— К нашему сожалению, мы осознали, что должны изменить наши планы, — сказала им Розторн. — По причинам, которые мы не можем обсуждать, мы должна покинуть караван в Куши, но наши вещи, включая миниатюрные деревья Браяра, должны быть довезены до Ханджэн, и помещены на борт следующего корабля Торговцев, направляющегося в Саммерси, в Эмелане, на берегу Моря Камней. Также нам понадобится купить у вас вьючных и ездовых лошадей.
Она не упомянула, что в Куши продаст или обменяет их лошадей на других. Чем меньше кто-то знал об их планах, пусть это были даже умеющие держать язык за зубами Торговцы, тем лучше.
— А кошки? — спросила Ниша, нахмурившись. — Мне кажется, что твоя Эвви имеет на кошек влияние, недоступное незнакомцам. Их будет трудно везти. Но возможно, если правильно всё обдумать, конечно.
— Конечно, — сказала Розторн. Она вздохнула: — Нет, кошки поедут с нами. — Вообще-то, битва за кошек была почти такой же неприятной, как битва за то, чтобы Браяр и Эвви остались с Розторн. Согласиться Розторн заставила угроза от Эвви, что та не поедет с ними, а поедет вслед за ними, вместе с кошками.
— Все эти требования необычны, и их трудно выполнить, — сказала Ниша. Она сложила руки на столе. Пришло время начинать торговаться по-настоящему.
Розторн развернула верхние сладки ткани своего свёртка, открыв взгляду два рубина размером с голубиные яйца. Эвви могла вызывать магию, являвшуюся частью любого камня, поэтому другие люди высоко платили за те, что она обрабатывала. Она принимала в обмен драгоценные камни, что оказалось полезным в их пути на восток. Глубоко в вещах девочки на случай чрезвычайных обстоятельств был спрятан запас самоцветов, собранных ими втроём по ходу их путешествий в обмен на их магическую работу.
Раджони и Ниша заинтересовались рубинами. Их лица ничего не выражали, но Розторн распознала признаки в том, как дёрнулись плечи Раджони, и как сбилось дыхание Ниша. Теперь Розторн открыла ещё одну складку своей ноши, показав флакон и маленький узелок ткани.
— Капля вот этого, — Розторн коснулась пальцем флакона, — на губы того, кого вы подозреваете во лжи, заставит человека говорить правду. Щепотка вот этого, — она коснулась узелка с травами, — в чашку чая для рожающей матери полностью облегчит роды. Это — наши подарки, чтобы заранее отблагодарить вас за проблемы, которые мы создадим.
— Нам понадобится список ваших требований, — сказала Ниша. — Письменные инструкции по перевозу ваших вещей в Ханджэн, и ещё один набор инструкций — для корабля, который отвезёт их вам домой.
Розторн запустила руку в карман своего одеяния, и вытащила сложенные бумаги. Утром было полно времени, чтобы всё записать, пока они ждали окончания поисков Парахана имперцами.
— Инструкции для капитана корабля я составлю сегодня, после полудня, — сказала она, передавая бумаги.
Раджони оглядела её:
— Тебе понадобится магия на лицо, — прямо заявила она. — Браяр и Эвви в этой стране незаметны, но ты — выделяешься.
— Я могу нацепить вуаль, — предложила Розторн.
— Наш мимэндэр может наложить заклинание, которое другим магам трудно будет заметить, — ответила Ниша. — Нам уже случалось его применять. Оно продержится неделю, и те, кто на тебя посмотрит, будут полагать, что ты — из их страны.
Розторн нахмурилась:
— Я думала, мимэндэры могут обращаться только с магией одного типа.
Раджони пожала плечами:
— Ты же можешь сотворить заклинание от другого мага, если оно готовое, и требует от тебя лишь слова, да? Тут то же самое.
Розторн поморщилась:
— Понимаю. Есть ещё один момент.
Женщины в одинаковом выражении подняли брови. До этого момента Розторн могла бы сказать, что Раджони пошла в отца, гилава. Она постаралась не улыбнуться, потому что сейчас стало ясно, что дочь и в мать тоже пошла. Розторн сделала глоток чая, и раскрыла ещё одну складку своего свёртка. Там лежала часть прощального подарка императора — десять кусков золота, каждый из которых был длиной и шириной с ладонь Розторн, и в два раза толще стенки её чашки.
— Мне нужна карта местности между Куши и концом Перевала Снежного Змея в Гьонг-ши, — тихо сказала она. — И мне нужна карта Гьонг-ши. Кто-то из нас с Браяром их скопирует, но они нам нужны.
Ниша посмотрела на Розторн, затем на Раджони. Карты Торговцев были священными документами, которые Торговцы держали в тайне. Розторн увидела отказ в глазах женщины.
