– Простите… – пролепетала она. – Я не знаю, как говорить на такие темы…
Я чуть-чуть поощущала эмпатически все, что с ней творилось, и оставила ее в растрепанных чувствах, внезапно очень остро поняв Дэвлина, когда тот пытается объяснить мне что-то простое.
Кстати, о нем, стоило вернуться во двор и рассказать ему об этом Уллисии.
Мэтр Купер оставил в покое стражников и теперь споласкивал лицо и руки. Лившая ему воду из кувшина молоденькая брюнетка стреляла в его сторону блестящими глазками и очаровательно розовела.
– Да, – проговорил он, когда мы остались одни, – чувствую. Только давай дождемся Эрика, не хочу ломать его игрушки без него.
Так мы и сделали. Эрик вернулся несколько озабоченный.
– Ну? – полюбопытствовал Десятый. – Как хозяйственные дела? Стакан наполовину полон или наполовину пуст?
– Я бы сказал, что стакан украли вчера, – хмыкнул рыжий, – что там у вас? Очередной фанатик? Отдохнешь тут. Ну, пошли извлекать, что ж делать.
Клирика пришлось выцарапывать с выбиванием ворот и двери в подвал. Люди, в целом, отнеслись к этому даже одобрительно, видимо, кого-то по его наводке уже и тут успели отправить в пламя. Связанного злобного старика, изрыгающего проклятья, притащили в другой подвал, замковый. Говорить нормально он отказывался, сыпал какими-то зловещими цитатами, плевался. Неинтеллигентно вел себя, короче.
– Все, – рявкнул рыжий через час, когда его окончательно достала бессодержательность происходящего, – устал, хочу есть и отдохнуть уже, а этого повешу и делов.
Я развела руками. Не хотелось кого-то убивать, но его мысли и чувства…
– Ты тут – барон, решай сам.
В глубине души я уже была с ним согласна: усталость с дороги сказывалась, а есть хотелось до бурчания в животе. Лицо Уллисии в мечущемся свете факелов напоминало жуткую злобную маску. Кстати, он заплевал весь пол перед собой. От колченогого, неудобного табурета начинала ныть спина. Человек, привязанный к стулу, был безумен в своей ярости, а от его эмоций меня уже тошнило, хотелось на воздух, стоять на стене, чувствовать, как ветер обдувает лицо и ни о чем не думать.
Мы уже пошли к выходу, когда внезапно Дэвлин замер. Он резко развернулся и уставился на нашего пленника, а с тем творилось что-то неладное. Уллисия резко вздрогнул, забился в веревках и вскинул к потолку лицо, на котором, будто восковая маска над огнем, жутко плыли черты. Глаза стали большими, небесно-голубого цвета, морщины сгладились, сосульки волос мягкими волнами легли на плечи.
– Вселенный, – глухо проговорил Дэвлин, вытаскивая из кобуры револьвер.
Эрик ничтоже сумняшеся последовал его примеру. Все, похоже, шутки кончились.
– Демон, – обратилось к мэтру Куперу непонятное существо, только что бывшее обычным безумным стариком, – ты переходишь все границы.
– Например?
– Ты, фактически, нарушаешь Договор, – голос был чистый, звенящий и завораживающе красивый.
– Обоснуй.
Вселенный склонил голову к плечу и с сожалением покачал головой.
– Ты же знаешь, что такое на самом деле – геомант? Знаешь, я вижу. А какая при этом душа, темная или светлая, видишь? Видишь. Прямо солнышко маленькое.
– И?
– Тогда как ты посмел наложить свои Печати на подобную душу? – голубые глаза смотрели с вызовом, а в голосе появился грохот далекого грома.
– Не-ет, – покачал головой Дэвлин, и его зрачки загорелись золотом, – это был ее выбор. Собственный.
Сырой и затхлый воздух подвала чуть ли не искрил между ними. Вокруг вселенного плавали голубые, мягко светящиеся искры, а края его силуэта расплывались дрожащим радужным ореолом. Тьма отступила от него и не могла больше приблизиться.
«Але, болезная, – проворчал Шепот, – вообще-то это – враг».
А я не могла отвести от него глаз, даже моргать забывала, пока из-под ресниц не выступили слезы. Тепло. Покой. Нет, не правильные слова все. Безмятежность, вот оно. Хотелось дотронуться до него, сесть рядом на грязном подвальном полу и остаться тут навсегда. Семья, дом, Дэвлин, Дай-Пивка – разве все это было важно? Дотронуться, позволить свету пролиться сквозь, как сходящий весной с гор поток смывает грязь, а потом просто раствориться в теплых лучах. Даже сама не заметила, как сделала первый шаг к сияющей во мраке фигуре. Никто не замечал, сосредоточившись на вселенном. Никто не остановил бы.
