го кладбища лежу навзничь я. Через разбитый купол на лицо мне сеет мелкий дождичек. Мои щёки и отросшая борода сделались мокры, словно я маленький мальчик и только что наплакался. Я размышляю над прочитанными постами, силясь найти в них нечто. За это нечто, как утопающий за соломинку, ухватится моя интуиция и тогда я постигну логику этой войны.
Итак, что мне известно доподлинно?
Оказывается, командира Соломахи зовут Сергей Петрович, а фамилия его Токарев. Он отбивал атаки так называемого Шумера, настоящее имя которого — это я выяснил — Юрий Хейфец. Похоже, этот Хейфец при всей его напускной высокомысленности, неплохой командир. Буквально на этих днях он похоронил «хохла» в его же собственных укрепах. Он сумел дожать ситуацию, занять на какое-то время позицию противника. Хейфец действовал, как я догадывался, по всем правилам военной науки. Сначала разведка с воздуха, сама по себе уже нанёсшая врагу некоторый ущерб, потом артподготовка, сделавшая щебень в N. ещё более мелким. При этом земляные щели, нарытые Токаревым и К° в полный рост стали глубиной по колено. Потом начались штурмовые мероприятия с участием уроженцев кавказских предгорий. И вот сейчас этот высокоодарённый и глубокомысленный Шумер с полумиллионной аудиторией подписчиков явится за мной. Великолепно! Сначала @margo_pochez, потом Cshumer. Чёрт! Я расту в собственных глазах!
Я снова открыл Телеграм.
Cshumer.
03 ноября 2022 года.
Кратко поясню, как на этой войне происходит наступление хохла. В наступление бросается в основной своей массе низкокачественный человеческий материал: мобилизованные из сельской глубинки. Тем временем хорошо подготовленные резервы ждут своего часа. Из перехвата переговоров понятно, как именно отбираются люди для мясных штурмов. Противник атакует небольшими пехотными группами. Если удаётся заскочить в наши окопы или зайти в ближайшую к ним лесополосу, накапливает там личный состав. Пехоту для таких атак подвозят на технике, на рубеже атаки ее ждёт так называемый проводник, который уже доводит не понимающих куда они приехали солдат до того места, с которого надо совершить рывок. Артиллерия хохла начинает работать, и под ее прикрытием солдаты ВСУ, а в основной своей массе это слабоподготовленные возрастные мужчины из сельской местности, бегут (ползут) на наши позиции. Перед тем как пойти в атаку, они прощаются со своими близкими (кстати, правильно делают). Иногда им удаётся забежать в окопы первой линии. Если повезёт, и наши предварительно отойдут для сбережения личного состава. Тогда в дело вступают артиллерия и мины, которые закапывают украинских бедолаг. В перерывах между обстрелами хохол пытается восстановить разрушенные укрепления. Часто по двое-трое суток без сна они занимаются данной работой. Как правило, основная масса дольше и не живет. Большая часть гибнет. Везунчики умудряются отойти назад. Наши вновь занимают утраченные позиции. И так день за днем.
Зачем собственно все это нужно? А вот зачем. Украинское командование — мастера мясных штурмов. Они таким образом пытаются максимально продавить наши оборонительные порядки, чтобы уже по трупам «ненужных» солдат, завести в прорыв резервы. Иногда командованию противника кажется, что прорыв близок, и он начинает гнать вперёд технику, подкрепив ее более качественным человеческим материалом. Техника сжигается артой, ланцетами, армейской авиацией, и все начинается сначала. Чтобы меня поняли правильно: я не говорю, что нам легко и что мы врага закидаем шапками, смысл поста объяснить, какой тактики сейчас придерживается враг и, по моему мнению, люди у противника кончатся куда быстрее, чем наши снаряды.
Одним из самых интересных нововведений являются мешки для трупов. Я слышал свидетельства. Об этих мешках мне говорили многие. Говорят, ВСУ несет с собой эти мешки. Иначе как объяснить то, что покойников вытаскивают на ближайший пункт эвакуации и тут же упаковывают в мешок? Противник всеми силами старается вытащить убитых и раненых. Порой доходит до того, что из отделения в живых остается 2 человека и им приходит приказ вытащить 8 убитых. Тащить до пункта эвакуации приходится порой до пары километров, и если все-таки дотащить удаётся, то убитых прямо на месте заворачивают в аккуратный мешок и дальше он уже едет в новой упаковке. Я склоняюсь к мнению, что перед каждым новым штурмом на пункт эвакуации заранее завозят соразмерное численности личного состава количество мешков.
325к просмотров 13: 00
Читая пост, я постоянно отвлекался. Под четырьмя слоями одежды — термобельё, пиксель, куртка, пулезащитный обвес — ползал нехороший холодок. Туман войны. Чёрт! Упаковывая мертвецов в мешки, они пытаются скрыть потери.
