<Сделай их! Они сами начали!.. >
Неожиданно Гарроуэя оглушил резкий, шипящий звук, подавив сознание и мысли. Пошатнувшись, он поднес руки к ушам, тщетно пытаясь заглушить причиняющий боль шум. Со зрением тоже стало что-то не так, перед глазами запрыгали разноцветные точки и пятнышки света.
Сбой имплантата? Это почти невозможно, но кто знает, как повлияли гражданские техношлемы на его военно-мор-скую систему.
- Что здесь творится?.. - услышал он голос Иглтона. С другими морпехами происходило то же самое. Явный сбой в результате действий противника.
Но кто противник? Окружающие их гражданские? Маловероятно.
Сквозь помехи прорвался холодный бесполый голос.
<Вы нарушаете запрограммированные эксплуатационные параметры. Враждебные мысли и/или действия против гражданского населения не разрешаются. Прекратите немедленно!>
- Гм? Кто это?
<С вами говорит социальный контролер искусственного интеллекта, в настоящее время размещенный в вашем мозгу. Враждебная мысль и/или действие против гражданского населения не разрешаются. Прекратите немедленно!>
- Какой такой искусственный интеллект?! - взревел Вомицки. - Что происходит?
Пронзительное шипение становилось еще громче. Гарроуэй упал на колени. Анна Гарсия без чувств рухнула рядом.
Мгновение спустя он тоже потерял сознание...
* * *
Полицейский участок, камера 915 Восточный Лос-Анджелес Калифорния 23:12 часов по Тихоокеанскому времени
Этого следовало ожидать, думал капитан Мартин Уорхерст. Особенно по возвращении из столь продолжительного и столь опасного полета, как полет в систему Ллаланд 21185. Ребятам необходимо отдохнуть и немного выпустить пар. Его люди отважно сражались на Иштаре; они заслужили небольшой отдых.
Но отдых слишком часто оборачивается драками, наркотиками или связан с вынужденными ограничениями дееспособности на наноуровне и дебошами в гражданских учреждениях.
Охрана провела его по извилистому коридору к одной из множества камер участка, пустых комнат, отгороженных толстыми прозрачными барьерами. В этой находилось двадцать или тридцать человек с лицами, выражающими все оттенки чувств от удивления до безысходности. Но четверо, сразу узнав его, немедленно вскочили.
- Капитан Уорхерст!
- Как вы, мальчики?
- Немного мутит, сэр, - сказал Гарроуэй.
- Ясно, - добавил Вомицки.
- Сэр, вы должны вытащить нас отсюда. Эти гражданские - просто психи!
- Что случилось?
Гарроуэй помотал головой.
- Не знаю, сэр. На той вечеринке, где мы были, стало жарко. И еще голос в моей голове говорил мне, что я нарушаю закон. А потом мы отключились.
Уорхерст понимающе кивнул.
- Социальный контролер.
- Да, но что это, сэр? - спросил Иглтон. - Я никому не давал разрешения вмешиваются в мою связь!
- Это часть подписанного вами при выходе с базы контракта. Читали пункт против агрессивного поведения?
- Да, - сказал Лобовски, наклоняясь к прозрачной за-городке. Пластмасса была в несколько сантиметров толщиной, но система связи позволяла им общаться. - Это чтобы не вляпаться в неприятности. Мы поняли: <Никаких проблем. Мы не ищем неприятностей>.
- А вы читали, что там написано мелким шрифтом?
- Какой мелкий шрифт? - спросил Вомицки. - Это же загрузка.
- Славно. Вас должны были поставить в известность, что вам дали проглотить нанопилюли 5-го класса.
- Вы хотите сказать, что нам дали выпить какие-то препараты? - спросил Гарроуэй. - Я ничего не слышал об этих нанопилюлях.
- М-м. Хорошо, мы проверим это позже.
- Что за нанопилюли, сэр? - спросил Вомицки.
- Краткосрочного действия, самораспадающиеся. Образуют комплекс с вашими имплантатами и создают примитивный временный искусственный интеллект, действующий подобно сторожевому псу. Если вы ведете себя неподобающим образом, он вас вырубает.
- М-да, пока мы были на Иштаре, тут кое-что изменилось, - произнес Уорхерст. - Руководство озабочено тем, как мы ведем себя в общественных местах.
- Поэтому они пичкают нас психотропными нанопилюлями? - с горечью произнес Гарроуэй. - Отличная демонстрация уважения наших гражданских прав, сэр.
- Как я уже сказал, кое-что изменилось.
- С нами были две женщины, сэр, - сказал Гарроуэй. - Винтон и Гарсия.
- Их пошел вызволять старший сержант Дюнн, а я, Гарроуэй, за вами.
- Спасибо, сэр.
- Не благодарите меня. Вам предъявят обвинение в нарушении общественного порядка.
- Но сэр, они сами начали.
- Прекратите, Гарроуэй. Как мальчишка. Часть моего соглашения с властями - перед выходом в общество вы примете пилюли. Ясно?
- Да, сэр. Ясно. - Он запнулся. - Сэр? - Да?
- Прежде чем прислать сюда, вас. тоже заставляли принять эти психотропные средства?
Уорхерст усмехнулся.
- А вы как думаете?
- Не знаю, сэр. Вы - офицер и джентльмен и все такое.
- Мне пришлось принять их, сынок. Никаких исключений. Даже если бы сюда приехал сам командующий корпусом морской пехоты, его бы тоже заставили принять их. Не думаю, что они доверяют <собакам дьявола> без привязи.
