— Потому что ты училась всего год. — Он запустил руку в свой набор, и вытащил бутылочку с особо приготовленным маслом. Он трижды капнул им в отверстие замка. Ожидая, пока замок клетки пропитается, он добавил масла на цепи Парахана: на шее, запястьях и лодыжках. Затем он сосредоточился на замке клетки. Замок был хитрым, но Браяр был с замками терпеливее, чем со многими людьми. Как только он вскрыл замок, Парахан выполз из клетки.
— Закрой его, — сказал он. — Он сам замкнётся.
Браяр передал Эвви флягу с водой, которую всегда носил у себя в наборе:
— Налей немного в замок, — сказал он ей. — Я не хочу, чтобы их маги учуяли на нём мою магию.
— Сомневаюсь, что это произойдёт, — сказала Эвви, делая, как было велено. — Я не думаю, что они вообще верят в нашу магию, если не считать Джья Джуи.
Браяр начал работать над ошейником Парахана.
— Я стараюсь никогда не рассчитывать на то, что незнакомцы знают, а чего — нет. — Замок был странным — не таким простым, как замок на клетке. Он не хотел проводить здесь всю оставшуюся ночь. Бормоча себе под нос, он порылся в своём наборе, и нашёл другой набор отмычек, который ему нравился больше, чем тот, на котором он обучал Эвви. Вскоре замок на ошейнике был открыт.
— Ты сможешь сбежать из дворца? — спросила Эвви у Парахана, наливая воду в замок ошейника, чтобы вымыть оттуда зелье Браяра. — Мне казалось…
— Тебе правильно казалось, — заверил он её. — Обо мне не волнуйтесь. Вы и так уже достаточно рискуете. — Он посмотрел, как Браяр открывает замки у него на запястьях. — Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь вас отблагодарить.
— Просто, если тебя поймают, не говори им, что это были мы, — посоветовал Браяр.
— Ты же понимаешь, что человек может выдержать допрос под пытками только до какого-то предела, — сказал Парахан. — Я продержусь как можно дольше, конечно, но я уже бывал в руках допросителей императора.
— Но почему? — прошептала Эвви, случайно выливая больше воды, чем было нужно. — Ты же не был врагом.
— Они хотели посмотреть, какие у моего отца и дяди могли быть секреты, которые стоило бы украсть, конечно. Я пытался сказать им, что я был тунеядцем и семейным дураком, но… — Он пожал плечами: — Такие люди верят твоим ответам только тогда, кода тебе эти ответы стоили боли.
Браяр вспомнил о некоторых шрамах Парахана, и вздрогнул. Несколько мгновений спустя он открыл замок кандалов на лодыжках. Парахан был свободен. Какое-то время он молчал, потирая запястья, пока Эвви промывала замки. Браяр замкнул обратно все кандалы и ошейник, и оставил их на полу клетки, а потом запер и саму клетку. Утром будет выглядеть так, будто Парахан просто испарился.
Браяр первым вылез через отверстие в стене. Он быстро огляделся среди деревьев, но место было таким же тихим, как во время их прибытия. Когда он вернулся к стене, Парахан, похоже, разговаривал с Эвви. Потом он кивнул Браяру, развернулся, и взял один из блоков. Он осторожно вставил блок на место в стене — его мышцы бугрились от усилия, пока он работал. Он по одному установил блоки в отверстие. Когда он закончил, лишь пристальный осмотр показал бы, что куски камня не были скреплены раствором.
Браяр наблюдал за Эвви, пока Парахан работал. Верзила сказал что-то, заставившее её задуматься, это было ясно. Она методично жевала губу, пока не осознала, что Браяр смотрит на неё. После этого она отвернулась. Он спросит её об этом позже, когда у них будет больше времени.
Браяр попросил свои лозы выдернуть корни из земли. Затем они с Эвви втоптали остатки рисово-известкового раствора в некоторые из рытвин, оставленных лозами, а остальные засыпали грязью. Когда они закончили, Браяр понаблюдал, как лозы уползли в заросли деревьев. Они найдут на территории дворца места, где смогут беспрепятственно расти. Способность находить собственный дом была частью сделки, которую Браяр заключил с ними, когда их создал.
— Потрясающе, — сказал Парахан, когда Браяр обернулся к нему. Парахан поклонился, сомкнув ладони перед лицом: — Благодарю вас обоих. Я навсегда у вас в долгу.
— Это — всё, что мы можем сделать, — сказал Браяр. — Даже близко к нам не подходи, пока мы уезжаем. Я не позволю этому отразиться на Розторн.
— Вам не нужно волноваться, — сказал им Парахан. — К рассвету я буду вне территории дворца. Вы сами-то будете в безопасности?
— Мы — да, ты — нет, — сказал Браяр. — Только если у них нет собак, которые смогут выследить тебя по запаху. Подожди чуток.
Он вышел на главную дорогу, украшенную короткими, широколистными пальмами. Браяр беззвучно позвал четыре самых длинных и широких из толстых листьев, поймав их, когда они упали с деревьев. Возвращаясь к своим спутникам, он послал свою магию по стеблю и толстым жилам, придавая им крепости и вытягивая их.
— Это ещё зачем? — прошептала Эвви, когда он вернулся к ним.
— Обувь, — сказал Браяр. Он объяснил Парахану: — Ты же не хочешь, чтобы маги тебя выследили. — Он положил листья на землю, две пары по две пары. — Поставь пятки в двух дюймах от стеблей, — приказал он.
