Я кивнула и представила расу маленьких существ, живущих на моем теле: как они вгрызаются в мою кожу, чтобы построить колодцы и фундаменты для своих домов, возводят соборы для поклонения другому богу.
Пытаясь отделить череп, я порезала палец о зуб. Зашипев, отдернула руку и осмотрела рану: к сожалению, она оказалась довольно глубокой, и требовалось ее обработать. Я уставилась на нее, щурясь в тусклом свете. Мерцание от кости божка танцевало вокруг пореза, переливаясь в капельке крови, стекающей по пальцу.
Тью мгновенно ко мне подлетела и принялась изучать рану. Затем повернулась к Зайзи, которая уже приготовила бинт и примочку. Я и сама могла обработать рану, но не стала лишать Тью возможности выполнить ее прямые обязанности. Поэтому протянула ей руку.
Вдруг я кое-что вспомнила.
«Он велел мне стать Его руками», – сказал мне Сайкен, неся меня домой, когда этого не мог сделать Сайон.
– Тью, – пробормотала я. – Что велел тебе Сайон… то есть Сатто, когда отправил ко мне?
Она подоткнула край повязки и подняла ко мне свое пустое личико. Неуверенно замялась, как всегда при разговоре о Сайоне, словно боялась наговорить лишнего.
Мгновение спустя она стала серебристой – прежде я не видела ее в таком цвете. Не успела я повторить вопрос, из ее тела раздался его голос, серебро вспыхивало с каждым слогом.
– …Это важнее, – сказал Сайон, и его глубокий голос пронзил меня насквозь. Я прижала раненую руку к сердцу. – Она на твоем попечении до дальнейшего распоряжения. Проследи, чтобы у нее было все необходимое. Забери ее боль. Залечи раны. Береги ее. Заботься о ней, как о собственном ребенке. Сестре. Возлюбленном.
Наступило молчание, и я было решила, что Тью закончила, но она вспыхнула вновь:
– Я не могу быть рядом с ней. – Его голос стал тихим и подавленным, и перед мысленным взором возникло его лицо, поникшее и измученное, как тогда, на кукурузном поле. – Сделай то, чего не могу сделать Я. Я доверяю тебе свое самое дорогое сокровище.
Из глаза скатилась одинокая слезинка. Я отвернулась, чтобы другие не увидели. Ист сосредоточенно работал, однако глаза Зайзи были прикованы ко мне.
К Тью вернулись привычные розовый, белый и лавандовый цвета. Грудь сдавливал растущий пузырь и подбирался к горлу, но я сумела выдавить:
– Спасибо.
Затем возобновила работу.
Мы провели на Кладбище больше времени, чем хотелось бы. Мы с Зайзи по очереди несли тяжелый рюкзак с костями, и едва войдя в лес, оторвали от дерева кусок коры, несколько веток и соорудили сани для остальных вещей. Перед тем как тронуться в путь, Ист прижал ладонь к голому стволу дерева, и на нем заново выросла кора. Тью в восторге захлопала – такой радостной я не видела ее с тех пор, как мы покинули ферму.
До Кладбища костей мы добрались всего за день, а обратно шли полтора. Я настояла, чтобы Ист вновь остался за пределами жуткого леса: я не вынесу, если за свое великодушие он окажется ужином для демонов. Впрочем, следовало надеяться, что скелет мертвого божка отвратит взгляды существ от живых. Солнце уже садилось, когда мы с Зайзи и Тью добрались до Черепа, Прута и остальных. Спины ныли от тяжелой ноши. Тью отважилась выглянуть из-за моего плеча, чтобы запомнить дорогу. Сестра хранила молчание, поскольку вновь пыталась меня переубедить, и вновь напрасно. Она приводила вполне разумные доводы: демонам нельзя доверять, у них значительное численное превосходство, обещанное ими бессмертие может обернуться не тем, на что я надеялась… Однако что мне оставалось? Отказаться от Сайона? На это я пойти не могла.
Демоны глядели на нас во все глаза и разинув кривые рты. А когда мы остановились, окружили нас, как хищники. Зайзи схватилась за лямку рюкзака, набитого нашими находками. Я сбросила свою поклажу и открыла, кости божка замерцали. По рукам побежали мурашки и заныли ожоги, когда демоны приблизились, пуская слюни.
– Я выполнила свою часть уговора, – объяви- ла я.
Прут кивнул, не отрывая взгляда от сумки с костями.
– Конечно, смертная. Но нам нужно… откушать… чтобы обрести силы и изменить тебя. У нас нет собственной магии.
Они уже упоминали нечто подобное, поэтому я им поверила и отступила. В тот же миг демоны набросились на сумку, как голодные волки, разорвав в клочья и ее, и сани. Я спешно попятилась к Зайзи и схватила за руку для успокоения, она сжала мою в ответ. Тью глубже зарылась мне в волосы.
Раздался жуткий треск бьющегося стекла, словно усиленный гигантским колоколом, и смешался с гортанными и чавкающими звуками, такими громкими, что мне пришлось заткнуть уши. Я отвернулась, выискивая на горизонте последние отблески Солнца, чтобы набраться мужества.
«Я уже иду к тебе, Сайон. Ты наблюдал за мной или же смотрел в другую сторону?»
Я не видела его с той встречи на кукурузном поле больше года назад, и моя уверенность колебалась. Я не сомневалась в чувствах Сайона… Между нами многое произошло. Но он бог. Вечный. И даже после откровения Тью я задавалась вопросом, думает ли он обо мне так же часто, как думала о нем я. Делит ли свое ложе с новой звездной матерью? Я знала, что он ненавидел этот закон, тем не менее от этой мысли мутило сильнее, чем от пира демонов.
