– Сергей.
– А, да, Сергей. А кто Сергей, кто Игорь – я как-то не успел...
– Светленький, тот что повыше, – Сергей. А шатен – Игорь.
Вася кивнул. Взгляд его стал сосредоточенным, остановился на углу окна. Он механически покивал еще несколько раз.
– Да ты не бойся, Василий! – постарался сказать Палыч как можно задушевнее. – Я понимаю, конечно, что напрягаю тебя. Но обещаю, что это недолго. Нам действительно несколько дней бы отлежаться! У нас, понимаешь, напряги в этой самой “Гекате”... я там тоже работаю, по сигнализации.
Вася перекатил взгляд на Палыча. Смотрел задумчиво, сигарета дымилась.
– Н-ну, ты сам понимаешь, я тебе доплачу за беспокойство, – добавил Кореньков к сказанному.
– Ладно, чего там, свои люди, сочтемся. Ты ведь мне тоже хорошо помогал, а я этого не забываю. Ты не думай, что если цыган – значит жулик...
– Да я когда так думал?!
– Ладно, ладно! – Вася засмеялся и похлопал дружески Палыча по плечу. – Ладно, – повторил он и кинул окурок в форточку. – Вы сегодня никуда не суйтесь, сидите дома, а завтра утром я приду.
– Угу... Игорю разве что позвонить, до автомата сбегать.
– Игорю?., ага, ну ладно. Только тоже лучше долго не ходить.
– Да нет, какой разговор. – Палыч сладко потянулся напоследок и швырнул окурок следом. – Что-то Рома твой долго летает!
Не успел Палыч так сказать, как внизу хлестанула дверь и быстрые ноги затопотали по лестнице. Вася заглянул меж перилами.
– Да вот он! Ты, Палыч, прям как в воду глядишь... – Тут он чем-то поперхнулся, закашлялся и кашлял долго, надувался, выкатывая круглые темные глаза. Рома же тем временем вбежал к ним с сумкой, полной продуктов.
– Во! – выпалил он, явно гордясь исполненным поручением.
– Молоток! – похвалил Палыч.
– Ну, давайте. – Вася улыбнулся, но как-то кривовато.
Палыч с Ромой стали подниматься, и когда они уже открыли дверь, Вася вдруг что-то быстро проговорил по-цыгански, на что Рома бойко откликнулся целой словесной очередью, потом сказал Палычу: “заходите”, а Васе: “ладно, пока!”
Пройдя в комнату, Кореньков увидел, что Игорь с Сергеем уже расстелили матрасы и сидят на них. Когда Палыч с Ромой вошли, они оба, как по команде, вскинули головы.
– Тут хлеб, колбаса, консервы, сыр немножко, кефир, булка... – затарахтел Рома, живо сунулся в карман, вынул горстку мелочи, – а вот жетоны, четыре штуки. Сейчас раскладушку принесу. Если чаю захотите или чего там... я тут.
Он в самом деле притащил раскладушку и ретировался.
Сергей энергично поскреб ногтями подбородок и засмеялся:
– Однако субординация тут у них.
– Однако предлагаю подзаправиться. – Игорь вскочил со своего лежбища, принялся вытаскивать продукты. Палыч, у которого при виде съестного слюна заполнила весь рот, устремился ему помогать, да и Сергея просить тоже не надо было. На какое-то время все примолкли, только челюстями усердно работали, прямо зубами рвали хлеб и колбасу. Сергей с усилием открутил крышку у банки маринованных помидоров, крышка звучно чмокнула.
– Ум-м, – промычал он, жуя, – класс! Я, похоже, слона могу сожрать вместе с хоботом! У-у, Палыч, отломи еще колбаски... Черт, я когда и ел-то последний раз, не помню.
– Который час, Палыч? – спросил Игорь озабоченно.
– К восьми подходит... А ну-ка, Серега, дай помидорчики попробовать.
Сергей уже надкусил помидор, рассол побежал у него по руке.
– Ничего, – одобрил он, облизывая пальцы. – Мне, конечно, больше домашний засол по душе, но что уж тут... На безрыбье и рак рыба.
Палыч выудил помидор, потряс его над банкой.
– Ага, – сказал он, – а на бесптичье и жопа соловей!
Так, балагуря и смеясь, мужики ужинали, точно сидели у мирного костерка где-нибудь на рыбалке, и никаких тревог и забот над ними будто бы и не висело. Да они и_вправду позабыли о своих делах, так проголодались и устали, что этот сухомятный ужин в пустой комнате стал для них чуть ли не райским отдыхом.
Игорь, впрочем, помнил, что ему надо позвонить. Поев, он со вкусом причмокнул и встал, отряхнул руки:
Всеволод Глуховцев, Андрей Самойлов
– Пойду звякну.
– Недолго, – предупредил Палыч. – Светиться на улице нечего, сам знаешь.
– Знаю...
Слышно было, как Рома открывает дверь. Сергей, кряхтя от наслаждения, растянулся на своем матрасе, сковырнул кроссовки.
– Класс!.. Палыч, дай спичку, в зубах поковырять.
Палыч дал Сергею спичку, а сам подошел к окну, открыл одну створку и закурил.
– Комары налетят, – лениво предупредил Сергей.
– Не налетят, – отмахнулся Кореньков. – До вечера далеко еще.
Сергей пожал плечами, закинул руки за голову.
– Долго мы здесь прокантуемся, как думаешь?
– Откуда же я знаю? – Палыч пожал плечами в ответ. – Война план покажет.
– Ну а ты поднапряги свой дар...
– Нет уж, лучше я его приберегу. Для чего-нибудь более важного.
