— Мне послышался звонок телефона?
Сжав губы и нахмурившись, мальчик кивнул в сторону кухонной двери.
Дэнни вошел в кухню и тут же наткнулся на Брук, ноздри которой гневно раздувались.
— Бью подает мне странные сигналы. Ты не могла бы разъяснить их значение?
— Ему бы не мешало научиться играть в покер, — процедила Брук.
— То есть научиться блефовать? А что, неплохой навык, — согласился Дэнни. — А почему мальчик такой подавленный, а ты такая сердитая?
— Дэнни, послушай меня, — строго сказала Брук.
— Я тебя внимательно слушаю, — спокойным тоном заверил ее Финч.
— Немедленно позвони Эмили, — выпалила женщина.
- Что?
— Не спорь, Финч. Позвони, ей и пригласи на ужин вместе с Симоной и Джерри, — непререкаемым тоном проговорила Брук.
— С чего это?
— Только что звонили из «Спортивного обозрения». Я была в своей комнате, и трубку взял Бью. Наш бесхитростный мальчик сообщил ей, что мы оба в душе. Представляешь, завтра же это может вылиться в очередную порочащую статью!
— Ты сказала «ей», — прервал ее Дэнни. — Звонившая представилась? Это была не Рейчел Кросс?
— Да, она, — растерянно кивнула Брук.
— И что ты ей сказала?
— Чтобы она позвонила тебе в офис в рабочие часы, — смущенно призналась Брук. — Возможно, я сказала это несколько резче, чем следовало... — робко добавила женщина.
— Ничего, не беспокойся. Я ей сам перезвоню. Мы обсуждаем один телевизионный проект. Я сам просил ее позвонить мне домой.
Брук виновато протянула Дэнни трубку телефона.
Он не воспользовался ею, а повесил обратно.
— Не сейчас, — мягко произнес он. — У нас другие планы, если ты помнишь.
— И все-таки позвони Эмили и пригласи ее. Это не будет лишним, — настойчиво проговорила Брук и вышла из кухни, убедившись, что он собрался последовать ее совету...
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Кто-нибудь откроет? — прокричал Дэнни, услышав очередной стук в дверь.
Он был занят приготовлениями к ужину. Носился как пчелка вокруг огромного стола в столовой.
В это время Брук, пристрастно разглядывая свежий маникюр, плавно сходила в холл по ступеням. Удовлетворившись сияющим, видом ухоженных ногтей, она руками взбила пряди, тряхнула ими на ходу и почувствовала себя превосходно.
В холле ее уже дожидались Бью и Лили, которые выстроились у двери в почетный караул и сдавленно хихикали, ожидая появления тети Симоны и дяди Джерри.
— Открывайте, — скомандовала Брук своему маленькому воинству.
Бью ловко провернул ключ, а Лили, повиснув на дверной ручке, качнулась вместе с дверью в сторону.
— О! Привет! — прозвучал приятный женский голос, который определенно принадлежал не тете Симоне и уж тем более не дяде Джерри.
В отличие от детей, которые выпучили глаза на привлекательную незнакомку, Брук ожидала ее появления. Она приветливо кивнула ей и жестом пригласила войти.
— Ты кто? — перегородила незнакомке дорогу Лили.
— Лили! — укоризненно воскликнула Брук и, обратившись к женщине, произнесла: — Вы уж извините ее, пожалуйста... дикий ребенок. Вы ведь Эмили?
Брук протянула вошедшей руку.
— Да, — сказала та, поздоровавшись с Брук. — А это не иначе как Лили и Бью? Очаровательные дети.
Польщенная Лили завернулась в свое алое боа.
— Проходите, пожалуйста. Дэнни сейчас завершает последние приготовления в столовой. Он будет впечатлен, когда вас увидит, — польстила в ответ Брук. — Мы должны просить у вас снисхождения. В последние дни мы практически монополизировали его время и внимание... Да, он вам сказал, что мы еще ждем к ужину мою сестру Симону и ее мужа Джерри? — спросила она за мгновение до того, как со двора послышался звук подъезжающей машины. — А вот, должно быть, и они. Проходите, пожалуйста, в гостиную, я открою.
Через миг дом наполнился радостными возгласами тети Симоны и ответными воплями Лили.
— Ах ты моя крошечка, моя пресладенькая, прехорошенькая малюточка Лили!
— Тетя Симона приехала, моя любимая тетя, моя Симона, тетя моя! — верещала девчушка.
— Дай-ка я тебя обниму и расцелую, лапуська моя, — сдавила племянницу в объятьях тетя Симона.
— Ой! — восторженно взвизгнула Лили.
— А как поживает мой любимый сердцеед? — обратилась к племяннику тетя, на что Бью лишь смущенно улыбнулся.
А Лили сделала большие глаза и сдавленным голоском спросила:
— Разве он ест сердца? Я никогда не видела, чтобы Бью ел сердца.
— Пока еще нет, но когда подрастет, то наверняка станет, — таинственно заверила ее тетя.
— Вот это да! — захлебываясь от восторга, проговорила девочка, с обожанием глядя на своего старшего брата.
— Ну вот вы всех и встретили, а теперь марш умываться и по кроватям. Через пятнадцать минут приду проверю, — скомандовала Брук и проводила детей наверх.
— Он с каждым днем все хорошеет и хорошеет, наш цветочек Бью, — прокомментировала Симона, когда Брукс пустилась.