Сцепив руки, я поднесла их к лицу и коснулась губами кольца с янтарной полосой. Когда шум позади стих, пульс участился. Время пришло. Наконец! Скоро я узнаю правду о чувствах Сайона от него самого.
Я сморгнула навернувшиеся от предвкушения слезы и повернулась обратно, по-прежнему в объятиях Зайзи. Последние лучи Солнца окрашивали все в ржаво-оранжевый цвет. Демоны оторвались от костей и теперь походили на пьяных: разномастные зрачки расширены, губы, подбородки и руки покрыты порезами от осколков, зубы сверкают.
Один из них взглянул на меня. Отпустив Зайзи, я шагнула вперед.
– Моя часть уговора выполнена. Вы должны…
– Она есть в тебе, – протянул демон, нетвердым шагом подходя ближе. – Божественная сущность.
Слова застыли в горле. Остальные тоже повернулись ко мне, с аппетитом облизываясь.
Взгляд упал на мой забинтованный палец.
Внутри у меня все оборвалось. Тем не ме- нее я заговорила громким голосом, чтобы он не дрожал:
– Я выполнила свою часть сделки! Вы должны использовать новые силы, чтобы сделать меня бессмертной!
Ближайший ко мне демон усмехнулся. Остальные побрели к нему ближе, словно бы выстраиваясь в очередь, чтобы… о боги!.. чтобы съесть меня.
– Беги, – прошептала я Зайзи и услышала, как она отступила, но не побежала. Тью выскользнула из волос и вспыхнула ярче, готовая меня защищать.
В голове лихорадочно метались мысли. Я попятилась, во рту пересохло, как в неглазурованном глиняном горшке. Глаза Черепа отражали угасающий свет, как у пантеры.
Хищники! Самые обычные хищники! Вдруг возникла отчаянная мысль.
Я зарылась пятками в Землю и сказала демону поменьше:
– Я не могу отдать ее тебе, потому что уже пообещала Черепу.
Демон и некоторые из его спутников встали как вкопанные. Насупив брови, повернулись к своему предводителю.
– Ты заключил сделку без согласия стаи! – закричал мелкий.
Череп зашипел.
– Неправда!
– Лжец! – взвизгнул другой демон.
Я попятилась. Зайзи схватила меня за запястье. И мы побежали.
Мы кинулись по дорожке, оставленной нашими санями на пепельной почве. Совсем скоро в погоню бросились и демоны. Я не смела оглянуться, боясь упасть на неровной, скользкой от золы Земле. Мы быстро сбежали вниз по склону, увеличивая расстояние между нами и демонами, однако следующий холм нас замедлил и разделил с Зайзи, которая споткнулась о гнилой корень дерева. Я чуть не вывихнула плечо, помогая ей встать на ноги. К нам на всех четырех приближался демон, напоминающий гремлина. Едва мы поднялись, он прыгнул. Тью кинулась ему наперерез, отбросив назад с силой, удивительной для ее миниатюрного тельца.
Я замешкалась. Тью не бессмертная, она могла пострадать…
Зайзи потащила меня прочь. Инстинкт взял верх, и я побежала, прежде чем нас догнали другие демоны. Прежде чем усилия Тью не стали напрасными.
В мыслях всплыла ферма и тетя: ее сердце будет разбито, если дочь погибнет. Погибнет, помогая мне, да после всего, чем Зайзи уже рискнула.
А ведь демонам была нужна только я одна. Точнее, божественная сущность, которая, видимо, попала мне в кровь через порез.
Поэтому на следующем подъеме я выдерну- ла ладонь из хватки Зайзи, вынуждая ее замедлиться.
– Уходи! – крикнула я и помчалась на восток, едва различая дорогу во тьме. Затем нырнула в рощу мертвых деревьев, пытаясь в них затеряться. Коса на мгновение зацепилась за сучок. Мне на пятки наступал демон – на шее чувствовалось его гнилостное дыхание.
Я зубами сорвала повязку с пальца и впилась в заживающую рану, открывая ее вновь. «Только бы сработало!» Бросившись к дереву, я обогнула ствол и оказалась перед своим преследователем. Неудивительно, что на меня в ответ уставилась уродливая заостренная морда Черепа.
Он кинулся вперед, однако я нырнула за дерево, используя его в качестве щита. Схватила руку демона своей раненой ладонью и размазала кровь по всей длине. Некоторое время мы боролись таким образом, кружа вокруг дерева: он пытался перегрызть мне горло, я пыталась обмазать его своей кровью. Сучок дерева оцарапал мне предплечье. Стиснув зубы, я провела по нему рукой, раздирая кожу, и, продолжая прикрываться деревом, еще больше намазала Черепа своей кровью.
Вскоре прибыли остальные демоны. Изменив направление нашего танца, я отбросила Черепа к его сородичам.
Они не колебались ни секунду: учуяв сущность, накинулись на своего вожака. Когда Череп закричал, я опорожнила желудок в золу. Хотелось заткнуть уши, чтобы защититься от мерзких, чудовищных звуков смерти и убийства, однако здравый смысл взял верх – я оторвала подол юбки и поспешила плотно перевязать руку, пытаясь скрыть кровь – скрыть сущность. По лицу текли слезы. Горло и носовые пазухи жгло.