Гонг!! Первый раунд окончен. Полдела, считай, сделано — уже результат, уже хорошо.
Я с облегчением отошёл к краю ринга и в изнеможении опёрся на ограждение. Ко мне подскочили мои секунданты. Они, ошалев от происходящего, наперебой стали давать мне советы, какую тактику выбрать дальше, какие удары и приемы использовать…
Интересно, а подойдёт ли ко мне Алина? Вон же она, в зале, все на том же первом ряду — я видел её несколько раз, когда в ходе боя поворачивался лицом в эту сторону. Между прочим, к борцам в перерывах подходят и их девушки тоже — это здорово вдохновляет и придает сил, правда не на всех турнирах разрешено. Не может же Алина об этом не думать!
Я скосил глаза и нашел ее. Она по-прежнему сидела на своем кресле, не двигаясь с места. Может быть, мне показалось, но как только я нашел ее глазами, она поспешно отвела свой взгляд от меня. Так кошки, свалив и разбив любимую вазу хозяев, делают независимый и скучающий вид — мол, это вообще не я, она сама спрыгнула и разбилась, а я-то тут при чем, я просто шла мимо.
«Образ выдерживает», — подумал я. «Интересно, чем весь этот спектакль закончится?».
Я невольно начал вспоминать нашу ссору, потом перед глазами поплыли сцены в гостинице… Кажется, меня начало уносить куда-то в дремоту…
Вдруг сквозь этот полусон я услышал прямо у себя над ухом шепот:
— Боец, да договорись ты с ним! Пусть поддастся, ты же здесь все равно главный, ты организатор, тебе и виднее! А ему потом премию втихаря выделишь и все!
Кто-то потрепал меня по щеке, и я вернулся в реальность. Это один из моих секундантов решил подсказать мне выход. Тут же подключился и второй:
— Боец, в самом деле, шепни там ему в начале, чтобы не исполнял! Тебе сейчас к врачу надо, а не на ринг! А если уж хочешь ещё подраться — так сейчас отдохни, соберись с силами и проведи удушающий! Так ты его быстрее уделаешь!
Я только усмехнулся.
— Нет, ребята, — протянул я. — Спасибо вам, конечно, за заботу. Но у меня сейчас в бою свои задачи.
— Ну и дурак, — беззлобно сказал первый секундант. — Он тебя вырубит просто и все. Он же здоровенный, силы не рассчитывает.
— Вы меня рано хороните, — заметил я. — Это же обычный бой. Что я, в первый раз сражаюсь, что ли?
— Смотри, как бы не вышло, что в последний, — проворчал второй секундант. — Ты сейчас мало что соображаешь в своем состоянии. А со стороны все прекрасно видно.
— Да соображаю, не волнуйтесь, — я попытался выдавить на лице какое-то подобие улыбки. Получилось не очень. — У меня есть своя стратегия, я все рассчитываю.
— Унесут на носилках — потом не жалуйся, — раздражённо ответил первый секундант. — Смотри-ка, стратегия у него, самый умный нашелся. Рассчитывает он, Эйнштейн, тоже мне…
Мне повезло, что камеры не снимали мой угол, а трансляция еще шла не на таком высоком уровне, чтобы снабжать углы соперников микрофонами. Представляю, если бы такой разговор всплыл в прямом эфире.
Я не сердился на своих секундантов. Они ведь были не в курсе моих ставок и договоренностей. Если бы этих сделок не было — я бы наверняка прислушался к их советам. Но близилось время второго раунда. Предстояли решающие две минуты, по истечению которых должна была определиться судьба и турнира, и трансляции, и моих денег… да что там — и меня самого тоже.
В начале раунда я почувствовал, что в ходе боя что-то изменилось. Юра-Джим начал заметно проигрывать в борьбе. Его руки во время соприкосновения с моим телом скользили и оставляли на мне жирные пятна… Мать честная! Да его же намазали маслом! Кто, почему, на хрена⁇
Не знаю, из каких соображений и в чью светлую голову пришло это решение (так-то понятно для чего маслом мажутся, но не в этом же случае), только мне оно было никак не на руку. Конечно, когда он промазывал по мне своими ручищами и тем самым смягчал удары, это было хорошо. Но через минуту с небольшим мне предстояло повалить своего противника удушающим приемом. А шея у него и так была короткой и толстой, что само по себе затрудняло применение удушения. Так теперь с этим маслом моя рука с его шеи попросту соскользнет! Вместо эффектного приема и победы я попросту упаду с его шеи на пол, как ребенок.
Этого мне ещё только не хватало! Мало мне было собственного ослабления — так теперь ещё и доступность противника ухудшилась. Кстати, об ослаблении. По-моему, перерыв между раундами мне вообще никак не помог, хоть я и валялся как убитый в надежде дать организму хоть чуть-чуть отдохнуть и восстановиться.
Для того, чтобы применить удушение, нужны силы. Требуется максимально сконцентрировать тело на точке приложения этих сил, то есть на шее. Мне же скоро, похоже, будет и прилагать нечего. Я физически ощущал, как силы уходят с каждой секундой. Плюс для хорошего и плотного удушения надо вытянуть соперника, а для этого зафиксировать корпус ногами… Тут не то что удушить и победить соперника, тут уже основная задача — как бы не упасть в процессе выступления. А время идёт, вторая минута все ближе… Надо что-то делать!
