неизреченная мысль Бога…; 3) Логос prophorikos – выражение упомянутой выше божественной мысли. У стоиков Логос уже ассоциируется именно с выражением». См.: Chris de Wet. Mystical Expression and the „Logos“ in the Writings of St. John of the Cross // Neotestamentica 42/1 (2008). P. 35–50.
3. Халупа отмечает: «Римские императоры были богами – по крайней мере, многие из них объявлялись богами после смерти. Насколько мы знаем, с 14 по 337 год из 60 императоров Римской империи обожествлены были 36, а также 27 членов их семей. Они получили культы, имели собственное жречество и праздники. Им посвящались жертвенники и храмы. Считали ли их богами при жизни – вопрос все еще открытый, по нему ведутся ожесточенные научные споры». См.: Aleš Chalupa. How Did Roman Emperors Become Gods? Various Concepts of Imperial Apotheosis // Anodos – Studies of the Ancient World 6–7 (2006–2007). P. 201.
4. Греческий историк Диодор Сицилийский рассказывает, что Филипп II Македонский был убит своим телохранителем и любовником в театре в Эгах в 336 году до н. э., причем убийство произошло, когда Филипп руководил установкой статуи самому себе в числе двенадцати богов Олимпа. Непонятно, считался ли Филипп богом при жизни или его попытка самообожествления в Эгах как раз и стала одной из причин убийства. Ясно одно: после смерти он считался божеством. Артур Боук отметил: «С формальной точки зрения обожествление монарха у греков было возможным потому, что в их теологии и мифологии границы между сферой божественного и сферой человеческого никогда не были жесткими. Полубоги и герои облегчали переход от человека к богу. Большинство великих семейств Греции возводили свою родословную к какому-то богу или герою: так, македонский царский дом утверждал, что их предком был Геракл. Греческие колонии постоянно возводили своих ойкистов (после их смерти) в ранг героев, которым воздавались соответствующие почести. Подобные культы существовали во многих древних городах Греции. Однако следует отметить, что строгие религиозные традиции не одобряли обожествление человека при жизни. При этом такие почести воздавались знаменитым грекам при жизни задолго до Александра Македонского». Ларри Крейцер пишет: «Греки постоянно обожествляли своих царей. Эта практика восходит, судя по монетам, по меньшей мере ко времени правления Александра Македонского (336–323 годы до н. э.). Некоторые цари активно поощряли этот подход. Возможно, самый знаменитый пример – селевкидский царь Антиох IV (175–164 годы до н. э.), один из наследников Александра. Это в итоге привело Антиоха к прямому конфликту с его подданными-евреями и подготовило почву для восстания Маккавеев». См.: Arthur Edward Romilly Boak. The Theoretical Basis of the Deification of Rulers in Antiquity // Classical Journal 11/5 (1916). P. 293–294; Larry Kreitzer. Apotheosis of the Roman Emperor // Biblical Archaeologist 53/4 (1990). P. 212.
5. Нельзя сказать, чтобы древние египтяне считали своих фараонов в буквальном смысле воплощением Гора. Можно говорить скорее о том, что фараон восходил на престол в качестве Гора. Предполагалось, что Гор проникал в тело фараона. Египетские источники подтверждают божественную природу фараона, но явно рисуют его как человека, имеющего человеческие качества и человеческие ограничения. Конечно, само по себе наделение фараона человеческими качествами не противоречит заявлениям о его божественности, учитывая, что богов тоже во многом описывали как людей. Однако заметен контраст в описании силы богов и силы фараона: фараон по сравнению с богами явно неполноценен. Это заставляет некоторых египтологов предположить, что божественность фараона была обычной метафорой или инструментом пропаганды и что мало кто из египтян воспринимал ее серьезно. Но трудно себе представить, как в таком случае идея о божественности царской власти могла продержаться так долго, если не имела серьезного значения для всего населения. Наиболее правдоподобно такое объяснение: божественным считался не сам фараон, а его пост.
Фараон считался человеком, пока он или она (было несколько фараонов-женщин) не получал корону; обожествление происходило в ходе коронации, хотя со временем стали считать, что фараон с самого рождения предназначался в боги. Джон Бейнс так резюмирует это: «Царь Египта был смертным человеком в божественной роли на “вечном” посту». См.: John Baines. Kingship, Definition of Culture, and Legitimation // Ancient Egyptian Kingship. David O’Connor, David P. Silverman (eds.). Leiden: Brill, 1995. P. 3–48. См. также: Donald B. Redford. The Sun-Disc in Akhenaten’s Program: Its Worship and Antecedents, II // Journal of the American Research Center in Egypt 17 (1980). P. 21–38; Byron E. Shafer. Religion in Ancient Egypt: Gods, Myths and Personal Practice. Ithaca and London: Cornell University Press, 1991; David P. Silverman. The Nature of Egyptian Kingship // Ancient Egyptian Kingship. David O’Connor, David P. Silverman (eds.). Leiden: Brill, 1995. P. 49–94.
