м дружить не хочет, того он любить начинает! Как раз и ночь впереди! Ты как вообще, к любви-то готов?
Камеру сотряс дружный ржач.
— Ты смотри, чтобы после таких попыток тебя самого не отлюбили, — спокойно возразил я. — Я твою башку быстро на твою же ногу надену, в случае чего.
То ли у меня к тому моменту уже был вид человека, которому нечего терять, то ли они действительно были ещё неопытными салагами, а скорее всего, и то и другое вместе — только мой ответ их быстро усмирил. Они затихли и вернулись к каким-то своим разговорам, которые были прерваны моим появлением.
Я улёгся на свободную полку. Нужно было как минимум привести свои мысли в порядок. А если бы получилось ещё и придумать, как выкарабкиваться из этого дерьма — было бы вообще великолепно.
«Мда, ну и вечерок сегодня выдался», — размышлял я. 'Не нравилась тебе гостиница, Сережа — добро пожаловать в другое казённое помещение. Интересно, когда будет суд? Этот, что меня допрашивал, так ведь даты и не назвал. И какого исхода ждать на этом суде?
Как-то по-дебильному все вышло. Заступился, блин, за девушку, романтический герой! Забыл, что не в России находишься — американцы все, как один, повернуты на законах и крючкотворстве. Бесси ещё эта… Чего я к ней прицепился? Уже ежу понятно, что никакая она не студентка, а черт пойми кто. Может, ей в таких вот камерах вообще привычнее ночевать, чем в гостиницах. Вообще бы, по-хорошему, надо было оставить ее наедине с этим байкером и все. Их личная жизнь — пусть сами и разбираются. А я ей не охранник и не старший брат. Хотя что-то в ней всё-таки есть…'
Мда, дела. И, как назло, завтра ещё эта встреча. Есть, конечно, хиленький шанс, что до времени встречи мое дело рассмотрят и меня выпустят — в конце концов я никого не убил и не изнасиловал, но… это даже не вилами по воде, это ещё более хиленький шанс. Зато завтра с самого утра мне обещали подогнать русскоговорящего адвоката. Это уже кое-что. Обсужу с ним всю ситуацию, может, он что-то толковое подскажет. Топить меня он вряд ли начнет — ему, по идее, должно быть все равно.
«Эх и вымотался я сегодня! Сейчас хоть посплю нормально. Главное только, чтобы, пока сплю, сзади никто не попытался пристроиться. А то все эти намеки про любовь тоже вряд ли просто так. Как-никак, все-таки это тюрьма, хоть и американская. И контингент здесь не из научной библиотеки. Ладно. Лягу на другой бок, спиной к стенке и все…».
С этими мыслями я начал проваливаться в приятную дремоту. Перед глазами поплыли события вчерашнего дня, только почему-то в обратном порядке. А над этими событиями где-то в отдалении парила и улыбалась Бесси. Чуть поодаль за ней задумчиво наблюдала Алина. Надо бы подойти к ней и сказать, что ничего такого, что я просто… но секундочку, что это за лязг такой? Что за день такой — даже во сне и то какой-то грохот, как кувалдой по голове.
— Кресов! — Раздался строгий командный голос. — На выход! С вещами!
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это уже не сон.
— Кресов! — повторил голос уже громче.
Наконец до меня дошло. Я тут же вскочил и направился к двери. Пока полицейский вел меня к выходу, я судорожно пытался понять, что происходит. Неужели адвоката прислали так быстро? И что, он вот так молниеносно разобрался в ситуации и потребовал отпустить своего подзащитного?
Вряд ли. Я не такая уж важная птица, чтобы из-за меня адвокаты подрывались посреди ночи. Тем более в Америке. Тогда в чем же дело? Никаких других вариантов мне на ум не приходило.
Все разрешилось, когда у выхода я увидел Бесси.
— Поздравляем, ваша подруга внесла за вас залог, — сообщил мне полицейский, возвращая мои скромные пожитки. — Напоминаем вам о необходимости явиться на допрос или в суд по первому требованию.
Я вышел из дверей тюрьмы. Как у них официально называется то, что в России обозначено как СИЗО, даже не запомнил — видимо, мой мозг отторгал подобную информацию как нежелательную. Однако давно я не выходил ни из одного учреждения с такой охотой! Я провел там всего несколько часов, а ощущения были такие, как будто я глотнул воздух свободы впервые лет за пятнадцать! Всё-таки на свете есть места, куда лучше не попадать никогда и ни при каких обстоятельствах.
Бесси с тревогой смотрела на меня, не отводя взгляд ни на секунду. И что вот мне теперь с ней делать? Из-за нее я, по сути, оказался за решеткой. Она же меня отсюда и вытащила. Значит — что? Девчонка в меня уже втюрилась, что ли? Или такая совестливая оказалась? Или я ей для чего-то понадобился?
— Откуда у тебя такие деньги? — осведомился я. — Я же знаю, что залог — пять тысяч. Насколько я помню, у тебя не было денег даже на то, чтобы оплатить ночь в гостинице.
— Я внесла в залог золотое украшение, — проговорила Бесси, отводя взгляд. — У меня была бабушкина брошь. Настоящая, фамильная. Не бижутерия, — зачем-то добавила она.
— Ну ты даёшь, — удивился я. — Не ожидал. Спасибо.
