— Ты… думаешь, что мы с тобой одинаковые?
— Мы однояйцевые близнецы, Брэн.
— Не в мышлении.
— Не на сто процентов, нет, — я надеваю рубашку и начинаю ее застегивать, глядя на него с наклоненной головой. — Но ты что-то подавляешь, и пока ты это делаешь, мы не слишком далеко ушли в сокрытии наших секретов, не так ли?
В его глазах появляется мрачный взгляд, и если бы я не торопился, то исследовал бы его более внимательно.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Ты никогда не поймешь, Брэн, — я хватаю его за плечо и сжимаю, когда собираюсь уходить. — Никогда не поймешь.
Он ловит мою руку.
— Куда ты идешь?
— Не волнуйся. Я не собираюсь разжигать новую войну, разве что в шахматы.
— Ты действительно собираешься просто поиграть в шахматы?
— Знаю, правда? Я стал слишком скучным для своего собственного блага.
Он бросает на меня недоверчивый взгляд, но отпускает.
— Помни, Лэн. Если ты снова скатишься к своим манипуляциям и хаосу, ничего не получится.
— Да, мам, — я шуточно салютую и награждаюсь хихиканьем Брэна.
Выходя из особняка, я отправляю своему кузену Илаю сообщение.
Лэндон:Помнишь обмен услугами, о котором мы когда-то говорили?
Илай:Готов опуститься на колени, как маленькая сучка?
Лэндон:Только если ты превратишься в меньшую сучку быстрее, чем мое высочество.
Илай:Твоя самонадеянность однажды приведет тебя к смерти.
Лэндон:Не тогда, когда твоя самонадеянность жива и процветает. А теперь, как бы я ни любил говорить всякую чушь, мне кое-что нужно.
Илай:Вопрос в том, нужно ли тебе это настолько, чтобы потерять свой козырь?
Лэндон:Да.
Илай:Приготовься проиграть гонку за звание лучшего внука Кинга.
Я игнорирую его. Илай думает, что у меня только один козырь, но после того, как я получу желаемое, он поймет, что Лэндона Кинга не сдвинуть с пьедестала даже руками другого Кинга.
Отправив ему инструкции о возможных доказательствах, которые могут сделать мою теорию реальностью, я еду в шахматный клуб.
Я не жду, что Мия там появится, ведь она специально попросила меня не донимать ее, но попытаться не помешает.
Да. К сожалению, я настолько бесповоротно зациклился на маленькой музе, что живу одной лишь надеждой на то, что смогу ее увидеть.
Отчаянно? Абсо-блять-лютно.
Я паркую свой McLaren напротив входа и выхожу из машины, но тут меня встречает самая жалкая погода, какую только может предложить Англия. Ветер бьет меня по лицу, и я закрываю глаза, чтобы уберечься от его натиска. Когда открываю их, то вижу не кого иного, как Мию, выходящую из своей машины.
Мои губы растягиваются в широкой улыбке.
Несмотря на ее периодическое нежелание, она тоже не может насытиться мной, и ее лицо светится всякий раз, когда мы встречаемся. Именно поэтому я догадывался, что она будет здесь…
Когда она приближается ко мне, ее черное тюлевое платье разлетается, а ленты развеваются на ветру. Она медленно останавливается передо мной, ее глаза совсем не те.
Я скрещиваю руки, сохраняя улыбку — только теперь она гораздо более фальшивая.
— Я думал, мы не должны были встречаться, поскольку ты, видимо, до смерти боишься, что все члены твоей семьи узнают о нас. Передумала?
— Это и мой клуб, насколько я знаю, — показала она и задрала подбородок.
— И ты знала, что я приду. Значит ли это, что ты скучаешь по мне?
— В твоих мечтах.
— Я буду считать, что ты не против, если Николай и остальные узнают о нашем очень тайном и очень интимном свидании.
Ее щеки пылают, а в глазах вспыхивает ярость, более неправильная, чем ванильный секс.
— Это неважно, поскольку мне это надоело, и я могу в любую секунду отправить тебя на тот свет. Более того, я сделаю это прямо сейчас.
— Я разочарован, — я издаю драматический вздох. — Ты приложила столько усилий, чтобы притвориться кем-то другим, так что по крайней мере ты должна быть более утонченной в этом, Майя.
Она вздрагивает, но вместо того, чтобы попытаться продолжить шараду, цокает языком и говорит:
— Что меня выдало? Мало ленточек? Недостаточно быстрый язык жестов?
— Ни то, ни другое. Ты могла бы довести внешний вид до совершенства, но все равно не смогла бы меня обмануть. Твои глаза совершенно неправильные и крайне отвратительные.
— Иди нахуй, придурок.
— Нет, спасибо. Мне больше нравится твоя сестра.
Она положила руку на бедро.
— Из всех людей, которые могли бы заслужить твое ненормальное внимание, почему это должна была быть именно она?
Потому что она заставляет меня увидеть те стороны меня, о существовании которых я раньше и не подозревал.
Но я не говорю об этом Майе, поскольку ничем ей не обязан, и она сужает глаза.
— Просто чтобы ты знал, я не одобряю.