— Они развалятся, — тихо возразил Парахан, хотя и послушался. — И у меня от них будут мозоли.
Браяр осклабился, глядя на мужчину:
— Поверь мне, — сказал он, и подмигнул. Он сложил длинные концы листьев поверх стоп Парахана, и придержал их там, вызывая древенистые жилы с краёв. Они сплелись по его указанию, стягивая края листьев так крепко, будто они так и выросли, сращивая два толстых листа в один. Другие жилы подтянули заднюю часть и стебли вверх, закрыв ими его пятку.
Парахан пробормотал что-то на своём родном языке.
— Они продержатся, пока ты не выберешься за стены дворца, — сказал Браяр, проверяя швы, и размягчая стебли. — Потом сменишь их на что угодно, кроме собственных босых ног.
— Разве они не смогут отследить твою магию? — спросил Парахан.
Браяр и Эвви закатили глаза. Браяр ответил:
— Судя по тому, что мы здесь выяснили, они не могли бы отследить окружающую магию даже с факелами и гончими. А теперь, пора идти. И да хранят тебя боги.
Парахан кивнул, и исчез в тенях позади Павильона Великолепных Презентаций.
Браяр забросил руку Эвви на плечо, и повёл её по короткой дороге через заросли к задней части их павильона.
— Больше никогда не пытайся сделать что-то подобное, не сказав мне.
— Я думала, ты скажешь «нет». — Она утёрла глаза рукавом.
— Может, и сказал бы. — Браяр вздохнул. — Ты очень сильно рисковала.
— Как и ты.
— Мы рискнули жизнью Розторн, — строго сказал ей Браяр. — Ты же знаешь, что мне не нравится так поступать.
— Она крепче нас обоих.
— Нет, не крепче. — Они уже не в первый раз спорили об этом. Браяр был уверен, что и не в последний. — Она умерла. Я был там. Я не хочу, чтобы она снова умирала. Ей это вредно. Именно поэтому она иногда медленно говорит. И поэтому она так легко заболевает.
— Ты мне всё время это говоришь, — нетерпеливо ответила Эвви.
— И я буду продолжать тебе это говорить, пока не удостоверюсь, что ты помнишь. Я не собираюсь рассказывать Ларк о том, что мы потеряли осторожность, и что из-за этого мы не смогли вернуть Розторн домой. Кстати, о потере осторожности, что он тебе сказал такого тайного?
Эвви дёрнулась. Затем она сказала:
— Клянусь, я тебе расскажу, когда мы уедем из дворца. Это важно, но я не хочу говорить об этом, пока мы не будем в пути. Пожалуйста, Браяр?
Она уже давно не умоляла его ни о чём, разве что в шутку. Ему было видно, что она не шутила.
— Не заставляй меня сожалеть о том, что подождал.
— Не заставлю. Клянусь.
Они в тишине пошли обратно спать. По дороге они никого больше не видели и не слышали. Никто не пошевелился, когда они вошли обратно в свой павильон. Наконец, замолчав, они вошли в свои комнаты, и проспали остаток ночи.
Эвви даже не думала, что спала, когда услышала голос Розторн:
— Эвумэймэй Дингзай, мы уезжаем.
Она рывком села в кровати. Рядом с ней на коленях стояла служанка, державшая в руках чашку с чаем.
— Спасибо, — сказала Эвви. Она всегда благодарила слуг. Она знала, что это уязвляло их гордость — прислуживать кому-то, кто был настолько ниже их по рангу. Обращаясь к Розторн, она сказала: — Умоюсь и оденусь я быстро.
Посвящённая носила своё дорожное шерстяное облачение и широкополую шляпу.
— Уж постарайся. Нам ещё нужно погрузить шакканы Браяра и твоих кошек. — Она покинула комнату.
— Я знаю, — пробормотала Эвви, и выпила свой чай. Служанка причесала её волосы, и снова заплела их в косу, пока Эвви чистила зубы. Она позволила Эвви одеться самой, уже успев усвоить, что девочке не нравилось, когда ей помогали без необходимости. В счастливом уединении, Эвви натянула лёгкую хлопковую куртку и леггинсы, которые она приготовила ещё прошлым днём. Затем надела чулки и удобные сапоги для верховой езды. Она уже ощущала себя полностью проснувшейся и готовой. Это не имело никакого отношения к её чаю, и связано было с тем, что она снова носила простую одежду. Она снова была собой, а не какой-то уличной крысой, притворявшейся дворянкой при имперском дворе!
На столе у окна была чаша с рисом и всякой всячиной. Зная, что снова её покормят ещё не скоро, Эвви быстро умяла всё, и рыгнула, доев. Она даже провела пальцами по внутренней стороне чаши, и облизала их, только чтобы убедиться, что съела совсем всё. Позаботившись об этом, она схватила свой рюкзак, и закинула его за спину. Другие находили его тяжёлым, но только не она. Она таскала его уже два года — с тех пор, как Браяр начал учить её, когда она отвергла всех остальных наставников. В рюкзаке находились её набор мага и её каменный алфавит, у которого для каждой буквы в специальных кармашках лежали обычные и драгоценные камни. Во время путешествий она не любила находиться от алфавита дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. Только осознание того, что её вещи находились под самыми сильными защитными заклинаниями, которые Розторн и Браяр только могли сплести, успокаивало её достаточно, чтобы не носить их с собой, пока она была на территории дворца.