- Так точно, сэр.
- Не волнуйтесь. Вещество распадется и выйдет из организма в течение сорока восьми часов.
- Я очень рад слышать это, сэр.
- Открой, - прорычал Уорхерст охраннику.
Охранник нажал кнопку пульта на ремне, и прозрачная стена плавно поехала в сторону. Гарроуэй, Вомицки, Лобовски и Иглтон вышли из камеры.
Морские пехотинцы были одеты в яркие, цвета лайма, тюремные робы для отличия от гражданских в участке.
- Сэр, наша форма... - начал Вомицки.
- Знаю. При входе мне сказали.
- Сэр, нас ограбили!
Согласно протоколу, с которым он ознакомился, приехав сюда, когда охрана прибыла в <Звездные обломки>, то обнаружила всех шестерых морских пехотинцев без сознания и голых. В этом не было ничего необычного, и охрана микрограда передала их в полицию Восточного Лос-Анджелеса без всяких комментариев. Морские пехотинцы пришли в сознание час спустя в полицейском лазарете, настаивая на том, что кто-то на вечеринке украл все их вещи, включая кредитные карты.
Карты полиция уже заблокировала. Что касается формы, то не очень-то просто ее отыскать. Уорхерст покачал головой. Зачем, черт возьми, гражданским парадная форма морских пехотинцев? В качестве костюмов для бала-маскарада?
Или это всего-навсего чья-то неумная шутка.
Охранники провели их обратно в приемное помещение, где служащий подал панель дисплея для снятия отпечатка большого пальца Уорхерста.
- Приложите сюда большой палец, сэр. И сюда.
- Я прикажу, чтобы кто-нибудь позже вернул тюремные робы.
- Не беспокойтесь, - ответил грузный полицейский сержант. - Это одежда одноразового пользования.
- Хорошо. Ребята должны расписаться за какие-нибудь изъятые при задержании вещи?
- Нет, сэр, их доставили голыми. - Сержант ухмыльнулся. - Ха, неужели морпехи и в самом деле любят вечеринки?
- Сержант, морских пехотинцев ограбили. По этому факту я составлю рапорт.
Сержант пожал мощными плечами.
- Как угодно. Может, в следующий раз ваши мальчики и девочки не будут заявляться туда, куда их не просят, ясно?
- Да, - отрывисто ответил Уорхерст. - Ясно.
Его предупреждали. За двадцать лет их отсутствия многое изменилось.
Но кое-что не изменилось вообще.
Глава 4
7 ноября 2159, Тренировочный лагерь Военно-морского флота/морской пехоты Фра Мауро, Лунное море Дождей, 09:20 часов по Гринвичу
Санитар морской пехоты второго класса Филипп К. Ли пытался бежать, но не мог. Ноги стали тяжелыми, как камни, превратив его в небольшой космический корабль на малой высоте. Он с трудом регулировал направление своего движения.
Наверху, в полуосвещенном полуночном небе парила немыслимо красивая Земля, сиявшая лучезарным светом; солнце едва виднелось из-за горизонта. Тени, отбрасываемые им и облаками пыли, тянулись на много метров по плоской и бесплодной пустыне.
- Черт, тормози! - услышал он в наушниках шлема. - Ты что, собираешься выйти на орбиту?
Его шаги вздымали клубы серой порошкообразной пыли. Ли попробовал остановиться, потерял равновесие и упал. Мгновение он лежал, слушая звук собственного дыхания. Индикатор под забралом шлема показал данные о работе и скафандра, и организма. Частота сердечных сокращений и дыхания увеличена, но в остальном все в порядке. Бронированный скафандр, созданный для защиты от агрессивной внешней среды, не поврежден.
Это хорошо, поскольку в противном случае его ждали бы большие неприятности.
Ли неуклюже попробовал перевернуться, что было непросто в скафандре с толстой броней марки VII, похожем на космический корабль. Очень сложно координировать движения при полете в этой чертовой штуке.
- Ли, ты идиот!
- Простите, комендор-сержант, - произнес он. - Меня немного засосало.
- Тебя засосала среда, морпех, - прорычал голос в шлемофонах, - и ты труп. Двигайся медленно. Аккуратно. Методично. Думай, что делаешь и зачем.
Отлично, он знал, что делал. Он попробовал добраться до морпеха в скафандре, растянувшегося в пыли в восьмидесяти метрах перед ним. А зачем?
А затем, что он - санитар морской пехоты. И именно в помощи раненым состоит главная задача санитара, даже если это приближенные к реальности учения, а не настоящий бой.
Он осторожно поднялся и на неустойчивых ногах начал продвигаться вперед снова, на сей раз осмотрительнее. При лунной гравитации вес его тела в бронированном скафандре вместе с оборудованием составлял менее 24 килограммов, и это означало, что любое движение в любом направлении, остановка или поворот потребуют необычайной сноровки. Он много раз проделывал все это на тренажере, но впервые в скафандре в условиях реального вакуума.
Цель трудноразличима. Скафандр морпеха словно хамелеон менял окраску в соответствии с освещением, цветом и очертаниями окружающей среды, позволяя удивительным образом сливаться с ней. Правда, в сложной среде, такой как город или лес, результат обычно не столь хорош, но здесь пейзаж предельно прост: абсолютно черное небо и серая порошкообразная пыль. В подобных условиях Ли вообще не мог видеть цель самостоятельно; индикатор шлема, срабатывая от ретранслятора скафандра, набрасывал яркую зеленую сетку визирных нитей на забрало, отмечая положение цели.