Евангелия и связанных с ним основ веры. Многие аргументы этих наших «доброжелателей» звучат очень убедительно. Ну как же: подстройтесь под людей, под их привычки и образ жизни, под их грешки и грехи – и к вам потянутся! Не противоречьте «магистральному ходу истории» – и будете нравиться людям, а не раздражать их!
Однако логика распространения христианства, история его успеха – совершенно другая. Христианство многим не нравилось – а в некоторые ключевые периоды истории не нравилось большинству. Оно часто обрекало себя на смерть – и именно в такие моменты побеждало. Ему противостояли силы, гарантировавшие истребление, забвение, позор – но сами уходили с позором в прошлое, а христианство утверждалось и расширялось благодаря мученикам. Церкви не надо превращаться ни в пиар-агентство, ни в рекламную фирму, ни в политическую партию. Нам не нужны ни избиратели, ни покупатели, ни клиенты. Нам нужны граждане Царства Небесного – а ими становятся те, кто способен понять глупость «житейской», земной логики. Поэтому советы наших «друзей»-атеистов о реформировании христианства надо внимательно выслушать – и поступить ровно наоборот.
Позволю себе некое послесловие к истории с Соколовским. Ушедшие в ожесточенную оборону наши критики озвучивают в разных СМИ, как по команде, одну и ту же фразу: «Церковь подписала себе приговор». Да нет, господа – если бы этой истории не было, ее нужно было бы придумать. Наступил момент истины – и это прекрасно. Приговор подписан тому ложному пониманию христианства как «всепрощенчества», пацифизма, примиренчества с наглым осквернением святынь, которое вы сами выдумали и которое пытаетесь нам навязать как мерило, коему Церковь якобы должна соответствовать.
И мы получили еще одну возможность очень ясно сказать: настоящее христианство, конечно же, предполагает обуздание зла силой – в том числе в сотрудничестве с государством, если необходимо. Было бы странно, если бы мы с государством в этой миссии не взаимодействовали, даже если оно от такого взаимодействия периодически прячется, боясь шумной «общественности» в лице нескольких десятков тысяч активистов, манипулируемых западными элитами. Ибо начальник, в идеале, «есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим. 13, 4).
Бог в Писании и Ветхого, и Нового Заветов обещает наказание за зло и в этой жизни (почитайте особенно Апокалипсис), и в будущей – там Он обещает вечные муки, которые гораздо страшнее, чем все приговоры судов. Прощения же греха без покаяния не бывает. Вот так истинное христианство всегда учило. И я надеюсь, что все это хорошо услышали. В том числе молодежь, которой нужно, наконец, вернуть настоящее знание о Боге и настоящий смысл жизни, который – не в послушном провластном мельтешении и не в акциях управляемой из-за рубежа «оппозиции», а в собственном проекте. Глобальном. За который не стыдно умереть – но который может принести победу, особенно когда у тебя в руках ядерная кнопка, а в душе – истинная вера.[58]
Страны и народы
Теперь – о разных землях, которые довелось посетить по делам или в личном качестве, о живущих там людях. Начнем со стран, которые некогда были частью Российской империи, а затем Советского Союза. Потом перейдем к Центральной и Западной Европе, а затем – к более дальним регионам и континентам.
Украина
Сейчас имя этой земли вызывает у меня боль. А вот в юности, да и лет десять всего назад, приносило только радость. Слишком много у меня с Украиной было связано хорошего – и связано до сих пор, потому что добрую память никуда не денешь.
Впервые я попал в тогдашнюю УССР вместе с отцом, который долго жил и работал во Львове. В конце семидесятых – начале восьмидесятых заезжали мы и в Одессу, и в Николаевскую область. Там помню рынки, вареную кукурузу, массу медуз в море, людей в халатах и домашних тапочках на центральных улицах – и очень верующий простой народ, безбоязненно наполнявший храмы. В Москве, с ее осторожными старушками и надрывной интеллигенцией, такого не было.
Львов брежневско-андроповского времени был местом уникальным. Внешне он выглядел как вполне советский город – те же красно-белые транспаранты, те же уличные таблички с именами Ленина и прочих коммунистических вождей. Духовенство и в Латинском костеле, и в соборе святого Юра (тогда уже и еще не униатском – православном), осторожничало до крайности. Но в городе была своя сокрытая жизнь. Причем разговоры с людьми ее довольно быстро выдавали. Львовяне, конечно, терпеть не могли советскую власть – особенно из-за депортаций послевоенного времени. Они гордились польским наследием в архитектуре, привычках, стиле общения. Наконец, мало где еще в СССР концентрировалось такое количество людей, недавно боровшихся с оружием в руках против коммунистической власти, или их прямых потомков. Отец рассказывал, как комсомольцев Политехнического института, где он тогда преподавал, отрядили искать ветеранов для поздравления с 9 мая. Через какое-то время привели нескольких стариков. Отец увидел их и все понял.
