– Теперь другая аналогия. Эльфы души не имеют, но существуют на внешнем источнике из их Звездного мира. У них что-то вроде единой, общей души. Не знаю, что это такое конкретно. Но чтобы поддерживать в себе силы и магию, эльфам нужны еще силы природы. Вэлю вот, например, необходим холод и лед. Если бы не талисман, жара бы нанесла ему серьезные повреждения. Вампиры – то же самое, только основной источник у них – Мертвые миры, а поддерживают себя они с помощью крови. Хэль отрезала Жнеца от первого источника, поэтому все так и случилось.
– Понятно. Вообще-то, это – жестоко.
– Не знаю, – пожал плечами Вэль, – если он давал до того ей что-то вроде вассальной клятвы – то она была полностью в своем праве.
– Да? – удивилась я.– Она отняла у него самое дорогое.
– Если сюзерен поступил так, значит, он – сволочь. Но он все равно – сюзерен.
– Вэль, – проникновенно проговорила я, – мне хотелось бы прояснить один момент. Если когда-нибудь меня будет как-нибудь заносить… А я знаю твои заморочки на тему правил и чести. Так вот, если тебе что-то будет не нравиться – говори сразу и прямо.
Снежный эльф несколько удивленно сверкнул голубыми глазами из-под челки.
– Хорошо, как скажешь.
Эрик усмехнулся, а Десятый глянул как-то… не знаю, как и сказать. Так смотрел на меня только отец, когда я первый раз три раза подряд попала в центр мишени из арбалета. Одобрительно.
День прошел спокойно, толпы нежити по дорогам не шатались, но и людей больше не было. Даже лес казался пустынным. Не было каких-то чудовищ или упырей, но пропало и зверье. Тишина постепенно начинала угнетать. К тому же, после обеда небо затянуло свинцовыми тучами, и пошел холодный осенний дождь. Тяжелые капли барабанили по капюшону и стекали на лицо, если я хоть немного поднимала голову. Кони хлюпали по лужам и недовольно фыркали. Спутники примолкли, поддавшись общему настроению, и каждый думал о чем-то своем. А дождь лил, лил и лил…
Мы проехали две заброшенные деревни с почерневшими от времени и сырости остатками домов, когда начало вечереть, и как раз подъехали к третьей. Ливень прекратился, но все равно было мокро и совершенно неуютно, а я устала до трясущихся пальцев и проголодалась.
– Ну, принцесска, – что делаем с ночлегом? – спросил поравнявшийся со мной Эрик. – Остановимся тут и посмотрим, что будет? Или на ночь вернемся в Замок?
Честно говоря, мне самой ужасно не хотелось возвращаться. Не знаю почему. Мысль о ночевке в опасном месте вызывала у меня приятный всплеск адреналина, начавшего пульсировать в крови. Но я была не одна. Имею ли я право из-за собственных ненормальный пристрастий рисковать друзьями? Идиотский вопрос. Разумеется, нет.
– Возвращаемся, – проговорила я, – нечего торчать под боком у непонятно какой нежити, на неизвестной территории и ночью.
Эрик кивнул, и… ничего не произошло. Он озадаченно попробовал еще раз. Спешился, разбрызгивая грязь подошвами тяжелых ботинок, полез в сумки за своим «реберным» артефактом, возился с ним какое-то время, а потом разочарованно покачал головой.
– Не угадала. Ночуем мы здесь.
– Что случилось?
– Ворота через Хребет, видимо, до сих пор охраняются. И лучше, чем я думал.
– В смысле?
– Тут что-то вроде… Помнишь купол в Форте? Такой же, только здоровенный и с другими свойствами. Войти можно, а вот техномагию использовать – увы. Мы временно без телепортов. Да и без колокольчиков.
Я просто не знала, что сказать.
– Ладно, – проговорил Десятый, приходя мне на помощь, – выберем дом поцелее, и давайте устраиваться.
– Наши дальнейшие действия? – спросил Дэвлин снова почему-то у меня.
А, понятно. Опять что-то вроде тренировки.
– Ну, мои мысли такие. Пока еще солнце не село окончательно – выбираем дом. Благо, их всего тут штук шесть, таких чтобы крыша сохранилась. Наши два разведчика быстренько тут все просматривают. Я ставлю пару кругов тревоги вокруг дома. Дэвлин подготовит круг вызова на всякий пожарный. Десятый попробует забаррикадировать одну комнату, чтобы были мы, очаг, один выход, и никаких окон. Ну и чтобы лошадей можно было завести внутрь.
Мужчины переглянулись.
– Звучит, в принципе, неплохо, – проговорил Эрик, – суеты многовато, но сойдет.
Мы кое-как выбрали дом, третий справа по улице, заросший одичавшими остатками сада. Земля по бокам от строения была усыпана полусгнившими дикими яблоками со следами пиршества мелкой местной фауны. В доме более или менее сохранились две комнаты, причем у задней уже не было крыши. Она не рухнула вниз, стропила были черные, но еще не совсем сгнившие, просто пропала.
– Десятый? – позвала я, обозревая фронт работ. – А почему дома еще сохранились? Ведь лет семьсот прошло с тех пор, как тут никто не живет?
Химерик осторожно поцарапал когтем бревно и пожал могучими плечами.
– Лет триста, я бы сказал, не больше.
– Триста?
– Ну да, – он поднял лицо к стропилам, еще раз оглядываясь, а по темно-зеленым, отливающим бронзой чешуйкам стекали капли дождя, и я снова невольно им залюбовалась, – видимо, это попытка повторного заселения этих мест. Возможно, Сэндис когда-то хотел вернуться в границы еще имперской области. Заметила, все дома построены однотипно?
