В легенде говорится, что столица царства Керета называлась Бет-Хубур («дом Хубура») в «Великом Хубуре», который можно отождествить с регионом Хабурского треугольника между реками Евфрат и Хабур. Здесь находился центр хурритского царства Миттани, где правили ездившие на колесницах арийские властители. Значит, Керет был древним индоевропейским правителем — одним из легендарных рефаим из текстов Угарита? Имя его второй жены, принцессы Хуррии, сильно напоминает о хурритском происхождении. Может быть ее отец, царь Пабел, был еще одним из легендарных рефаим?.
Легенда о Керете имеет важное значение, так как проливает свет на деятельность древних индоевропейцев на Леванте. Само имя царя вполне может указывать на истоки так называемой ми-нойской цивилизации. Ученые предположили, что критяне, построившие дворцы в Кноссе и Фесте, могли приплыть на остров из Северо-Западной Сирии, где обнаружены самые древние сцены с изображением прыжков через быка. Если Керет был древним арийским царем, правившим в Северо-Западной Сирии, он отлично подходит на роль эпонимического предка тех индоевропейцев, которые поселились на Крите в среднем бронзовом веке. Это библейские кретим, которые назвали свой остров Крета (Крит).
Мы прошли примерно полпути в нашей истории об истоках западной цивилизации, а также перешли от среднего бронзового века («серебряный век» Гесиода) в новую эпоху, которую Гесиод называет «бронзовым веком». Эта эпоха, совпадающая с периодом Нового Царства в Египте, возвышением державы Хатти и расцветом ахейской Греции, у археологов называется поздним бронзовым веком. Вероятно, настало время подытожить наши находки и представить неизбежно упрощенный обзор укрепления и развития индоевропейской культуры.
Один из великих исторических и археологических переломных моментов в истории человечества произошел в начале II тысячелетия до н. э. (согласно НХ), когда большинство великих городов раннего бронзового века были превращены в руины. Эта «глобальная» катастрофа — вероятно, отчасти вызванная природными катаклизмами, включая землетрясения, и внезапной переменой климата, стала предвестницей появления на Леванте северян из Анатолии, которые возникают в археологической летописи во время перехода от раннего к среднему бронзовому веку.
В прибрежном городе Библе эти пришельцы построили дворец в архитектурном стиле, впоследствии названном анатолийским/греческим мегароном, и клали в могилы бронзовые ожерелья. Эти люди были опытными металлургами и могли прийти из Анаку (другое название — Анактория), крупного центра обработки бронзы в Западной Анатолии, где впоследствии находились такие царства, как Лидия, Кария и Ликия (Павсаний, книга VII). Столицей этого региона мог быть город Пурушанда, упомянутый в хеттских текстах эпохи Старого Царства. Отсюда мог вести свое происхождение противник библейского Давида, выдвинутый филистимлянами. Имя Голиаф (древнееврейск. glyt) уже давно считается библейским вариантом лидийского прототипа Алиат {‘lut), недавно обнаруженного на черепке сосуда железного века (IA IIА) при раскопках кургана Телль эс-Сафи, где находился библейский Гаф, цитадель филистимлян{192}.
В то же время в течение Старого Ассирийского периода правители Ашшура поощряли торговые контакты между Месопотамией и Восточной Анатолией. В таких городах, как Канеш, который был частью торговой сети, связанной с Анаку, возникали крупные рыночные центры. Здесь археологи обнаружили целые архивы клинописных табличек с записями о торговых сделках. В этих документах мы впервые встречаем индоевропейские и хурритские имена. Анитта, правитель Канеша, носит именно такое «чужеземное» имя. Анитта был предком первого исторически подтвержденного хеттского монарха Хаттусили I, который завоевал землю Хатти за рекой Халис в Центральной Анатолии и включил название местной столицы в свое новое имя. Хаттусили означает «человек из Хаттусы». Город Хаттуса оставался центром хеттской политической власти в регионе в течение следующих 400 лет.
Среди клинописных табличек ассирийских торговцев из Канеша было найдено несколько цилиндрических печатей с изображением колесниц. Кольца, продетые через ноздри лошадей, прикреплены к поводьям для управления упряжкой.
