Лэйн поел и немного поспал, после чего взял одну из Джадаских лошадей (а вернее — одну из лошадей, которых Джадасы отняли у местных) и съездил за город, забрать Калила. По возвращении он разбудил нескольких людей из числа тех, что вчера обязались следовать за ним и отправил их к Раммонам, Делбери и другим крупным семьям, уже пострадавшим от руки Скатов.
Остаток дня был заполнен организационными хлопотами. В данный момент в отряде, за вычетом больных, насчитывалось семнадцать человек, способных держать в руках оружие — но с каждым днем людей будет становится все больше: придут члены крупных гирнезских семьей, придут горожане Латтимы и жители окрестных деревень, наконец, встанут в строй те, кто заявили о своем желании сражаться под командованием Лэйна, но пока не могли этого сделать по причине болезни. Чтобы все это разношерстное сборище превратилось в дисциплинированный военный отряд, в качестве первейшей меры требовалась организация — и Лэйн назначил первых своих капралов и лейтенантов. В Лебергский университет отец некогда отдал его для изучения воинского дела — предполагалось, что Лэйн по окончании университета сделает карьеру военного в королевской регулярной армии. Однако, Лэйн увлекся магией; кроме того, личное развитие, оттачивание собственных талантов всегда привлекало его больше, чем лидерство и руководство; но знания, некогда полученные в Леберге, теперь могли найти свое применение.
Обеспечение и регулярные тренировки — вот второе и третье, о чем следовало позаботиться. Не всех, кто хотел присоединится к отряду, стоило бросать в бой — повара, конюхи, врачи и оружейники нужны были отряду не меньше, чем солдаты. Лэйн нашел нужных людей; тренировками он поручил заняться Таэну эс-Латолю, но, поскольку капитан стражи был нездоров, обязанность по организации учебного процесса легла на плечи одного из его заместителей, Валода Иртвенида. Стрельба из лука, упражнения с копьем, мечом и щитом — ничего сложного, требовалось лишь довести несколько простых движений до автоматизма, а главное — научить членов отряда действовать по команде как одно целое, знать свое место в строю, знать, что можно ожидать от товарищей справа и слева, и быть уверенным в том, что рядом есть тот, кто прикроет в бою твою спину.
Прошло двое суток. За это время численность отряда выросла до двадцати восьми человек; Лэйн назначил Марнина Раммона своим заместителем и поручил ему вести дела в его отсутствие, а сам, прихватив Калила и Хейлу (Калила — для того, чтобы было кому готовить обед и чистить лошадей; Хейлу — потому что охотница лучше, чем кто-либо еще, знала все дороги и тропы в этой местности), поехал на юго-запад. Не было никаких сомнений, что Эдвульф Багряный Мед уже знает о том, что произошло в Латтиме; Лэйн полагал, что застанет его отряд в пути к освобожденному городу — так и произошло. Он почти уже подъехал к Огвину, когда заметил двигающийся на северо-восток отряд; развернулся, сделал крюк и вернулся к дороге; когда отряд Эдвульфа прошел мимо, выбрался на дорогу и последовал за ним. Отряд Эдвульфа передвигался медленнее, чем мог бы, умей все его воины ездить верхом — однако, для морских разбойников занятие это было не слишком привычное, и даже те, кто умели обращаться с лошадьми, держались в седле не слишком уверенно. Лэйн дождался, пока стемнеет и северяне встанут лагерем на ночь, а затем применил ту же тактику, что и в Латтиме: выждал, когда ночь перевалит за половину и все как следует уснут, а часовые потеряют бдительность; подкрался и убил часовых, а затем принялся методично вырезать спящих. Хотя перед началом операции он и прикрепил к двум шатрам и дереву поблизости по одной офуде так, чтобы они образовывали равносторонний треугольник — при том каждая из офуд содержала три парных иероглифа «Утрата внимания», «Утрата родства» и «Усталость и бессилие» с иероглифом «Люди моря» в центре — родовые духи Скатов, не смотря на заклинание, ослаблявшее родовые связи между ними и людьми, продавили барьеры Лэйна и пробудили ото сна нескольких энтикейцев, а те, в свою очередь, заметив мертвых часовых, подняли крик и шум. Лэйн не стал искушать судьбу и в состоянии белого призрака растворился в ночи; то, что в эту ночь он перебил более половины отряда Эдвульфа Багряного Меда, его вполне устраивало. Утром пираты стали рыскать по лесам, ища убийцу; Лэйн, Калил и Хейла отступили и схоронились — охотница знала эти леса намного лучше завоевателей. Поскольку пираты все расширяли и расширяли круг поиска, расстояние между отдельными их группами увеличивалось — и Лэйн решил, что ждать новой ночи не стоит. Он уничтожил одну из групп, после чего отступил вместе со спутниками, еще дальше в леса, где благополучно отдохнул до наступления темноты. К вечеру энтикейцы снова собрались вместе; они устали, потеряли две трети людей, но понимали, что спать нельзя — тот, кто устроил на них охоту, по-прежнему был рядом. Они двинулись в обратный путь, в Огвин, и остановились для отдыха только утром; Лэйн, следовавший за ними все это время, атаковал лагерь и забрал жизни еще пяти человек прежде, чем поднялся шум. Лэйн снова ушел — хотя отряд Багряного Меда и потерял три четверти воинов, оставшихся хватило бы, чтобы разделаться с ним в открытом бою — состояние белого призрака хотя и давало значительные преимущества, особенно в схватке с противниками, которых эта способность Лэйна заставала врасплох, однако любая ошибка могла стоить далкруму жизни. Он знал свои сильные стороны, но не забывал, что любому из здоровяков-северян достаточно попасть по нему самому хотя бы раз, чтобы убить или вывести из строя — Лэйн даже и доспехов других не имел, кроме плотной кожаной куртки, поскольку любой дополнительный вес уменьшал его мобильность.