Палыч отшутился, но на душе у него помутнело. Кошки заскребли. Он смотрел на дорогу, на редкие проезжающие машины. В чем тут было дело? Он нахмурился, сосредоточиваясь, пытаясь понять...
Игорь вышел на крыльцо, остановился, с удовольствием ощутив тихое, умиротворенное, вечернее тепло. Подумал о том, что в такой вечер хорошо бы прогуляться не спеша, особенно хорошо это там, у теткиного дома, среди сосен... С иронией усмехнулся: никогда он не испытывал сантиментов к тому, что у большинства людей называется родным домом, относился к нему как к жилплощади. А тут вот...
Он улыбнулся еще раз и зашагал влево. Дошел до угла и увидел, что к торцевой стене дома действительно прикреплены две красные полукабинки телефонов-автоматов. Снял трубку у ближайшего: работает.
Набрал номер Георгия, установил жетон. Сердце тревожно забилось, Игорь и сам не знал отчего. Раздался гудок, и тут же трубку сняли – звучно щелкнуло.
– Алло! – крикнул Игорь. – Жора?!
Но никто не ответил ему, а через пару секунд зазвучал другой гудок, уже измененного тона.
“Определитель!” – догадался Игорь и тут же недоуменно свел брови: когда он звонил утром, никакого определителя не было.
“Ставит он его, что ли, а потом опять снимает?..” – продолжал недоумевать Игорь, а гудки между тем шли и шли, трубку никто не брал.
Странно. Георгий ведь твердо сказал, что будет вечером дома. Хотя, конечно, мало ли какие дела могут быть у журналиста... И все-таки странно.
Игорь пожал плечами и повесил трубку. Вытащил жетон, подбросил его на ладони. Еще раз пожал плечами и побрел обратно.
– Слушайте, – сказал он вернувшись. – Я не дозвонился.
– Ну, потом позвонишь, – беззаботно бросил Сергей, листая замусоленный журнал “Юный техник” – единственное чтиво, которое почему-то оказалось у Ромы.
Игорь присел на свой матрац, поскреб в затылке.
– Да нет, – проговорил он задумчиво. – Не в том дело. Понимаете, мужики, когда утром я ему звонил, то все нормально было... то есть я позвонил, он просто трубку снял, и все. А теперь сработал определитель...
Палыч, сидевший на раскладушке и сосредоточенно обгрызавший спичку, медленно поднял голову.
– Как ты говоришь?.. – переспросил он. Игорь повторил, как все было.
Палыч внимательно выслушал Игоря, постучал спичкой по верхним зубам.
– Нехорошо, – молвил он. – Нехороший признак, – сморщился так, что глаз не стало видно. – Я не могу пока точно сказать, в чем именно тут гвоздь, но нюхом чую...
Он решил не говорить ребятам о своих предчувствиях. До утра, во всяком случае. Пока стоял у окна и курил, он в самом деле попробовал осторожно подойти к той двери своей души, к которой страшился подойти в течение многих лет. Только попробовал – и едва не покрылся холодным потом, ибо явственно увидел, что за эти много лет дверь не пропала никуда, она даже не запылилась, она стояла новенькая и блестящая, и более того, она с готовностью, с какой-то ядовитой, издевательской готовностью приоткрылась, приглашая его, Александра Павловича, в жуткий мрак – и он поспешно отскочил назад, кажется, он даже отшатнулся от окна, побледнел, оглянулся – но Сергей не заметил.
Когда Кореньков чуть поуспокоился, он вдруг обнаружил, что это его душевное потрясение каким-то образом связано с выкриками старой цыганки, Васиной бабки, у него дома. Она... она прокричала нечто о том самом мраке, в который он, Александр, снова заглянул и в испуге отпрянул.
Он точно знал, что это так.
А почему?.. – конечно, объяснить не мог.
– Ладно, что там. – Он вздохнул. – Давайте-ка отдыхать. День был трудный. Мягко говоря.
– Неплохо было бы сполоснуться. – Игорь брезгливо понюхал свою ладонь.
– Уж это точно! – Сергей оживилсй, бросил “Юный техник”. – Надо думать, что с ванной тут все в порядке?
– Иди спроси у Ромы этого. – Игорь глазами указал на дверь.
Сергей, вскочив, убежал к Роме. Как только он заговорил с Васиным племянником – слышно было, – Игорь быстро повернулся к Палычу и вполголоса проговорил:
– Палыч... Что-то случилось? Ты что-то видел?..
– Да нет, с чего ты взял? – Кореньков удивился очень натурально, даже сам от себя такого не ожидал. – Просто устал, все-таки сам видишь, какая каша заварилась, а ведь я не юноша давно уже... Да и думаю как-никак, это верно. Но уже вряд ли придумаю что, уже мозги отказывают, честное слово. Ну к черту! Давай просто отдыхать. Утро вечера мудренее.
Игорь продолжал какое-то время смотреть на Палыча, потом отвел взгляд, пожал плечами и сказал: “Ладно”.
Тут в комнату влетел радостный Серега:
– Все нормально! Душ работает, можно мыться!..
ГЛАВА 9
Утро оказалось мудренее вечера тем, что Палыч проснулся рано, с каким-то сложным чувством: вроде бы ночь он проспал без всяких проблесков и сновидений, и тем не менее что-то тревожило его и тяготило, неизвестная ему работа свершалась этой ночью – там, за той дверью, куда так жутко было заглянуть... Он только вздохнул тяжко, вспомнив это.
Ребята еще дрыхли без задних ног, да и действительно было рано: едва-едва пошел восьмой час. Воробьи за окном чирикали, как сумасшедшие – так здорово, наверное, 'казалось встречать им новый день. Палыч даже как-то позавидовал глупым пичугам: мне