– Ребята, – сказал он активистам, – вы, наверное, просто спросили, воевали ли они?
– Конечно.
– Только забыли спросить, на какой стороне…
Жители Галичины – люди очень самостоятельные, крепкие, «упертые». Между прочим, еще в начале ХХ века они по преимуществу были ориентированы на Россию, на Москву, ненавидя австро-венгерскую, а затем польскую власть. Все испортили большевики, которые начали жестко подавлять волю галичан – сначала в 1939-1941 годах, а затем после войны. Да, тех кто сотрудничал с нацистами, надо было примерно наказать – и если выселить, то навечно. Но остальным жителям Галиции стоило предоставить свободу – возможно, не присоединяя их к Украине, а создав для них союзную республику или даже государство вроде Словакии. Сталин зря проигнорировал ставшие крылатыми слова министра внутренних дел царской России Петра Дурново: «Кто приобретет Галицию, тот потеряет империю». Не случайно именно галичане, активные в киевской политике и на разных майданах, стали катализатором отдаления Украины от России, а в конечном итоге – распада СССР.
Да, между жителями Западной Украины и людьми, живущими в Москве или Севастополе, есть серьезные противоречия. Между греко-католиками и православными также есть немало противоречий. Они связаны с тем, что в течение многих веков уния насаждалась силой, потом, также силой, советскими властями после 1946 года была прекращена деятельность «Греко-католической церкви», потом, также силой, отнимались православные храмы у общин во Львовской, Тернопольской, Ивано-Франковской областях. Но люди, которые живут на западе Украины, – это свободолюбивые люди, это люди, которые всегда стремились к независимости – что от Польши, что от Москвы. Хочется надеяться, что этот вектор их развития и их исторического пути не будет попран постхристианскими силами, которые контролируют значительную часть западноевропейских политических институтов. Этим людям надо сегодня очень внимательно посмотреть, не идут ли они в новое рабство, которое будет установлено с использованием их пассионарной энергии, а в конечном итоге лишит их того, за что они всю жизнь боролись – их свободы, их христианского духа, их стремления жить по своей вере.[59]
Между прочим, рядом с Галицией есть регионы, до сих пор населенные русофилами – Буковина, где много этнических румын, и Закарпатье, народные лидеры которого критикуют нынешний Киев за прозападную политику. Закарпатские русины много претерпели от австро-венгерских властей за свои симпатии к русскому царю, к идеям славянского единства. Первый европейский геноцид ХХ века был совершен именно в отношении этих людей – в 1914-1917 годах тысячи их были убиты в австрийских концлагерях Терезине и Талергофе. Сегодня Москва почти забыла про русинов – небольшой народ, сохраняющий себя во враждебном окружении, – и это очень печально.
Центральная и Восточная Украина – другая. Народ там живет практичный, хитроватый, но по-настоящему добродушный. Помню долгие посиделки с задушевными разговорами под Харьковом у церковной семьи Зеленских, в Одессе у митрополита Агафангела, в киевском предместье у режиссера Олега Сагана… Нечто подобное наверняка может вспомнить почти любой москвич, питерец, екатеринбуржец, ростовчанин – человек моего поколения или чуть постарше.
Невероятная трагедия – в том, что два родных народа, по сути составляющих одну цивилизацию Руси, сегодня стравили друг с другом. И выгодно это даже не националистическим фанатикам из Гали-чины, ставшим «расходным материалом» в чужом проекте. Выгодно это лишь западным «архитекторам политики» и тем дельцам в украинской элите, которые пытаются встроиться в элиты глобальные. Украина им всем не нужна. Им нужен «упор» против России – и очень печально, что огромный народ почти согласился таким «упором» стать.
Отдельная тема – украинское духовенство. Постоянная смена власти в течение многих веков приучила его к конформизму. Увы, сегодня он проявляется уже в гротескной форме. Архиереи из ближайшего окружения Януковича обличают «коррумпированный режим». Точно так же в начале девяностых ярые советские патриоты в рясах вдруг становились сторонниками «незалежности» и обличителями «русификации».
Но опираться в нынешних условиях надо прежде всего не на власть, а на народ. Украинские иерархи сделали роковую ошибку, осудив под влиянием прозападных церковных либералов «политическое православие» – то есть те организации консервативных мирян, которые могли вывести людей на улицы и предъявить конкретные требования власти. К тому же значительная часть православного актива была вынуждена эмигрировать после победы «евромайдана». В итоге духовенство оказалось заложником собственного конформизма, привычки к спокойной жизни, ориентации на зарабатывание денег и на личное обустройство. Если и дальше будут делать ставку на это – потеряют всё. А если станут предателями истины – потеряют и душу.