ановится все меньше и меньше.
Я вздохнула. Ну вот, опять провал. Зато хотя бы можно верить, что Минд в относительной безопасности.
– А ребята? – напомнил Шано. – Эйгар, Гарн – что с ними?
– Тоже были живы, когда я последний раз их видел. И им лучше, чем мне, – усмехнулся Брант. – Угадайте, кто раздает советы и не следует им? Я решил, что умнее всех, захотел разведать обстановку в крепости и поплатился за это. Нас вытащили из зиндана, но вместо этого распихали каждого в отдельную комнату в подвале и заперли, чтобы не могли сговориться. А меня сунули сюда, – он обвел рукой тропу и скривился. – Подонки заметили, что я боюсь высоты. В этой дыре мне даже шевельнуться страшно, хотя с Путей с последние два года не вылезал и так привык, что уже, наверное, не хуже путевиков их знаю. Спать тут тоже невозможно. А самое главное – деться отсюда некуда. Первый раз, когда они меня сюда закинули, я пересилил страх, выбрал ориентир вон там, на берегу, и побежал. Бежал, бежал, бежал… И вдруг обнаружил, что я на том же самом месте, откуда начал двигаться. Как в ночном кошмаре. Когда надзиратель за мной вернулся, ржал, сволочь, так, что чуть живот не надорвал.
– Закольцованное пространство, – пробормотал маг.
– Тебе видней. Суть в том, что если у тебя нет особых камушков, то всё, конец, ты всё равно что провалился в Потусторонье – застрял тут навечно.
– Таких?
Шано показал ему два лжеобсидиановых камня. Лицо Бранта на миг сделалось удивленным, потом он сам себе кивнул.
– Ну да, если вы тут откуда-то взялись, стоит предположить, что вас не орты по Божьему велению сюда перенесли… Да, у надзирателя похожие, тоже черные, блестящие и какие-то как будто недоработанные.
– Постой, – насторожился путевик, – наги ими что, могут свободно пользоваться?
– Наги? Нет, мой надзиратель – тролль. Он бывший раб, освобожден Шетом и потому считает его чуть ли не божеством во плоти. Он же со мной, кстати, и говорит на греладском.
Мы переглянулись. Ага, еще один тролль, который способен открывать странные Пути. Неужели это все-таки особенность целой расы?
– Ты еще что-нибудь знаешь об этих камнях? – спросил Элент. – Например, на какие символы он нажимает, чтобы выйти отсюда?
– Дайте-ка мне один посмотреть… – разведчик осторожно принял у Шано камень, повертел в руках и указал на квадрат с загогулиной внутри. – Вот этот. Такой же – на втором. Сначала я думал, что это обозначение тюремной камеры, но, может, это просто выход?
– Спасибо, – Элент забрал у него лжеобсидиан. – Ты спас наши жизни, Брант.
– Выберитесь сначала отсюда, потом благодарить будете. А то если вылезете посреди крепости, как бы не оказалось, что я подольше вас проживу. Она не только нагами нашпигована – Шет посмотрел на успехи степняков в дрессировке псов из Потусторонья и решил, что он может так же. Тут весь двор в клетках, а там злобные тварюги. Если на вас их спустят… – он не закончил, покачав головой. – И насчет камней – это еще не всё. Наги и надзиратель болтали между собой свободно, свято веря, что мы с ребятами не понимаем ни слова из их тарабарщины. Я оттуда вытащил кое-что. Если доберетесь до Церестина, он должен это знать.
– Слушаем, – серьезно произнес эльф.
Брант шумно сглотнул и потер лицо предплечьем. Ладони у него были слишком грязными – только новые разводы ими оставлять.
– Жаль, воды у вас нет, хоть немного глотку смочить… В общем, дело такое. Лаборатория Шета – тут, в крепости. Та, что в поместье и куда он водил Церестина, – это только половина. Эти камушки тоже имеют какое-то отношение к его экспериментам с Путями, и тролль тут не просто так. Он постоянно уходит и что-то там с Шетом делает, а меня сюда закинул для того, чтобы не надо было сильно пристально следить и отвлекаться от его настоящей работы. Отсюда же не сбежишь. Этот Путь – он такой странный тут не один, и они не так работают, как наши, нормальные. Не знаю, какого фьёрта, но надзиратель как-то обмолвился, что вон та гора очень важна.
Он указал на дым, курящийся вдалеке над сушей. Я вдруг подумала, что это немного напоминает тропу, по которой мы шли два или три Пути назад, – ту, что была с разломами в земле. Из них тоже выходил дым, а на фоне высились горы. Не одна ли из них сейчас готовилась к извержению?
– Где-то есть Пути, которые подходят к этой горе ближе, – продолжал разведчик. – Надзиратель сказал, что был там и что-то про них начал понимать. Что – ни малейшего представления не имею. Может, Церестин расколет этот орешек.
– А ты не знаешь, откуда Шет достал эти камни? – спросил Шано.
– Вроде бы где-то у фоморов, но не уверен, что правильно сложил обрывки болтовни. Наги упоминали какие-то раскопки, а один жаловался, что рука, поврежденная в драке с фоморами, болит до сих пор.
– Возможно, это имеет смысл, – маг поскреб подбородок, который за время нашего путешествия тоже начал покрываться темной щетиной. – Фоморы не любят контактировать с людьми и всегда считались отсталым народом, хотя каким-то образом освоили такую сложную операцию, как вживление в тело артефактов. Может, им древняя раса подсобила?
