Начался отлив, и воды в лагуне было по колено, поэтому мы без труда перешли с Байкири на Белль. Густые заросли и пальмы, встретившие нас, закончились уже через несколько десятков ярдов, и перед нами снова открылась лагуна. Просто удивительно, до чего крохотные некоторые острова атолла. Они могли быть в милю длиной, зато всего несколько метров шириной. Правда, впереди виднелись и большие — по несколько миль, но опять-таки узкие, саблевидные.
Хаксли задал бешеный темп, но время от времени мы все равно останавливались, чтобы осмотреть следы деятельности японцев. Первое, что мы обнаружили, — резервуар с тысячами галлонов стооктанового бензина. То тут, то там попадались покинутые хижины, а к полудню мы наткнулись на японский грузовик, увязший в песке. Мы обошли его стороной, опасаясь, что он заминирован. Самих японцев мы пока не видели, и их численность оставалась для нас загадкой.
К вечеру мы сделали миль пятнадцать и после ночевки, с первыми лучами солнца, двинулись дальше на восток, на остров Карен. Именно там мы нашли покинутую деревню. Разбившись на группы, мы с большой осторожностью осмотрели каждую хижину, но так ничего и не нашли, кроме открыток с полуобнаженными японскими красавицами и, к нашему изумлению, фотографии голливудских кинозвезд. Оказывается, имперские морские пехотинцы тоже были неравнодушны к американским актрисам. Испанец Джо обнаружил пару шелковых женских пижам. Очевидно, командир стоявшего здесь гарнизона наслаждался приятным женским обществом, сукин сын. Мы прикинули, сколько солдат могло разместиться в хижинах. Выходило, что несколько сотен.
Когда начало смеркаться, мы снова сделали привал, чтобы связаться по радио с разведчиками. В это же время подошел «аллигатор». Разгрузив его, мы с наслаждением выкупались в лагуне и принялись за ужин.
Мои ребята принесли мне жратву прямо на пляж.
— Мак, ты только посмотри, что нам привезли! По три коробки на рыло! А этикетки, ты глянь! Завтрак, обед, ужин!
— Они, должно быть, спутали нас со штабом армии.
— Махать мой лысый череп! Что-то здесь не так, братва.
— Может, это японцы подсунули отравленное? — радостно спросил Элкью с набитым ртом.
— Слушай, а какой сегодня день, знаешь?
— Конечно, знаю. Четверг.
— Баран! День Благодарения!
— Срань господня! Правда... Мэри, может, прочтешь нам молитву?
— Пошел ты...
И тем не менее мы все смолкли. Каждый вспоминал, как проводил этот вечер дома.
— Хороший остров, — вздохнул кто-то. — Красивый.
— Левин, а евреи празднуют День Благодарения? — спросил Сияющий Маяк.
— Конечно! Что ж, по-твоему, мы дикари? — с негодованием откликнулся Левин. — Ты бы видел, сколько родственников собиралось у меня в доме. Какой стол накрывали!
— У нас в Корпусе тоже здорово кормят в этот день, — задумчиво сказал Бернсайд.
— Эй, связисты! — окликнул нас из темноты часовой. — А ну гаси костер.
— Не ори, сейчас потушим.
— Интересно, сколько там японцев осталось?
— А мне до задницы, сколько.
Я завернулся в одеяло и мигом уснул, но спать пришлось недолго. Меня разбудил Мэрион, дежуривший у радиостанции.
— Мак, разведчики на связи.
Было так ослепительно темно, что Мэриону пришлось вести меня за руку. Форрестер уже сидел в наушниках и при свете фонаря быстро записывал передачу:
«Японцы проследовали мимо нас на северную часть Нелли».
— Спроси, сколько их, — приказал я. — А ты, Мэрион, разбуди командира.
— Передают, что несколько сотен.
Хаксли появился через тридцать секунд.
— Сэр, разведчики передают, что несколько сот японцев движутся на северную оконечность Нелли.
— Передай им, чтобы сидели тихо и не высовывались.
— Ну-ка, крутани генератор, Мак, — сказал Дэнни и взялся за ключ.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросил Хаксли.
— Не отвечают. Может, повторить последнюю передачу?
— Давай.
И снова молчание.
— Наверное, японцы рядом, и они не могут.
— Тихо! — Дэнни одной рукой прижал наушник поплотнее, и его карандаш забегал было по блокноту, но тут же замер:
«Нас...»
— Их обнаружили!
— Мы ничем не можем помочь, — оборвал Хаксли. — Поэтому всем спать. Завтра трудный день.
Утром весь батальон, хорошо выспавшийся и отдохнувший, наскоро перекусив, двинулся дальше.
— Я слышал, что разведчики напоролись на японцев?
— Судя по всему. Утром они не вышли на связь.
— Дай сигарету.
— Вы, бледнолицые, вообще носите с собой сигареты?
— Оставишь покурить.
— Э, нет. Этот бычок я забил еще вчера.
— Слушай, не нравится мне вся эта заваруха. Если японцы со своим флотом долбанут по нашему атоллу, то нам крышка. Они же рядом, на Маршалловых островах.
— Как ты думаешь, Мэрион?
— Вряд ли, хотя лично я не готов поручиться за адмирала Ямомото.
— Вот видишь, что я говорил? Даже Мэрион за него не ручается.