– Да, но я думала, что просто так все строят и все.
– Типовая застройка всегда означает: или армия, или бюрократия. Хозяйственные службы. Сам по себе человек всегда захочет сделать свое жилище особенным, тут резные наличники, там красивое крыльцо, понимаешь?
– Ага. Но триста лет – все равно долгий срок.
– Бревна, видимо, зачарованы.
Я проверила из любопытства, и верно: все стены слегка мерцали магией.
– Ты умный, – потрепала я его по локтю, улыбаясь, – а потом тут завелись вампиры, да?
– Скорее наоборот, вампиры были тут с имперских времен, а завелись именно люди. И обернулась эта затея трагедией.
Пока Эрик и Вэль оглядывались вокруг, мы с Десятым соорудили из бывших стен второй – баррикаду. Я прожигала бревна в том месте, где они сходились в углы, а Десятый легко их разбирал. Вдобавок, на получившийся у бывшей двери во вторую комнату завал я накидала красной соли – алхимического ингредиента, обжигающего нежить. Потом нарисовала два круга тревоги и, уставшая как собака, уселась внутри нашего временного убежища у стены прямо на пол. Десятый из остатков обожженных бревен развел в уцелевшем очаге огонь. Дэвлин заканчивал подготовку круга призыва у двери, когда вернулись разведчики.
– Живых нет, – проговорил Эрик, плюхаясь рядом со мной и скидывая капюшон, – зато нашли яму с истлевшими скелетами. Походу, тут всех вырезали много лет назад.
Я поежилась. Снова мертвецы. Кажется, я их вижу последнее время чаще, чем живых.
Солнце окончательно село за горизонт. Мы завели лошадей внутрь, в дальний угол, и мужчины принялись что-то там с ними проделывать. Не то стреноживать, не то сооружать какую-то поилку. Меня никто не трогал, позволяя немного восстановиться.
В комнате не осталось ничего, кроме очага и чудом уцелевшей ветхой полки. Видимо, уезжали конкретно отсюда, спокойно собрав весь скарб. Странно, что в углах не было паутины. Вообще.
Пауки – славные животные. Пауки в доме – показатель отсутствия нежити и проклятий. Когда в детских книжках рисуют ведьм, в их домах обязательно изображают паутину. Считается, что это более зловеще. А зря. Изначально ведьм изображали с пауками, чтобы подчеркнуть, что они пользуются силами природы, а не с чем-то более зловещим. Но, как обычно, смысл забылся, а привычка рисовать именно так – осталась. Я люблю пауков. Однажды в отцовском охотничьем домике восьмилапый бедолага свалился в ванну к моей сестре Франци. Сначала на весь дом визжала та – от ужаса. А потом я – пока мне не дали его выловить из воды и отпустить.
В принципе, к ночевке мы были готовы.
После всех хлопот сели ужинать, благо, хоть скатерть продолжала исправно функционировать. А после ужина мне ужасно захотелось курить.
– Не вздумай, – лениво проговорил Эрик, попивая квас, – слишком опасно выходить.
– Да я на крыльцо только. И тревога же стоит.
– А, по-моему, вполне себе идея, – неожиданно заступился Вэль, – если там кто-то есть, мы поймаем его. Как на живца? Выясним, что дальше и что это за нежить вообще?
– Нет, – Дэвлин покачал головой, поддерживая авантюриста, – слишком опасно.
Я фыркнула. Можно подумать, первый раз.
– А, извините, до кустиков сбегать? Вам-то проще…
Мэтр Купер вздохнул в унисон с Десятым.
– Два шага от двери. Не больше. Ты поняла меня?
Я кивнула и вышла в темноту холодной ночи. Мрак и запустенье, а интересно, сколько веков это место не видело горящего в очаге огня? Одичавший сад шелестел ветвями, нашептывая заброшенному дому старую страшную сказку, дождь почти прекратился, обернувшись мерзкой холодной моросью. Земля влажно чавкала под подошвами при каждом шаге, напоминая больше болото. Куда меня опять мертвяки понесли? Что я тут делаю? Надо было послать Дарсул подальше с его странными заданиями, сказала бы, что мы заняты сейчас, делов-то. Хотя нет, когда Вега привез мне пакет, я была не в себе из-за метки проклятого хаосита, вот и согласилась. И теперь вместо того, чтобы лежать на собственном пляже и любоваться закатом солнца, я бреду по жухлой мокрой траве. Я знаю, что напоминает мне эта ночь – чернила! Черная и состоящая из жидкости.
Искомые кустики оказались, к счастью, совсем недалеко, и на обратном пути к крыльцу я не смогла удержаться: остановилась и закурила, привычно зажигая сигариллу от кончика пальца. Первая же затяжка помогла мне немного смириться с жизнью и моим местом в ней, я подняла взгляд и застыла. Огонек вспыхнул и… внезапно отразился в чих-то горящих глазах, пылающих красным и определенно нечеловеческих, но мое внимание в первую очередь все равно привлекли вовсе не они, а клыки. Сигарилла выпала из моих пальцев. Я попыталась шарахнуться в сторону дома, но не успела. Что-то схватило меня за одежду, рвануло в сторону и впечатало спиной в ствол дерева, выбивая воздух из легких, причем, чудовищу даже не пришлось прикладывать никаких усилий, будто я была куклой из папье-маше. Лунный свет поднявшегося в небо Пиллза осветил лицо, очень-очень знакомое лицо Вэрела Веги. Только ухмылялось оно совсем по-другому, а глаза загорелись в темноте алым, будто два сумасшедших фонарика.