больших денег в лице британских миллиардеров братьев-близнецов Баркли — владельцев четвертого по размеру банка Соединенного Королевства Barclays PLC, газеты «Дэйли Телеграф» и нескольких отелей в Лондоне.
Все началось еще в 1993 году, когда братья-миллиардеры купили у Сарка за 2,3 млн фунтов островок Бреку, входящий в его юрисдикцию. Вскоре братья узнали, что согласно законам острова они должны заплатить еще тринадцать процентов от этих двух с лишним миллионов сеньору Сарка господину Бомонту. Конечно, после такой информации братья загорелись желанием сместить феодальный режим, заменив его демократией. Они подали иск на Сарк в Европейский суд по правам человека и развернули кампанию по борьбе с этим архаичным и несправедливым режимом. Более того. Миллиардеры отказались от дальнейших инвестиций в остров и моментально свернули все свои коммерческие проекты. В итоге около ста из шестисот жителей Сарка в одночасье лишились работы. Островитяне, конечно, ожидали от демократии перемен, но явно не таких.
Когда все успокоилось, братья отреставрировали, а фактически заново возвели на Бреку огромный средневековый замок в готическом стиле. Этот замок меня интересовал в первую очередь.
Мы бросили якорь поблизости от Бреку, пересели в шлюпку и двинулись к острову. Однако Рэналф направил лодку не к причалу, а медленно повел ее вдоль берега.
— Там может быть охрана, — громко крикнул он мне, стараясь перекрыть шум мотора.
Высадились мы, можно сказать, на скалы. Вверху на холме виднелись остроконечные башни замка, окруженные стеной. Рэналф затащил лодку на берег, и мы, цепляясь за вереск, полезли вверх по склону. Вскоре вереск сменился кустарником и невысокими деревьями. Если у замка была охрана, то в густой чащобе заметить нас они никак не могли.
Простейший способ преодолеть препятствие — это перелезть через него, — в свое время говорил мне инструктор, и я была согласна с ним. Тем более, что перелезть через стену этого замка оказалось совсем нетрудно — с одного края она упиралась в склон холма, и ветви деревьев, росших на холме, практически нависали над ней.
На втором этаже в нескольких окнах горел свет. Хозяева замка по заверениям Ганича сейчас были в Лондоне, но вряд ли пленников держали в хозяйских покоях, скорее, там находится кто-то из обслуги. Большой двор с аккуратно подстриженным газоном подсвечивали прожектора, края же его терялись во тьме. Чтобы пробраться в замок, нам предстояло преодолеть большое открытое пространство. Слишком большое и слишком освещенное в конце пути.
Оказавшись за стеной, я вопросительно посмотрела на Рэналфа.
— Ждем, — еле слышно ответил он.
Прошла минута, десять, но территория замка так и оставалась абсолютно безлюдной, сколько бы мы не напрягали зрение.
— Разделимся? — так же тихо спросил Рэналф.
— Да.
Парадный вход обрамляли две лестницы, украшенные скульптурами. Но врываться в замок по парадной лестнице — на такую наглость я была не способна.
— Ближайший угол, дверь внизу, — шепнул мне Киран. — Беги по счету три.
Я кивнула.
— Раз, два, три.
Я припустила что было мочи, пригибаясь к траве. И вот я уже стою, вжавшись спиной в деревянную поверхность двери. Мой демарш не вызвал ни вопля сирены, ни лихорадочно обшаривающих окружающие просторы лучей прожекторов, ни высыпавшего во двор целого взвода охраны, хотя морально я была готова к такому. Со своего места я смутно различала темную фигуру Рэналфа, слившуюся со стеной. Он поднимает руку, показывая, что все в порядке. Но если бы я не знала, что там кто-то есть, то и не заметила бы.
Следующий этап — подвал. Еще на корабле мы подробно изучили присланные Ганичем планы этажей замка. Там было все — огромные парадные залы, анфилады комнат, широкие лестницы, спальни, кабинеты, библиотеки… Но все они не представляли для нас интереса. Вообразить, чтобы пассажиров разместили в интерьерах замка, я не могла. А вот подвал, имеющий весьма солидные размеры, вполне годился для этой цели.
Быстро справившись с дверным запором, я оказалась внутри. Мы не просчитались, дверь действительно вела в подвал. Я вывела на экран смартфона план, включила фонарик и направилась вперед.
Они сидели на полу плотной унылой стайкой. В основном здесь были молодые лица, испуганное, страдальческое выражение которых говорило о том, что они впервые в жизни попали в подобный переплет. Некоторые храбрились, стараясь выглядеть мужественно, другие, наоборот, совсем упали духом. Мне было немного жаль этих поникших юных миллионеров. Избалованных деньгами, обласканных вниманием, но не привыкших к ответственности и самостоятельности. И до сих пор ни разу не столкнувшихся в своей жизни с серьезными проблемами. Были здесь и люди постарше, которые воспринимали происходящее гораздо спокойнее. Темноволосый толстяк с седыми бровями и тройным подбородком вообще смотрелся этакой невозмутимой буддистской статуей. Портфель с документами, больше похожий на плоский сейф, все еще находился при нем.
