Капитан снова тихо хмыкнул, глянул на стоящих рядом людей.
– А поднять и допросить его вы можете? – спросил он.
– Прямо здесь?
– Да, – сказал капитан. – Потому что как только его привезут в морг, он попадет в руки Сильвы, и тогда мы мало что сможем сами узнать. А то и королевские спецслужбы заберут его.
Вот, значит, как… У них тут конкуренция? Какие-то внутренние счеты? Сложные игры…
– Я попытаюсь.
Узнать больше, пока тело не попало в руки Службы безопасности.
Так может, поэтому я здесь? Вся эта история с газетой и работой так странно выглядит, что я, пожалуй, ничему не удивлюсь. На меня хотят посмотреть деле? Кто? Ну, кому надо, тот узнает подробности…
Или я тоже должна что-то узнать?
Или не я…
У меня голова от всего этого кругом.
Ладно, поднять… Тем более, полиция просит, так что ничего предосудительного я не делаю.
На самом деле, я сразу чувствовала, как что-то мешает. Где-то внутри тела… Сопротивление. Тело начинает дрожать, чуть выгибается под моими руками, но что-то не так… Спокойно, надо подумать.
На самом деле, поднять можно не всех. Особенно на войне я часто встречала такое. Вернее, тут речь даже не о том, чтобы поднять тело, а о том, чтобы на время вернуть душу, чтобы она могла рассказать нам. Стоит защита. И защита бывает разной – чтобы никто не мог воспользоваться телом после смерти, и чтобы мертвый ничего после смерти не мог рассказать. Второе чаще встречается на серьезных высокопоставленных людях. Вот отца Леса или его дядю Ноэля после смерти почти наверняка призвать не выйдет. Они знают достаточно, чтобы желать гарантированно унести все с собой в могилу. На Лесе тогда, при Брайнице, защиты не было, но он совсем молодой парень был, для него такая защита была не слишком актуальна.
Сейчас на нем есть. Маленькая, почти незаметная печать на груди…
На всех гвардейцах, по идее, тоже должна быть, и защита должна быть полной.
Интересно… а на короле нет? Если предполагается, что из него могут сделать зомби, то печать будет мешать. Впрочем, при должном умении и желательно при жизни такую печать можно снять. После смерти сложнее, но кто знает… И, кроме того, если жизнь короля связана с Айвой, то на него печать может вообще не встать, не встроиться в энергетическое плетение… Все это неоднозначно.
Здесь…
Тело без души я поднять смогу, запрета нет, но какой в этом толк? Людей пугать?
Призвать душу… Нет, что-то мешает. Если потянуть сильнее, его и разорвать может, призывать будет некуда. На то и рассчитано? Уничтожить тело при попытке допросить его.
По идее, если этот человек гвардеец, то такая защита логична. Но для гвардейцев такая печать вплетается в личную магию, при жизни первое время держится на ней и потом застывает… После смерти или близко к ней – печать не встанет, не хватит собственных сил.
А этот человек не маг.
Или я ошибаюсь?
Капитан внимательно наблюдал за мной.
– На нем защита, – осторожно сказала я.
– Можете снять?
Я усмехнулась даже.
Очень надо? Именно сейчас, пока дело не ушло к какому-то Сильве.
Надо подумать.
Это не печать. Не кольцо – такое тоже бывает. Да, бывает внешняя защита.
Как можно защитить уже мертвое тело? Должен быть артефакт… Где?
Зачем ему живот вспороли? Только ли отвлечь? На самом деле, разрез изначально не такой большой, но потом сильно поеденный рыбами, тело провело в воде много времени. Под грудиной.
Если попытаться сосредоточиться… Кажется, я что-то чувствую. Вот как раз там. У сердца, за ребрами изнутри.
Интересно…
Ладно…
Я принялась закатывать рукав. Повыше нужно, не хочу пачкать платье. Так-то голыми руками лезть в труп я могу не боясь, точно ничего со мной не будет.
– Что вы делаете? – тихо спросил капитан.
– Снимаю.
Люди, стоящие рядом, заинтересовались. Посмотрели на меня так внимательно. Мне даже показалось – сейчас попытаются помешать. Даже если они никак не причастны, то мешать все равно не стоит. Шагов пять-шесть до них. Лес, конечно, ставит щиты лучше, но и я могу. Тут нужен чисто физический, чтобы магия могла течь без преград, а люди не могли подойти ближе. Не совсем мой профиль, долго не продержится, но поставить можно. Минут на пять точно хватит…
Р-раз, и вокруг стало тише. Да, звуки тоже приглушаются, но это скорее побочный эффект. Капитан тоже ощутил, чуть вздрогнул.
Все, теперь не отвлекаться.
Я сходу сунула руку в труп, под грудину, стараясь нащупать. Надо сосредоточиться.
Капитан передо мной… не пытается помешать, но у него такие ошалевшие глаза. А он еще спрашивал – не боюсь ли я смотреть на трупы. Нет, не боюсь.
Стоящие рядом люди что-то закричали, я не понимаю, но что-то вроде: «Что она делает?! Остановите!» Может они что-то знают, может просто боятся, что неизвестная баба сейчас попортит им улики. Ничего, разберемся потом.
Вот оно! Я нащупала довольно быстро. Небольшая… клипса? Как это назвать? Штука, которая изнутри прицеплена на позвоночник за сердцем. Явно чужеродное здесь. Скользкое… Плохо поддается.
