Портал исчез, будто и не бывало. Элент и Шано уже кинулись к «злоключенцам», помогая им встать и проверяя, нет ли у них серьезных ран.
Все трое, надо сказать, выглядели паршиво, хотя кровью никто не истекал. Они были покрыты серой пылью и измазаны то ли в грязи, то ли в саже, отчего казались неестественно бледными, даже смуглый от природы Кана. Все надрывно кашляли. Бодыге, кажется, пришлось хуже остальных, хотя и у него явных ран я не заметила. Тролль стал аж зеленого цвета и как будто схуднул. Кана отчаянно ругался по-ханасски. Сегодня он вместо человеческой принял змеиную форму, и его длинный сверкающий золотом хвост, наверняка в другой ситуации производящий неизгладимое впечатление, хаотично извивался. Принц еле успел его втянуть, прежде чем я закрыла портал, и, видимо, никак не мог встать на ноги, то есть на хвост, и злился из-за этого. Растерянно наблюдая за ним, я вдруг поняла, что и Брант с Бодыгой только дрыгаются, но не поднимаются. Как будто бы они потеряли ориентацию или у них слишком сильно кружится голова.
Брант справился первым, встав на карачки.
– Элент… – прохрипел он. – Тысяча фьёртовых вонючих задниц! Никогда бы не подумал, что мне твою смазливую эльфийскую морду будет так приятно видеть!
– Что с вами случилось? – спросил тот.
– Сначала… – разведчик опять зашелся в кашле. – Лекаря Бодыге. Ему от отравы пришлось хуже всех.
– Сейчас подлатаю его, – откликнулся Шано, склоняясь над задыхающимся троллем.
Маг забормотал заклинания, водя над Бодыгой руками. Надсадный кашель сразу перестал звучать настолько ужасно, а сам тролль немного подуспокоился и задышал ровнее. Тем временем принц Кана сумел принять вертикальное положение, хотя и пошатывался.
– Где мы? – голос ханассца, наконец-то вспомнившего греладский язык, звучал сипло. – Это Волчий замок?
– Да. Кто-нибудь, фьёрт побери, скажет, что с вами произошло и куда вы так надолго провалились? – не выдержал Элент.
– В Потусторонье, – ответил Кана с такой мрачностью, что стало ясно – он даже не пытается шутить. – Трубите тревогу и срочно вывозите семью принца Баво. Сюда идет Шет.
– Он не сможет попасть в замок, – возразил Шано, отвлекшийся от лечения Бодыги. – После вашего отъезда здесь установили противопортальный купол.
– Шет использует тролльи Пути, – покачал головой ханассец. – А им никакой барьер не помеха.
Глава 40
К своей комнате я неслась бегом, в панике обдумывая рассказанное Каной. История звучала безумно, но я была полностью согласна с Элентом – если каждому по отдельности из этой троицы я бы ни за что не поверила, то все вместе они звучали очень убедительно. А Брант и Бодыга подтвердили каждое слово ханассца до последнего.
Захват расположенной в отдаленном оазисе крепости, где в плену держали отряд Элента, Минда и двух моих охранников, действительно прошел удачно, в этом Баво никто не обманул. Однако то, что там обнаружилось, и признания нескольких пойманных стражей заставили Кану изменить планы. Вместо возвращения в Волчий замок он бросился догонять Шета, который успел сбежать из крепости и забрал с собой все тессеракты.
С одной стороны, я понимала хвостатого принца. Его убедили, что Шет спешит к одному из монархов, которые будут участвовать в Совете королей, чтобы показать ему тессеракты и сделать сказочное предложение – вместе осваивать целый новый мир. Тогда раскрылось бы, что Греладу известно о тессерактах, и ни о каком единстве на Совете королей уже и мечтать не стоило. Если бы Кана остановил Шета прямо сейчас, это решило бы если не все, то, по крайней мере, многие наши проблемы.
С другой стороны, решение о преследовании было необдуманным. Когда кидаешься за коварным нагом, которые долго и успешно водил за нос разведчиков двух государств, надо очень хорошо размышлять над каждым шагом, чего Кана не сделал, полностью подтвердив истории о своем импульсивном характере. И за это поплатился. Его обманули и с помощью ловушки заманили в Потусторонье, забрали тессеракты и бросили весь отряд умирать.
Ошеломительный успех с крепостью превратился бы в полный крах, если бы не случилось чудо. И это чудо звали Бодыгой.
По всей видимости, в Потусторонье он получил те самые утраченные троллями магические силы, о которых нам говорил Лур. Сам Бодыга толком объяснить, что с ним случилось, не мог. Он утверждал, что его чувства вдруг расширились до невообразимых горизонтов. После того как Шет забрал тессеракты и исчез в портале, тролль уловил присутствие неподалеку чего-то похожего на путевые камни. Поддавшись наитию, он повел спутников за собой и по иронии судьбы обнаружил то, что Шет искал так долго и не смог найти – шахту по добыче лжеобсидиана.
Похоже, отряд выбросило в Потусторонье рядом с вулканом, который и уничтожил расу создателей Путей. Покинутая шахта выглядела так, словно там ничья нога не ступала тысячелетиями. Почти все инструменты заржавели и рассыпались в прах от одного прикосновения. В стенах поблескивали тонкие прожилки лжеобсидиана, а в одном из коридоров стояла целая глыба, которую когда-то начали обрабатывать, но потом по какой-то причине бросили.
