жественного слова как орудия творения демиурга, по-видимому, является характерной для египетской религиозной мысли. Так, в гелиопольской версии сотворения мира, зафиксированной в папирусе Бремнер-Ринд также содержится упоминание о том, что все существа вышли из уст Ра. Это, очевидно, следует понимать не буквально, а как акт творения с помощью слова. Сила слова подразумевается во многих египетских религиозных и магических текстах, которые зачастую необходимо было начитывать вслух. Проговаривание ритуальных или магических формулировок подразумевало их претворение в жизнь, что, например, обеспечивало безопасное путешествие усопшего в загробном мире. В «Памятнике мемфисской теологии» сила слова осмысляется с богословской точки зрения. Как бог-творец и глава Мемфиса Птах в эпоху правления династии Рамессидов становится, наряду с Ра и Амоном, важнейшим богом. В этот период, по меткому выражению Яна Ассмана, формируется «имперская триада» богов-демиургов, состоящая из Ра, Амона и Птаха, каждый их которых представляет свой центр: Ра — Гелиополь, Амон — Фивы, а Птах — Мемфис. Это отражается и в гимнах Нового царства. В т. н. Лейденском гимне Амону-Ра читаем: «Три бога всего — Амон, Ра и Птах, равных которым нет. Тот, который скрывает свое имя в качестве Амона, с лицом Ра, а тело его — это Птах» (pLeiden I 350, IV, 21–22). Таким образом, Бог сокрыт и трансцендентен, как Амон. Но проявляется он в облике Ра, от коловращения которого зависит все живое. Телом же бога является Птах, что соответствует его качествам бога-ремесленника.
Птах у столба-джед. Иллюстрация фрагмента росписи из гробницы Нефертари
Традиционно Птах изображается как антропоморфный бог, запеленатый в ткань, как мумия, и держащий в руках скипетр, представляющий собой комбинацию столба-джед (устойчивость), знака-анх (жизнь) и скипетра-уас (сила). Обязательным атрибутом иконографии Птаха является синий головной убор, напоминающий плотно прилегающий чепец. На рельефах Птах, как правило, имеет зеленый цвет кожи.
Несмотря на то что Птах являлся верховным богом Мемфиса, его образ тем не менее тяготел к слиянию с другими мемфисскими божествами. Помимо Татенена, Птах тесно ассоциировался с богом Сокаром, который был связан с погребальным обрядом и загробным существованием, но, как и Птах, выступал в качестве покровителя ремесленников. Птах в большей степени был связан с обработкой камня или дерева, Сокар — с обработкой металлов. Сокар, как и Птах, был облачен в облегающую ткань, но обычно изображался с головой сокола. Он периодически упоминается в «Текстах пирамид» в связи с загробным путешествием царя в барке-хену, которая традиционно ассоциировалась с Сокаром. Барка изображалась в виде ладьи с высоким носом, увенчанной головой газели и рыбы. В Новое царство культ Сокара играет заметную роль, в особенности в связи с процессионными праздниками, проводившимися в месяце хойак. В его честь возводятся храмы и святилища, где помещались изображения сцен процессий с баркой Сокара. В результате близости с Татененом и Сокаром Птах и сам начинает приобретать некоторые их особенности. В качестве бога-творца с хтоническими свойствами он почитается как Птах-Татенен, а в качестве бога, связанного с загробным существованием, — как Птах-Сокар или Птах-Сокар-Осирис в более позднее время. Об этом слиянии свидетельствует и внешний мумиевидный облик Птаха, который сближал его с Сокаром и Осирисом. Птах-Сокар-Осирис изображался в виде мумиеобразной фигуры, у которой на голове помещались два бараньих рога и два пера, обрамляющих солнечный диск. Особенной популярностью этот синкретический бог пользовался в греко-римский период как божество, связанное с возрождением.
Иллюстрация статуэтки Птаха-Сокара-Осириса. Кунсткамера, Вена
Птах был главой мемфисской триады, в которую входили его супруга Сехмет и их сын Нефертум. По-видимому, возникновение этой триады относится к Новому царству, поскольку в более ранних текстах о ней ничего не известно. Сехмет, мемфисская богиня, выступает как основная супруга Птаха.
