Николай берет в руки то, что похоже на трость, и проводит по ней пальцами.
— Я голосую за то, чтобы выпороть его и отдать дань уважения его предкам средних веков.
Киллиан нажимает на электрошокер, создавая искру, которая эхом отдается в тишине.
— Это будет более эффективно, чтобы заставить его говорить.
При этом Николай взмахнул тростью в воздухе, и она издала свистящий звук, прежде чем он ударил ею по руке.
— Это оставит след, а это для того, чтобы преподать этому ублюдку урок.
— Что бы ты ни делал, займись этим. — Гарет прислонился к стене, скрестив руки и лодыжки, похоже, ему наскучил весь этот разговор между его братом, Киллианом и кузеном.
— Мы не можем давить на насилие, Газ. — Николай тяжело дышит. — Должна быть правильная подготовка.
Я беру несколько секунд, чтобы запереть сильные эмоции, бурлящие внутри меня. Если я дам им волю, то буду только эмоциональной, а чувства не действуют на этих парней.
Если что, они используют их против меня.
Напустив на себя невозмутимый вид, я прохожу внутрь, разжимая сжатые до этого кулаки.
— Что бы вы ни думали сделать, прекратите это.
Три пары глаз скользят в мою сторону, все темные и пугающие. Обычно это вызывает у меня немедленную тревогу.
Я чувствую, как дискомфорт проносится в моей груди и забивает горло, но я подавляю его.
— И что ты здесь делаешь? — Николай наклоняет голову в мою сторону, продолжая поглаживать свое оружие. Его полуобнаженное состояние в сочетании со всеми татуировками и смертоносным взглядом в его глазах еще недавно заставило бы меня отпрянуть.
Но не сегодня.
— Я знаю, что ты будешь пытать Крейтона, и я здесь, чтобы сказать тебе, что этого не произойдет.
— Это не место для тебя, принцесса, — говорит Киллиан, голос становится насмешливым в части про принцессу. — Иди играй со своими куклами. Если они не сгорели в огне.
— Куклы могут подождать. — Я повторяю его насмешливый тон. — И я не уйду.
Гарет отталкивается от стены, подходит ко мне и не спеша говорит спокойным человеческим голосом.
— Это гораздо серьезнее, чем ты думаешь, Анника. Ты не должна беспокоиться об этом или тратить на это свое дыхание. Как насчет того, чтобы пойти проверить Джереми?
— Нет, пока вы не отпустите Крейтона.
— Не могу. — Николай взмахнул своим оружием в воздухе. — Этот ублюдок думал, что может сжечь наш комплекс и уйти, как ни в чем не бывало.
Я делаю шаг назад, моя спина почти упирается в стену.
Сомнение ударяет меня по лицу, когда его слова и события доходят до меня.
То, что говорит Николай, может быть правдой.
В конце концов, Крейтон уже пытался совершить поджог в этом же месте. Что мешает ему расширить сферу деятельности и заняться всем домом?
Мои конечности дрожат при мысли о том, что он может сделать это и не заботиться о том, что мы с Джереми умрем.
Если бы все в доме умерли.
Я внутренне качаю головой. Я не собираюсь верить этим подозрениям, пока нет неопровержимых фактов.
Кроме того, Крейтон не стал бы сжигать дом, пока я в нем, верно? Правда, мы давно не знаем друг друга, но он не ненавидит меня.
Я надеюсь.
Поэтому вместо того, чтобы провалиться в черную дыру, которую образует мой мозг, я смеюсь, откидывая голову назад для дополнительного эффекта.
— Что на тебя нашло? — Николай смотрит на меня, как на инопланетянина. — Ты что, головой ударилась?
— Я просто смеюсь над тем, как нелепо все это звучит. — Я вытираю слезы из уголков глаз, делая вид, что прилагаю огромные усилия, чтобы перестать смеяться. — Крейтон был со мной с того момента, как я легла спать.
Гарет поднимает бровь.
— С тобой?
Я вскидываю руку в воздух.
— Ну, знаешь, со мной.
В комнате надолго воцаряется тишина, и я изо всех сил стараюсь казаться незатронутой. У меня не было достаточно времени, чтобы придумать решение, как спасти Крейтона от пыток, и это была лучшая идея, которая пришла мне в голову.
Остается надеяться, что мои навыки рассказчика смогут убедить этих троих.
Киллиан прижимает электрошокер к щеке Крейтона, не разрывая зрительного контакта со мной.
Я училась в тех же частных школах, что и эти ребята, и Киллиан всегда был самым страшным, наряду с Николаем. Но в то время как его кузен открыто рассказывает о своих методах, Килл осторожен, и единственное доказательство, которое он оставляет после себя, — это след разрушения.
В то время как Гарет подходит к людям с внешностью принца, Киллиан обладает красотой серийного убийцы с его темными волосами и мрачными голубыми глазами, которые сияют, только когда рядом Глин.
Я почти уверена, что он психопат, и поэтому его труднее всего переубедить. Не говоря уже о том, что смотреть прямо ему в глаза — все равно что препарировать заживо.
— А сейчас? — размышляет он. — Скажи на милость, как ему удалось обойти охрану? Единственный способ проникнуть на территорию — это взломать нашу систему и остановить запись с камер. Как, скажем... виновник пожара.
