоря уже о том, чтобы соотносить их с моими возможностями. Собственно, и по ноге-то он мне врезал, не рассчитав силу удара. А в результате я из Бойца превратился в какую-то хромоножку. А ведь мне, по сценарию, надо было победить «американца», и этот момент был ещё не скоро! И как мне теперь держаться до моего решающего приема? Который еще надо как-то до соперника донести…
Мда… еще не приплыли, но прям по линии прохожусь. Если колено окончательно вылетит… впрочем не надо думать о плохом!
Пока я пытался привыкнуть к своему новому состоянию, Юра-Джим действовал согласно нашей с ним договоренности. Другими словами, он пёр вперёд со страшной силой, как будто ничего не случилось. С учётом богатырских габаритов все его усилия смело можно было как минимум удваивать. А уж если учесть ещё и то, что единственным навыком, которым он по-настоящему владел, была совершенно «колхозная» рубка… Нет, в темной подворотне с хулиганами за него можно было быть спокойным. Но выступление на ринге требует всё-таки чуть большего набора навыков и чуть более высокого уровня мастерства.
Я-то, когда планировал бой, рассчитывал уходить с линии атаки и работать на разрыве и сближении. Но теперь об этом можно было забыть. Такая тактика и со здоровыми-то ногами требует определенной выносливости, что уж говорить о моих. Какие тут разрывы и сближения — равновесия бы удержать, не грохнуться на ринг раньше времени!
Можно, конечно, применять приемы, которые используют силу противника против него самого. Да что там «можно»! По правде говоря, это чуть ли не единственная рабочая стратегия, которая у меня ещё осталась. Но и здесь придется быть чрезвычайно осторожным. «Американец» заметно больше меня не только в размерах, но и в весе. Стоит ему только упасть со всего размаху на пол — глухой нокаут гарантирован. А ведь мне нужно каким-то образом протянуть время до второй минуты второго раунда!
Ну что ж. Другого выхода все равно не предвидится. Я стал нырять под противника, уклоняться от его ударов. Вот, выгадав удобный момент, быстро просчитываю траекторию и наношу хороший удар левой. В обычных условиях это не то чтобы моя «коронка», но по крайней мере отличный рабочий прием. Позволяет нейтрализовать соперника на пару-тройку секунд, а самому тем временем нанести следующий удар или же поменять положение на ринге, расчистив себе поле для дальнейших маневров.
Но сейчас это не сработало. Постоянно думая о травмированной ноге и испытывая ощутимую боль при каждой попытке на нее опереться, я потерял возможность полностью вкладываться в удар. Такое ощущение, что тело потеряло привычные опоры и ориентиры, а новых так и не появилось.
В результате удар мой получился слабым и размазанным. Юра-Джим чуть качнулся в сторону, но по большому счету это было для него все равно что комариный укус. Да, так дело явно не пойдет. Складывалось безвыходное положение: играть в поддавки было не вариант, порушилась бы вся драматургия зрелища. А биться в полную силу я тоже уже не мог.
Публика при этом неистовствовала. Кажется, всем предыдущим сценарием мы завели зрителей настолько, что зал в каком-то смысле уже жил своей отдельной жизнью. Создавалось впечатление, что зрительское возбуждение вызывал уже сам факт нахождения кого-то на ринге. При этом было неважно, что именно делают выступающие борцы.
Хотя это ощущение было, конечно, обманчивым. Это для меня с моей травмой и лихорадочными поисками выхода из ситуации зрительский гул сливался в единое целое. На самом деле подавляющее большинство из людей, находившихся в зале, сделало немалые ставки на различные исходы турнира. И теперь их реакция на то или иное событие на ринге зависела от предмета ставки. Двоих, например, как я успел заметить краем глаза, вообще пришлось вывести из зала — настолько их эмоции мешали находящимся рядом. (Позже я узнал, что они поставили все имевшиеся при себе деньги на то, что я завалю американца на второй минуте первого раунда).
