— А я смотрю, ты уже обжился на новом месте? — улыбаясь, спросил я.
— Стараюсь, — скромно ответил Сема, — нужно же наводить какой-то уют, а то чего мы все время как бродяги… Да, кстати! Тебе тут два раза звонили, пока тебя не было. Охранник уже, наверное, думает, что ты скоро будешь здесь владельцем вместо Грейси — только тебя постоянно и просят позвать к телефону.
— Да? — удивился я. — И кто же мне звонил?
— Во-первых, мужик какой-то из Москвы, — наморщил лоб Семен, вспоминая. — Вроде, как я понял, тоже Сергеем зовут. Он сказал, что московские спортсмены оформили все документы и уже купили билеты, чтобы ехать сюда. Там вон на тумбочке листок — я записал, каким рейсом они прилетят.
Я посмотрел на тумбочку рядом с соседней кроватью — там действительно лежала сложенная вдвое бумажка.
— Так, хорошо, — отозвался я, взял листок в руки и положил его в карман. — А еще кто звонил?
— Еще звонила какая-то женщина, — сообщил Сема. — И это… Я, в общем, не совсем понял, чего она хотела, она даже не представилась, сказала, что ты и так поймешь…
— И что? — встрепенулся я. — Просила что-то передать?
— Да, — нехотя сказал Семен. Видимо, ему тоже было не очень приятно становиться гонцом для таких известий. — Она просила передать, чтобы ты ее больше не искал.
Холодок прошел у меня по спине. Алина. Это точно была Алина. Больше некому. Во-первых, мало кто знает, где я сейчас нахожусь — а уж из моих знакомых женщин, кроме Алины, наверное, больше и никто. А во-вторых, кому еще может понадобиться оставлять мне такое послание? Кроме нее, я за последнее время больше никого и не искал. Значит…
Значит, не напрасно мне показалось странным то, как она разговаривала со мной по телефону. «Быстро же ты, любовь моя, нашла мне замену», — горько усмехнулся я. Хотя кто сказал, что быстро? Может, уже в Москве за моей спиной что-то крутилось, а я не заметил? Нет, исключено: те события были такими стремительными, а наше общение — настолько плотным, что не заметить этого было невозможно. Значит, все началось уже после того, как я уехал. «А что, если это не другой мужик, а какое-то задание… Блин, о чем я думаю!» — оборвал я сам себя, хотя не думать об этом было, честно говоря, сложновато. «У нас тут турнир на носу, ребята скоро прибудут. Нужно довести дело до конца, а потом уж о своей личной жизни переживать. Иначе все развалится раньше, чем начнется».
— А как у тебя дела? — прервал мои размышления Семен. — Тебя всю ночь не было, я уже беспокоиться начал. Как там стрелка-то прошла?
«Ага, я заметил, как ты беспокоился», — подумал я. «Если бы меня еще пару часов не было, небось за пивом бы уже сгонял и сидел бы расслаблялся перед телеком весь день».
— Как любая другая стрелка, — пожал я плечами. Семену было совсем необязательно знать ни о подробностях стрелки, ни о моей истории с Алиной, ни вообще о каких бы то ни было подробностях моей жизни. Тем более я еще до конца не понимал, откуда и зачем взялся он сам.
Я подошел к холодильнику, открыл дверцу и принялся изучать его содержимое. Утренний голод все активнее напоминал о себе. Уж не знаю, Семен сгонял в магазин (если так, то на какие шиши? Он ведь все время плакался, что денег нет. Мутноватый он все-таки тип) или Грейси позаботился, но внутри холодильника тоже было все необходимое для счастливой жизни. Овощи, фрукты, немного мяса, масло, сыр, на столе расположились батон, солонка и столовые приборы… Так, ладно. Готовкой займемся чуть позже, сейчас не до этого. Пока что обойдемся бутербродом. Я отрезал кусок хлеба и намазал себе бутерброд с сыром.
— Ну хотя бы претензий к нам больше нет? — допытывался Семен.
Я пожал плечами:
— А к тебе их и не было вроде.
Мне не очень хотелось с ним разговаривать. Хоть у меня, по сути, не было к Семену никаких внятных претензий, кроме его бестолковости и непонятного появления в моей жизни (а это само по себе не преступление и может означать что угодно, а может и вообще не означать ничего), но все-таки сейчас его присутствие меня скорее раздражало.
— Только будь готов к тому, что байкеры могут в любой момент приехать сюда, и тогда тебе может сильно не поздоровиться, — неизвестно зачем ляпнул я. Ничего подобного, разумеется, ему не грозило, но уж очень мне хотелось чем-нибудь «подправить» его беспечное состояние.
Сема моментально изменился в лице. Почесав в затылке, он неуверенно заговорил:
— Эээ, ты знаешь, Сережа, я как раз хотел тебе сказать…
Я вопросительно уставился на него.
— Да понимаешь, я тут теще звонил, — продолжал он, глядя на меня взглядом нашкодившей собаки. — Вот… мы поговорили, я хочу наладить с ней отношения, ну чего мы, в самом деле, не враги же друг другу… И может быть, мне нужно будет пожить у нее… Нет, ну ты не думай, на все наши турнирные мероприятия я буду приезжать!
Мне снова стало смешно. Хорош спортивный менеджер, который во время подготовки к крутому турниру вместо деловых вопросов занят тем, что разыскивает бывших родственников, с которыми давно разорвал отношения. Эх, Сема, Сема! Ты бы хоть легенды себе пореалистичнее придумывал!
