Кому-то сегодня утром не отсосали.
Крейтон:Хуже. Два дня назад его жена чуть не поцеловала своего школьного любимчика у него на глазах. С тех пор он самый счастливый человек.
Илай:Он не ее школьный любимчик.
Крейтон: Отрицание не отменяет фактов. У него случился стресс.
И.КИНГ УДАЛИЛ К.КИНГА ИЗ ЧАТА.
ЛОРД.РЕМИ ДОБАВИЛ К.КИНГА В ЧАТ.
Ремингтон: Боже, боже. Неудивительно, что он так засунул голову в задницу, что едва может дышать. Значит, Ава снова играет с огнем?
Крейтон: Можно сказать, что сейчас она обливает себя бензином.
Илай:С каких пор ты стал таким разговорчивым, @К.Кинг? Не пора ли тебе свалить со своей девчонкой и избавить нас от своего нежелательного присутствия?
Ремингтон: Подробности, @К.Кинг?
Брэндон:Это было некрасиво?
Крейтон:Почти уверен, что они потрахались в туалете, пока мы сидели в ресторане.
Илай:Ничего подобного.
Крейтон: Да ладно. Вы пробыли там двадцать минут, и она вернулась с таким количеством планов убийств в глазах, что их можно было увидеть из-за океана.
Лэндон:*GIF дьявольского смеха* моя любимая проказница барби.
Илай: Моя жена станет твоей самой нелюбимой вещью, когда я закончу с тобой.
Лэндон:Трясусь от страха, пока мы разговариваем. Сейчас позвоню маме за эмоциональной поддержкой. Кроме того, по слухам, ты притащил ее к алтарю с пинками и криками, так что можешь завязывать с этим делом и перестать называть ее своей женой при каждом удобном случае.
Брэндон:Прекрати провоцировать его, Лэн.
Лэндон:Только после моей смерти. Хотя я уже придумал, как буду преследовать вас всех из могилы *медленная ухмылка эмодзи*.
Ремингтон:Я не понимаю, почему такая благородная женщина, как Мия, оказалась с таким язычником, как ты.
Лэндон: Не завидуй нашим идеальным отношениям.
Крейтон:Что интересного ты узнал, @Лэн. Кинг?
Лэндон: О, ничего особенного. Только то, что с барби могло произойти что-то серьезное до ее последнего «несчастного случая».
Ремингтон: Краски сгущаются.
Крейтон: Ты хочешь сказать, что это был не несчастный случай?
Лэндон: Мы можем назвать это несчастным случаем только если Илай не причастен к этому. Учитывая, что он явно присутствовал на месте преступления, у меня есть сомнения.
Брэндон: Он просто издевается над тобой, верно, @И.Кинг?
Крейтон:Илай?
И.КИНГ ПОКИНУЛ ЧАТ.
Я пришел к мрачному выводу, что моя жена обладает разрушительной энергией мировой войны и эмоциональным IQ пластикового цветка.
И хотя я горжусь тем, что являюсь человеком, контролирующим все события в своей жизни — эмоции и планы на будущее в том числе, — я неизбежно натыкаюсь на препятствие в виде розовой шифоновой юбки и кремового топа.
— Что ты надела? — я скриплю зубами, проходя на кухню и разглядывая материал, обнимающий ее круглые соски и останавливающийся прямо над обнаженным пупком.
— Burberry, — Ава даже не поднимает головы, предпочитая делать вид, что увлечена вязанием крючком Сэм.
Моя бывшая няня собирает свою неузнаваемую работу и выходит из кухни, чтобы избежать наших обычных препирательств.
— Иди переоденься. Не будешь же ты разгуливать в такой одежде среди персонала.
— Хм. Дай-ка подумать, — она прикладывает палец с идеальным маникюром к губам. — Я согласна на «нет».
Я хватаюсь за край ее стула, чтобы не выбить из нее всю дурь. Моя рука сгибается, и я считаю до десяти.
Тактика, которая потерпела неудачу несколько дней назад, после того как она чуть не поцеловала того подражателя. Если бы она действительно приблизила свои губы к его губам, он был бы обезглавлен на месте в стиле Средневековья.
Хотя вопрос о его исчезновении — это вопрос «когда», а не «если». Я уже протянул свои теневые руки к корпорации его родителей и прикончу его, как только он рыпнется.
Ава смотрит на меня с медовой улыбкой, в которой больше фальши, чем в ее плохой актерской игре. Я перевожу взгляд на ее губы — полные, блестящие и соблазнительные. В голове мелькает образ того, как они обхватывают мои пальцы, высасывая через них мою душу.
Они будут выглядеть божественно, захлебываясь моим членом.
Нет.
Больше никаких фантазий о губах и киске моей жены. Однако после того, как я попробовал ее на вкус, это оказалось непросто.
Единственное, о чем я думал с тех пор, так это о том, как прижать ее спиной к ближайшей поверхности и вновь приобщить ее тело к своему. Как вытрахать из нее всех остальных мужчин.
И как только эти проклятые образы сформировались в моей голове, очистить ее от них стало невозможно.