— К твоему сведению, не могу вспомнить, чтобы меня волновало твое мнение, — я сделал паузу. — Кроме того, не стоит ли вам всем научиться уважать ее желания? Никогда не задумывались, что эта чрезмерная опека, возможно, душит ее?
— Мы просто хотим лучшего для нее.
— А она не хочет?
— Я этого не говорила.
— Но ты имела это в виду. Она достаточно взрослая, чтобы принимать собственные решения без твоего или чьего-либо еще нежелательного вмешательства.
Она открывает рот, но смотрит мне за спину, и ее глаза превращаются в большие лужи паники.
Я оглядываюсь назад и вижу тень двух мужчин, прежде чем они исчезают в боковом здании.
— Майя? — я зову ее по имени и щелкаю пальцами перед ее лицом.
Она вздрагивает, и страх распространяется по ее дрожащим конечностям. Это похоже на состояние Мии, когда она до смерти боялась темноты.
— Я… мне нужно идти, — она бежит к машине Мии, и дважды пытается открыть дверь.
Я продолжаю смотреть на то место, где исчезли мужчины. Интересно.
Я откладываю эту информацию на потом, пока пишу Мие.
Лэндон:Твоя сестра просто притворилась тобой, чтобы разлучить нас. Я раскусил ее, как только увидел ее притворные глаза. Разве я не должен получить за это награду?
Не отвечает.
Я постукиваю пальцем по задней крышке телефона несколько тактов, затем снова набираю сообщение.
Лэндон:По моему скромному мнению (я просто шучу — во мне нет ничего скромного), флюиды запретной любви бьют очень сильно. Но к черту это, я прав?
Она снова читает сообщение, но не отвечает.
Хотя Мия и получает удовольствие от роли средневековой принцессы, увлеченной ухаживаниями и разговорами о чувствах, в последнее время она меня не игнорирует.
А может, это она подослала Майю?
Нет, она не из тех, кто уклоняется от конфронтации. Если бы она хотела мне что-то сказать, она бы без колебаний вторглась в мое пространство и высказала мне все, что думает.
Мой телефон загорается в руке, и я смотрю на ее имя. Мия не звонит, по понятным причинам. Она также не любит звонить по FaceTime, за исключением тех случаев, когда речь идет о ее родителях.
Если только не…
Я отвечаю.
— Что-то случилось?
— Все замечательно, за исключением твоего назойливого вмешательства. Мы с Мией хорошо проводим время, так что, может, ты отвалишь?
Бип.
Бип.
Бип.
Я смотрю на экран своего телефона, когда в ухе раздается этот очень знакомый — и вскоре очень мертвый — голос.
Чертов Рори, похоже, будет молится о своих похоронах.
Кто я, если не самый добрый самаритянин?
Глава 29
Мия
Сегодняшний день стал эпическим по соотношению совершенно случайных событий.
Во-первых, Майя попросила взять мою машину, потому что ее сломалась, а она отказывается, чтобы ее телохранители возили ее на своем, цитирую, «супер-старом бизнесменском Мерседесе».
Во-вторых, я увидела, как Николай чуть не упал с балкона во сне, и мне пришлось затаскивать его внутрь с Гаретом.
Он спросил меня, встречаюсь ли я еще с Лэндоном, и когда я ничего не ответила, он ушел, не сказав ни слова.
Нико всегда был нашим с Майей защитником. Брат, который ходил по школе и объявлял, что если они прикоснутся хоть к одному волосу на нашей голове, то им придется начать готовиться к пожизненным каникулам в аду.
Он же скрывал от мамы и папы наши проделки, хотя иногда и получал за это по ушам. В других случаях присоединялся к нам.
В основном, он давал нам возможность жить вне оков жизни принцесс мафии.
Поэтому тот факт, что он одновременно злится и разочаровывается во мне, заставляет меня чувствовать себя дерьмово. Гарет сказал, что он одумается, но не похоже, чтобы он сам верил в свои слова.
Еще хуже то, что я попадаю в ловушку этого придурка, как только заканчиваю занятия и иду по улице.
Его зовут Рори, если я правильно помню. Я знаю его, потому что часто видела его фотографии вместе с Лэндоном на их безвкусных вечеринках Элиты. Причина, по которой я так хорошо его помню, заключается в том, что он обычно находится рядом с Нилой, которую я лично изучила после того, как услышала ее разговор в комнате Лэндона.
Мне было просто любопытно. Ничего более. Ладно, может быть, я немного ревновала и хотела посмотреть, с кем мне придется иметь дело.
Во всяком случае, Рори решил, что сегодня как никогда подходящее время для нашего знакомства. Он выше меня ростом, немного слишком худой, с вьющимися светлыми волосами, которые кажутся слишком большими для его головы. Но больше всего в нем поражают налитые кровью глаза, которые можно было бы использовать в фильме ужасов.
Когда он впервые прервал мою прогулку, на нем были солнцезащитные очки, но теперь, похоже, он не заботится о своем имидже богатого английского мальчика.
При других обстоятельствах я бы притворно улыбнулась и прошла мимо него, но он зашел дальше и разозлил меня до смерти.