Итак, он отступил; пираты, более не останавливаясь, побросав свои вещи и мертвецов, устремились к Огвину — так, как будто бы деревянный частокол вокруг этого поселения мог защитить их от Лэйна. Напротив, в захваченном энтикейцами поселении у Лэйна появлялись дополнительные возможности: дождавшись ночи, он, как и в Латтиме, заручился поддержкой местных духов, униженных и разозленных вторжением захватчиков. В Огвине не было ратуши — ранее люди Эдвульфа захватили пять крупных домов и жили в них; сейчас же они все собрались в одном и заперлись на ночь. Огвинских женщин, которых они прежде держали в доме для постельных утех, теперь выгнали на улицу — захватчикам стало не до развлечений. Это была ошибка, потому что Лэйн развесил на стенах офуды с иероглифами «Быстрое распространение», «Большая сила» и «Поедающий древо» вокруг иероглифа «Огонь», подпер двери, обложил наглухо запертый дом хворостом и поджег. Дерево занялось мгновенно; через минуту весь дом пылал, как огромный костер. Нескольким Джадасам удалось вырваться наружу из окон — Лэйн хладнокровно расстрелял их из ручных арбалетов. Затем, убедившись, что гаснущее пламя не перекинется на другие дома, собрал жителей города, рассказал в двух словах о себе и призвал мужчин вступать в его отряд.
Из Огвина в Латтиму вместе с ним, не считая Калила и Хейлы, отправились еще семь человек, и столько же обещали прибыть позже. По прибытии в город Лэйн узнал, что численность «Финнайр» за время его отсутствия возросла в полтора раза, и еще две дюжины людей дожидаются его прибытия для того, чтобы обговорить условия вступления в отряд: лысоватый, невысокий, жилистый, длинноносый Лако Раммон вместе с сыновьями и племянниками желал, чтобы в отряд его принял самолично Лэйн, а не исполнявший обязанности командира Марнин, приходившийся Лако сыном; еще менее желал подчиняться Марнину Раммону заносчивый и ухоженный Адрус, глава рода Делбери. Адрус желал сражаться вместе с отрядом Лэйна, но не под его командованием — простреленная нога Фала Делбери недвусмысленно намекала, каким будет образ действия капитана «Финнайр», если ему что-то не понравится в поведении подчиненных.
Лэйн ответил, что его это не устраивает: конечно, Делбери вольны делать все, что посчитают нужным, но о своих планах посторонним он сообщать не станет и рассчитывать на их помощь не будет. Этот ответ Адруса удивил и раздосадовал.
— Глупо отказываться от лишних клинков, в вашем-то положении! — В сердцах бросил Делбери.
— Мне нужен дисциплинированный и управляемый отряд, где каждый знает, что ему делать, — ответил Лэйн. — А не бестолковая толпа, где каждый делает что хочет. Толпу вы уже пытались собрать — напомнить, чем это кончилось?
Некоторое время они спорили, но каждый остался при своем. В итоге Адрус уехал, а с ним — часть Делбери, но другая часть решила остаться, ибо глава рода сказал им, что хотя сам и не собирается подчиняться какому-то выскочке, препятствовать вступлению в отряд своим сыновьям и племянникам не станет. Лэйн посмотрел, как идут тренировки под руководством Валода и выздоравливающего Таэна, решил несколько хозяйственных и организационных вопросов, назначил дополнительных офицеров и, позаимствовав в одной из лавок Барна Эбрида карту местности, стал изучать пути к замку Энно, захваченному Морскими Котиками. Замок держали два ярла — Рэйв Лисий Хвост и Фарлунд Полпальца, под их началом находилось более ста головорезов; не оставляло сомнений, что они уже знают о событиях в Латтиме и скоро узнают об Огвине. Лэйн боялся, что Вигго не станут спешить, пошлют весточку союзникам и выступят к Латтиме совместно с Орденом Лилии, обосновавшемся в замке Ротан. В этом случае Латтима была бы обречена: при всех своих талантах, противостоять одновременно и северным варварам, и рыцарям-чародеям Лэйн бы не смог. Поэтому, отдохнув, далкрум вместе с Калилом и Хейлой отправился в сторону Энно. Но Вигго не стали звать союзников — с их отрядом Лэйн повстречался на середине пути. Отряд энтикейцев насчитывал восемьдесят человек: их вел Фарлунд, другой же ярл остался в замке. Лэйн повторил трюк, который использовал с Джадасами, однако Вигго вели себя намного осторожнее: зная уже, как действует противостоящий им враг, они поставили в караул четверть всего отряда. Затаившись, Лэйн выжидал удобного момента, но спустя два часа караульные разбудили следующие два десятка, а сами легли спать. Стража менялась е