Другой аспект образа Осириса, который соотносится с концепцией смерти-возрождения, касается его связи с растительностью, о чем свидетельствует иконография. Осирис чаще всего изображается с тем или иным растением, а его гробница увита деревьями, либо они произрастают из нее. Есть и изображения всходов, которые прорастают из мумии Осириса. Письменные свидетельства также фиксируют эту взаимосвязь: в «Текстах пирамид» Осирис называется «владыкой виноградной лозы», а в «Книге мертвых» умерший, уподобляющийся Осирису, сравнивается с зерном. Воскрешение Осириса соотносилось с произрастанием зерна, поэтому в саркофаги к мумиям часто клали фигурки Осириса, сделанные из воска с примесью зерна и земли. Зерно, содержащееся в земле, должно было произрасти с первыми лучами солнца, что символизировало единение Осириса и Ра. Главным обрядом осирических праздников было изготовление из песка и зерна фигуры Осириса, которую символически погребали и воскрешали, поливая водой. Зерно произрастало из формы, что означало воскресение Осириса после погребения. Помимо этого, Осирис часто ассоциировался с водой и был связан с разливом Нила. В некоторых ритуалах разливы реки согласуются с проведением осирических праздников. Так, один из них изображал возвращение и воссоединение членов Осириса как символ разлива. Смерть Осириса соотносилась с убыванием вод Нила, а его воскрешение праздновалось тогда, когда Нил выходил из берегов. В одном из гимнов храма Филэ сказано, что Осирис — это юноша, приходящий в виде наводнения, вечно обновляющийся, рожденный в первый день нового года.
Пшеница, прорастающая из тела Осириса. Иллюстрация рельефа, храм Филэ
Драматическая составляющая судьбы Осириса нашла свое отражение в религиозных представлениях, которые условно можно назвать осирическими мистериями. Содержание их составляло разыгрывание сцен из жизни Осириса, которые сопровождались определенными обрядами. Их характер с течением времени мог меняться, но сама суть оставалась неизменной — это было ритуальное оплакивание безвинно убиенного бога, но вместе с тем и надежда на его возрождение. Основным центром проведения мистерий являлся Абидос. Как нам известно по весьма скудным данным из древнеегипетских источников, подготовительный этап мистерии, который проходил в тайне, включал в себя изготовление статуи Осириса. После всех необходимых манипуляций начинался следующий этап, который был уже публичным — статую выносили, а затем разыгрывались эпизоды насильственной смерти Осириса, поиски его тела, оплакивание и погребение. После этого происходил бой между Хором и Сетом, а заканчивалось все воскресением Осириса и его возвращением в абидосский храм. Умерший, чья посмертная судьба соотносилась с судьбой Осириса, также желал совершить символическое путешествие в Абидос, который в данном случае представал в виде гробницы. Для этого создавались специальные модели лодок, которые помещались на саркофаге. В них усопший должен был совершить паломничество в Абидос, которое, с одной стороны, соотносилось с реальной ритуальной процессией в пространстве гробницы, а с другой — с путешествием усопшего в загробном мире. Также символическое путешествие в Абидос могло изображаться на стенах гробниц. Этот обряд проводился в ходе праздника Уаг, который справлялся в честь усопших и был связан в том числе с культом Осириса.
Одна из самых подробных записей мистерий, сопровождаемая изобразительным материалом, содержится в т. н. драматическом папирусе Рамессеума, который фиксирует текст коронационных мистерий Сенусерта I, фараона XII династии. Основной фигурой описываемого действа является молодой фараон, который сопоставляется с Хором. Осирис же играет пассивную роль, не принимая прямого участия в представлении. Кульминацией мистериального действия являлась коронация молодого фараона-Хора и погребение Осириса. В дальнейшем значительную популярность осирические мистерии приобрели в греко-римское время. Сведения о них сохранились у таких древнегреческих авторов, как Геродот, Плутарх и Гелиодор. Вот что пишет Плутарх о мистерии Осириса: «По-видимому, так называемое положение Осириса во гроб означает не что иное, как иссякание и убыль воды. Поэтому говорят, что в месяце Афире Осирис умирает: ведь, когда стихают этесии, Нил совсем мелеет и земля обнажается; тогда, с удлинением ночи, густеет тьма, сила света терпит поражение и истощается, а жрецы исполняют мрачные обряды и в знак скорби о богине выставляют позолоченную корову, окутанную черным льняным покровом (они считают корову подобием Исиды и землей); и это продолжается четыре дня подряд, начиная с семнадцатого дня месяца. А причин для траура четыре: во-первых, убывает и исчезает Нил, во-вторых, северные ветры совсем побеждены, а южные взяли верх, в-третьих, день становится короче ночи; наконец — обнажается земля и исчезает растительность, теряющая в это время листву. На девятнадцатую ночь процессии спускаются к морю; жрецы и столисты несут священный ларь, имеющий внутри золотой ковчег, в который они, зачерпнув, наливают пресной воды. И поднимается крик окружающих, что найден Осирис. Затем к воде подносят плодородную землю и, смешав с дорогими благовониями и фимиамом, лепят месяцевидную фигурку. Они обряжают и украшают ее, показывая, что считают этих богов субстанцией воды и земли» (Об Исиде и Осирисе, 39). Таким образом, в греко-римский период древнеегипетской истории на первый план выходят качества Осириса как бога растительности и нильской воды. Эти черты всегда были характерны для его образа, но в поздний этап развития мистериального культа становятся основными.