Тем временем мой противник нарвался на очередной клинч с моей стороны. Ну то есть как «нарвался» — скорее это вынужденно становилось главной тактикой нашего боя. Такое положение было удобным, чтобы сделать небольшой перерыв в активных действиях. А заодно — при необходимости — шепнуть что-то сопернику.
— Слушай, Боец, может, мне всё-таки чутка сбавить обороты? — тихо спросил Юрка, когда мы в очередной раз «сдерживали» друг друга. — Боюсь, такими темпами все скоро закончится.
— Не надо, — ответил я, превозмогая боль в травмированной ноге. Соблазн, конечно, был велик — бой-то в любом случае был постановочным, но зрители в зале ведь тоже не дураки. Стоит только кому-то заподозрить, что на ринге происходит договорняк — будет скандал и, опять же, попадалово на бабки. А именно этого мне сейчас и не хотелось больше всего. — Все шоу поломаешь. Просто принимай мою тактику и все.
— Смотри, как бы ты не свалился раньше времени, — заметил «американец». — Я же вижу, тебе тяжеловато стало.
— И не такие тяжести выдерживали, — парировал я. — Нам нужно настоящее зрелище, а не лечебная гимнастика в санатории!
— Смотри, Боец, последний раз спрашиваю, — ещё раз уточнил «Джим».
— Не боись. Работаем как положено, — как можно увереннее ответил я.
С этими словами я пошел в очередной размен. На лице соперника было написано сомнение в правильности моей тактики. Хорошо, если в этот момент камеры не брали его крупным планом! Но всё-таки главным здесь был я, а не он. Поэтому в следующий удар «американец» вложил всю свою силу, которой у него было немало.
То ли Юра-Джим случайно попал в какую-то «нужную» точку, то ли я к этому моменту уже прилично ослаб от травмы и от попыток держаться, несмотря на свое состояние… Но после удара ринг вместе с противником и со всем остальным залом поплыл у меня перед глазами по кругу. Зрительские ряды, телекамеры со стоящими за ними операторами, рефери, следивший за каждым нашим движением, зауровские охранники, сновавшие по залу и успокаивавшие особенно буйных — все это превратилось в одну большую карусель. Она кружилась передо мной, как заставка к известному советскому мультсериалу, а я с трудом пытался вычленить из мелькавших картинок конкретные объекты.
Рев зрителей ещё усилился. Кажется, воодушевились те, кто ставил на мое поражение. (Интересно, как я выглядел в этот момент со стороны?) Мои движения — да, честно говоря, и сознание — в эти минуты напоминали сильно пьяного человека. Если такого персонажа сейчас же не уложить спать, он рухнет сам где-нибудь под лавкой на улице и ему станет окончательно все равно, что происходит вокруг.
Но мне-то спать нельзя! Если я не смогу собраться, то ещё несколько секунд — и я рухну на ринг, а рефери засчитает поражение. И тогда плакали и денежки, и вообще весь проект.
«Степаныч, сволочь ты этакая, где твой захват?» — мелькнуло в голове. Действительно, если бы сейчас началась операция с омоновском захватом, то турнир тут же прекратился бы по объективным причинам. А главное — все, кроме бандитов, остались бы в выигрыше. Я получил бы возможность по-человечески прийти в себя, Глеб — впечатляющую картинку и суперэксклюзив в трансляции без дополнительных затрат…
Но Степаныча с его бойцами опять не было видно. Значит, придется снова выкарабкиваться исключительно собственными силами. Мне ничего не оставалось, кроме как броситься в клинч и повиснуть на сопернике. Это была распространенная «выручалочка» для боксеров, позволявшая перевести дух после пропущенного удара и параллельно потянуть время, блокировав противника. По крайней мере, несколько секунд в моем распоряжении точно были, а дальше что-нибудь придумаю.