— Андрей, что ты делаешь?! — закричала Даша. — Ты же сбил человека!
— Ребята разберутся, — вполне спокойно ответил Малашенко.
Сергеев подхватил:
— Водитель действует совершенно правильно. Молодец, Малашенко.
— Да о чем вы говорите! Мы, может быть, его убили!
Сергеев терпеливо объяснил:
— Во-первых, он переходил шоссе в неположенном месте. Во-вторых, явно пьян. А в-третьих, вы уверены, что, если бы мы остановились, на нас бы не обрушились автоматные очереди?!
Даша оглянулась — джип остановился, и охрана неторопливо подходила к лежащему на асфальте мужчине.
Даша простонала:
— Но так же нельзя, Николай Александрович. Мы же не в джунглях живем! Надо помочь человеку, раз мы виноваты.
— Мы живем в джунглях, — возразил Сергеев.
— Что?!
— Дарья Дмитриевна, вы не читали газет, но хоть телевизор изредка смотрите?
— Изредка смотрю.
— И что же? В Москве не проходит недели, чтобы не было смертельных покушений на бизнесменов, банкиров, предпринимателей и высокопоставленных чиновников! Вы уверены, что и вас уже не заказали?
— Меня?!
— А почему бы и нет? Вы с нашим холдингом давно ужа кому-то наступили на хвост. А потому охрана под моим руководством и действует по инструкции, всеми признанной. Потому вы и платите моей команде большие деньги.
— Гарантируете мне полную безопасность? — не без сомнения спросила Даша, а Сергеев невесело вздохнул.
— К сожалению, гарантировать полную безопасности невозможно. Но мы делаем все возможное.
— Но это же был явно мирный, немножко выпивший человек! И вокруг никого не было!
— Быть может, так, а может, и наоборот. Гарантий того, что у него в руках была не бутылка, а граната, — нет. Машина с президентом не должна останавливаться в движении за городом — ни при каких обстоятельствах. Я бы уволил Андрея Малашенко за одну секунду, поступи он по-другому. А так он получит солидную премию из моих рук.
— Черт бы вас побрал, — процедила Даша сквозь зубы.
— Пусть черт меня поберет, но свой долги исполню до конца.
Даша подавленно замолчала.
Стрелка спидометра ушла за отметку «130», хотя дорога оказалась довольно извилистой. Вообще же она была гладкой, в отличном состоянии, с размеченными полосами движения и «стаканами» службы ГИБДД едва ли не на каждом пятом километре.
Проскочили дубраву, мимо полетели зеленые, словно стриженные косилкой поля.
Мотоциклист охраны догнал автомобиль Даши, с могучим ревом мотора обогнал «БМВ» и занял свое прежнее место в эскорте. Он махнул рукой, обозначив тем самым, что все в порядке.
Сергеев сказал, облегченно вздохнув:
— Слава богу. Я думал, что он шею себе свернул. Малашенко вступился за приятеля:
— Васька почти чемпион страны по мотокроссу. Так просто шею сворачивать ему не положено по его чемпионским званиям. Вы отпустите его, Николай Александрович, на чемпионат мира в Японию? Через месяц?
— Отпущу.
Следом за мотоциклистом Малашенко сбросил скорость, затем соскользнул с шоссе на боковую дорогу, и они тут же оказались в густой тени высоких сосен. Еще через километр вдоль этой дороги потянулись заборы, а за ними просматривались особняки. Разностильные: у кого под бунгало, у кого под альпийское шале, а кто попросту срубил здоровенную русскую северную избу — в три этажа, е широкими окнами, солярием на крыше. Почти на каждых воротах или на углах ограды можно было разглядеть камеру слежения. Даша спросила растерянно:
— Николай Александрович, а кто здесь живет?
Сергеев пожал плечами.
— Состав пестрый. Бизнесмены, банкиры. Авторитеты из уголовной братвы. Чиновники из администрации президента. А недавно поселился цыганский барон. У кого есть деньги или хоть сколь-нибудь значимая властишка — тот сюда и устремляется.
— Ничего себе соседи!
— Не волнуйтесь, Дарья Дмитриевна. Тут не принято ходить друг к другу в гости. Все живут за своими заборами, за спиной своей охраны и контактов с соседями не поддерживают.
— Как на подводной лодке.
— Точно.
— Но это же сдохнуть с тоски можно!
— Хорошо, что вы мне напомнили. С тоски вы не умрете. В вашем доме есть прислуга. Супружеская пара, беженцы из Таджикистана. Всю зиму они приглядывали за домом, сами живут во флигеле. Они проверены и мной, и официальными службами. Абсолютно надежны. Если хотите, смените их на каких-нибудь своих знакомых или родственников, которым доверяете.
— У меня нет здесь ни знакомых, ни родственников.
— Тем лучше, наверное.
— Чем лучше?
— А тем, что никто не будет назойливо прилипать к вам, просить постоянно помощи, клянчить подачки, пользоваться вашей добротой, а в конечном счете — продадут вас за копейку!
— Да, Николай Александрович, — грустно произнесла Даша. — Страшную вы прожили жизнь.
— Какая досталась, я не жалуюсь.
Мотоциклист резко остановился с заносом заднего колеса и дал громкий сигнал. Через несколько секунд ажурные ворота, врезанные в высокую ограду из железных прутьев, плавно отошли в сторону. Следом за мотоциклистом Малашенко прокатил машину по короткой аллее и остановился у высоко крыльца особняка.