Я достала смартфон, чтобы отправить сообщение Рэналфу, — надо было решить, как поступить дальше. Мне казалось, шотландец предложит забрать портфель по-тихому и лишь потом сообщить в правоохранительные органы о найденных пассажирах, но я сомневалась, что мы сможем провернуть дело «по-тихому». Вряд ли наше появление эти бедолаги воспримут молча, а шум нам сейчас был ни к чему. Может, все же дождаться подкрепления? Хотя вместо подкрепления мы вполне могли дождаться конкурентов.
— Не б-бойтесь, — прошептал взволнованный голос у меня за спиной. — Это я, Алекс.
Я резко развернулась и направила на него луч света. Он был все в той же куртке и ярких кроссовках, что и в заброшенном на зиму форте, где я подслушивала разговор Кирана с диспетчером.
Прикрыв лицо, парень отмахнулся от луча моего фонарика:
— Не н-надо светить в глаза.
— Что ты тут делаешь?
Он не ответил, зато спокойный женский голос откуда-то сбоку, куда не добивал свет, спокойно произнес: «Подними руки». После чего послышался звук взводимого курка.
Я метнулась в сторону с линии огня, хотя и была уверена, что стрелять она не станет — если бы меня хотели убить, то сделали бы это сразу. Я ринулась к двери — заперта. И думать нечего, что в такой ситуации я сумею ее открыть.
Щелкнул выключатель, и в подвале зажегся свет.
Передо мной стояла моя давнишняя знакомая мотоциклистка с пистолетом, направленным прямо мне в грудь. Краем глаза я ухватила, что сбоку ко мне приближались еще двое человек. Такие же молодые ребята, как и Алекс. В руках оружие, вид решительный.
Я молча подняла руки. Это только в боевиках главный герой легко расправляется с тремя вооруженными противниками, я на такое не способна.
— Так и думала, что от тебя еще будут неприятности, — с досадой фыркнула девица. — Рюкзак на пол, телефон тоже. Быстро.
Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Она стояла слишком далеко от меня, чтобы я могла вырвать пистолет из ее рук. Да и взгляд у девахи был нехороший. Так смотрят люди, поставившие на карту все, дошедшие до предела и готовые переступить черту. С такими лучше не шутить. Ладно, посмотрим, как будут развиваться события дальше.
— Руки вперед, — последовал еще один приказ.
Я протянула руки. Пластиковые наручники больно стянули запястья.
— Теперь иди к остальным.
Подгоняемая сзади дулом пистолета, я направилась в большое полутемное помещение к пассажирам аэробуса. Выбрала место так, чтобы видеть не только входной проем, но и максимум пространства за ним, и уселась на пол. Почти сорок пар глаз с интересом уставились на меня.
В коридоре показался Алекс.
— Я говорила тебе, что она нам все испортит, — злобно набросилась на него темноволосая девчонка. — Надо было ее пристрелить тогда, на Гернси. А все твое слюнтяйство.
— Нет, никто не должен пострадать, — твердо заявил он. — Иначе чем мы будет отличаться от тех, других?
— Только снова не начинай, а? — закатила глаза деваха. — Надоело. Мы уже сотню раз обсуждали это. И если раньше я была согласна с тобой, то сейчас обстоятельства изменились.
— Все равно, — упрямо ответил он.
— А если эта привела с собой полицию или кого похуже?
Кивок в мою сторону.
— Эй, ты одна? — крикнула мне девица.
— Одна.
— И почему я тебе не верю, — медленно процедила она, пристально глядя мне в глаза. И это был не вопрос.
Я пожала плечами.
Оставалась надежда на Рэналфа. Что шотландец не только найдет пленников и поймет, что я попалась, но и сумеет выбраться с острова, а значит, сможет вызвать подмогу. Но надеждам моим суждено было рассыпаться карточным домиком. Где-то в недрах подвала раздался шум, а спустя некоторое время показался Киран со связанными за спиной руками. Выглядел он не лучшим образом — по виску струится кровь, куртка разорвана.
Рэналфа усадили в дальний от меня угол. Он виновато взглянул на меня и отвернулся. Вновь сникли и футболисты. В подвале повисла тишина.
Ко мне подошел Алекс, молча уселся на пол рядом и виновато скосил глаза на мои стянутые руки.
— Простите нас, но пока мы не может отпустить ни вас, ни вашего друга. Зря вы вмешались. Мы никому не хотели причинить вреда. И я надеюсь, что так и будет до самого конца.
— Уже причинили.
Он недоуменно посмотрел на меня.
— Разве похищение почти сорока человек, имитация авиакатастрофы — это не вред?
— Нет, если на кону стоит судьба человечества, — сказал он уверенно. — Если бы вы могли изменить жизнь целой планеты к лучшему, разве вы стали бы думать о неудобствах нескольких человек?
Я чуть не застонала. О, сколько пафоса! Сколько юношеского максимализма! Хотя кто в шестнадцать лет не хотел перевернуть мир? Хотели все, не у всех была точка опоры. Только объяснять это мальчишке бесполезно. Никакие секретные документы, никакие тайны правительств, скрытые от народа или, наоборот, вывернутые на всеобщее обозрение, не изменят нашу действительность. Это понимание приходит лишь с годами, набитыми шишками и пережитыми разочарованиями.