— Только ему этого не говори. Чем дольше он пребывает в неведении, тем лучше, — предостерегла сестру Брук. — Как ты, Джерри? — спросила она, обнявшись с зятем.
— Привет, Финдли! Лучше скажи, как ты?
— Ну, вот так! — ответила она, разведя руками.
— Значит, неплохо, — резюмировал Джерри.
— Пойдемте, я вас представлю. В гостиной нас дожидается подруга и коллега Дэнни. Ее зовут Эмили.
Симона нахмурилась и пробормотала:
— Подруга, значит, коллега... Миленько, миленько... Ничего не скажешь.
— Прекрати! Слышишь? — одернула сестру Брук. — Здесь никто никого не сватает. Понятно?
К девяти часам чувствовалась только усталость.
Дэнни налил себе немного скотча и жестом предложил то же экспрессивной сестрице Брук.
Брук же посчитала необходимым весь вечер опекать подругу Дэнни, опасаясь, что если потеряет бдительность, то позволит сестре выдать что-то обескураживающее. Но накладок не произошло. Ужин прошел наилучшим образом.
Как всегда, Симона верховенствовала за столом, и этому не было возражений. Дэнни лишь выполнял роль хозяина: предложить, усадить, подложить, поднести, подлить и прочее.
Эмили понравилась Брук своей немногословностью. В отличие от Симоны она не считала ситуацию странной и быстро адаптировалась к ней, разговаривая тихо и остроумно.
Казалось, даже в этой ситуации Дэнни умудряется сохранять совершенное безразличие, в то время как Брук остро реагировала на каждый жест или сказанное слово. На первый взгляд проблем не возникало, но они были.
После ужина Дэнни сказал, что хочет подышать свежим воздухом и попросил Эмили пойти с ним. Они вышли.
— Что за разговоры? — шикнул он на свою подругу.
— Ты о чем? — удивилась Эмили.
— Болтовня с Симоной.
— Просто мы обсудили статью, которую на днях прочли в одном из журналов. В ней говорилось о социологическом исследовании, результаты которого позволяют сделать вывод, что восемьдесят процентов мужчин так или иначе плутуют в любовных делах, — пояснила подруга.
— Ладно Симона. У нее язык без костей. Но ты-то! — гневно бормотал в тиши ночи Дэнни.
— А в чем проблема? — недоумевала Эмили.
— Ты спрашиваешь, в чем проблема? Тебе разве не известно, что муж Брук недавно погиб, да еще при очень щекотливых обстоятельствах? Она до сих пор переживает.
— Ну... Я... не знаю... Я даже не подумала об этом, — оправдывалась женщина.
— А стоило бы! — проворчал Дэнни.
— Перестань смотреть на меня как на преступницу, Дэнни, — возмутилась в конце концов Эмили. — Ничего страшного не произошло. Уверена, Брук прекрасно поняла, что в этом разговоре не было никакого подтекста. С каких пор ты стал таким щепетильным, Дэнни?
— С тех пор как похоронил лучшего друга.
— Если бы ты сам хоть как-то старался участвовать в общей беседе, этого бы не произошло. Так что я твоих упреков не принимаю, — категорически заявила Эмили.
Дэнни звучно фыркнул, демонстрируя свое негодование.
— Знаешь, мне тоже есть от чего прийти в ярость. По какой причине миссис Финдли оказалась в твоем доме прежде, чем я? И чье это было решение — свести нас вместе за одним столом? — вплотную подойдя к Дэнни, потребовала ответа Эмили.
— Какое это имеет значение? — буркнул Финч.
— Дорогой, для меня это имеет огромное значение. Если так решил ты, то я буду только польщена. Но если это была ее идея, то, извини, для меня это несколько оскорбительно. Я не знаю, во что вы играете, но я не желаю принимать в этом участие, — процедила женщина.
— Это не игра.
— Так чья это была идея? Только честно!
— Ее, — не пожелал лукавить Дэнни Финч.
— Благодарю за искренность, дорогой Дэнни. Она не только трогательно несчастна, хороша собой, но еще и невероятно великодушна... Я не такая. Мой мужчина должен быть только моим.
Дэнни смотрел уже в другую от Эмили сторону. Он понимал, что это разрыв, но не испытывал ни малейшего желания смягчить его.
— Думаю, тебе лучше вернуться вместе со мной в столовую и уйти вместе со всеми, — тихо проговорил Дэнни.
— Вернуться туда? — рассмеялась Эмили. — Да ни за что, дорогой! — она обняла его, поцеловала в щеку, села в машину и укатила.
Вернувшись в дом, Дэнни сообщил, что Эмили вызвали срочным телефонным звонком, после чего
позволил Джерри втянуть себя в разговор о молодых футбольных дарованиях, проявивших себя в завершившемся футбольном сезоне.
Когда мужчины вышли выкурить по сигарете, сестры уединились в комнате Брук.
— Сколько у тебя сейчас денег? — деловито спросила сестра.
— На детей хватает. А жилье и платную школу я уже не потяну. Придется работать, а это означает, что придется оплачивать уход за Лили... Почему ты спрашиваешь?
— Я скопила несколько тысяч, — сказала Симона. — Неприятно думать, что теперь ты целиком зависишь от чужого, по сути, человека.
— Если бы ты только знала, как меня это угнетает. Конечно, можно думать, что так и должно быть. Что друзья должны помогать в беде. Но легче-то от этого не становится. Радует одно: дети счастливы. Чего не скажешь о Дэнни.