Она открыла последнюю складку. Один маг в Лаэнпа обменял Эвви три комбанпурских алмаза на горсть камней, которые Эвви приготовила для магического использования. Эвви в свою очередь потратила месяц своего свободного времени той зимой в одних только мыслях об этих камнях, когда она не носила их в карманах, или купалась с ними, или даже с ними спала. В следующем месяце она превратила один из алмазов в десять осколков, которые один из местных торговцев камнями с радостью обменял на два алмаза поменьше. В следующем месяце, ещё поразмыслив, она снова попыталась придать форму большому алмазу, аккуратно проводя своей силой по избранным линиям скола в камне. Результат лежал на ткани перед ними: чистый, многогранный камень, подобный огранённому рубину, сапфиру или изумруду, с ярким белым огнём внутри. Огранка и камень были неидеальны, но Розторн было ясно, что женщин это нисколько не волновало. Она протянула руку, начав:
— Я понимаю, что карты явл…
Ниша опередила её, схватив бриллиант первой:
— Мы скопируем карты. Они будут у тебя к моменту вечерней остановки. Не сомневайся, они будут верны во всех необходимых тебе отношениях.
Раджони взяла стоявшую неподалёку корзинку, и поместила туда подарки.
— Так это правда? Император собирается воевать с Гьонг-ши?
Розторн промолчала.
Ниша вертела бриллиант в ладони. Когда Розторн не ответила, она подняла взгляд на неё. Видя, что Розторн колеблется, она указала на висевшую над столом незажжённую лампу:
— Сказанное под этой лампой повторяется лишь доверенным людям, — заверила она Розторн.
Розторн кивнула:
— Он собирается вторгнуться через Иншию.
Торговцы переглянулись:
— Мы должны были пересечься путями с Третьим Караваном Гё́рзи в пятидесяти милях к северу от Дохан, — почти шёпотом произнесла Раджони. — Но лишь двое из их людей явились, скрыто, чтобы предупредить нас. Караван захватили имперские войска. Сейчас они держат всех под стражей, но двоим удалось сбежать. Наши люди потихоньку покидают Янджинг. Наше имперское соглашение ясно говорит, что нам позволено торговать без препятствий. Либо император думает, что мы не знаем своих собственных соглашений, либо он полагает, что мы слишком его боимся, чтобы наказать его, отказавшись торговать.
Холодок пробежал у Розторн по спине:
— Я буду молиться, чтобы вы выбрались из Янджинга раньше, чем он увидит, что именно вы делаете, — ответила она. — Вашим людям плохо придётся, если он поймёт, что вы все бежите.
Раджони выпрямила два пальца в виде буквы «V», и ткнула ими в сторону пола. Так Торговцы обозначали плевок, когда не хотели марать свои ковры.
— Хоть ты и не одна из нас, мы с благодарностью принимаем твои молитвы, — сказала Ниша. — А теперь, позволь нам начать с твоими приготовлениями. И не беспокойся о том, что другие путники расскажут имперским солдатам о том, как вы неожиданно покинули нас в Куши. Мы убедимся в том, чтобы они поняли, что говорить об этом — не в их интересах.
Розторн поблагодарила их за еду, и за отличный раунд торгов. Привязав широкополую соломенную шляпу к голову, она прошла обратно в свой фургон к своим двум непослушным ученикам. Нужно было ещё многое сделать, даже если Торговцы взяли копирование карт на себя. Розторн подумала, что Браяр и Эвви должны были уже начать укладывать вещи, пока её не было. Она всё ещё была недовольна тем, что они так упёрлись насчёт продолжения пути в Эмелан. Она знала, что сказали бы Мунстрим и другие посвящённые дома, узнав, что она потащила на войну ребёнка в возрасте Эвви.
Эти два невозможных ученика никогда не услышат, что она втайне была рада тому, что они ехали с ней. Больше, чем въезд в земли, которые вскоре должны были подвергнуться вторжению, её пугала мысль о том, чтобы отпустить их в путешествие обратно в Эмелан без неё. Она доверяла Торговцам: узы, связывавшие Браяра, его названных сестёр и их наставников с Торговцами были многочисленными и сильными — слишком многочисленными и слишком сильными, чтобы их могли стереть чужие деньги и магия. Но они не были Розторн, и они не знали об особых опасностях, следовавших за теми, кто владел окружающей магией.
Был уже почти рассвет, когда все трое наконец отчаялись выспаться, и закончили последние приготовления. Браяр и Розторн перед сном работали с их дорожной одеждой. Сэндри сделала её из необычной ткани — шерсти, которую носило большинство людей, и льна, спрядённого вместе с шерстью. Именно лён имел значение в щекотливых ситуациях, когда Розторн или Браяр могли взывать к нему, чтобы он выглядел более старым, потёртым и изношенным, чем был на самом деле. Их аккуратные, чистые дорожные куртки и штаны превратились в разношенную одежду, которую день за днём носили бедные фермеры, работавшие от рассвета до заката. Плетёная кайма снималась и убиралась в сумки. Деревянные пуговицы теряли блеск, и на них появлялись трещины и сколы. Браяр планировал послать Эвви, чтобы та купила им соломенные сандалии, пока он и Розторн обменяют своих лошадей на таких, что более подходили бедным фермерам.
Они оделись в свете камней-светильников Эвви, затем быстро приготовили лошадей и кошек. Два года практики в быстром покидании некоторых мест очень хорошо научили их действовать тихо.
Они пили приготовленный на горячих камнях Эвви чай, когда Розторн снова подняла вопрос о кошках:
— Эвви, они нас узнают по кошкам. Ты не могла бы…
Эвви уставилась на неё:
— Тогда я поеду следом сама. Ты не знаешь. Все эти годы в Высотах Принца в Чаммуре — у меня никого больше не было, кроме кошек. Ты никогда не проводила целые дни с незнакомцами, которые хотели теб