— И с чего это ты именно сейчас своими родственными связями озаботился? — уточнил я.
— Да я, это… в общем… ну а когда еще? — выдал окончательно сбитый с толку Семен.
— У тебя кексы сгорят, — кивнул я в сторону плиты и запустил в рот остаток бутерброда.
— Ой, точно! — Семен вскочил с кровати, метнулся к плите и повернул ручку выключателя духовки. — Что же это я! Заболтался тут с тобой…
В это время раздался громкий стук в дверь. Сема побледнел, растерянно взглянул на меня, схватился за живот и, пролепетав, что его снова сильно прихватило, в один прыжок оказался в туалете и заперся там изнутри. Я засмеялся и пошел открывать дверь.
На пороге стояла Бесси с большой сумкой на плече.
— О! — широко улыбнулся я. — Знаешь что, давай-ка пойдем во внутренний двор, там лавочки должны быть. Во дворе и поговорим.
— А почему во двор? — удивилась Бесси.
— Да у меня тут компаньон кексы решил испечь, а они подгорели. Проветрить бы надо, — объяснил я, приоткрыл окно, и мы отправились во двор. Аромат подгоревшего теста действительно чувствовался.
— В общем, все отлично! — сообщила Бесси, сняв с плеча сумку и расположившись в небольшой беседке во дворе. — Я нашла все, что ты сказал!
Она расстегнула сумку, которая, как оказалась, была доверху набита перчатками.
— Вот, смотри! — Бесси протянула мне одну из пар. — Мне кажется, это то, что тебе нужно!
Я повертел в руках перчатки. Это было не просто то, что нужно — перчатки явно были отменного качества. В таких работать — одно удовольствие!
— Ну ты даешь, — я не смог скрыть своего восхищения. — Ты прямо в точку попала! Спасибо!
— Я рада, что ты доволен, — потупила глазки Бесси. — Да, там счет еще в сумке лежит.
— Ага, — кивнул я. — Отдам главному организатору вместе с перчатками.
— Какие у тебя планы на сегодняшний вечер? — вдруг спросила Бесси.
— У меня сейчас на каждый день только одни планы, — усмехнулся я. — Подготовка к турниру занимает практически все время, дело это серьезное и ответственное. Сегодня, наверное, надо уже будет начать тренироваться. Ройс попросил меня поучаствовать в турнире, чтобы достойно представить его клуб.
— Да? — Бесси захлопала глазками. — А может, все же сходим куда-нибудь?
Сама невинность!
— Это вряд ли, — покачал я головой. — Ты же понимаешь, что такое для спортсмена подготовка к соревнованиям. Образно говоря, на нее должна быть направлена каждая минута. Я уж не говорю про режим дня. Стоит только не выспаться — весь день насмарку. Считай, придется начинать все сначала. Так что до тех пор, пока турнир не состоится — вряд ли у меня будет возможность куда-то вырваться.
— Да? — Бесси огорченно вздохнула. — А я думала…
Такой расстроенной я ее еще не видел. Было похоже, что она вот-вот заплачет. Я потянулся к ней, чтобы обнять и успокоить, но в этот момент со стороны дома раздался отчаянный вопль:
— Всем стоять!
Я обернулся и чуть не прыснул со смеху. В дверях здания стоял запыхавшийся Семен с пистолетом в руках. Направляя руку со стволом то туда, то сюда, он щурился от солнечного света и пытался разглядеть, в кого же именно ему следует целиться. В который уже раз я пожалел, что происходящее не снимается на видео!
— Стоять! — повторил Сема. — Я Серегу никому в обиду не дам! Всех положу!
— Сем, ты чего, — рассмеялся я и подошел к нему. — На меня никто не нападал!
— Да? — ошарашенно проговорил Семен, опуская пистолет. — А я это. Ну, я вышел в комнату — тебя нет. В коридоре тоже. Я и подумал, что тебя байкеры утащили, стал искать, мне сказали, что ты ушел во двор. Ну я и решил, что стрелка там, все такое…
— Успокойся, Сема, все в порядке, — похлопал я его по плечу. — Можешь возвращаться. И да, ствол убери. И не свети им без особой надобности. Мы же все-таки спортсмены, а не бандиты какие-нибудь.
Семен ушел. После того, как мы с Бесси отсмеялись, я задумался.
«Надо же. Вроде парень не из самых храбрых, при любой угрозе стремится спрятаться. А гляди-ка: как показалось, что мне грозит реальная опасность, набрался мужества и выскочил меня защищать! Для таких, как Семен, это серьезный поступок». Я даже чуть ли не впервые за все время нашего знакомства проникся к нему некоторым уважением.
Но еще одна мысль не давала мне покоя, продолжая свербить в мозгу, о чем бы я ни думал.
— Бесси, — сказал я. — Мне нужно позвонить. Я прогуляюсь до телефонной будки.
— Я с тобой, — встрепенулась Бесси, но, поймав мой строгий взгляд, добавила: — Можно?
— Ну ладно, — смягчился я. — Только в будке я буду один. Подождешь меня снаружи в паре метров. Это серьезный деловой разговор с Москвой.
Бесси кивнула и, забросив сумку с перчатками в нашу с Семеном комнату, мы с ней отправились к телефону-автомату.
«Какая, в принципе, разница, где она будет стоять?», — подумал я. «Ведь по-русски она все равно не понимает ни хрена. А по-английски мне вряд ли придется говорить». Все-таки предусмотрительность за последние месяцы стала моей навязчивой идеей. С другой стороны, это и немудрено.