За островами Эгейского моря на северо-западе начинается сфера культурного влияния Эллады, где «встречаются многочисленные сцены с изображением быков»{218}. Здесь мы находим сцены стреноживания быков (чаша Вафейо), различные виды игрищ с участием быков на каменных печатях, фресках и раскрашенных саркофагах, ритон в виде бычьей головы из «круга гробниц А» в Микенах и, разумеется, афинскую легенду о Тесее и Минотавре, основное действие которой разворачивается в Лабиринте Кносса.
Итак, ритуальные прыжки через быка и схватки с быками не были исключительно минойской традицией. Еще в 1930 г. Артур Эванс предположил, что эта традиция зародилась в Анатолии{219}. Доминик Коллон недавно высказал предположение, что ближайший прецедент минойских игрищ нужно искать в Сирии{220}, а Нано Маринатос утверждает, что «игрища с участием быков ассоциировались с минойцами за пределами Крита в Восточном Средиземноморье»{221}. Это вряд ли можно считать удивительным с учетом того, что на уединенном острове Крит не могло существовать коренной популяции диких быков, а значит, представители вида Bos primigenius доставлялись с континентальной суши на кораблях{222}. Акробаты, изображенные на печатях из Сирии (особенно из Атханы), носят одежду, которую мы относим к «минойскому стилю», а на росписи одной из египетских гробниц XVIII династии изображен типичный сириец, обозначенный как «вождь кефтиу». Вероятно, будет правильнее называть всех этих акробатов «Кафторим» или даже «пеласгами» вместо более узкого термина «минойцы»; в конце концов, минойцы были лишь частью гораздо более многочисленной семьи индоевропейских народов, проживавшей от гиксосского Авариса до пеласгийского Аргоса и анатолийской Арзавы и от Хаттусы до ха-наанитского Угарита и Алалакха.
Мы видели, что многие жители Алалакха/Атханы носили хурритские имена во время эпохи гиксосов и что хурриты были тесно связаны с арийскими элитами среднего и позднего бронзового века. Поэтому возникает искушение рассматривать прыжки через быка как индоевропейскую забаву, завезенную из Южной Анатолии и Северной Сирии, когда северяне распространились по Восточному Средиземноморью и поселились в прибрежных городах и на главных островах. Это согласуется с историей о Керете, герое угаритской легенды, который родился в Сирии, но возможно, дал свое имя острову Крит (Крети или Крета). Если Керет был эпонимическим предком этео-критян, которые построили первые дворцы в Кноссе и Фесте, то первые игрища с быками на Крите датируются этим временем. Поразительная статуэтка, изготовленная в качестве сосуда для возлияний, изображает быка с двумя крошечными человеческими фигурками, цепляющимися за его мощные рога. Этот древнейший ритон в форме быка датируется началом среднего бронзового века (ММ IA) и был обнаружен на равнине Месара в окрестностях дворца Феста.
И наконец, перескакивая через столетие, мы наблюдаем во всей современной Юго-Западной Европе древний обычай бега с быками (Южная Франция и Испания), прыжков через быков (Португалия и Испания) и схваток с быками (Испания), принявший форму спортивного ритуала. Доминик Коллон привлекает внимание к приверженности римлян к игрищам с участием быков на арене в начале имперского периода (ближе к концу I века до н. э.).
«Предполагается, что Юлий Цезарь впервые представил в Италии традицию taurokathapsia, где она понравилась римлянам, любившим красочные зрелища, что впоследствии привело к зарождению традиции состязаний с быками в Испании и Франции»{223}.
Я не убежден, что традиция состязаний с быками была завезена на Иберийский полуостров римлянами, но полагаю, что поселенцы из Финикии и Эгейского региона в Западном Средиземноморье стали проводниками этого культурного феномена во время периода колонизации в I тысячелетии до н. э. По всему побережью Испании встречаются остатки древних городов, колонизированных финикийцами (см. главу 17), и едва ли будет удивительно, если эти потомки ханаанитов, которыми правили пеласгийские аристократы, привезли с собой такие спортивные ритуалы, которые сохранились до нашего времени.
Я лично наблюдал прыжки через быка на древней Плаза-де-Торос в Ондаре (около Дении, названной в честь богини Дианы), и можете поверить, это было завораживающее зрелище, опасное для молодых людей, перепрыгивавших через животных, но безопасное для самих быков. Черные быки были молодыми и очень проворными, с острыми рогами, в то время как на минойских фресках изображены значительно более крупные быки с пестрой шкурой. Во время раскопок на руинах дома в Кноссе археологи обнаружили два огромных бычьих черепа с рогами до 30 см в окружности. Поразительно, но такие же гигантские животные использовались надсмотрщиком во время игрищ в Ондаре для того, чтобы отгонять молодых черных быков от арены после состязаний. Для того чтобы дать вам представление о том, как выглядит современный эквивалент древнего спортивного ритуала, я включил в этот раздел фотографии прыжка и одного из этих поразительных огромных быков, но ничто не может сравниться с реальностью. Должно быть, эта древняя забава со всей своей живописностью и драматизмом была одним из самых увлекательных зрелищ для наших легендарных предков.