Я посмотрел на часы. Начиналось утро. Я не знал точного часа, когда Семён планировал заехать за мной. Но, учитывая, что мы хотели сразу отправиться продавать машину… В общем, у меня оставалось, наверное, максимум часа два-три. Нужно было двигаться в сторону гостиницы. Ложиться спать было уже бессмысленно, но я должен был быть на месте. Встречу пропускать было нельзя.
— Как отсюда добраться до гостиницы? — спросил я.
— Сейчас, наверное, только на такси или пешком, — виноватым тоном ответила Бесси и поспешно добавила: — Я тебе покажу дорогу, я пройду с тобой!
— Вот и хорошо, — кивнул я. — Утренние пешие прогулки меня бодрят.
Мы побрели по рассветным нью-йоркским улицам. Сейчас они были мало похожи на тот разгул звуков и огней, который царил здесь днем и тем более вечером. Только редкие машины да ещё более редкие пешеходы говорили о том, что здесь живут люди. А беззвучно мигающие витрины и рекламные вывески скорее напоминали старую кинохронику — привет из какой-то далёкой жизни, которой здесь больше нет. Хотя я знал, что на самом деле пройдет каких-то полдня, и эти улицы снова загалдят на разные голоса.
Бесси как бы невзначай взяла меня под руку.
— Зачем ты это сделала, Бесси? — спросил я. — Ведь я для тебя никто. А фамильными драгоценностями не разбрасываются. Ты что же, сюда пешком прибежала? Меня на машине везли минут двадцать, наверное.
— Ну да, — грустно кивнула Бесси. — Так пешком и прибежала, а как ещё?
Она помолчала.
— Жизнь у черной женщины в Америке далеко не такая простая, как может показаться, — наконец выговорила она. — Несмотря на все разговоры о равноправии. Это только в кино все замечательно да по телевизору… Прости меня, пожалуйста, — ни с того ни с сего выпалила она.
— Значит, ты не поступаешь ни в какой колледж? — уточнил я.
Бесси помотала головой.
— На самом деле я очень хочу поступить, — сказала она. — Но это стоит слишком больших для меня денег. У меня такой суммы нет. Особенно если учесть, что платить надо каждый семестр.
— Понятно, — сказал я, глядя куда-то вдаль.
— Нам налево, — потянула меня Бесси, сворачивая на перпендикулярную улицу. Снова помолчав, она дрожащим голосом проговорила: — Я хотела сказать тебе спасибо. Для меня правда никто и никогда не делал того, что сделал ты. Вот так просто оставить на ночлег незнакомую девушку… А заступались за меня последний раз, наверное, в детстве. Да и то ради забавы. Тот, кто заступился, потом сам обижать начал.
Вдруг она остановилась, обхватила мою шею руками и изо всех сил прижалась своими губами к моим. Кгхм. Приехали. Ну вот и как на это реагировать? С одной стороны, кого я пытаюсь обмануть — когда меня целует симпатичная девчонка, я испытываю те самые чувства и желания, которые испытывает в такой ситуации любой здоровый мужик. И все они — сплошь положительные. С другой — в моем случае голову терять нельзя. За те сутки, которые я с ней знаком, Бесси уже натворила столько всего, что хватило бы на отдельную книжку. А ее версии происходящего были сумбурным и противоречили друг другу. Поэтому доверять ей было пока что рановато — во всяком случае, до тех пор, пока все окончательно не прояснится. Хотя, конечно, благодарность за то, что она вытащила меня из клетки, тоже никуда не денешь.
Ну и в-третьих и в самых главных, у меня всё-таки была Алина. Пусть она сейчас находилась за семь с половиной тысяч километров от меня, но обманывать ее я точно не хотел. Тем более что здесь я оказался для того, чтобы готовить почву для нашего с ней совместного быта. Так что все эти шашни нужно прекращать в зародыше, пока они не превратились в нечто большее, чем флирт, и не стало слишком поздно.
Я оторвался от Бесси и отрицательно покачал головой. Как ни крути, сейчас мне не хотелось ее расстраивать, но лучше уж так, чем затевать мыльный сериал с непредсказуемыми последствиями.
— Тебе лучше уйти, — проговорил я. — Это уже знакомые мне места, дорогу я найду. У меня утром назначена встреча, и я подожду своего приятеля в забегаловке неподалеку. И ещё раз спасибо тебе большое, что ты меня выручила.
— Но, Сергей, я… — Бесси умоляюще заглянула мне в глаза, но я только снова покачал головой.
— Тебе лучше уйти, — повторил я.
Глава 13
Ждать, как я предполагал, пару часов мне не пришлось. Когда Бесси убежала в гостиницу, я направился к забегаловке, из которой отлично просматривался гостиничный вход. Я планировал выпить кофе и съесть пару каких-нибудь бутербродов: утренний голод уже вовсю давал о себе знать. Вдруг откуда-то сбоку послышался знакомый шум мотора и прямо передо мной затормозил Семин драндулет.
— С добрым утром! — поприветствовал он меня. — Опаздываешь!
— Куда опаздываю-то? — ответил я. — Мы на конкретный час не договаривались.
— Так я тебе с утра в гостиницу звонил, а мне сказали, что ты как вечером ушел, так до сих пор и не появлялся. Ты, кстати, чего-то ты выглядишь не очень, — затараторил Семён, суетясь, как торговка на базаре перед проверкой. — Ой, да ты в обновках! Где ты всю ночь был-то?