Хапи
Каноническое изображение Хапи
Бог, олицетворяющий Нил. С древнеегипетского языка его имя переводится как «паводковые воды» и является одним из обозначений реки (другое древнеегипетское название Нила — итеру). Огромное значение Нила для Египта очень точно оценил еще Геродот, которому принадлежит знаменитое утверждение о том, что Египет — это дар Нила. В календаре древних египтян был выделен особый сезон разлива реки — ахет (июль-октябрь), когда река затопляла почву, оставляя на ней плодородный слой ила необходимый для выращивания сельскохозяйственных культур. Затем вода спадала, и река входила в свое прежнее русло. Почва Египта из-за принесенного ила была черная, в связи с чем название страны на древнеегипетском языке произносилось как Кемет — «Черная». Ахет являлся первым сезоном в календаре египтян, и, соответственно, с него начинался Новый год (праздник Открытия года). Разлив Нила приносил бог Хапи, с которым ассоциировалось именно это состояние реки. Хапи почитался повсеместно, но в особенности на юге, у первого порога реки, а также в Гебель эс-Сильсиле — месте, где течение реки было особенно бурным. Считалось, что Хапи жил в пещере у истоков Нила, в районе Асуана. Сохранился рельеф в храме Филэ, на котором изображен Хапи, держащий две вазы, из которых льется вода. Они символизируют два истока Нила. Бог окружен кольцом из тела змеи, которая выступает в роли его защитника. Хапи находится внутри скал, на которых восседают самка грифа и сокол. Это изображение связано с представлениями древних египтян об истоках Нила и его роли в мироздании. Истоки Нила оказываются сокрыты в пещере, а Хапи выпускает их на поверхность из двух ваз. По древнеегипетским воззрениям Нил представлял собой круг, верхняя половина которого находилась на небесах. По этому небесному и невидимому Нилу совершал свое ежедневное путешествие в ладье солнечный бог Ра. Этот Нил входит в землю и становится подземным Нилом, по которому Солнце путешествует уже ночью, сокрытое от всех. Далее Нил выходит на поверхность через две пещеры возле первого нильского порога в окрестностях Асуана. Истоки же Нила происходили из вод мирового океана Нуна, который со всех сторон окружает вышедший из него мир. По словам Геродота, жрец богини Нейт сообщил ему, что Нил вытекает между скалами Крофи и Мофи, которые возвышаются между городом Сиеной в Фиванской области и Элефантиной: «Между этими городами и выходят на поверхность бездонные источники Нила, причем половина их вод течет на север, в Египет, а другая половина — на юг, в Эфиопию» (II. 28). В этом замечании Геродота отражается представление египтян о двух Нилах — верхнеегипетском и нижнеегипетском, каждый со своим истоком. При этом у Геродота вызывают удивление и скептический настрой те версии об источниках Нила и причинах его разлива, которые выдвигали древние египтяне, в частности версия о происхождении Нила из мирового Океана. Но в этом как раз и заключается особенность мировоззрения древних египтян: их интерес к природе и ее явлениям лежал в плоскости религиозной ориентации. Древнеегипетские наблюдения об окружающем мире, в отличие от древнегреческих, оформлялись в лоне религиозной традиции.
Хапи в пещере. Иллюстрация рельефа, храм Филэ
Геродот был не единственным античным автором, которого интересовал Нил и его истоки. О Ниле писали также Платон (428/427 или 424/423–348 гг. до н. э.), Плиний Старший (23/24–79 гг. н. э.), Луций Анней Сенека (4 г. до н. э. — 65 г. н. э.). В своем труде под названием «Вопросы естествознания» Сенека упоминает о том, что египтяне бросают пожертвования в места особенно бурного течения реки: «Первое известное нам место, где прибывает вода в Ниле, находится у острова Филы, о котором я только что сказал. На небольшом расстоянии от этого острова течение Нила разделено скалой, которую греки называют „абатон“ (неприступная): кроме посвященных лиц, никто на нее не ступает. Скала эта — первое место, где чувствуется прибавление воды в Ниле. Затем, через большой промежуток, выступают два утеса — жители называют их артериями Нила, — из которых обильно изливается вода, однако не настолько обильно, чтобы покрыть собой весь Египет. Во время священных обрядов в углубления этих утесов жрецы бросают денежные пожертвования, а начальники — подарки из золота. Отсюда Нил течет по глубокому и лежащему в углублении руслу, уже не скрывая прибавившихся сил, и только препятствия в виде гор мешают ему раздаться в ширину» (IV. 2).
Культ Хапи засвидетельствован начиная с эпохи Среднего царства, хотя его происхождение должно быть более древним, поскольку уже в «Текстах пирамид» есть намеки на его образ. В Среднее царство Хапи получает большую популярность, что связано с активной деятельностью фараонов XII династии в Фаюмском оазисе, процветание которого зависело исключительно от разливов Нила. Во время половодья Фаюм, затапливаемый илистой нильской водой, превращался в большое озеро. Фараонами этой династии были предприняты обширные гидравлические мероприятия с целью увеличения плодородных площадей. Наибольшего успеха в этом мероприятиях достиг фараон Аменемхет III, который преимущественно проживал в Фаюме. Сохранилась его двойная статуя, представляющая царя в образе Хапи. Она состоит из двух парных бюстов Аменемхета III, облаченных в тяжеловесные парики. В руках они держат рыб, которые подносят в дар богам. Бюсты помещены на постаменты, украшенные изображениями растений и рыб. О значимости культа Хапи свидетельствует и гимн времен Среднего царства, посвященный Нилу, воплощаемому Хапи. В нем отражаются древнеегипетские представления о природе Нила и его благости для страны: «Слава тебе, Нил, выходящий из этой земли, приходящий, чтобы оживить Египет! Тайно руководствуемый, тьма во дне, хвалят его спутники его. Орошающий поля, сотворенный Ра, чтобы всех животных оживить, напояющий пустыню далеко от воды, роса его спускается с небес… Если он медлит, то замыкается дыхание, и все люди беднеют, уничтожаются жертвы богов, и миллионы людей гибнут… Когда же он восходит, земля в ликовании, и все живое в радости, зубы все начинают смеяться, и каждый зуб обнажен. Приносящий хлебы, обильный пищей, Творящий все прекрасное…»