В Северной Сирии индоевропейцы смешались с местным аморритским населением, и их имена начали появляться в документах этого региона. К тому времени когда фараоны эпохи Среднего Царства Сенусерт III и Аменемхет III взошли на трон Египта, индоевропейцы уже прочно обосновались на Леванте, особенно в прибрежных городах, таких как Авалакх, Угарит и Библ. Мы впервые встречаемся с ними в Библии, во время странствий Авраама и Исаака, когда правителя Герара называют «царем филистимлян», хотя он носит семитское имя (Авимелех — «отец царя»). Либо он был аморритским царем, правившим над филистимлянами, либо принял аморритское имя в результате перекрестного брака и ассимиляции. Эти древние «филистимляне» (Pelastoi — ΠΕΛΑΣΤΟΙ), т. е. анатолийские пеласги (Pelasgoi — ΠΕΛΑΣΓΟΙ) образуют слой элиты, господствовавший над местным ханаанитским населением — вероятно, в результате военного превосходства. Они представляют собой новую политическую и культурную силу в регионе, которая принесла более развитые технологии и военные новшества. Их супероружием является боевая повозка, или колесница, запряженная лошадьми и управляемая опытными воинами, известными как мариану (индоевропейское слово, означавшее «благородные воины»). С их появлением тактика ведения войны претерпела огромные изменения. Вскоре они закрепились в Южном Ханаане на границе с Египтом.
Появление лошади само по себе указывает на север как на родину мариану и их индоевропейских правителей. Местом обитания диких лошадей были степные равнины Центральной Европы и Западной Азии к северу от Кавказских гор, расположенные в умеренном климатическом поясе. Ближневосточный климат попросту слишком жаркий для естественного питания и выживания таких животных, поэтому их нужно было специально выращивать и кормить из-за отсутствия хорошо орошаемых пастбищ. Одомашнивание лошади и ее использование в качестве средства передвижения в Европе и Азии, согласно археологическим данным, произошло в раннем бронзовом веке, но мы не находим никаких свидетельств существования лошадей в регионе «плодородного полумесяца» до среднего бронзового века — ни костей, ни артефактов, связанных с коневодством, ни упоминания о лошадях в древних текстах. Однако за сравнительно короткий период времени лошади появились повсюду в Древнем мире. Таким образом, лошади появились на Леванте вместе с их владельцами — теми, кто умел их выращивать, обучать и ухаживать за ними.
В эпоху Ура III мы слышим о anshe.kur (шумерск. «горный осел»), который отличался от местного онагра[49]. Это новое животное также называлось anshe.zi.zi (шумерск. «быстрый осел»){193}. Речь несомненно идет о лошади, которая получила свое название по сравнению со значительно более медлительным и темпераментным ослом.
Вскоре лошадь стала предпочтительным средством передвижения для аристократии Ближнего Востока, которая быстро оценила преимущества этой новой «технологии». К примеру, царь Шугли (годы правления НХ — ок. 1882–1834 гг. до н. э.) из Ура III[50] скакал на лошади от одного города к другому, вызывая изумление и восхищение у своих подданных. Вид лошади для них был настолько необычным, что его можно было сравнить с появлением королевы Виктории в одной из новомодных «безлошадных повозок», которые теперь называются автомобилями.
Лошадиные кости впервые появляются «в исключительном количестве»{194} в Западной Анатолии после разрушения города, названного Троей V. Тогда, судя по данным археологической летописи, новый народ захватил поселение и приступил к энергичному строительству и расширению города. Следующая Троя VI была тем самым городом, который в конце концов покорился микенским грекам после долгой осады, которая, согласно Гомеру, продолжалась десять лет.
В Египте одно из первых свидетельств использования лошадей во время правления XIII династии — это кости, обнаруженные в крепости Бухен в Нубии, до того как она была захвачена кушитами в начале эпохи гиксосов. Мы также находим изображения перчаток для управления колесницами во времена Дудимоса, который, согласно Новой Хронологии, был фараоном Исхода{195}. Таким образом, хотя лошади и колесницы были относительным новшеством в долине Нила, по всей видимости, они входили в состав египетской армии в начале Второго Промежуточного периода.
Разумеется, упряжкой лошадей в легкой колеснице нельзя было эффективно управлять без уздечки и мундштука, которые тоже были изобретены на севере, за пределами региона «плодородного полумесяца». Эти элементы лошадиной упряжи появились вскоре после Старого Ассирийского периода и привели к значительному изменению военной тактики, позволив легким двухколесным колесницам двигаться с большей скоростью и маневренностью.
Наряду с новой тактикой военных действий, обусловленной распространением колесниц, появляется и новый вид крепостных укреплений, который археологи называют «гласисным валом» — крутой скат, иногда покрытый известкой, отделявший стены города на вершине гласиса от нападавших внизу. Примеры таких оборонительных систем встречаются в Южном Ханаане, в Хазоре, Иерихоне, Телль эль-Фарахе и Телль эль-Аджуле (Шарухен). В некоторых из этих городов встречается новый тип сооружений, названный «домом патриция». Эти просторные виллы могли служить резиденциями мест