6. Асехра Хамуди (еще не определен).
Итак, мог ли Киан действительно быть легендарным Инахом, отцом Ио и бывшим правителем Аргоса? Если убрать древнегреческое окончание — US, у нас остается имя ANAK, которое на Эгейском языке бронзового века означало «высокий царь». Таким образом, легендарное имя Инах может представлять собой не что иное, как искаженный вариант титула «царь» или «правитель» — так же как имя основателя хеттской династии Аабарна стало почетным титулом для его преемников, а имя «Цезарь» стало титулом для римских императоров в честь основателя империи Гая Юлия Цезаря. У нас нет сомнений в греческом и анатолийском происхождении термина анак, который появляется в «Илиаде» в виде wanax перед именем Агамемнона и обозначает «высшего царя» греческой конфедерации городов-государств. Мы также связали этот титул с библейскими анаким и царем династии «меньших гиксосов» Шеши (библейский Сесай), правителем Ша-рухена (Телль эль-Аджул) и Авариса.
Необычная перспектива того, что Инах может быть той же исторической фигурой, что и Анак-идбу (Киан), несомненно, объясняет международный характер царствования Киана и появление его картуша в различных частях политического ландшафта древности. Они были обнаружены в Кноссе (царский дворец минойской эпохи на Крите), в Богазкёе (хеттская столица Хаттуса) и в Багдаде (предположительно они попали туда из Вавилона).
Ученые отметили, что первые три правителя из династии «больших гиксосов» вплоть до Киана в царских надписях пользовались не своими родовыми именами, а так называемыми божественными именами, или «именами Гора». Поэтому вполне логично предположить, что в первые годы своего правления Киан был известен как Анак, что является укороченной формой его божественного имени Анак-идбу. Я интерпретирую имя «обнимающий побережье» как «верховный правитель прибрежных царств». Он был подлинным правителем островов и побережий Восточного Средиземноморья и, вероятно, величайшим из царей гиксосов.
За последние двести лет Египет приобрел заслуженную репутацию страны чудесных открытий. Их было так много, что у некоторых египтологов до сих пор кружится голова от обилия живописных мест и артефактов. Ни одна другая цивилизация не сохранила такого обширного исторического наследия. И какая древняя культура оставила нам тела своих правителей, сохраненные в нетронутом виде, чьи лица мы до сих пор можем созерцать благодаря искусству бальзамировщиков?
Саркофаги царей и цариц эпохи Нового Царства первоначально захоранивались в известняковых холмах Западных Фив, но многие из них для безопасности были собраны вместе ближе к началу Третьего Промежуточного периода, во время серьезных неурядиц и гражданской войны, когда кладбища были уязвимы для грабежа и осквернения. В результате царские тела были сложены в ничем не примечательной шахтной гробнице, замаскированной в складках холмов, выходивших на долину Нила. В 1881 г., когда Эмиль Бругш (1842–1930) спустился в царское захоронение (так называемый царский тайник) к югу от Дейр эль-Бахри, он обнаружил десятки саркофагов с мумифицированными останками царственных особ, в том числе Секененра Таа-кена и его сына Ахмоса. Но там не было Ах-Хотеп — жены первого фараона и матери второго. Такое отсутствие было тем более примечательно, что саркофаги других цариц этого периода были обнаружены в захоронении. Гроб с именем царицы Ах-Хотеп все же был найден, но в нем лежало тело Пинуджема I из XXI династии фиванской линии царей. Не вызывало сомнений, что саркофаг был использован повторно.
Почему царица Ах-Хотеп не была перезахоронена вместе со своим мужем и сыном на тайном кладбище фараонов Нового Царства? Потому что ее тело уже было перезахоронено в другом месте (рядом с телом Камоса) и впоследствии осталось нетронутым, когда остальные царские мумии собирали для перезахоронения на десятом году правления царя Сиамуна (годы правления ТХ — ок. 1069 г. до н. э.; НХ — ок. 778 г. до н. э.) из XXI династии. Когда же она была перезахоронена? Вероятно, незадолго до этого, во времена царствования фиванского фараона Пинуджема I (годы правления НХ — ок. 812–787 гг. до н. э.), который позаимствовал ее внешний саркофаг для собственных похорон.
Место повторного захоронения Ах-Хотеп было обнаружено рабочими, нанятыми Огюстом Мариеттом (1821–1881) в 1859 г. в Дра Абу эль-Нага — кладбище XVII династии на склонах скалистого холма к северу от Та-Джесер («Священная Земля» — расщелина в утесах Дейр эль-Бахри). К сожалению, раскопки закончились небольшой катастрофой, и тело царицы оказалось уничтоженным. В наши дни в Каирском и Ауксорском музеях можно осмотреть лишь великолепный золотой гроб (внутренний саркофаг) и его содержимое. Несмотря на это, находка остается заметной вехой в истории египтологии, поскольку заупокойные дары представляют необыкновенную ценность. Они включают церемониальный топор из литого золота, ряд замечательно отделанных золотых кинжалов и набор огромных золотых мушек (символ военной доблести сродни нашим медалям за отвагу). Перед тем как перейти к более подробному изучению этих предметов, я должен обратиться к неудобному вопросу: может ли быть, что существовали две царицы, носившие имя Ах-Хотеп, а не одна? Этот вопрос касается двух отдельных саркофагов и надписей, которыми они украшены.