Я понял, что единственный вариант, который может сработать в моем положении — это закрыть нашего псевдоамериканца на треугольник. Конечно, там тоже потребуется сила ног, а одна из них по-прежнему болит, но… по крайней мере, не нужно будет на этих самых ногах пытаться удержать равновесие. Да и можно будет успеть шепнуть Юрке, что вот именно в этот момент можно уже и поддаться.
Но для этого нужно было дождаться второй минуты раунда. Черт, я давно заметил: когда больше всего нужно, чтобы время пошло быстрее — оно тянется, как разжеванная жвачка. Казалось бы, чего там ждать — какая-то минута! А для меня она была, наверное, часом. И в течение этого часа было необходимо держаться, выглядеть пристойно и вообще изображать из себя здорового борца, который вот-вот пойдет на штурм противника. Тут, помимо борцовских, не помешали бы и актерские способности, да только где же их взять, когда силы на исходе?
В этот момент в зале началось что-то странное. За непрекращающимся ревом толпы я не мог расслышать лишний шум — тем более в своем состоянии. Но инстинктивно почувствовал, что происходит нечто незапланированное. Это даже как-то взбодрило меня — во мне тут же проснулся организатор этого мероприятия. Я развернулся так, чтобы увидеть зал. Бегло бросив взгляд в сторону зрителей, я увидел каких-то людей, быстро ходивших по рядам в разных направлениях.
Я испытал некоторое дежа вю: такое зрелище мне уже пришлось наблюдать какое-то время назад. Тогда это оказались «работнички», принимавшие ставки на тотализатор. Но теперь никаких ставок быть не могло по определению — какие ещё ставки, когда мероприятие, по сути, близится к концу? Тогда кто это? И почему вообще ход турнира постоянно нарушается какими-то сюрпризами?
Глава 23
Однако засматриваться на зал мне было особо некогда. Во втором раунде придется особенно тщательно следить и за временем, и за расходованием своих сил. В общем, работа предстоят адовая, пожалуй, в прямом смысле этого слова.
Должен признать, что наш «американец» обладал некоторыми преимуществами по сравнению со мной. Несмотря на его грубоватую манеру боя и внешнюю неотесанность, он владел на удивление превосходной функционалкой. Сразу было видно, что тренировался парень со знанием дела. Каждая группа мышц, каждый сустав работал у него как единый слаженный механизм. Обычно нагрузка в мма здорово отличалась от других видов спорта (даже хорошо подготовленный боксер начинал дышать в трех раундах по пять минут, как и наоборот), но на Юре это не работало. От слова совсем. На второй раунд он вышел свежий, как после разминки и разминал шею. Хорош, что тут еще сказать!
Кроме того, у Юры-Джима очень здорово работало дыхание — оно не сбивалось даже в самые напряжённые моменты. А это для борца немало, как и для любого спортсмена. Поэтому ему ничто не мешало продолжать работать своей рубкой на потеху публике. Ее он и продолжал навязывать мне в бою. В общем, ринг-анонсер, конечно, прихвастнул по долгу службы, но потенциально это была действительно «машина для убийств». Я готов был сделать ещё одну крупную ставку, что он может спокойно проработать в таком ритме ещё как минимум полчаса и после этого ещё почесать репу: «и чего это я вдруг подустал».
А вот мне выдерживать такой ритм становилось все сложнее. Во-первых, после получения травмы дышать стало тяжелее по определению — ведь я, по сути, перевалился на одну ногу вместо двух. А такое положение означало гораздо большую напряжённость во всем теле. А во-вторых, недавний удар, который я умудрился пропустить в конце первого раунда, добавил мне проблем, которые по-настоящему я прочувствовал только сейчас. Похоже, наш псевдоамериканский друг и коллега своим мощным кулаком повредил мне носовую перегородку. В результате, помимо контроля за травмированной ногой, мне приходилось ещё и постоянно успокаивать свое дыхание. А это усложнялось вусмерть заложенным носом, в котором, к тому же, ещё и запеклась кровь.
Времени оставалось все меньше. Мой внутренний секундомер работает идеально. По большому счету, я давно уже мог обходиться без контроля времени со стороны: ошибался я крайне редко и всегда незначительно. Вот и сейчас я понимал, что подходит время завершать бой, как и планировалось изначально.
Наступал решающий момент. Он же потенциально — мой звездный час и триумф. Я начал пытаться зайти на удушающий. Но это оказалось сложнее, чем я думал. От такой долгой и напряжённой работы без разминки и разогрева мои мышцы забились, конечности плохо слушались, да и общее состояние организма лучше всего описывалось словами «дайте полежать». Мои руки соскользнули с «американца». А вот он не зевал и упускать своих возможностей не собирался. Мощный удар пришелся мне прямо в грудину. Я зашатался. В другой ситуации, скорее всего, я бы устоял. Но сейчас — слишком много всего произошло за такое короткое время. Я потерял равновесие и рухнул на пол ринга, сцепив зубы.
И в этот момент я стал жертвой собственных указаний. «Не поддавайся», «работаем на полную»… Хорошо хорохориться, когда ты в абсолютном порядке и полон сил. А когда главная задача — не упасть раньше времени, то лучше не пренебрегать разумными компромиссами. Я же понадеялся то ли на везение, то ли неизвестно на что. И вот теперь Юра-Джим, увидев выгодное для себя положение, бросился меня добивать.