Не произноси имя Господа твоего в мужском роде. Не произноси его публично вообще, ибо оно может ранить столько хороших людей!
Празднуй субботы с иудеями и пятницы с мусульманами. По воскресеньям ходи на пляж. Не трудись в эти дни, проявляя солидарность с теми, кто вынужден работать.
Почитай матерей-основательниц и отцов-основателей Демократии и Просвещения. Они сделали всех и навсегда счастливыми, даже если кто-то из вас по глупости не согласен с этим.
Не убий (если ты не член освободительного движения).
Кради только у богатых.
Изнасилование и сексуальное домогательство запрещены. Педофилия тоже (до 2030 года). Все другие виды сексуального поведения этими заповедями не регламентируются.
Не говори ничего неполиткорректного: Большой Демократический Брат следит за тобой.
Не возжелай ничего, идущего в разрез с плюрализмом и терпимостью: не беспокой Большого Брата, управляй своими мыслями изнутри.
И, конечно, Заповеди блаженства:
Блаженны нищие, ибо они могут критиковать богатых.
Блаженны толерантные, ибо они наследуют Землю.
Блаженны алчущие и жаждущие социальной справедливости, ибо они никогда не насытятся ею.
Блаженны пацифисты, ибо их охраняют армии. Блаженны говоруны-правдолюбцы, ибо последний
суд всегда будет в их руках.
Блаженны борцы за свободу, ибо они всегда правы. Блаженны борющиеся с темнотой прошлого, ибо
их не заботит, что о них скажут в будущем.
Блаженны угнетенные на какой угодно основе, ибо их есть Царство масс-медиа.
Блаженны представляющие себя жертвой, ибо это приносит победу.
Радуйтесь и веселитесь, ибо награда в мире сем вам гарантирована![34]
«Прогрессивные» деятели, прочтя этот текст, долго скрежетали зубами. Один мне сказал: «Неужели ты в самом деле думаешь, что мы такие плохие? Педофилию-то мы никогда не одобрим». Однако мои прогнозы насчет ее одобрения к 2030 году некоторыми западными «христианами» остаются в силе – и вполне могут сбыться.
Ни на какие совместные молитвы я к этому времени не заглядывал – наоборот, демонстративно их игнорировал. На одной из экуменических ассамблей мы с другим делегатом из России даже устроили перформанс: под пение анафем сожгли экуменический молитвенник недалеко от здания, где совершалось торжественное «богослужение открытия». Довольно обычным делом было пририсовать у двери туалета букву «С», чтобы получилось «WCC» – английская аббревиатура от World Council of Churches. В общем, разгоняли скуку как могли.
Другой экуменической организацией, в которой пришлось много поработать, была «Конференция европейских церквей» (КЕЦ). К ней особое внимание проявлял почивший Патриарх Алексий II – с 1964 по 1992 год он состоял одним из формальных руководителей этой организации и приобрел там немало личных друзей. Довольно долго я был сомодератором комиссии «Церковь и общество» КЕЦ, которая базировалась в Брюсселе и Страсбурге, фактически при органах Евросоюза, с некоторым вниманием к Совету Европы. Помимо обсуждения различных политико-социальных тем, комиссия лоббировала структуры ЕС, и иногда небезуспешно – так, вместе с «католиками» удалось добиться обязательства Евросоюза вести «открытый, транспарентный и регулярный диалог» с религиозными общинами, которые ранее структурами «Общего рынка» практически игнорировались.
А вот продвинуть упоминание христианства в Лиссабонский договор, вступивший в силу в 2009 году, не получилось. Незадолго до выработки текста, который сперва рассматривали как основу «общеевропейской конституции», председатель Европейской комиссии Жак Делор предложил «вдохнуть душу в Европу, придать ей духовность и смысл». Религиозные сообщества, в том числе Ватикан и КЕЦ, дружно устремились делать предложения – и были вежливо выслушаны, но не более того. В итоге «душа» в тексте договора сводится к упоминанию «культурного, религиозного и гуманистического наследия Европы, на основе которого сформировались универсальные ценности – неприкосновенные и неотчуждаемые права человеческой личности, свобода, демократия, равенство и правовое государство». Будто бы и не было двухтысячелетнего христианского наследия Европы, особенно тех самых Средних веков, нравственный капитал которых Запад «проедает» до сих пор. Будто бы не было и нет ценностей более важных, чем права, свобода и демократия…
КЕЦ, по сравнению со «Всемирным советом», является организацией более компактной, человечной, неформальной. Со многими ее участниками мы проводили вместе время в России или в других странах, ходили по концертам и выставкам, дружили домами, спорили по ночам за бутылкой вина или чего-то покрепче. К сожалению, «видимость» организации в религиозных кругах и в целом в обществе была мизерной даже в сравнении с ВСЦ. А вот интриг было не меньше.