Культ Осириса переживает возвышение с эпохи Среднего царства, что было обусловлено бурным развитием заупокойной литературы. Теперь она предназначена не только для царя, как в случае с «Текстами пирамид», но и для простого смертного. В «Текстах саркофагов» посмертное существование гарантируется любому умершему, который отождествляется с Осирисом и через это отождествление обретает вечную жизнь. Усопший стремится быть погребенным в Абидосе или совершить в культовый центр Осириса символическое путешествие. Таким образом культ Осириса становится общеегипетским. В эпоху Нового царства роль Осириса как владыки загробного мира и судьи декларируется в «Книге мертвых». Что касается царских гробниц, то их текстово-графическое оформление демонстрирует важнейшее событие — соединение погребенного фараона, отождествляемого с Осирисом, с Солнцем, восходящим в конце загробного пути на востоке неба. Таким образом ясно обозначается взаимосвязь культов Осириса и Ра, которая теперь получает воплощение в различных книгах загробного пути. Так в «Книге Амдуат» кульминационное событие — соединение солнечного бога с погребенным в облике Осириса — относится к шестому часу. Солнечный ритуал соединяется с ритуалом Осириса, знаменуя одновременное воскресение Осириса и возрождение Солнца. Эта мысль в древнеегипетской религии не нова и известна уже с «Текстов пирамид», однако законченное оформление получает в период Нового царства. В гробнице Нефертари, супруги Рамсеса II, единение Ра и Осириса демонстрируется в облике мумиевидного бога с головой барана. Надпись, сопровождающая это изображение, гласит: «Это Ра — тот, кто упокоился в Осирисе. Осирис пришел в успокоении к Ра». Помимо «Книги Амдуат» и «Книги мертвых» Осирис фигурирует и в других текстах загробного мира, появившихся в эпоху Нового царства: в «Книге врат», «Энигматической книге загробного мира», «Книге пещер» и т. д. Во всех этих текстах он воссоединяется с Солнцем. «Книга врат» к тому же любопытна тем, что это единственный заупокойный текст, посвященный ночному путешествию Солнца, в котором фиксируется сцена суда Осириса (располагается в гробнице фараона XVIII династии Хоремхеба). Сюда, конечно же, не относится «Книга мертвых», поскольку она стоит особняком от упоминаемых текстов, посвященных загробному возрождению царя.
Исида и Нефтида с бараноголовым Ра-Осирисом. Иллюстрация росписи, гробница Нефертари
Отдельно стоит сказать про т. н. «Энигматическую книгу загробного мира», которая известна в единственном экземпляре. Она зафиксирована на стенках золотого наоса из гробницы Тутанхамона. Свое название получила в связи с тем, что ее текст записан энигматическим письмом (криптографией) — специальным зашифрованным письмом древнеегипетского языка, расцвет которого приходится на Новое царство и последующие эпохи. Оно было призвано подчеркнуть особый характер текста, недоступного непосвященному. Здесь в образе Осириса представлена большая мумиевидная фигура, которую можно трактовать как самого царя в обличье Осириса, или как бога, символизирующего союз Ра и Осириса. Голову и ноги фигуры окружает змей-защитник Мехен, свернувшийся в круг. Внутри фигуры находится диск с заключенным в него бараноголовым ба Солнца. Если трактовать эту фигуру как Ра-Осириса, окруженного Мехеном, то можно провести аналогию со знаменитым изображением, помещенным на торцевой стенке саркофага военачальника Сепи (Среднее царство) и являющимся частью «Книги двух путей». Здесь представлен бог, повернутый в анфас, в короне атеф. В тексте говорится о том, что это — Неберджер («Владыка до пределов»), великий предвечный бог. Обычно таким именем наделялся солнечный бог-творец Ра, или Атум. Но иконографически облик бога напоминает Осириса, поскольку корона-атеф являлась его традиционным атрибутом. В связи с этим изображенное божество некоторые исследователи трактуют как единый образ Ра-Осириса. Фигура бога охвачена чередующимися красными и черными кругами, в кольцах змея-охранителя Мехена. Покойный Сепи, пройдя последний портал, оказывается перед этим богом. В сопроводительном тексте прославляются его великие дела, говорится о том, что он создал богов и людей. Сам Неберджер обращается к умершему и раскрывает ему свое величие. Сепи постигает его, принимает имя бога и сливается с ним. Такая концепция слияния с Великим богом (Атумом) уже присутствовала в «Текстах пирамид», но там она была доступна только царю. Здесь же вечное существование предуготовлено и человеку нецарского происхождения. Также из текста мы узнаем, что после разрушения мира останутся только Ра и Осирис, с которыми и будет пребывать умерший миллионы лет. Это представление, как уже упоминалось, позднее появится и в «Книге мертвых»: в 175-й главе повествуется о том, что только Атум