Даша вышла из машины и оглянулась.
Да-а, братишка жил с размахом. Особняк был оригинальным, точнее сказать — несколько американизированным. За стеклянными стенами под плоской крышей голубела ванна просторного бассейна. С южного бока особняка пристроен зимний сад — с пальмами и диковинными, яркими цветами. Этому зданию стоять бы где-нибудь в Калифорнии, в Голливуде, на холмах Беверли-Хилз.
Пока ехали, Даша побаивалась, что увидит замок в стиле «новых русских». С дурацкими башнями, нелепыми эркерами и прочей безвкусицей. Ан нет! В особняк брата можно было без стеснения приглашать хоть королеву Великобритании. Наполовину застекленный, словно парящий в воздухе, он гармонично вписывался в окружающую его сосновую рощу.
Ворота за спиной Даши начали было закрываться, но снова пошли назад. Джип охраны вкатил на подворье, и охранники выбрались из машины. Даша окликнула их:
— Ну что там с пострадавшим?!
Рослый охранник небрежно отмахнулся:
— Давно известно, что детей и пьяниц охраняет специальный ангел-хранитель. Отвезли в больницу, ногу он, судя по всему, сломал. Но бодр и весел. Оклемается.
От флигеля, аккуратно притулившегося под соснами, метрах в пятидесяти от особняка, подошли к Даше двое — немолодые мужчина и женщина, неуверенные и даже испуганные.
— Разрешите представить, Дарья Дмитриевна, — произнес Сергеев. — Бушков Валентин Иванович, Бушкова Тамара Николаевна. Они и приглядывают за вашим хозяйством.
— Здравствуйте, — в один голос проговорили супруги.
— Добрый день, — ответила Даша и хотела добавить что-то ободряющее (уж больно у супругов был робкий вид), но вмешался Сергеев:
— Я поеду на фирму, Дарья Дмитриевна. Дела не разгребешь. Бушковы вам все покажут и объяснят, что к чему. — Он оглянулся и позвал: — Малашенко, поехали со мной за наградой. Грефа здесь вполне хватит.
Даша уже приняла решение, — будет жить здесь до снега, а может быть, останется и зимой. Крикнула:
— Андрей, будешь возвращаться, привези сюда Джема!
— Само собой.
— И загляни в больницу, проведай этого парня, которого мы сбили по дороге!
На это Малашенко только плечами пожал и полез за руль «БМВ».
Внутренний интерьер особняка оказался строгим, выдержанным в классическом стиле. Здесь было немного неуютно, но на аристократический лад изысканно, тут уж ничего не скажешь. Более всего Дашу порадовали два камина: один, большой (барана можно зажарить), — в просторной гостиной, другой, маленьким, — в рабочем кабинете. Она тут же представила себе, как зимой за стеклянной стеной свирепеет трескучий мороз, а у нее в кабинете горят дровишки в камине, — открытое пламя всегда радует душу.
Греф перехватил Дашу, когда она, едва не задыхаясь от восторга, обследовала бассейн. Даже вышка для прыжков в воду установлена!
Греф весело сообщил:
— Бушковы накрыли стол к нашему приезду. Владимир Дмитриевич обычно трапезничал на кухне, так что они придержались его традиций. Но могут все перебросить и в столовую. Ты как прикажешь?
— Не надо. Я всю жизнь только на кухне и питалась.
— Хорошо, я пойду скажу им, чтоб разогрели в духовке гуся. Холодный он не очень-то вкусный. Уж больно жирный оказался, мерзавец.
Греф вышел из бассейна, а Даша не утерпела — бассейн выглядел слишком соблазнительным, чтоб не искупаться. Она нашла пульт управления, под каждой кнопкой имелась инструкция. Нажатие на кнопку «шторы» включило невидимый мотор, и стеклянные стены бассейна тут же закрылись плотными синими шторами, а под потолком вспыхнули лампы освещения.
Даша разделась догола, вскарабкалась на вышку и больно плюхнулась животом в теплую воду. Охнула, погрузилась с головой и поплыла.
И так можно каждый день?! И даже ночью?! Ох, братишка мой любимый, в какое же безобразие ты меня засунул?!
Даша даже всплакнула по ходу своего заплыва.
В предбаннике сауны, встроенной в торец бассейна, она нашла простыни, халаты, махровые полотенца. Быстро вытерлась, отыскала фен и высушила голову, после чего оделась и побежала в особняк.
Супруги Бушковы И Греф ждали ее на просторной кухне возле накрытого стола — на одну персону, что Даша заметила не сразу. Она весело пригласила:
— Ну, садимся и отметим новоселье.
Бушков замялся и ответил осторожно:
— Да нет, Дарья Дмитриевна, у нас там канализация засорилась, прочистить надо.
И пока Даша пыталась понять, что ей сказали, супруги вышли из кухни.
Да куда вы? — слабо позвала Даша.
— Дарья Дмитриевна, — мерно начал Греф, — перестаньте играть в дешевую демократию. Они ваша прислуга. И я ваша прислуга. Мы здесь сидим с вами за одним столом только по праздникам и по особому приглашению. Вы должны понять — вы рабыня субординации. И обязаны сохранять, как в свое время сказал товарищ Троцкий, «пафос дистанции».