Одним из основных источников этих интриг был Константинопольский Патриархат, обычно, к сожалению, поддерживаемый другими Православными Церквами, руководство которых составляли этнические греки – Кипрской, Элладской, Албанской (а в ВСЦ также Александрийской и Иерусалимской). Греки, особенно митрополиты Иоанн (Зизиулас) и Геннадий (Лимурис), были готовы часами и сутками спорить или вести кулуарную работу ради одной-единственной цели – добиться для Константинополя председательского места в какой-либо комиссии, провести в различные органы своих кандидатов.
Одна из таких «войн за кресла» привела к приостановке участия нашей Церкви в работе КЕЦ. В 2008 году руководство конференции отказалось принять туда Эстонскую Православную Церковь в составе Московского Патриархата – несмотря на то, что это было официально обещано после принятия константинопольской «автономии» в Эстонии. Причиной было совершенно беспардонное давление греков. По сути нас просто грубо обманули – не только Константинополь, но и высшие должностные лица КЕЦ. Приостановить участие в этих условиях я считал правильным – и получил поддержку Патриарха Алексия и митрополита Кирилла. На заседании центрального комитета, в который я тогда входил, я объявил о приостановке членства Русской Церкви. Надеюсь, что и с ВСЦ мы вскоре поступим так же – или еще более радикально.
Многие прославленные новомученики, исповедники и подвижники благочестия ХХ века, такие как священномученик Иларион (Троицкий), святитель Серафим (Соболев), преподобный Иустин (Попович), преподобный Паисий Святогорец, преподобноисповедник Гавриил (Ургебадзе), осуждали экуменизм, а многие авторитетные пастыри, духовники и активные миряне Русской и других Поместных Православных Церквей именуют его ересью. Убедительных ответов на упомянутую критику от сторонников экуменизма не прозвучало и, полагаем, прозвучать не может. <…>
За время членства Православных Церквей в ВСЦ ни одна другая община – член этого совета – не присоединилась к Православию. Не произошло в рамках совета и общего воссоединения всех людей, именующих себя «христианами», на основе неповрежденной веры Христовой, хранимой Православной Церковью. Таким образом, миссионерские усилия, направленные на воссоединение в истине, за несколько десятилетий «православного свидетельства» в ВСЦ оказались бесплодными. <…>
Критические аргументы, будучи публично высказанными, не получили ни единого ответа, который был бы убедительным. Более того, ни один человек в Русской Православной Церкви не смог аргументировано и открыто объяснить, зачем в упомянутом «критском» документе предусмотрены абзацы, одобряющие деятельность ВСЦ, и зачем наша Церковь сохраняет членство в нем. Считаем, что никакой пользы от этих абзацев и сохраняющегося «членства» для нашей Церкви и для ее внешней миссии нет и быть не может. Соборный голос Церкви в отношении поднятой проблемы сегодня состоит только из упомянутых критических аргументов, не содержит ни одного голоса против и потому видится консенсусным в негативном отношении к ВСЦ. Совершенно очевидно, что, если бы сегодня на свободное всецерковное обсуждение был вынесен вопрос о вступлении в организацию, подобную ВСЦ в его нынешнем виде, положительный ответ был бы исключен.
Вопрос о дальнейшем «членстве» нашей Церкви в ВСЦ нужно вынести на обсуждение во всех епархиях (с обобщением отзывов приходов и монастырей), а также во всех ставропигиальных монастырях, духовных школах, братствах, сестричествах, православных общественных объединениях. <…> По итогам этого обсуждения следует рассмотреть вопрос на ближайшем Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви.[35]
В середине 90-х годов, когда некоторый экуменический энтузиазм у меня еще сохранялся, я начал предлагать создание «межхристианского» органа на постсоветском пространстве. Сначала руководство в лице нынешнего Патриарха отнеслось к идее скептически, но потом, в 1994 году, довольно успешно была проведена конференция «Христианская вера и человеческая вражда», появился полуформальный комитет для продолжения ее работы, а через год с небольшим он превратился в Христианский межконфессиональный консультативный комитет стран СНГ и Балтии (ХМКК).
С самого начала были заложены правильные принципы работы этой организации – никакого искусственного «сближения доктрин», никаких совместных молитв (православным такие молитвы однозначно запрещены канонами), никакого упоминания скомпрометировавшего себя термина «экуменизм». Основная повестка дня – нравственная и общественная. К сожалению, в последние годы комитет стал практически внутрироссийским – из других стран СНГ в нем практически никто не участвует, страны Балтии дистанцировались еще раньше.
Покинув Отдел внешних церковных связей в 2009 году, я попросил при первой же процедурной возможности исключить меня из всех органов «экуменического движения» – и нимало о том не жалею. В этих структурах нет не только истинной христианской веры, но даже истинного религиозного поиска – лишь цинизм, мелко-политические дрязги, бюрократические разборки. Вместо экуменизма православным христианам нужно заниматься миссией во всем мире – и в том числе на Западе, даже в первую очередь там. Тем более что мы не связаны никакими обязательствами по отношению к тем «христианам», которые таковыми давно быть перестали – например, теми, кто исказил до полной противоположности нравственное учение Библии и апостольской Церкви.