6. Подробнее об идее божественной природы царской власти в Месопотамии см.: Henri Frankfort. Kingship and the Gods: A Study of Ancient Near Eastern Religion as the Integration of Society and Nature. Chicago: University of Chicago Press, 1948; Gillian Feeley-Harnik. Issues in Divine Kingship // Annual Review of Anthropology 14 (1985). P. 273–313; Gebhard Selz. “The Holy Drum, the Spear, and the Harp”: Towards an Understanding of the Problems of Deification in Third Millennium Mesopotamia // Sumerian Gods and Their Representations. I. J. Finkel, M. J. Geller (eds.). Groningen: Styx, 1997. P. 167–209; Nicole Brisch. The Priestess and the King: The Divine Kingship of Šū-Sîn of Ur // Journal of the American Oriental Society 126/2 (2006). P. 161–176.
7. Не стоит забывать, что Иисус на земле прежде всего считался Мессией – «царем иудейским», если говорить языком римлян. Царский статус Иисуса признавался как еврейскими, так и римскими его последователями. Христиане говорили об Иисусе точно так же, как римляне – о своем императоре. Надпись, сделанная в Эфесе в последние годы жизни Юлия Цезаря, называла его «Богом явленным и общим Спасителем человечества». День рождения наследника Цезаря, Августа, именовался «благой вестью» – теми же словами, которыми христиане называли рождение Христа (отсюда слово «евангелие»). А прибытие императора в город называлось словом «парусия», которым сейчас христиане именуют Второе пришествие Христа.
8. Иустин Философ цит. по: Dialogue with Trypho the Jew. Lukyn Williams (transl.). N. Y.: Macmillan, 1930. P. 113; Павел Самосатский цит. по: Dennis C. Duling. Jesus Christ Through History. N. Y.: Harcourt, 1979. P. 74.
9. Маркион был приверженцем так называемого докетизма (от греческого слова dokein – «казаться»), то есть верил, что Иисус только казался человеком и не мог, будучи Богом, обрести человеческую плоть или родиться от женщины. Его физическое тело было лишь иллюзией – средством, позволяющим людям взаимодействовать с чистым божественным духом. Дэвид Солтер Уильямс отмечает: «Маркион считается также проповедником докетической христологии, отрицающей телесность Иисуса». См.: David Salter Williams. Reconsidering Marcion’s Gospel // Journal of Biblical Literature 108/3 (1989). P. 477.
10. Гностики учили, что непознаваемый Бог Вселенной (Отец) создал также несколько малоизвестных божеств. Последняя из этих божеств, София, пожелала познать непознаваемого Бога – так на свет появился Демиург. Отец церкви II века Ириней говорил: «…хитро подделанною благовидностью они [гностики] обольщают ум неопытных и пленяют их, искажая изречения Господа и худо истолковывая то, что хорошо сказано; и под предлогом знания совращают многих и отвращают от Творца и Украсителя Вселенной, как будто они могут показать нечто более возвышенное и великое, нежели Бог, сотворивший небо и землю и все, что в них. При этом они нарочно искусными оборотами слов увлекают простых людей к пытливости, а между тем губят этих несчастных, не могущих отличить лжи от истины, возбуждая в них богохульные и нечестивые мысли против Творца… Посему, говорят, будучи творцом всего душевного и вещественного, он [Демиург] соделался Отцом и Богом сущего вне Плиромы; потому что привел в раздельность две слитые сущности, из бестелесного произвел тела, создал небесное и земное; стал зиждителем вещественного и душевного, правого и левого, легкого и тяжелого, стремящегося вверх и долу. Он уготовал семь небес… Но хотя Демиург думал, говорят они, что создал это сам собою, однако он творил при содействии Ахамофы. Он сотворил небо, не зная, что такое небо; создал человека, не зная, что такое человек; произвел на свет землю, не зная, что такое земля… не знал он идей того, что творил, не знал и самой Матери, а думал, что все это – он сам». (Цит. по: Ириней Лионский. Против ересей. I,1; V,2–3; Перевод Н. Сагарды, П. Преображенского.) О «Тайном Евангелии от Иоанна» см.: Frederik Wisse. The Apocryphon of John // The Nag Hammadi Library in English. James M. Robinson (ed.). San Francisco: HarperSanFrancisco, 1978. P. 104–123.
11. Soren Giversen and Birger A. Pearson. The Testimony of Truth // Nag Hammadi Library in English. P. 448–459.
12. Важно отметить, что Маркион писал всего через пятьдесят лет после иудейского восстания, которое привело к разрушению римлянами Иерусалима и запрещению иудаизма как религии. Полностью дистанцируясь от иудаизма, христиане преследовали не только теологическую задачу, но и стремились избежать судьбы евреев. Об этом см.: Zealot: The Life and Times of Jesus of Nazareth. P. 57–70.
13. Тим Картер писал: «Маркион считал, что в Новый Завет вкрались учения последователей идеи бога-творца, и ставил себе задачу очистить текст от этих напластований, поэтому из четырех Евангелий он принимал лишь усеченную версию Евангелия от Луки, которое у него начиналось с появления Иисуса в Капернауме на пятнадцатый год принципата Тиберия. Маркион также принимал послания Павла, но отказывался от пастырских посланий, всех цитат из Ветхого Завета и отсылок к иудаизму». См.: