За заколоченными окнами отец Ашиль и двадцать охотников пытались освободить своих братьев. Филипп, оказавшийся в ловушке из корней деревьев, все еще выкрикивал приказы. Никто его не слушал. Когда его наконец освободили, он яростно замахнулся на отца Ашиля, но тот, словно крепкий юнец, ловко увернулся и сбил обидчика с ног. Усмирить Филиппа смогли лишь пятеро охотников. Еще один надел ему кандалы на запястья.
– Да как вы смеете! – Филипп яростно бился в оковах, вены пульсировали у него на лбу. – Я капитан шассеров! Отец Гаспар! – Кровеносные сосуды у Филиппа грозили вот-вот лопнуть. – Позовите ОТЦА ГАСПАРА!
Отец Гаспар не внял его зову. Он сидел на корточках, спрятавшись за деревом в алтарной. Шассеры увидели его там, когда искали королеву Олиану, которая оказалась в ловушке под трибуной. У королевы была сломана нога, но впереди ее ждала боль пострашнее. Я не завидовал охотнику, который расскажет ей о дочери. Впервые за долгое время я вообще не завидовал ни одному охотнику.
Не зная, что делать с Филиппом, Жан-Люк и Селия приковали его цепью к лошадиному столбу подальше от людей, где его не было слышно. И слава богу.
Через пару минут они присоединились к нам в кондитерской.
Рухнув на свободный стул, Жан-Люк провел рукой по лицу.
– Нам нужно найти укрытие для жителей как можно скорее. Попросим горожан дать кров тем, кто лишился дома.
Селия сидела рядом с ним, тихая и спокойная. Ее белоснежное лицо было измазано сажей, волосы промокли от дождя Коко. От пота. Из раны на виске все еще текла кровь. Селия показала на дверь мясной лавки по соседству.
– Раненым нужно лечение. Надо позвать целителей из ближайших крупных городов.
– Господи! – Жан-Люк застонал и вскочил на ноги. – В лазарете были священники? Кто-нибудь проверял, нет ли выживших?
Мы непонимающе переглянулись. Жан-Люк покачал головой и вышел на улицу, чтобы найти отца Ашиля. Селия, однако, не пошла за ним. С тревогой она поглядывала на нас, сцепив руки на коленях.
– Гм-м… Лу? Ты не могла бы… прости, пожалуйста, но… не могла бы ты вернуть мое платье?
Лу растерянно моргнула. Сипло рассмеявшись, Селия указала на свои доспехи.
– Ой. – Лу тоже посмеялась и взмахнула рукой. Воздух наполнился резким ароматом магии. – Да, конечно.
Броня Селии превратилась в черное траурное платье. Она с тревогой похлопала себя по талии. Не знаю, что Селия нащупала там, но она мгновенно расслабилась. Пусть и совсем чуть-чуть.
– Отлично. Спасибо большое. – Она лучезарно улыбнулась Лу. Быстро взглянула на меня. Необъяснимо… многозначительно. Но, когда Жан-Люк позвал ее, Селия поморщилась и пошла к двери. – Вернусь через минуту.
Лу посмотрела ей вслед с озадаченной улыбкой и встала на цыпочки, чтобы понаблюдать за Сели-ей через окно.
– Что это было?
– Она, наверное… очень любит платья?
Лу закатила глаза.
Вскоре в кондитерскую пришли Коко и Бо. Слезы блестели на щеках Бо, но он едва заметно улыбнулся и вытер их. Затем пододвинул стул и сел рядом с Лу, обхватил ее голову и взъерошил ей волосы.
– Рид сказал тебе, что я спас ему жизнь?
Лу не оттолкнула его.
– Нет.
– Тогда он просто невероятный осел. Я метнул нож с такой точностью, что это посрамило бы Алую Смерть…
– А еще ты поджег меня, – язвительно сказал я. – И Лу тоже.
