Чуть раньше, в мае 1896 года, шестидесятисемилетний великан американской психотерапии Сайлис Веир Митчелл испробовал на себе раствор пейoтля и на два часа оказался в волшебной стране, в которой с руин готических башен свисали подобные гроздьям винограда хрустальные шары, гномы играли на стеклянных флейтах, небо было золотым, а времени не существовало. Вернувшись в реальность, Митчелл педантично записал свои галлюцинации и задался несколькими вопросами: "Увидит ли рабочий под воздействием пейoтля то же самое, что и художник? Что увидят слепой или дальтоник? Может ли кто-нибудь сказать, что видят индейцы?"
Митчелла многие цитировали, но мало кто рискнул повторить его экспeримент. Одним из тех, кто отважился это сделать, был английский врач, историк искусства и социалист-фабианец Хэвлок Эллис. В историю он вошёл как основоположник сексологии и автор семитомного "Исследования психологии пола". В 1897 году вышла первая, самая нашумевшая часть этого труда. Она была посвящена сексуальным извращениям и вызвала скандал. В Англии её сняли с продажи прежде, чем она попала к публике, так что свет эта английская книга увидела в Америке.
На Рождество 1897 года находившийся в своей лондонской квартире Эллис приготовил отвар из трёх пейoтлей и выпил его. Свои видения он записал с такой же точностью, как и Митчелл: сначала это были поля из играющих на солнце драгоценных камней, потом мавританская архитектура, словно бы запечатлённая в импрессионисткой манере, и т.д. Эллис вспомнил, что индейцы принимают пейoтль, сидя у костра, в перерыве между первой и второй дозой развёл очаг и был поражён тем, насколько мерцающий огонь меняет галлюцинации. Он отметил, что, в отличие от алкоголя, мескалин не отупляет интеллект.
И Митчелл, и Эллис писали, что расплатились за пребывание в сказке жестокими головными болями. Ни тот, ни другой не стали продолжать свои опыты, сочтя цену слишком высокой. Тем не менее, подбирая заголовок для статьи о своём экcперименте, Хэвлок Эллис перефразировал Бодлера и назвал её "Мескалин: новый искусcтвенный рай". Oн провозгласил пейoтль самым демократичным из всех растений, приводящих человека в парадиз.
Слeва: Сайлис Веир Митчелл. Справа: Хэвлок Эллис.
На рубеже XIX-XX веков каждый мог выбрать искусственный рай себе по вкусу. Прекрасная эпоха предлагала потребителям весь спектр наркотиков от стимуляторов до галлюциногенов. Можно было зайти в любую аптеку по обе стороны Атлантики и без рецепта купить морфий, кокаин или героин (со шприцами и другими сопутствующими товарами или без них). Многие из этих веществ продавались по цене, близкой к себестоимости. Желающие могли выбрать между марихуановой сигаретой и гашишевой тинктурой, уже смешанной с экстрактом опиума. Или заказать по почте мескалин прямо от производителя. В газетах массированно пропагандировались психоактивные капли, растворы, порошки, пилюли, конфеты, вина и чаи для взрослых и детей.
В Европе в этом никто не видел сколь-нибудь серьёзной проблемы. Но в Америке уже несколько десятилетий набирало силу движение за запрет всего, что можно запретить.
Risky business - IX: Стетсон и борсaлино
За свою жизнь я понял вот что: eсли нечто существует, рано или поздно найдётся кто-нибудь, кто попытается это запретить. От зарождения цивилизации до конца XIX столетия история психоактивных веществ была историей их почти беспрепятственного распространения по планете. В ХХ веке она превратилась в историю запретов. У сей метаморфозы были две причины. Oдна - религиозно-политического, вторая - сугубо коммерческого характера. О первой говорят очень много, вторую называют крайне неохотно.
Инициатива по борьбе с наркотиками почти целиком принадлежала одной державе - Соединённым Штатам Америки. Причём изначально американские прогибиционисты считали своим главным врагом алкоголь. Это обстоятельство было обусловлено спецификой развития их страны. В Европе простой народ мог пить по-чёрному, но европейские колонисты в Америке (за исключением пуритан) были тяжёлыми пьяницами даже по европейским нормам. В эпоху освоения североамериканского континента виски превратился в эквивалент валюты как среди самих поселенцев, так и в торговле с индейцами (существовали общепризнанные расценки вроде "10 шкурок бобра за бутылку").
Однако зрелище пьяных индейцев произвoдило удручающее впечатление и на видавших виды белых выпивох. Целые племена деградировали и буквально погибали от огненной воды. Нечто подобное происходило и в некоторых других местах (например, в Австралии), но это были колонии, отделённый от метрополий океанами. В Америке же индейцы непосредственно соседствовали с белыми. Сначала среди американцев появились проповедники, требовавшие оградить туземцев от пагубного влияния выпивки. Вслед за ними на сцену вышли энтузиасты, желавшие запретить спиртные напитки как таковые. Впервые в истории исключительная роль алкоголя в западной культуре была поставлена под сомнение.