– Ага, древняя раса троллей, – насмешливо вставил Бодыга. – Идеальное было бы совпадение – две самых уродливых и тупых расы на континенте обладают самым совершенным способом передвижения через пространство и время.
Шано отмахнулся.
– Я серьезно, а ты всё к шуткам сводишь! Фоморы никогда не использовали Пути, но это не значит, что где-то у них на островах нет разрушенных арок. Может, Шет попытал счастья – и нашел что-то там, где другие и не думали искать, потому что считали фоморов и троллей тупыми и ни на что не способными.
– Ну, раскидывать врагов сковородкой я очень даже способна, – пробормотала я.
– Не волнуйся, у тебя много других дарований, – успокоил эльф и затем, конечно же, все испортил: – Ты ведь на три четверти человек.
– Ребят, – перебил нас Брант. – Пошутите и научные теории построите потом. Вам не кажется, что надо сначала убраться отсюда?
– Не кажется, – вздохнул Элент. – Мы уверены в этом. Извини, что оставляем тебя здесь.
– Доберитесь до старика, это важнее. И пусть он передаст своим ханасским шпионам, что я не в поместье Шета, а то будут меня искать и не найдут. А мне бы хоть на солнце настоящее взглянуть, не говоря о том, чтобы сожрать чего-нибудь повкуснее подгнившего сухаря, – проворчал разведчик.
Эльф сжал его плечо.
– Тебя вытащат.
Тот благодарно кивнул. У меня в груди снова шевельнулась жалость к нему. Я и сама уже мечтала о мягкой постели, глотке чистой воды и сытном ужине, хотя провела на задании не так много времени и не так уж чтобы в плохих условиях. А каково Бранту…
Кажется, вид товарища тронул и Элента. Когда он обещал освободить Бранта, то выглядел искренним. Я невольно вспомнила некрасивую сцену между ними, которую случайно застала в поместье незадолго до нападения нагов. Разведчик откровенно провоцировал командира, а тот едва не набил ему морду, с трудом сдержавшись. И вряд ли это происходило между ними первый раз, судя по тону беседы. Я не была уверена, что, окажись на месте эльфа, смогла бы забыть обиды.
Он оглянулся на нас.
– Уходим. Предлагаю на один из предыдущих Путей, а там попробуем те символы, на которые указал Брант.
– Логично, – согласился Шано. – Есть риск, что если попытаемся выйти здесь, то попадем прямиком в тюремную камеру Бранта. Бодыга, твоя очередь.
Он протянул троллю камни, и над зависшей над морем тропой появилась еще одна – «сосновая», откуда мы только что вышли.
– Буду молиться всем святым о вас, – крикнул на прощание разведчик, когда мы уже вошли в портал. – И помните: не у всех нагов есть хвосты.
– Что? – я развернулась, но слишком поздно. Бодыга убрал ладонь с символа, и портал исчез – будто просто что-то мелькнуло в воздухе. – Кто-нибудь знает, что он имел в виду? Может, вернемся?
– Он хотел сказать, что повсюду шпионы и предатели, – ответил Элент. – Бодыга, давай жми на те квадраты.
– С удовольствием, – согласился тот. – Я уже готов за жареного кабана полкоролевства отдать. Например, Ханасского королевства, – подумав, добавил он и коснулся символов.
Новый портал был черным. Шано почесал затылок и кинул в него монетку. Отскочив, она со звоном упала возле наших ног.
– Оба-на, – пробормотал тролль. – Это куда я портал открыл?
– Не исключено, что в какую-нибудь гору или просто в стену, – пояснил маг. – Поэтому на Путях мы и не выходим, где попало, а только в строго указанных местах. Давайте перейдем на другую тропу.
Пришлось возвращаться еще на один Путь назад. Я уже забеспокоилась, что это будет бесконечно, но на сей раз на той стороне портала показался краешек покрытого облаками неба и луг с желтоватой пожухлой травой.
Путевик на всякий случай снова бросил монетку. Та приземлилась в траве, блеснув гранью. Выдохнув, мы шагнули наружу.
После «пустоты» Колдовских путей звуки и ароматы обрушивались на голову водопадом. Я наконец-то вдохнула полной грудью и втянула в ноздри запах земли и отцветающих осенних трав. Даже прожужжавшая над ухом муха не раздражала. Жаль только, что меня все еще немного мутило, пока рядом находились лжеобсидиановые камни.
– Где мы? – спросил Бодыга, оглядываясь.
Вокруг было только поле, ограниченное небольшими желто-красными рощицами. Ни одного домика, ни единой приметы, намекающей на то, куда нас выкинуло с Путей.
– Где-то в Греладе или Доларе, – пожал плечами Шано. – Не в Потусторонье – и то счастье. Здесь мы все равно надолго не задержимся. Так ведь, Элент?
Прежде чем ответить, эльф внимательно посмотрел на меня синими глазами и тронул за плечо.
– Линн, ты в состоянии вынести еще заход по Путям?
Меня этот вопрос неприятно задел.
– Я, по-твоему, такая слабая, чтобы из-за меня задерживать отряд? Наги могут напасть в любой миг, у нас важнейшие сведения, а мы что – будем тут сидеть, если вдруг я устала?