Отвезти их в Японию должен был великий воин Банко. Он с честью выполнил бы поручение, если бы не буря, во время которой кристалл Будды исчез. Честный и благородный Банко рассказал об этом Каматари. Мудрый советник понял, что шторм возник по воле морского Дракона, повелителя Моря.
Каматари стал искать того, кто решился бы поискать кристалл в море. Рыбаки этого сделать не смогли – чувство самосохранения возобладало. Но бедная молодая мать ради своего сына, которого советник пообещал сделать самураем, согласилась рискнуть жизнью.
Возможное изображение Каматари
С огромным риском, противостоя морским чудовищам, она добыла кристалл и умерла уже на берегу.
Каматари не солгал, а воспитанный им мальчик даже унаследовал его пост. В память о своей матери – простой искательнице жемчуга, которая вернула священную реликвию и обеспечила доброе будущее сыну, – он у залива возвел храм Сидозори.
Одно из скульптурных изображений богини Каннон
Буддийские корни имеет и японская богиня Кан-нон, иначе именуемая Авалокитешвара. Точнее, именуемый, ведь в индийских сказаниях он мужчина или гибридная сущность. Впрочем, и у индусов, и у японских буддистов этот бодхисаттва – воплощение сострадания. В Китае этот образ слился с образом богини Гуаньинь, выполнявшей аналогичные функции, ну а Каннон – японский вариант ее имени.
Японцы чаще изображают ее как женщину. Причем ее индийское происхождение выдает большое количество рук. Изображение с пятьюдесятью руками – так называемая Тысячерукая Каннон, так как каждая рука, по поверьям, может выполнять двадцать разных действий (вариант – двадцать пять рук, каждая из которых считается за сорок). И голов у Тысячерукой, как правило, одиннадцать – а как же еще избежать рассогласования действий.
Одноголовая и четырехрукая богиня – это Плетущая грезы Каннон. Под грезами здесь понимается не что-то приятное, дарующее гармонию душе, а заблуждения, с помощью которых она наказывает грешников.
В японских сказаниях можно встретиться со многими буддийскими божествами. Так, Будда медицины, Бхайшаджьягуру, почитается в Японии под именем Якуси, что означает «Мастер медицины». Его изображают с волшебным сосудом из лазурита, в котором находится мазь, способная исцелить все болезни. Его спутники – бодхисаттвы, направляющие солнце и луну, Никко и Гекко.
Крестьяне молятся Каннон о здоровье лошадей и другого домашнего скота.
Могут ее изображать и как мужчину, и как смесь гендеров, и как бесполое существо. Но все-таки в Японии ее, как правило, считают именно богиней. Может быть, потому, что, в соответствии с менталитетом, сострадание – качество, больше приличествующее женщине, нежели мужчине.
Воплощением Каннон считалась буддийская монахиня Тюдзё-химэ. Рассказывают, что она страдала от жестокого обращения мачехи, но, уйдя в монастырь, нашла свое призвание – стала искусной вышивальщицей, сумевшей изобразить буддийский рай. Считается, что такой талант был дан ей не просто так – она была воплощением богини Каннон.
Одно из японских сказаний о Каннон рассказывает следующее. Купец Кая-но Ёсифудзи увидел на улице женщину потрясающей красоты, не сумел познакомиться, но проследил за ней и остался жить в ее богатом особняке на холме. Семья пропавшего молилась Каннон. И вот к родственникам явился буддийский монах, отвел их к развалинам сгоревшего несколько лет назад дома, поворошил посохом, и из-под них начали разбегаться лисы. Именно они, эти волшебные существа, создали иллюзию, обманувшую Ёсифудзи. Сам же обманутый за период отсутствия превратился в обезьяноподобное существо. А монах был воплощением Каннон, отозвавшейся на призыв тех, кто просил ее о помощи, – на то она и богиня сострадания.
Еще одна легенда рассказывает о том, как голодный отшельник Сайону Дзэндзи зимой нашел мертвого оленя, и это спасло его от смерти. Остатки мяса обратились в позолоченное дерево. И тогда отшельник понял, что богиня Каннон пожертвовала для него своей плотью, явившись к нему в таком облике.
Кшитигарбаха, или Дзидзо, – до известной степени подобие Каннон. Это и богиня, и бог, и обоеполое, и бесполое существо. Часто она тоже принимает облик буддийского монаха. Ключевое отличие одно: если Каннон покровительствует всем, кто к ней обращается, независимо от их стремления к просвещению, то Дзидзо обучает конкретным способам просветления тех, кто хочет их знать. И да, Дзидзо чаще изображают мужчиной, чем женщиной. Кроме того, Дзидзо – бог, успокаивающий бушующее море, защитник детей, беременных женщин и путешественников. И именно ему принято молиться о тех, кто умер во младенчестве. Дзидзо покровительствует их перерождению.
Считается, что в пещере Кю-Кукэдо-сан (Древняя пещера), где установлена статуя Дзидзо, встречаются души умерших детей для того, чтобы пообщаться. Есть и еще одна пещера, с фонтаном Дзидзо. Рассказывают, что в нем течет молоко, которым души детей могут утолить жажду. А матери, которым не хватает молока, вознеся молитву, получают его столько, сколько нужно.