Несмотря на полное осознание того, что это может быть опасным спусковым крючком.
— Что я говорил о проявлении твоего бунтарства? — я говорю так спокойно, что даже сам начинаю верить, что меня совершенно не беспокоит этот хаотичный кусок человеческого существа.
— Как-нибудь подумаю об этом. Но не сегодня. А сейчас, если позволишь, я попрошу Сэм присоединиться ко мне в оранжерее. Здесь довольно душно из-за одного человека.
— Ты никуда не пойдешь, пока не переоденешься, Ава.
— Хочешь поспорить?
— Хочешь проверить меня? — я опускаю руку со стула на ее обнаженное плечо.
Ее росистая кожа электризуется от прикосновения, а может, это потому, что я хочу ее так сильно, что это начинает нарушать мое равновесие.
Не говоря уже о том, что с того дня, как она скакала и разрывалась на части на моих пальцах, меня мучают синие яйца.
Я обхватываю рукой ее затылок под волосами и смотрю на нее сверху вниз, когда она ахает.
Я опускаю голову и покусываю мочку ее уха, пока она не вздрагивает. Когда она наклоняет голову в сторону, обнажая нежное горло и точку пульса, не полакомиться этим — сущее мучение.
И ею.
Потому что, черт возьми, я ни за что не смогу сдержать себя, если начну. Достаточно сложно наблюдать за тем, как она разгуливает в этой одежде и крошечной ночнушке, которая, клянусь, была создана, чтобы дразнить меня.
— Нужно ли напоминать тебе о том, что произойдет, если ты будешь плохо себя вести, миссис Кинг?
Она крепче сжимает стакан со смузи, ногти впиваются в него с такой силой, что я удивляюсь, как он не разбивается.
— Или ты делаешь это специально, чтобы я снова использовал тебя?
На этот раз она ударяет меня локтем в бок. Сильно.
— Не льсти себе. Я не заинтересована в повторении твоего неудачного выступления.
— Твоя киска, которая вытрахала все мои пальцы, утверждает обратное. На самом деле, если я заберусь под твою юбку, то обнаружу, что ты капаешь для меня, жена.
— Как хочешь, — ее слова звучат тихо, едва слышно.
— Хочешь поспорить?
— Если только на то, что ты будешь находиться на расстоянии нескольких континентов от меня, иначе мне это неинтересно.
Прочищая горло, это мешает мне поставить жену на место — или попытаться это сделать, пусть и на время.
Сэм вернулась и мотнула головой в сторону Хендерсона, который стоит у входа в столовую.
Я встаю во весь рост и застегиваю пиджак, но не отпускаю Аву. Похоже, она тоже не испытывает отвращения к этому контакту, или, возможно, просто забыла о моей руке, обхватившей ее затылок.
— Вам почта, сэр.
— И это настолько важно, чтобы прерывать меня? — я не скрываю яда в своем тоне.
Ава снова пихает меня локтем.
— Перестань быть придурком.
А затем она направляет свою солнечную улыбку на моего помощника.
— Спасибо, Лео.
— С удовольствием, миссис Кинг.
— Его зовут Хендерсон, — говорю я.
— Это его фамилия, а сейчас не двадцатый век, — отвечает она. — Кроме того, Лео — милое прозвище.
Он слегка улыбается, но улыбка тут же исчезает, когда я встречаюсь с ним взглядом.
Пожалуй, настало время выполнить мои угрозы убийства и закопать этого жалкого хмыря там, где не светит солнце.
Словно почувствовав мои мысли, Хендерсон кладет почту на стол передо мной и удаляется, вероятно, чтобы отполировать свой гроб.
Ава просматривает письма, откладывая в сторону мои и домашние счета, затем листает подписные журналы мод и музыки и почту от десятков оркестров, одним из главных меценатов которых она является.
Эта женщина жертвует оркестрам, как будто они благотворительные организации. Очевидно, некоторые из них испытывают трудности и не смогли бы продолжать давать дешевые представления для широкой публики без значительных пожертвований от таких семей, как наша.
Она останавливается на знакомом конверте, затем осторожно вскрывает его. Ее глаза скользят по строчкам, и с каждым прочитанным словом они сверкают, становясь к моменту окончания письма блестяще-голубыми.
Ее губы раскрываются от удивления.
— О боже мой!
— Хорошие новости? — спрашивает Сэм, когда я замолкаю.
Отчасти потому, что читаю письмо через ее плечо.
— Самые лучшие. Меня попросили выступить на мероприятии, организованном одной из общественных организаций Фонда искусств.
— И ты согласишься? Я думал, что благотворительные организации ниже твоего музыкального таланта.
Она мотает головой в мою сторону, словно только что поняла, что я все это время был рядом. Кощунство — забыть о моем существовании. Никто, кроме этой больной на всю голову женщины, не способен на такое.
Мало того, у нее хватает наглости сверкать глазами.
— Я этого не говорила.
— Я думал это само собой разумеющееся, учитывая, как снобистски ты относишься к конкурсам.
— Ты ошибался. Мне повезло быть частью этого дела. Кроме того, я участвовала в соревнованиях только для того, чтобы что-то доказать.