– Чепуха. Это все мелочи жизни. – Театрально вздохнув, Бо задержал Лу в объятьях еще на мгновение. Встретившись взглядами, оба они помрачнели. – Как поживаешь, сестренка? – серьезно спросил он.
Лу вцепилась ему в предплечье.
– Думаю… теперь лучше. Постепенно прихожу в себя. Как… как будто наконец-то могу вздохнуть свободно. – Она сжала пальцы и быстро заморгала. – Мне так жаль, Бо. – Она посмотрела на Коко, и Бо выпустил ее из своих объятий. – Я очень соболезную всем вам.
Коко рисовала узор в крупе, рассыпанной по столу.
– Я потеряла мать давным-давно.
– А я отца, – тихо проговорил Бо.
Но не Викторию. Чувство вины захлестнуло меня еще сильнее. Я уже многое пережил и потому знал, что это чувство меня не покинет. В смерти Виктории не было никакого смысла, не было слов, способных умалить боль от этой утраты, оправдать ее. Но то же можно было сказать и о ведьминых детях, которых мы когда-то сжигали. Виктория заслуживала лучшего. Все они заслуживали лучшего.
И мы тоже.
Я поднялся и вытянул шею, ища взглядом Пана. Когда я вошел, он тут же исчез в задней комнате, но вечно прятаться от меня Пану не удастся. Я подошел к стойке и позвонил в колокольчик. Затем еще раз. Если тихий голос в моей голове и отчитывал меня – называл грубияном за то, что я досаждаю пекарю, который рисковал жизнью и здоровьем ради меня, – я не обратил на него внимания. Ведьмы не загасили огонь в его печи. Если Пан не сможет испечь булочки, я сам этим займусь. Уж как-нибудь да справлюсь.
– Что ты делаешь? – Лу настороженно посмотрела на меня из-за стола. – Будь повежливей с Паном.
– Я всегда вежлив с…
– Ты звонишь в колокольчик.
– А разве не для этого он здесь?
– Пан же не кот, Рид, – усмехнулся Бо.
– В колокольчик звонить невежливо, – согласилась Коко.
Лу кивнула.
– Это раздражает.
– Жутко раздражает, – вторил ей Бо.
Я скорчил им всем гримасу.
– Я вообще-то булочек нам купить хочу. – Обращаясь к Лу, я проворчал: – Кажется, тебе я точно должен одну.
Лицо Лу мгновенно прояснилось. Она наклонилась, вцепившись в стол. Ее глаза сияли.
– А я говорила тебе, как шикарна сегодня твоя задница?
Я фыркнул, и в эту секунду появился Пан. Нахмурившись, он поспешно убрал колокольчик с прилавка.
– В чем дело? Что вам надо? Разве не видите, что лавка закрыта? – Пан резко махнул рукой в сторону окна. – Война случилась, юноша. Разуйте глаза! – Когда он щелкнул пальцами у меня перед носом, я поборол желание закатить глаза. – Негоже всем нам прятаться, дрожать, бросив близких на произвол судьбы. О нет! Кто-то должен защищать наше великое королевство. Теперь вы обращаетесь с нашей прекрасной Люсидой как с принцессой, да?
Я обернулся и бросил сердитый взгляд. Плечи Бо и Коко тряслись от смеха. Лу совершенно невозмутимо посмотрела на меня. Захлопала ресницами.
– Как с королевой, – криво усмехнулся я.
Пан нахмурился, глядя на меня, как будто раздумывая.
– Хорошо. Булочки я испеку. – Он снова щелкнул пальцами. – Но вы заплатите полную цену.
Я сверкнул натужной улыбкой.
– Спасибо.
Когда я снова сел за стол, Лу прижалась к моей ноге своей.
– Задница у тебя и впрямь потрясающая.