Тэннины и тэннё
У японцев весьма смутные представления о рае. Ведь для них это не место длительного пребывания, а место, где душа ожидает перерождения. Поэтому и ангелов, которых может там встретить душа, как таковых нет. Есть отдаленно похожие сверхчеловеческие существа – тэннины, «небесные люди», среди которых особо выделяются тэннё – слово это обычно переводится как «райские девы». Их одежда из перьев, иногда есть и крылья. Они красивы, и человеческие мужчины нередко влюбляются в них. Чтобы добиться сговорчивости тэннё, мужчины, согласно легендам, дожидаются, когда райские девы отправятся купаться, и крадут их одежду.
Легенды о тэннинах с давних времен пользуются популярностью. Вот одна из них, которую знают во всей Восточной Азии, но происходи она, скорее всего, из Китая. Небесная ткачиха (Орихмэ, нам она известна как Вега в созвездии Лиры) и небесный пастух (Хикобоси – Альтаир в созвездии Орла) полюбили друг друга вопреки воле более влиятельных богов. И в наказание их принудили жить на разных сторонах Небесной реки, то есть Млечного Пути. Но влюбленные могут встречаться раз в году, когда сороки создают мост через реку. Происходит это на седьмой день седьмого месяца. Такая грустная и красивая история о верности в любви.
В предыдущей главе мы воспроизвели несколько сказаний о Кагуя-химэ. Но следует добавить, с чего все начиналось. Резчик бамбука нашел в стебле крохотную светящуюся девочку. Она стала для них с женой приемной дочерью. Сам император полюбил ее за неземную красоту и ум. Однако она была лунной принцессой, по сути – тоже тэннё, и, как уже рассказывалось, с помощью волшебного кимоно из птичьих перьев вернулась в свой настоящий дом.
Цукиока Ёситоси. Возвращение Кагуя-химэ на Луну. 2-я пол. XIX в.
Мотивы этого популярного сказания угадываются в широко известном аниме-сериале «Сейлор-Мун». Его героиня тоже живет на земле. Она, казалось бы, самая обычная девочка-школьница. Все меняется, когда к ней приходит волшебная кошка Луна. С этого момента при помощи лунной диадемы девочка может превращаться в супервоина. По мере развития сюжета мы узнаем о том, что она еще и лунная принцесса.
Еще одна популярная в Восточной Азии легенда о лунных божествах рассказывает о Лунном, или Нефритовом, а порой и Золотом зайце (кролике) и имеет четко выраженную гуманистическую мораль. Пришла эта легенда, как и многие другие, из Китая. Китайцы считали, что Белый лунный заяц живет в Лунном дворце и, сидя в тени коричневого дерева гуйхуа, день за днем толчет в ступке снадобье бессмертия. Иногда Нефритовым зайцем иносказательно называют Луну.
Этот мифологический герой полюбился японцам настолько, что самураи охотно изображали зайца – вроде бы совсем не героический символ – на своих гербах.
В городе Тоттори, уже известном нам по сказанию о необычном футоне, есть храм Белого лунного зайца, то есть он считается божеством.
Так за что же он удостоился такого почитания? За действительно храбрый поступок. Легенда рассказывает, что как-то раз звери – обезьяна, лис и заяц – гуляли в горах и увидели умирающего от голода старика. Обезьяна принесла плодов, которые нарвала на разных деревьях, лис наловил рыбы, а заяц ничего не смог добыть – и сам прыгнул в костер.
Старик, как вы, возможно, уже догадались, не был человеком – это был уже известный нам бог Тэндзин. Он вознес зайца на луну. Говорят, что в ночи полнолуния можно рассмотреть на луне очертания зайца со ступкой. Только толчет он не зелье бессмертия, а рис, чтобы приготовить национальное японское блюдо – пирожки моти – и накормить всех голодных. Таким образом, поклоняясь зайцу, люди просят не допустить голода. В первый день нового года люди, совершая угодное этому божеству деяние, дарят окружающим моти и их же подносят духам. Считается, что так они привлекают в свой дом счастье.
Еще раз возвратимся к историям о Сейлор-Мун. У японцев зайца зовут Цукино Усаги, такое же имя и у главной героини аниме.
Вообще, у японцев немало новогодних традиций, связанных с привлечением удачи и избавлением от злых демонов. Следует учесть, что японский Новый год празднуется 3 февраля. Тогда же совершается сэцубун – ритуал изгнания злых духов. Оговоримся: в этой главе мы будем употреблять слова «духи» и «демоны» как синонимы, а о призрачных духах – душах людей – поговорим позднее. Итак, именуют этих злых духов-демонов «они». С большой натяжкой их можно сравнить с западными ограми. Правда, если огры, как правило, глупы, у они разум, вполне сопоставимый с человеческим. Они антропоморфны и, как правило, в полтора-два раза выше человеческого роста. Лица у них уродливые, носы длинные, есть рога, на руках и ногах – когти. Кожа может быть любого цвета, но чаще – ярко-красная или ярко-синяя. Одеждой им служат звериные шкуры, а оружием – дубинки-канабо.
Живут они на склонах гор и в лесах, но время от времени вторгаются в деревни, чтобы похищать людей. Похищенным, разумеется, не приходится ждать ничего хорошего. Кроме того, они охраняют вход в Дзигоку – японский аналог ада.