— Точно! — Николай соглашается со своим кузеном. — Давайте я выбью всю дурь из этого ублюдка.
Я делаю шаг вперед, чувствуя, что нервничаю все меньше и меньше.
— Зачем ему идти на такое и взламывать систему, когда я дала ему свою карту доступа?
Киллиан сильнее прижимает электрошокер к щеке Крейтона, и мне требуется все, чтобы не вздрогнуть.
— Ты пытаешься сказать нам, что пригласила парня под крышу Джереми?
— А почему бы и нет? Джер следит за каждым моим шагом, поэтому лучший способ остаться незамеченной — встретиться с Крейтоном там, где он ничего не заподозрит.
Я продолжаю крепко стоять под пристальным взглядом их бдительных глаз. Я уверена, что убедила их, или, по крайней мере, открыла их туннельное зрение.
Взгляд Николая перескакивает между мной и Крейтоном.
— Подожди минутку. Если он был в твоей комнате, почему я не видел его с тобой, когда начался пожар?
— Я сказала ему оставаться на месте, пока я не выясню ситуацию, так как не хотела, чтобы он столкнулся с вами, ребята. — Я бы похвалила себя, если бы могла. Вот это правдоподобная ложь.
— И все же... — начал Гарет.
— Что? — Я поднимаю подбородок. — Крейтон спас наши с Джереми жизни. Ты должен наградить его, а не избивать за это. Кроме того, если ты беспокоишься, что это дело рук Элиты, то угрожать Крейтону все равно не имеет смысла. Он никогда не был частью этого клуба.
— Его двоюродный брат — был, — говорит Киллиан совершенно искренне.
— Но не он. Никогда не был и никогда не будет. Время, которое ты теряешь здесь, можно было бы использовать для беспокойства о Змеях, которых ты так основательно обидел, Килл. Ты, конечно, понимаешь, что они — наиболее вероятные виновники всего этого беспорядка?
Я вижу, что до них дошло, по едва заметным изменениям в их лицах. Они, должно быть, тоже думали о том, что Змеи могут быть виноваты, но поскольку Крейтон был у них в руках, они предпочли поверить, что это Элита.
Николай отбрасывает свое оружие, выглядя подавленным тем, что его веселье было испорчено.
— Должен признать, что вся эта история звучит запутанно, — говорит Киллиан. — Тебя даже не беспокоит, что Джереми может услышать и узнает об этом инциденте?
Я сглатываю, уже не чувствуя себя такой храброй. Тем не менее, я изо всех сил стараюсь сохранить спокойство.
— Я поговорю с братом, когда он проснется. А пока отпустите Крейтона.
И Киллиан, и Николай выходят из комнаты.
Только Гарет остается и помогает мне развязать его. Засохшие следы крови выглядят ужасно на фоне его неземной красоты лица.
Недостаток света придает его чертам резкие углы, почти зловещие на вид. Его губы слегка приоткрыты, и я не могу удержаться, чтобы не протянуть руку, чтобы коснуться их или его. Но потом я вспоминаю, что он не любит, когда к нему прикасаются, и опускаю руку.
После того, как мы закончили снимать веревки, я приседаю возле его кресла.
— С ним все будет в порядке?
Гарет прислонился спиной к стене, скрестив руки, выражение лица бесстрастное, но настороженное. На его мокрой рубашке, шее и лице видны следы пожара.
— Он просто без сознания. Возможно, очнется через несколько минут.
— Я позвоню Реми и Лэну, чтобы они приехали за ним.
— Или ты можешь подождать, пока он очнется и уйдет сам.
— Я не верю, что Килл или Нико не вернутся сюда и не закончат то, что начали.
Гарет улыбается.
— Это правда. Позвони, но вместо Лэндона пусть будет Брэндон. Элите здесь не рады.
— Хорошо. Спасибо, Гарет.
— Не благодари меня пока. Джереми узнает об этом так или иначе. Пока никто другой не открыл рот, я буду единственным, кто расскажет ему обо всей этой сцене.
— Я понимаю.
Кажется, я вляпалась в худшие неприятности, чем рассчитывала.
Так что я, возможно, переоценила свои возможности справиться с последствиями пожара.
После того, как Джереми проснулся и узнал о том, что произошло с Крейтоном, он прямо-таки отправил меня под домашний арест.
Меня сопровождают туда-сюда между КЭУ и особняком. Мне даже не разрешают работать волонтером в приюте.
Его оправдание: это опасно.
И на этот раз мама на его и папиной стороне. Она даже сказала мне, что это хорошая идея — вернуться домой на некоторое время.
Это была неделя постоянной охраны, границ и дурацкой запертой тюрьмы.
Я могу общаться с девочками только по смс или иногда, когда умоляю охранников разрешить мне пообедать с ними.
Ну, не совсем умоляю. Я научилась еще и угрожать.
Плюс этой ситуации в том, что Джереми лично не пошел против Крейтона. Наверное, потому что он знает, что тот спас ему жизнь.
Но он все равно сказал мне, что будет покойником, если увидит его в моей компании.
Вот почему я держала дистанцию.
Реми и Брэн забрали его в тот день, и Реми сказал, чтобы Илай ни в коем случае не узнал об инциденте с похищением или попыткой пыток его брата.