Минута прошла в тишине. Затем еще одна. На улице отец Ашиль и Жан-Люк отдавали распоряжения. Вместе с Селией. Они отправили посланцев в соседние деревни за припасами. За целителями. Двое целителей выжили после нападения Морганы на Башню, но им самим нужна была помощь. Во всяком случае, мне послышалось, что Ашиль с Жан-Люком говорили о двоих. Пан демонстративно суетился за прилавком, стуча каждой кастрюлей и хлопая каждой тарелкой.
– Двойную цену, – пробормотал он в какой-то момент.
Наконец Бо сокрушенно вздохнул. Его ухмылка исчезла. Глаза снова заблестели.
– Что нам теперь делать? Собор разрушен. И замок, судя по всему, тоже. Архиепископ мертв, король мертв, Госпожа Ведьм мертва… э-э, прежняя, во всяком случае. – Бо бросил на Лу извиняющийся взгляд.
Она натянуто пожала плечами, водя пальцами по линиям на моей ладони.
– Шато по-прежнему стоит. Полагаю, теперь замок мой. Мы можем… жить там. – Лу бросила взгляд на Коко. – Все вместе.
Коко широко улыбнулась.
– Вряд ли отец Ашиль станет мешать нам.
– Если, конечно, его изберут.
– Изберут, – сказал Бо. – Отец Гаспар чуть не описался, когда показалась Моргана. Он политик. – Бо кивнул на окно. На отца Ашиля. – А не лидер.
– А ты лидер, Бо? – тихо спросила Коко.
Некоторое время Бо просто смотрел на нее, поджав губы. Нерешительно.
– Еще не знаю.
Она ухмыльнулась ему.
– Я тоже про себя не знаю. В этом мы сходимся.
– И не говори, – пробормотала Лу. – Я даже с чердаком не могла управиться, какой уж там замок.
Мы надолго замолчали, пока Селия не показалась в кондитерской. Она помахала мне, подзывая к себе. Я поцеловал руку Лу и пошел к Селии. Жан-Люк стоял по другую сторону двери. Наклонившись, он закрыл ее за нами, и Селия… подпрыгнула на цыпочках.
– У меня для тебя подарок, – сказала она, прежде чем я успел открыть рот. – Когда Жан-Люк выкрал твои вещи из Башни, я решила не хранить его вместе с остальными вещами – плечевым ремнем, ножами и прочим, потому что оно показалось мне очень важным. Я не хотела, чтобы ты потерял его в пылу битвы.
Жан-Люк кивнул.
– Я сказал Селии, что оно принадлежало твоей матери.
Озарение и доброе предчувствие вдруг снизошли на меня.
– Конечно, когда Лу заколдовала нашу одежду, я подумала, что потеряла его. – Селия покачала головой – с улыбкой, но устало. Затем вынула из-за пазухи знакомое кольцо с тонким золотым ободком и перламутровым камнем. Камень поблескивал даже в сероватом свете. Селия вложила кольцо мне в руку и улыбнулась еще шире. – Вот. Оно твое. Делай в ним все, что пожелаешь.
Я с удивлением уставился на кольцо. Тепло исходило от него и разливалось по моему телу. Сердце бешено колотилось.
– Спасибо, Селия.
– Это еще не все. – Жан-Люк коснулся рукояти балисарды на моем плечевом ремне. Сапфир клинка мерцал сквозь кожаные ножны. – Я говорил с отцом Ашилем. Мы оба согласились, что тебе найдется место в наших рядах, если ты захочешь. Эта балисарда твоя.
Счастье у меня в груди слегка дрогнуло. Но… нет. Нельзя. Не теперь. Я вытащил балисарду из ножен и протянул ее Селии.
– Мне кажется, есть человек, достойный этого клинка больше.
Селия сжала рукоять балисарды, широко распахнув глаза от изумления.
– Однажды две умные девчушки сказали мне, что хотят стать охотниками. Не такими, каковы они сейчас, а такими, какими охотники должны быть: настоящими рыцарями, которые побеждают силы зла. Защищают землю, заступаются за невинных. Одна из них даже поклялась, что наденет платье.