И хотя Тертуллиан силой исторической эволюции христианства оказался на побочных его течениях и был впоследствии осужден как еретик-монтанист, его учение о Троице стало отправным пунктом формирования церковного учения о Боге. Виднейший в XX столетии знаток христианской патристики протоиерей Иоанн Майендорф пишет: "Огромная заслуга Тертуллиана состоит в том, что он впервые употребил выражение, которое впоследствии прочно вошло в православное троичное богословие" (См. его "Введение в святоотеческое богословие". Нью-Йорк, 1985, стр. 57–58).
В IV столетии, став господствующей государственной религией, христианство уже признавало Иисуса Христа в определенной, не в полной мере, Богом, но в Святую Троицу еще не верило, догмата о святой Троице не имело и не признавало. На первом Вселенском соборе 325 года христианство выработало и утвердило краткое изложение своего вероучения и назвало его Символом веры. В нем было записано, что христиане веруют "Во единого Бога — Отца Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого".
Символ Веры — в огромнейшем почете у христиан. 95 % современных христиан считают его Образцом изложения сущности христианской веры. Те христианские церкви, деноминации, расколы, секты, которые не признают Символа веры (Он называется Никео-Цареградским, поскольку был принят на двух первых соборах, которые состоялись в городах Никея и Царьгороде, то есть в Константинополе) не признаются христианскими. Так вот, согласно тексту Никео-Цареградского Символа Веры, Единым Богом, Творцом неба и земли, всего видимого и невидимого является Бог Отец. Обратите внимание, в символе веры только Бог Отец называется Богом. Ниже в Символе веры говорится: Верую "И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божьего, Единородного, Отцом рожденного…" Присмотритесь. Здесь, в этом же Символе веры, Иисус Христос признается за Сына Божьего, но не называется Богом, а называется только Господом, точнее — господином.
Никео-Цареградский символ веры был написан по-гречески. К сущности Бога Отца в нем применено слово "Theoc" (-Феос, Теос) — Бог, а по отношению к Иисусу Христу только слово "Kirie" (Кириос, Кирие — Господин, Господина). В Символе Веры Иисус Христос не признается за Бога. Когда церковные верхи христианской церкви писали этот Символ веры, то они были строгими монотеистами, в их религии был только один и единственный Бог — БОГ ОТЕЦ.
Став государственной религией, выйдя из темного и сырого подполья на свет божий, христианская церковь, осмотревшись, начала вписываться в культуру греко-римского мира. По сравнению с богатством культуры греко-римского мира христианство выглядело не столь бедным родственником, сколько бездомным изголодавшимся бомжем. Вот бомж и начал "приватизировать" богатства развитого греко-римского "социализма". А там, как и здесь, было что "прихватизировать". Но распорядиться всем этим богатством прихватизаторы те, как и прихватизаторы эти, не сумели. У тех не хватало ума, как у этих не хватает совести. Что изо всего этого получилось в целом для культуры и граждан, история видела тогда, как и мы аналогичное видим сейчас. Аналогия — полнейшая, а поэтому, Сергей, объяснять верующим проблемы догмата Святой Троицы сравнительно доступно.
А поскольку христианству, ставшему государственной религией и в силу этого взявшего на себя функции общегосударственной идеологии, нужно было запастись впрок ставшим бесхозным языческим богатством, в первую очередь, — богатством мировоззренческого плана, чтобы можно было все и для чего" объяснять гражданам страны. Это мировоззренческое богатство в то время было сосредоточено в неоплатонизме, которое некогда, как сказано выше, стояло у истоков мировоззрения первоначального и раннего христианства, можно сказать — у истоков самого христианства. К IV–V столетиям философия неоплатонизма достигла вершины своего расцвета, а гностицизм безвозвратно канул в вечность, оставив на христианстве только свои родимые пятна. Неоплатонизм в творчестве его таких великих представителей, как Ямвлих, Прокл, Плотин, Порфирий, отражал весь мир, от Единого Абсолютного Бога до материи и преисподней, в виде цепи взаимосвязанных и порождающий друг друга Триад. Так, например, неоплатоник Прокл (410–485) в процессе эманации (истечения) всего сущего из Единого абсолютного Бога усматривал три момента:
1) Произведение надлежащего к произведению в производящем. Этот начальный момент, по Проклу, находится в состоянии слитного, нерасчлененного единства ("Моnу", мони).
2) Выход производимого из производящего ("Prodos", продос).
3) Возвращение произведенного в производящего ("Epistrophy", эпистрофи).
Это, так сказать, всеобщая методология к постижению всего сущего. Изложив этот принцип, Прокл переходит к более детальному раскрытию наличных сущностей на каждом моменте развития. Превыше всего он ставит Божественное первосущество, которое превышает всякое существование. Для него "божество есть всеобщая причина, но не причинным образом; оно высшее добро, но вне всякого конкретного добра"… Вот так, вот таким макаром!