Погружённый в туман войны, пребывая под властью трагических предчувствий, я искал спасительной соломинки не в воспоминаниях, нет! В подобных обстоятельствах человеку моей профессии думать о доме категорически запрещено. Я пытался и молиться, но звуки отдалённых одиночных выстрелов мешали мне сосредоточиться. Я просил Бога помочь мне выполнить свой долг. Смешно, конечно. По-хорошему, мне следовало бы провести в засаде некоторое время, дождаться того, кто придёт за закладками, и тогда…
Лёжа неподвижно на горе из щебня, я окончательно продрог, а за мной ещё никто не пришёл. Двигаться самостоятельно к позициям российской части по плотно заминированной серой зоне немыслимо. Но и оставаться без движения невозможно. Я поднялся на ноги. Сделал несколько приседаний, помахал руками, изгоняя промозглый колотун из-под бронежилета. Щебень оглушительно скрипел под моими ногами. Во влажной тишине звук разносился далеко. Чёрт! Так не годится. Я демаскирую себя!
Осторожно, стараясь и дышать потише, я вышел из храма и двинулся вдоль стены в обход. Чувство опасности согревает лучше крепкого алкоголя. Я сосредоточенно смотрел себе под ноги, опасаясь напороться на растяжку. Левой рукой я опирался на шершавую стену храма. Правой сжимал изготовленное к стрельбе оружие.
«Человеческий материал» — так называет противника Cshumer. Бородатый Бармалей Соломаха — человеческий материал. Его жена, тщеславная девочка в клетчатом пальто — человеческий материал. @margo_pochez с её бьюти-блогом — тоже человеческий материал. Этот вот огромный человек в пикселе, шлеме, с тепловизором на лбу, что по дневному времени кажется излишним — тоже человеческий материал. Впрочем, этот-то со всем своим милитаристским обвесом скорее похож на киборга, героя звёздных войн. Он держится довольно легкомысленно. Роется в щебне, как оголодавший кобель роется в помойке в поисках протухших костей…
Я скорее почувствовал, чем услышал неприятный стрекот, чем-то напоминающий гудение бор-машины. Над нашими головами закружился, гудя, беспилотник — небольшая пластиковая коробочка с блестящим глазком видеокамеры и четырьмя винтами. Я ринулся в какую-то щель, влип в землю, как мне показалось, с ужасным грохотом. Однако огромный господин (или товарищ?) оказался настолько увлечён своим занятием, что забил болта и на меня, и на кружащий у него над головой беспилотник. Он что-то бормотал себе под нос, однако за зудением электромоторчиков я мог разобрать только «Bastard»[96] и «Scum»[97]. Он выплёвывал бранные слова в непосредственно стеклянное очко беспилотника и корчил ему рожи. Умилённый его бесстрашием, я едва сдерживал смех. Действительно, летательный аппарат являлся всего лишь шпионом. Из-за малого размера он не мог быть оснащён гранатой или миной, а значит, не представлял непосредственной опасности. Однако он мог привлечь к здоровяку гибельное внимание какого-нибудь миномёта. Он видел, где я спрятал мои подарки! Он хочет украсть их! Я снял оружие с предохранителя и приготовился к бою. Автоматический пистолет против АКМ… Ну и чёрт с ним! Где наша не пропадала!
Однако я заметил в руках моего киборга довольно увесистый кулёк — нечто продолговатое, обёрнутое газетной бумагой и перемотанное скотчем. Киборг поместил свою находку за спину, в рюкзак, и собрался дать ходу.
Чёрт! С таким разворотом событий я категорически не могу согласиться. А как же поединок со мной?
Пришлось выбираться из своей щели, поднимать оружие и громким голосом заявлять о своём присутствии.
— Matka Boska![98] — воскликнул великан. — Who’s this?[99]
Мне следовало бы влепить ему пулю под шлем, но я почему-то медлил.
— Русский? — спросил великан, делая шаг в мою сторону.
Я нажал на курок. Пуля, просвистевшая у виска, остановила его продвижение, но не испугала. Безумие? Привычка? Ломать голову над особенностями психоэмоционального устройства противника не представлялось возможным. Великан повернулся ко мне спиной и собрался, как мне показалось, улепётывать. Я выстрелил ещё раз. Пуля угодила точно в рюкзак. Над головой великана взвилось белое облачко. Следующую пулю я намеревался всадить в беспилотник, но тот взвился ввысь, понёсся куда-то в сторону и быстро скрылся за ближайшими руинами.
Тем временем мой оппонент вовсе не выглядел обескураженным. Скорее наоборот, он действовал вполне обдуманно. Для начала он избавился от АКМ, осторожно положив его себе под ноги. Затем, подняв обе руки над головой, он двинулся в мою сторону.
— Стой! — рявкнул я. — Halt! [100]
— Хохол или кацап? — осторожно поинтересовался мой оппонент.
Пуля ударила в тепловизор на его шлеме. Рикошет! Николай Угодник! Епископ Мир Ликийских! Зачем ты заступился за него? Тем не менее противник повалился на спину, завозился. Bastard и Scum снова навестили наш укромный уголок.
— Послушай, я не знаю, украинец ты или русский, но мы не хотели оскорблять ваши святыни, — проговорил он, пытаясь подняться на ноги. — Это просто прагматизм. Территорию возле бывшего храма православные не минируют, потому что считают святой. Это очень мило, сентиментально и прочее. Но и мы ведь тоже ничего особенного не делаем. Просто бизнес. Полезный бизнес. Ты знаешь, что такое анестезия? Я тебе объясню. У каждого из нас было счастливое детство. А почему оно такое счастливое, ты не задавал себе вопрос?