Но я смогла.
– Платок есть? Держите! Возьмите и спрячьте пока, – я достала и показала клипсу. – Капитан! Слышите меня? Платок!
Он вздрогнул даже. Чуть в себя пришел, все равно таращась на меня с благоговейным ужасом. Но платок достал и клипсу в него послушно завернул. Так, хорошо. Посторонней магии на ней нет, капитану не повредит. Только защита.
Теперь можно.
А то под мой щит уже пытаются прорваться, едва не с разбега. Их моя работа смущает.
Спокойно. Сосредоточиться. Сейчас на постороннее не отвлекаться.
Дальше пошло уже легко. Это обычный человек, с ними всегда легко, как по учебнику.
Тело вздрогнуло под моими руками и вдруг село. Вот прямо в таком виде.
Капитан аж дернулся назад, но устоял. Только витиевато выругался.
– Как тебя зовут, – спросила я.
– Я Тони Рамирес… – по-эстелийски, конечно, но тут все очевидно пока.
Голос у трупа словно из бочки, но он не голосовыми связками воспроизводится. Разобрать можно, остальное не важно.
– Капитан, – сказала я. – Спрашивайте.
* * *
Не гвардеец, конечно. Вообще никакого отношения ко дворцу бедняга не имел. Матрос с «Эсмеральды». Последний день на берегу, они всей командой пили в «Зеленой бочке», и он… кажется, вышел подышать и облегчиться. Хотя, кажется, была какая-то девка и девка позвала его… Он вышел. Потом его в сторону позвали… Он был пьян и понимал с трудом. Да, точно была девка, она так улыбалась. И Тони за ней шел. Куда-то на задний двор, в темный угол… Потом девка коснулась его груди и вдруг такая резкая боль. Словно сердце взорвалось разом. Дальше… все что он помнит потом – пытается дышать, но воздуха нет, темнее в глазах. На губах кровь тоже и капает… Потом все. Он лежит на земле и девка стоит над ним. Красивая…
Он говорил все это, и капитан мне переводил.
О том, что было с телом после его смерти, Тони рассказать не мог, но это и понятно.
Все? Больше тут ничего не узнать сейчас.
Очевидно, что потом его переодели в гвардейскую форму и бросили в воду.
Вопрос – зачем? Или, скорее, где настоящий гвардеец. Что-то подсказывает, в гвардии кого-то не досчитались, но его тело хотят скрыть.
Дослушав до конца, я несчастного матроса отпустила. Как раз тут мой щит начал страшно трещать и сыпаться. Я от нежити щиты хорошо ставлю, а вот чисто физические от людей – даются так себе.
– Думаю, нам пора идти, сеньора, – тихо сказал капитан Торрес.
Лучше не нарываться.
И быстро поднялся, прикрывая меня. Вот как раз где-то тут мой щит лопнул окончательно.
– Вы только не убейте никого, сеньора, – капитан обернулся ко мне. – У нас тут магией в городе никак нельзя. Я сейчас разберусь сам.
И что-то громко заорал обступающим нас людям. Я не понимала что именно, но что-то про инспектора Саньяго Пирейру, и, очевидно, что я выполняю приказ инспектора, все как надо. И все вопросы к нему. А сейчас – пошли все прочь и не мешайте работать. Как-то так. Голос у капитана низкий и звучный, так что выходило внушительно.
Остальным все это не слишком понравилось. Меня, все же, попытались остановить, не пустить, но без особого энтузиазма.
– Вы не может просто так уйти, сеньора, – это по-деларийски уже.
– Можем, – сказал капитан, схватил меня за руку, другой рукой вытащил шпагу, давая понять, что готов драться, и потащил по пляжу прочь, подальше отсюда.
Не то, чтобы я как-то испугалась, но решила, что благоразумнее последовать за ним. Капитана здесь точно знали и драться с ним не горели желанием. Да и, наверно, не только с его шпагой, но и с моей магией связываться не хотели. И все же, лучше убраться побыстрее.
– И куда мы теперь? – спросила почти на бегу.
– Подальше отсюда. Мне это дело не нравится, – бросил капитан почти не оборачиваясь. – Нам надо с вами серьезно поговорить. Не бойтесь.
– Чего мне бояться?
Он быстро глянул на меня.
– Вам виднее, сеньора. Вопрос скорее – кто и зачем послал вас сюда.
Да, это мне тоже хотелось бы знать.
По берегу, потом на набережную и прямо к старому порту.
Я видела, как за нами какое-то время шли, но совсем уж явно останавливать не пытались, только грозили разными карами.
К порту… и там затеряться на грязных шумных улочках. Народу здесь много – рыбаки, моряки, изредка мелкие купцы, но они по здешним улочкам особо не гуляют. Всякого сброда хватает. Я бы сама сюда не сунулась, это не Верхний город. Но капитан шел уверенно, и я за ним.
Вся эта история произвела на Торреса впечатление. И мне интересно, как будет развиваться дальше.
Впрочем, обычные уличные бандиты мне не страшны, даже если обратно придется идти самой. И сильно не заблудиться – вон, гора и дворец видны почти с любой точки.
Мы нырнули в какую-то подворотню и оттуда в арку, и дверь с едва различимой вывеской. Внутри – определенно бар, причем не из лучших, но для своих. Почти пустой, по случаю раннего часа. Интересно, капитан полиции часто бывает в таких местах? По долгу службы или отдохнуть?