— И тем не менее, — продолжал Мэрион с таким видом, словно был своим человеком в японском генеральном штабе. — Такая атака представляется в высшей степени сомнительной. Если они уйдут с Маршалловых островов, то оголят свои тылы.
— Слушай, откуда ты такой умный?
— В отличие от тебя, я умею читать.
— А я слышал, Генри Форд дает десять тысяч долларов первому американскому солдату, который ступит на землю Японии.
— Погоди раскатывать губы. Видал, как они дерутся?
— Да уж, дерутся будь здоровчик.
Бернсайд прервал походное заседание генштаба самым прозаическим образом.
— Кончай травить! Шире шаг!
Однако шли мы недолго. Колонна вскоре остановилась.
— Эй, смотрите! По-моему, капитан Вистлер все-таки нашел туземцев!
И действительно, к штабу Хаксли подошел Вистлер в сопровождении четырех аборигенов. Мы с любопытством разглядывали их. С виду они представляли что-то среднее между светлокожими полинезийцами вроде маори и черными меленезийцами на Гвадалканале. Это были рослые красивые парни в набедренных повязках, доходящих до колен.
— Мои ребята обнаружили их неподалеку от нашей стоянки, сэр, — доложил Вистлер.
— На вид они вполне дружелюбны, — заметил майор Вэлмен. — Кто-нибудь из вас говорит по-английски?
— Я говорить, — отозвался один из туземцев, с детским восхищением оглядываясь вокруг. — Меня зовут Ланселот, моя добрый католик христианин. Хотите слушать, как моя петь?
— В другой раз, Ланселот, — отклонил его предложение Хаксли. — Сейчас нас больше интересуют японцы. Вы знаете, где они?
— Японцы плохие люди, очень плохие.
— Так вы знаете, где они?
— Убегали, когда пришли вы, британские солдаты. — Он указал рукой на север.
Остальные трое туземцев тоже закивали и показали руками на север.
— Сколько японцев убегало? — спросил Велмэн, тщательно выговаривая слова.
— Мы не любить японцев. Плохие люди. Забирали наша курица.
— Сколько японцев?
Ланселот озадаченно посмотрел на него и переговорил со своими земляками.
— Много. Много тысяча.
Велмэн закашлялся.
— Не стоит так волноваться, майор, — успокоил его Хаксли. — Вряд ли они умеют считать даже до ста.
— Очень рад, что пришли британцы, — торжественно объявил Ланселот.
— Мы не британцы, мы американцы.
— Не британцы? — лицо у Ланселота разочарованно вытянулось.
— Не британцы? — хором повторили трое остальных.
— Мы хорошие друзья британцев... американцы... друзья британцев, — пояснил Хаксли.
— Ну да еще чего не хватало, — пробормотал Велмэн.
— Боже храни короля, нет? — спросил Ланселот.
— Боже храни короля, — кивнул Хаксли, и четверо туземцев радостно заулыбались.
— Мы идти с вами. Помогать искать плохие японцы.
Хаксли вопросительно взглянул на Велмэна.
— Что скажете, майор?
— Пусть идут.
— Хорошо. — Хаксли повернулся к аборигенам. — Вы идти с нами. Вы слушать меня или я посылать вас обратно.
— У нас есть кокосовые орехи для мериканца. Мы нести ящики.
После этого замечания наши симпатии к туземцам возросли ровно вдвое.
— Ладно! Кончай базар! Становись!
Теперь, когда мы шли без разведчиков, необходимо было выслать вперед взвод, который выполнял бы роль передового охранения.
Мы прошли несколько сот ярдов, когда к штабной роте почти галопом примчались капитан Шапиро и старшина его роты Маккуэйд.
Шапиро чуть ли не силой уволок Хаксли в сторону.
— В чем дело, полковник?! — яростно прошипел он. — Вчера в авангарде шла вторая рота, сегодня первая, а моих овечек приберегаете для похоронной команды?
— Не кипятись, Макс.
— Мои ребята недовольны.
— По моим расчетам, Макс, марш продлится еще сутки, прежде чем мы достигнем последнего острова — Коры. И завтра как раз твоя очередь идти в авангарде, — подмигнул Шапиро полковник.
— Надеюсь, что Вистлер не найдет японцев сегодня.
— Не волнуйся. Их хватит на всех.
— Ладно. Только не забудь, Сэм, завтра моя очередь.
Хаксли чуть улыбнулся, провожая взглядом громадного толстого сержанта и маленького плотного капитана, направлявшихся обратно к своей роте. Он был уверен, что именно третья рота найдет японцев, потому и спланировал очередность авангарда таким образом, чтобы последний день достался Шапиро. Похоже, он не ошибся в своих надеждах на капитана. Шапиро действительно сделал из третьей роты крутое подразделение.
Хаксли нахмурился. Шапиро, очевидно, что-то вспомнив, возвращался назад.
— Прошу прощения, полковник, совсем забыл. Могу ли я просить вас об одолжении?
— Разумеется.
— Сэм, будь другом, забери у меня это золотце Брюса, как только мы вступим в бой, ладно? Или пошли его носить ящики.
— Тише, Макс, не так громко.
— Я понимаю, что ты прислал его ко мне, чтобы я сделал из него хотя бы подобие офицера, но это безнадежно, Сэм.
— Ладно, Макс, поговорим вечером.