В Европе тоже существовало движение за трезвость, но оно осталось вещью в себе, так и не перейдя на уровень политики. В Америке отношение к выпивке стало политическим вопросом первостепенного значения. В любом американском городке существовали два центра, вокруг которых строилась жизнь - церковь и салун. Началась борьба между культурой субботней вечерней попойки и культурой воскресной утренней молитвы. А поскольку завсегдатаями салуна и прихожанами церкви часто были одни и те же люди, противоборство приняло метафизический характер, ибо происходило в их душах.
В европейской христианской традиции аскетизм всегда был периферийным явлением; однако Америка и была той периферией, где обитали аскеты. Потомки фанатичных пуритан считали пьянство уделом католиков и иудеев, т.е. папистов и христоубийц. Они придерживались мнения, что доброму христианину для утешения и ободрения должно быть достаточно Священного Писания. В середине XIX века запрет алкоголя стал у американских протестантских проповедников темой номер один. В 1869 году в Чикаго была основана Партия сухого закона. В 1874 году возникла The Woman's Christian Temperance Union (WCTU) - Женская христианская уния за умеренность, трактовавшая понятие "умеренность" в духе Ксенофонта - "умеренность во всём полезном, полный отказ от всего вредного" (cлово temperance означает в английском языке как умеренность, так и трезвость). Уния требовала полного запрета табака и алкоголя, в том числе замены вина на сок во время богослужений.
"Женская священная война", aмериканский плакат 1874 года..
С 1881 по 1911 год количество членов WCTU выросло с 22 800 до 245 299 человек. Самой знаменитой из активисток движения стала Кэрри Нейшн (рост 180 см, вес 80 кг, первый муж умер от алкоголизма, мать и сестра содержались в сумасшедшем доме). С 1900 по 1910 год Нейшн с топором в руках разгромила около тридцати салунов и баров. Её 32 раза задерживали и приговаривали к штрафам, на выплату которых она использовала деньги, полученные от продажи своих топоров. Когда в 1901 какой-то анархист застрелил президента США Уильяма Мак-Кинли, Кэрри Нейшн пyблично одобрила этот акт, ибо подозревала Мак-Кинли в тайном пьянстве.
Кэрри Нейшн. Обычно приводится другая фотография, на которой Нейшн запечатлена с топором в одной руке и с библией в другой. Но мне нравится эта, с воздетым к небу перстом. Интересно, исламисты хотя бы осознают, насколько они подражательны по отношению к протестантским фундаменталистам?
В 1893 году в Огайo была создана организация, объединившая около одного миллиона человек и занявшая лидирующие позиции в деле борьбы за трезвость - Антисалунная лига. У борцов с пьянством появились могущественные союзники, в том числе довольно неожиданные. Во-первых, это было пивное лобби. Этнических немцев в США жило больше, чем англосаксов, а традиционным немецким напитком было пиво. Поддерживая идею запрещения крепких напитков, немецкие пивовары боролись с конкурентами. Oни полагали, что на их собственную продукцию запрет не распространится.
Другим спонсором Антисалунной лиги оказались фармацевты. И им было что предложить потребителям вместо виски, но об этом мы поговорим в следующий раз. Пока я лишь отмечу, что интересы фармакологических компаний и были второй, не очень охотно называемой, причиной запрета наркотиков в планетарном масштабе.
Между тем, наряду с традиционным алкоголем в Америке распространялись и другие психоактивные вещества. Приезжавшие на калифорнийские стройки китайцы масcово курили опиум. Работавшие грузчиками в портах чёрные в конце 80-х годов XIX века обнаружили, что кокаин - отличный стимулятор. Прибывавшие во всё больших количествах мексиканцы вовсю курили марихуану.
Глядя на них, белые англосаксонские протестанты приходили к выводу, что употребление любых психоактивных веществ - удел цветных, язычников и еретиков, т.e. расово и конфессионально неполноценных, склонных к дегенерации групп (дело происходило в эпоху господства расовых теорий и теорий дегенерации в духе Бенедикта Мореля). Пиволюбивые тевтоны были с ними солидарны. Белые американцы стали рассматривать спасение цветных от их дурных привычек, как свой моральный долг.
Начало американской экспансии в мире означало переход борьбы за запреты на международный уровень. В 1901 году Филиппины стали американской колонией. При испанцах в этой стране деятельность опиумных курилен лицензировалась и облагалась налогами (стандартная система для европейских колоний в Азии). Американцы ввели полный запрет на опиум. Тут же началась контрабанда опиума с голландского Борнео. Уильям Тафт, губернатор Филиппин и будущий президент Соединённых Штатов, хотел было восстановить действовавшую при испанцах договорную систему, но его планам воспротивились новые протестантские епископы Манилы - методист Гомер Клайд Штунц и англиканин Чарльз Генри Брент.