Отряд разбил там временный лагерь – в шахте дышалось легче, чем на поверхности. Пригодился и колдовской дар Каны. Как только он заметил, что в воздухе есть что-то, что постепенно отравляет и ослабляет спутников, то сразу стал использовать чары для его очистки. Это позволило всем продержаться достаточно долго, чтобы придумать, как выбраться из смертельной ловушки.
Правда, вариантов было немного. А по сути, всего один – отбить несколько кусков лжеобсидиана и попытаться создать путевые камни. Поскольку инструментов, разумеется, ни у кого не было, ребята вооружились тем, что нашли в пещере, и принялись долбать валун. Вот этот самый стук, похоже, я и слышала у себя в голове.
Как и почему портал открылся всего лишь благодаря единственному символу, начерченному обычными чернилами, никто из нас ответ дать не мог. Но и раздумывать над этим было некогда. Перед тем как бросить отряд на смерть в Потусторонье, Шет дал понять, что его следующая цель – Волчий замок. При взгляде на здоровую глыбу лжеобсидиана отпадали все вопросы, зачем бы ему соваться в самое сердце Грелада.
Вновь нарисовав символ «Дом», я помогла вывести остаток воинов Каны. К моему ужасу, там не оказалось Минда и моих охранников, как и товарищей Элента, но ханасский принц нас успокоил. Прежде чем броситься вслед за Шетом на Пути, он убедился, что людей доставили к королю Ханассы. Там они публично подтвердят, что их держали в плену и подвергали пыткам, и тогда на Шета официально откроют охоту на его родине.
Конечно, следовало порадоваться, что королевство нагов наконец действительно начнет нам помогать, а не только будет делать вид, что помогает. Но увы, прямо сейчас толку для нас от этого было немного. Взъерошенный Баво, по первому же звуку тревоги примчавшийся в лабораторию в камзоле прямо поверх ночной рубашки, сразу заверил, что нам ничего не грозит. В замок прибыли лучшие воины Грелада, чтобы охранять королевского наследника. Здесь сам архимаг, чье могущество по определению больше, чем у Шета, который на звание ханасского архимага никогда не претендовал. Только я видела беспокойство в глазах греладского принца, когда он это говорил. И видела сомнение на лице Церестина, когда он слушал похвалы в свой адрес.
Могущество могуществом, а открытию тролльих Путей посреди замка сложно что-то противопоставить. Пока что мы на шаг обгоняли Шета, но благодаря сплошным чудесам – то Лур совершенно случайно оказался хранителем древних знаний, то наше с Бодыгой чистое наитие вместо «молока» попало в «яблочко». Что если бы я не запомнила символ, который показал старик-фомор? Что если бы шахта в Потусторонье давно обвалилась? Что если бы у Каны под рукой не нашлось ингредиентов, чтобы очистить отравленный воздух, и весь отряд погиб бы?
Я никогда не любила гадать: «а что если бы». Что случилось, то случилось, волноваться о былом бессмысленно. О чем в самом деле следовало волноваться, так это о том, что наше волшебное везение наконец иссякнет. И вот тогда, опасалась я, не помогут ни лучшие воины Грелада, ни могущество архимага, ничего.
Баво уже поднял охрану и заставил ее прочесать замок – портал мог возникнуть в любом месте. Заспанных гостей будили и просили быть начеку. Те сердито ворчали, кто-то прямо в коридоре ругался со стражей – они не для того приехали под защитный купол, чтобы выяснить, что и здесь их подстерегают связанные с Потустороньем опасности. Я же неслась к своей комнате, чтобы переодеться во что-то более подходящее для нашествия нагов, чем розовенькое шелковое платье.
Прямо у дверей я, к своему огромному удивлению, столкнулась с Даницей. Она спешила откуда-то с противоположной стороны и тоже была подозрительно растрепанной.
Нянюшке хватило одного взгляда на меня, чтобы понять: и я тоже ночевала не там, где положено.
– Ты где это всю ночь шлялась, проказница?! – возмутилась она, на ходу заправляя выбившиеся из пучка волосы.
Неужели думала, что я не замечу?
– Где ты шлялась? – ответно возмутилась я.
– У старой женщины могут быть секреты!
– Этот секрет случайно не Церестином зовут?
Даница сердито глянула на меня.
– Может, лучше объяснишь, что ты такого натворила, что аж весь замок на уши встал?
– А почему это сразу я?! И вообще, не уходи от ответа!
Нянюшка демонстративно фыркнула и первой смело вошла в комнату. Ругнувшись, я влетела следом, готовая драться с толпой нагов. Но там оказалось темно и пусто. Если наги и прорвались в замок, то явно не здесь.
Я торопливо зажгла свечи и принялась копошиться в своих вещах.
– Ты не видела мои штаны? – спросила я у Даницы, вытряхивая вещевой мешок на кровать.
– Зачем они тебе?
– На нас могут напасть враги. Не могу же я драться с ними в платье.
– Раньше тебя это почему-то не смущало.
Развернувшись, я одарила ее свирепым взглядом.