В тексте на золотом саркофаге, обнаруженном работниками Мариетта в Дра Абу эль-Нага, отсутствует титул «мать царя», в то время как на саркофаге из царского захоронения, повторно использованном для погребения Пинуджема I, этот титул есть, как и следовало ожидать для матери Ахмоса. Поэтому было выдвинуто предположение, что саркофаги принадлежали двум разным царицам: Ах-Хотеп II (матери Ахмоса) и загадочной Ах-Хотеп I (чей саркофаг был обнаружен в Дра Абу эль-Нага). Эта Ах-Хотеп, похороненная во времена Ахмоса и удостоенная высших наград и почестей, носила такое же имя, как и его мать, но на самом деле была кем-то еще — вероятно, бабушкой Ахмоса. Для меня все это звучит довольно нелепо. Помимо того факта, что у нас есть саркофаг царицы Ах-Хотеп, на котором нет титула «мать царя», нет никаких недвусмысленных доказательств существования предыдущей царицы Ах-Хотеп. С моей точки зрения, Марианна Итон-Краус справедливо утверждает, что меньший саркофаг, обнаруженный работниками Мариетта, мог быть изготовлен вскоре после брака Ах-Хотеп и Секененра Таа II, но до того, как она родила царю сына, а большой саркофаг из другого захоронения был изготовлен, когда она была гораздо старше, уже во время царствования ее сына. Остается лишь догадываться, были ли два саркофага вставлены один в другой в первоначальном захоронении царицы. Однако это не влияет на общую предпосылку, что оба саркофага были изготовлены для одной царицы в разное время ее жизни: сначала для «царской жены» Секененра Таа II, а затем для «матери царя» во времена правления Ахмоса. Таким образом, загадочная царица Ах-Хотеп I исчезает и больше не беспокоит нас.
Экзотические предметы, захороненные в золотом гробу Ах-Хотеп в Дра Абу эль-Нага, украшены картушами царя Ахмоса и в меньшей степени его дяди, царя Камоса. Эти предметы безусловно отражают большой вклад царицы в успех военной кампании против гиксосов, когда ее сын был еще ребенком, за десятилетие до изгнания гиксосов, датируемого одиннадцатым годом правления Ахмоса.
Эти драгоценные артефакты замечательны не только своей роскошью и мастерским исполнением, но и необычностью украшений.
«В частности, в украшениях церемониального топора Ахмоса есть необычные элементы, о которых следует упомянуть подробнее. Надписи и изображения четко свидетельствуют об одном: царь представлен как победоносный правитель, изгнавший гиксосов. На одной стороне лезвия топора изображен грифон. Грифоны известны в египетском искусстве с доисторических времен, но здесь есть интересные черты, которые встречаются лишь на изображениях грифонов из Эгейского региона. К необычным характеристикам относятся клюв существа, гребень на голове, поднятые крылья и спирали на шее, плечах и крыле. Изображение такого же существа есть в тронном зале во дворце Кносса. Хотя их позы различны, форма головы и украшения плеч одинаковы»{137}.
На лезвии церемониального кинжала вырезана сцена со львом — в позе, известной как «летящий галоп», преследующим убегающего теленка. На остальной части этой стороны клинка выгравирован ряд из четырех кузнечиков, а на другой стороне есть строчка иероглифов. Этот стиль украшения очень напоминает кинжалы, обнаруженные Шлиманом в шахтных гробницах Микен в Арголиде.
Рукоять кинжала тоже очень интересна. На сочленении с клинком вырезана коровья голова с оттопыренными ушами в стиле Хатор. Лоб коровы украшен четырьмя маленькими круглыми предметами, и я осмелюсь предположить, что они изображают небесные объекты — возможно, четыре фазы Луны. Коровьи рога имеют форму полумесяца; в этом типе иконографии такой мотив ассоциируется с лунной символикой. Набалдашник на другом конце рукояти украшен четырьмя женскими головами, по одной на каждую сторону. На мой взгляд, это явно не мужской кинжал, специально изготовленный для женщины, и, возможно, ассоциировавшийся с богиней-коровой и родственным лунным культом.
Такое личное оружие царицы прекрасно вписывается в наш сценарий Йа/Ях-Хотеп, как жрицы пеласгийской лунной богини Йа, а ныне жены фараона Телакена и матери Яхмоса.