Из крупных миссий, отправившихся в путь, выжило четыре. Две из них позже основали Земной Союз, одна, снаряжённая крупнейшей научной корпорацией, стала называть себя гражданами Коалиции Альдо, а последняя, как несложно догадаться, заложила основы Гвадского Содружества.
Оглядываясь назад, основатели Гвады были мечтателями. Богатыми наследниками очень звучных фамилий, воспитанными в роскоши семейных особняков. Причём речь не о утонувших во вседозволенности “золотых детях”, пусть даже и такие среди основателей Гвады всё же были. Но нет, с теми чудесными ребятами, что основали Гваду, всё было проще и одновременно сложнее.
Уже к середине колонизационной эпохи средняя продолжительность жизни человека составляла сто сорок лет. Причём, как любой “средний” социальный показатель, этот пролегал где-то между жалкими девяноста годами, отмеренными тем, кто не имел доступ к новейшим медкапсулам — и парой сотен лет для тех, кому ещё на эмбриональной стадии были доступны лучшие из технологий.
На тот момент на Земле, разумеется, установилось социальное равенство. Как минимум, формально. Не считая некоторых особенно сложных зон, без которых никуда, средний уровень жизни был весьма высок. Человек работающий, так или иначе, мог позволить себе вполне приличную жизнь, ряд социальных гарантий и прочие приятные штучки. Человек, не работающий по причинам объективным, мог рассчитывать на защиту и помощь. Вот только… абсолютное равенство невозможно. И разница в сроке жизни окончательно проложила эту черту для колонизационной эпохи.
Сколько времени и сил может потратить на образование среднестатистический человек? А сколько доступно тем, кто живёт в два раза дольше, кому предыдущие поколения семьи (ведь, зачастую, деды и прадеды ещё живы) могут позволить учиться в своё удовольствие — двадцать, тридцать, сорок лет?.. И вполне закономерно, что эти люди, имеющие всё, способные потратить годы на одно только познание мира, стоящие на вершине, очень быстро отдалились от обычных людей. Им было хотелось общаться только с себе подобными. Именно так появился клуб “Гвада”... Оригинальное название, впрочем, было куда более длинным и на одном из мёртвых языков означало дословно “Долина собранных камней”... О да, члены клуба любили мёртвые языки. И старинные знания. И колониальную историю. И символы.
Они стали, вольно или невольно, аристократией нового мира.
Сначала, возможно, скорее невольно. Но потом, как и в случае с незабвенными каменщиками, у гвадцев начали появляться манеры, церемониал, язык и прочее. Они начали называть себя лордами, а основателя — королём. И очень скоро размаха действий им начало предсказуемо не хватать.
На Земле Изначальной, пережившей несколько волн глобализации, пару-тройку экологических катастроф, девять мировых войн и дальше по списку, к новой аристократии отнеслись настороженно. Человеческое общество медленно (и неубедительно, будем честны) умеет учиться на своих ошибках. И удручающе быстро склонно забывать выученные уроки. Тем не менее, на отчаянно перенаселённой планете большинство прекрасно понимало цену возможным… осложнениям. Потому ко всем ребятам, проповедующим собственную исключительность и “особые пути”, отношение было тоже…. скажем так, особое. Угнетать не угнетали, но развернуться им не давали, по крайней мере, в смысле глобальном: против того было создано множество социальных противовесов. Так-то у себя и среди своих будь хоть Императором Марса, хоть пятым Владыкой Обозримой Вселенной, хоть вот лордом. Максимум, кто может обеспокоиться, так это закреплённый за тобой психоаналитик — и то, это если только вшитая в чип здоровья программа с расширенным спектром инициативы забьёт тревогу, обозначив тебя как индивида с “девиациями, опасными для себя и окружающих”.
Но аристократы нового мира не хотели просто сидеть в своих особняках; им нужно было, чтобы с ними считались, чтобы их идеи были услышаны. Они напирали на то, что способны построить новую систему аристократии, учитывающую старые ошибки, что их идеи направлены на благо, что они всё продумали, учли и хотят создать лучший мир. Увы, Общественный Совет Земли Изначальной не проникся. Они сказали новым аристократам, что все идеи, приведшие к ужасным последствиям, в своё время начинались с попыток создать лучший мир. Причём авторы искренне верили, что действуют во имя благих целей. Но разлагающие факторы, скрытые в глубине этих идей, в конечном итоге привели к трагедии. И, на взгляд властей Земли Изначальной, попытка возвысить одних людей над другими, дать кому-то перманентную власть является одним из самых потенциально опасных факторов, уже много раз вводивших человечество в тупик.
Члены клуба отказ приняли в штыки. Обстановка начала накаляться. И, когда была открыта Галактика Альдазар, они поняли, что эта амбициозная цель — как раз для них. Улететь в совершенно другую галактику и построить такое общество, каким его представляют они… Чем не идеально? У них были ресурсы, были возможности, был доступ к самым точным косморазведческим данным. Так что даже не особенно удивительно, что они смогли совершить задуманное.