Первой эманацией божественного первоначала являются геннады (рожденные), которые способствуют переходу от Единственного (от Единицы) к множественности. Первой происшедшей из геннад выступают эманированная сущность, стоящая на уровне божества и непосредственно связанная с Единым, — Мировой разум ("Nous", нус, Мировой
Разум), который эманиреут из себя Троицу Единосущную и нераздельную: 1) Бытие (в христианской Троице — Бог Отец);
2) Жизнь (в христианстве Дух Святой, как жизни податель) и
3) Логос, мышление (в Евангелии от Иоанна — Сын Божий, Иисус Христос). И далее в рамках, в системе, методологией триадического мышления Прокл излагает все элементы постигаемого им мира. Заключительные разделы своего философствования Прокл посвящает проблеме мистического слияния человека с божеством, процесс возвращения отпад-шего человека к Богу. Это обратный путь (путь человека к Богу) включает в себе тоже три момента: путь Эроса, путь Истины и путь Веры… Ну и так далее в таком же духе.
Следует иметь в виду, что все ведущие (Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский и другие) творцы христианского учения о Святой Троице обучались философии в действующей до 529 года афинской школе неоплатоников. В этой школе творцы христианского богословия учились, как тогда говорилось, эллинской мудрости, на основе этой неоплатонической эллинской мудрости сочиняли христианское учение о Святой Троице. В результате, на втором, в Константинополе, Вселенском христианском соборе (381 год) было дописано несколько предложений о Духе Святом. В этой приписке Константинопольского собора писалось: Верую и "в Духа Святого, Господа Животворящего, от Бога Отца исходящего…" Таким образом к вере в Господина Иисуса Христа было прибавлено верование и в Господина Духа Святого. Оба они — и Бог Сын, и Бог Дух Святой — в Никео-Цареградском Символе веры провозглашались не Богами, а только почти равными Богу Отцу Господами; ну, чем-то наподобие если уж не Губернаторов божественной вотчины, то уж точно полноправными Представителями Бога в этой вотчине, к примеру, как Представители Президента в семи административных регионах России.
Но Никео-Цареградский символ веры еще не утвердил в христианстве догмат о Святой Троице — веру в неё в его современном понимании. Тогда, в IV столетии официальная христианская церковь, называвшая себя единой, святой, вселен-ской и апостольской церковью, провозгласила веру в Единого Бога Отца и веру в Господа Сына божьего Иисуса Христа и Господа Духа святого. К этому здесь же добавим, что ни на одном из церковных соборов догмат о Святой Троице в его современном церковном понимании и богословском истолковании не утверждался, поскольку он явно — и по форме и по содержанию — находился в вопиющем противоречии с каноническими решениями Первого и Второго Вселенских Соборов. Решения Первого и второго Вселенских Соборов не знают равных Богу Отцу Иисуса Христа, Сына божьего; не знают равного Богу Отцу и Духа Святого, который, де, "от Бога Отца исходит". Подчеркнем еще раз, поскольку в данном случае это очень и очень важно: Никео-Цареградский Символ веры знает Единого Бога Отца, его единородного Господина Иисуса Христа, Сына божьего, а также знает Господина Духа Святого, который исходит от Бога Отца.
Догмат о святой Троице создавался вне текста Библии и вне канонов Вселенских Соборов. Впервые догмат о Святой Троице был анонимно сформулирован в христианстве только в VI столетии. Этот догмат впервые изложен в документе, который вошел в церковную историю под названием "Куикумкве".
Название документа взято из первого слова его первого предложения, где писалось: "Кто желает спасенным быть, тот прежде всего должен держаться католической веры". И далее говорится о том, что надо верить в то, что Бог один по существу и троичен в лицах; что есть Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой, но не три Бога, а Один Бог; что христианин обязан в равной мере почитать и молиться отдельно Богу Отцу, Богу Сыну и Богу Духу святому, но не как трем Богам, а Богу одному.
Этот Символ веры впервые был опубликован в приложении к сочинениям умершего в 542 году известного богослова и проповедника Цезаря Арльского (Caesarius ex Arles). В научных и добросовестных богословских кругах предполагается, что "Куикумкве" написал умерший в начале VI столетия Сен-Винсент Лиринский (Saint Vincent ex Lerinius). Большинство исследователей приурочивают появление документа к 500–510 годам. Для придания авторитетности документу его создание католические богословы приписали святому Афанасию Александрийскому (святому Афанасию Великому, 293–373 гг.) и присвоили ему имя "Символ Афанасия Великого".
Конечно, умерший за полтора столетия до написания "Куикумкве" святой Афанасий ни сном, ни духом не знал о своем символе. В учебнике для современных русских православных духовных семинарий протоиерея Иоанна Мейендор-фа "Введение в святоотеческое богословие" трактат "Куикумкве” вовсе не вспоминается и среди работ святого Афанасия Великого не указывается. Ко всему этому надо добавить, что святой Афанасий писал свои сочинения только на греческом языке, а "Куикумкве" дошло до нас на языке латинском. В греко-говорящей православной церкви этого символа не знали до XII столетия, до разделения в 1054 году христианской церкви на католичество и православие. Но со временем и в восточно-православном христианстве содержание "Куикумкве" было переведено на греческий язык и принято за образец изложения общехристианского вероучения о Святой Троице. Сейчас подавляющее большинство христианских церквей и сект принимают догмат о Святой Троице в изложении "Символа Афанасия Великого".