Высоко на склоне горы Юкта стоит крошечный каменный храм, который смотрит на северную прибрежную равнину, дворец Кносса и морские просторы с островом Тера на горизонте. Он состоит из просторного вестибюля, ведущего в центральное святилище, и двух боковых камер, нижняя часть задних стен которых высечена из природного камня. Вероятно, это святилище критского Зевса (Zeus Cretagenus), который, по преданию, был похоронен на горе Юкта. Эти руины в наши дни называются Аменосфилия, или «пещера ветров».
В 1979 г., когда греческие археологи раскопали эту уединенную постройку, они сделали одно из самых поразительных и тревожных открытий в истории критской археологии. Святилище было разрушено сильным землетрясением в конце среднего минойского периода II, которое превратило в руины первые минойские дворцы. Это произошло задолго до извержения Теры, но примерно в одно время с Исходом из Египта по модели Новой Хронологии (т. е. ок. 1447 г. до н. э.). Новые дворцы были построены на руинах старых, и эти резиденции простояли до микенской оккупации Крита (LM II) и после этого.
Под рухнувшим сводом храма в Аменосфилии археологи обнаружили свидетельства ритуальных жертвоприношений, вероятно, совершаемых для умиротворения Зевса и его брата Посейдона с целью успокоить дрожь земли. Ритуал оказался безуспешным. Под кучей обломков были погребены четыре тела В вестибюле лежала фигура, чей пол не мог быть определен, а рядом с ней находился сосуд, который почти несомненно использовался для сбора жертвенной крови. Сосуд представлял собой образец кувшина «керамики из Камареса», используемой для сбора крови от принесенных в жертву быков, что можно видеть на сценах, изображенных на саркофагах виллы Aghia Triada.
Погибший жрец или жрица находился на пути из правой боковой камеры в центральное помещение, где стояла деревянная статуя божества (когда археологи расчистили помещение, то обнаружили лишь глиняные ступни в натуральную величину).
В жертвенной камере справа от центральной комнаты лежали скелеты жрицы и высшего жреца — высокого мужчины изящного сложения, носившего золотое кольцо с печаткой. В центре комнаты находился низкий алтарь, поднимавшийся лишь на несколько сантиметров над полом, на котором лежали останки подростка со связанными руками и ногами. Рядом с мальчиком находился длинный бронзовый нож, которым ему перерезали яремную вену. Это было не обычное жертвоприношение козы, ягненка или даже быка — человека предложили в жертву для того, чтобы умиротворить рассерженного бога.
Было ли это потаенным аспектом минойского религиозного культа? Многие греческие ученые отвергают эту идею, но темную сторону жизни минойцев трудно отрицать, принимая во внимание свидетельства из Аменосфилии, а в последнее время и из Кносса.
Мрачное открытие привело в замешательство тех археологов и историков, которые говорили о миролюбивой природе минойского общества. Образы грациозных островитян, жизнерадостного искусства и городских центров, не защищенных крепостными стенами, создавали впечатление счастливой идиллии, но в верхних эшелонах минойской власти открылась темная сторона, ранее неизвестная и непредвиденная. Однако стоит ли удивляться этому? В легендах говорится о жертвоприношении молодых людей для умиротворения гневных природных божеств на Крите. Все знают историю о Минотавре и его жертвах.
Затем последовало второе, еще более неприятное открытие, на этот раз сделанное в самом Лабиринте. 24 июля 1999 г. Питер Уоррен из Бристольского университета и Николас Колдстрим из UCL совместно дали первую лекцию на мемориальных чтениях Ронви Хэнки под названием «Раскопки в Кноссе» в Лондонском археологическом институте перед членами ISIS. Профессор из Бристоля представил результаты своих недавних раскопок в Кноссе, включая историю о том, как он открыл ряд комнат, где лежали разбросанные останки нескольких детей. Их кости были расчленены; при более близком осмотре обнаружились многочисленные следы разрезов, сделанных острым инструментом. Судя по всему, плоть этих детей была срезана ножом с их костей. Это никак не соответствовало обычному захоронению и даже ритуальному жертвоприношению, где было принято вскрывать артерии и выпускать кровь жертвы. Здесь происходящее больше напоминало бойню.