Так началась Гвада. И нужно признать, что её основатели действительно сделали всё возможное и даже немного невозможного, чтобы не только построить новый мир, но и учесть предыдущие ошибки. Заполучив в своё владение несколько самых лучших систем с потрясающими условиями и ресурсами, они в очень короткий срок сумели не только выжать из прихваченного с собой максимум, но и научиться использовать новые ресурсы во благо Гвады.
Их старания имели успех. По сравнению с жадным до новых территорий ЗС, Гвада была относительно небольшим планетарным образованием. Но — самым укреплённым, роботизированным и технологически развитым в галактике. Как минимум, если говорить о роботехнологиях, связи и статичном вооружении, Гвада была лучшей. Да и в плане уровня жизни всё было весьма и весьма достойно — куда достойнее, чем на периферийных планетах ЗС или дочерних планетах Коалиции Альдо. Правда, просто так жить в Гваде не получилось бы ни у кого. Для того, чтобы туда перебраться, нужно было оказаться или достаточно богатым, или общественно полезным. А уж чтобы стать одним из лордов… Лорды и леди Гвады были, можно сказать, практически небожителями. Но в этом, если честно, и заключалась проблема.
Потому что абсолютная власть развращает. Всех. Всегда. Как показала практика, не бывает исключений. Основатели Гвады полагали, что хорошее образование и определённое воспитание могут предотвратить это разложение… Но они ошиблись, споткнувшись на тех же граблях, которые постоянно прилетают рикошетом между ног всем строителям идеального мира.
Невозможно воспитать, создать, вырастить, скорректировать идеальных людей. Невозможно поставить им прививку от человеческих же слабостей, глупостей и ошибок… Хватило всего несколько поколений для того, чтобы правящая верхушка, несмотря даже на вливание новой крови, начала морально вырождаться. Век дерзких, возвышенных мечтателей прошёл; пришёл век интриганов и душных традиционалистов, вцепившихся намертво в свою власть и отчаянно не желающих её отпускать. И чем дальше, тем больше у среднестатистических гвадцев (преимущественно весьма образованных людей) появлялось вопросов к своим властям. Привыкшие к свободе мысли и слова, к тому, что система работает на людей и в интересах людей, они не собирались терпеть другого.
Разразившийся скандал с обнародованной записью “развлечений” одного из принцев ещё больше всё усугубил. И за одним скандалом неизбежно последовали другие. Трон под Королевой Меланией Второй шатался. Так что момент, когда “незабудки” расцвели, был только вопросом времени…
“Цветов” оказалось много, из разных социальных групп, с разным достатком. Собственно, Ли тоже поддерживала это движение, работала над его популяризацией в вирте. Ей удалось избежать внесения записи в личное дело, потому что никто так и не сумел отследить её — она была хороша в том, что делала, будь то киберспорт или кибермошенничество. Интересно, мог ли об этом откуда-то узнать старпом? Вряд ли, если этого даже в её личном деле нет. Но мог ли он действительно быть одним из немаленьких людей, вовлечённых в восстание незабудок? Ли не знала, чему верить.
— Зачем ты мне это говоришь? — уточнила она осторожно.
Джекс хмыкнул. Он посмотрел в её глаза, твёрдо и спокойно.
— Потому что ты умна. Ты не хуже меня знаешь, что королева ведёт нас в могилу. Уже завела. Наши “лорды и леди” в дерьме: лучшие, действительно достойные почти поголовно погибли, остальные разбежались, или на нейтральные планеты, или спешно купив гражданство в Альдо. Благо расстановка сил уже всем очевидна. А королева… Бежать ей некуда, её найдут в любом случае, свои или чужие. Собственно, всё, чего она хочет теперь — сдохнуть в самой что ни на есть блистательной компании. Заставить нас платить за свои ошибки.
— Не королева — главное зло этой войны. Не она её сердце, — ответила Ли сухо. Не сказать, чтобы она была великой фанаткой власти королевы, но несправедливо обвинять монархиню совсем уж во всех грехах тоже правильным не считала.
— Ты про Эласто? О нём и говорить нечего, он повёрнутый психопат, которого мы кормили-кормили и выкормили. Так сказать, всей галактике на радость, чтобы не дай космос никому скучненько не жилось. А теперь вот сидим, коллективно пожинаем плоды. Генномодифицированные, вроде этих вот яблочек. И такие же кроваво-красные. На вкус, правда, похуже — непередаваемый букет с послевкусием железа, трупной вони и радиоактивного пепла. Настоящее яблочко для богов смерти, а? Самое подходящее созрело… А он, Эласто, нам это яблочко презентовал, как в той самой легенде. Чтобы точно научились отличать добро от зла. Только вот никак не научимся, да? Растим такие яблоки, раз за разом, с упорством идиотов. Коллективно притом, вмешательством и невмешательством, словами и молчанием, сделками с совестью и выборочной слепотой. Покуда растим эти яблочки, потуда и жрать их будем. Но что-то я заболтался, кэп... И что теперь остаётся нам? Р