Но пришла боль. Боль всегда отрезвляет, и полыхнувшая алым Печать обожгла кожу и вернула разум. Оказывается, прошла всего пара секунд.
«Медленно пятимся», – выдохнул Лусус.
«Назад, из света во тьму, – мрачно поддакнул Шепот, – и то и другое пытается сломать нам разум, но ко второй мы хотя бы начинаем привыкать».
Тени отплясывали вокруг фигуры Дэвлина жаркое танго и бились, как щупальца агонизирующего кальмара, даже выбившиеся из хвоста пряди развевались, будто он стоял на сильном ветру, а глаза светились безжалостными золотыми солнцами. Во мраке мне сразу стало легче: привычные мурашки холодящего кровь ужаса от присутствующего рядом Пожирателя Душ – это нормально. Гораздо лучше, чем желание радостно потерять собственную личность.
– После того, как ты подстроил все так, что у нее фактически не было его, этого выбора? – полюбопытствовал пленник.
Интересное дело, а он сейчас что пытался со мной сделать? Или это не он? Или он, но не нарочно?
– А вот тут ты слишком многое мне приписываешь.
Вселенный покачал головой и улыбнулся.
– Ты знаешь, что такое геомант, – повторил пленник, – и я не позволю тебе из-за непомерных амбиций уничтожить ее. А если речь идет о свободе воли, позволь мне рассказать ей правду, а не только твою однобокую точку зрения. Как на счет этого?
Я замерла, боясь дышать. Переводила взгляд с Дэвлина на пленника и обратно, а мэтр Купер поднял руку с револьвером, нацелив оружие в лоб связанного, позволив своим теням укрыть меня, как плащом, пряча от влияния Эмпиреев. Я знала, как он думает. Должно быть, в голове его сейчас выстраиваются сотни вариантов ближайшего будущего. Наконец демон опустил оружие.
– Крис, ты хочешь его выслушать?
– Я не знаю… – пролепетала я, кристально ясно понимая, что сейчас весь мир, к которому я только начала привыкать, снова рассыплется на мелкие ранящие осколки.
– Да или нет? – прорычал демон, резким, неизвестным мне до этого момента тоном.
– Кристина, – улыбнулся мне вселенный, – извини, я не подумал, что для тебя это может оказаться шоком. Возможно, ты пока просто не готова к ответам, которые я могу тебе дать. Не переживай, я буду ждать, сколько нужно.
– Подожди-ка, – я подошла чуть ближе, и Эрик остановил меня, схватив за плечо, – подожди! Я знаю тебя. У тебя было другое лицо, но глаза! Месяц назад, в Ронде, на дороге, вы были с наемниками. Когда еще мы спасли ту женщину. Мистрэ…
– Андерс, – улыбнулся вселенный, – все верно. Я оказался случайно рядом, когда ты применила свой дар. Я не тороплю тебя. Мы поговорим чуть позже. Я не хочу тебе ничего плохого. Я – на твоей стороне. Я буду защищать тебя и вытащу из всей этой ситуации. В мире есть не только Тьма. Но пока подумай вот о чем. Прожить жизнь, не заведя семью, не почувствовав взаимной любви, принося в мир зло, зато постепенно свыкаясь с мыслью о самоубийстве, это – твое решение? Твоя свобода воли? Или нет? И если твоя – как тебя угораздило выбрать себе такой путь? Ради чего? И почему тогда твои «друзья» не говорят тебе, что ты такое на самом деле?
– Все сказал? – поинтересовался холодно Дэвлин, резко возвращая себе полностью человеческий облик.
– Почти, – безмятежно отозвался пленник, переводя взгляд на него, – твой отец, демон, как мне рассказывали, настолько полюбил смертную, что нарушил ради нее все правила. Все обычаи. Чуть не развязал войну с собственной Семьей. Да, Кристина, такое тоже бывает, но только твой «друг» ради тебя правил не нарушит, потому что ты для него – всего лишь инструмент. Мы еще поговорим позже. А тебя, демон, я отправлю обратно в ту бездну, из которой ты вылез.
Уллисия вновь вздрогнул и стал самим собой. Он таращился на нас, ничего не понимая. И в этом смысле нас было уже двое.
– Мне, пожалуй, надо выпить, – проговорила я, выходя из подвала, пытаясь заставить голос не дрожать.
– Погоди, – Дэвлин убрал оружие и направился за мной, – Эрик, сунь его пока в темницу, потом разберемся.
Мы вышли на воздух, где мне стало немного полегче. Мэтр Купер взял меня за локоть и привел по лестнице на крепостную стену. Тут шумел, развивая флаги, прохладный ветер и не было кроме нас ни души. Как он догадался, что мне нужен ветер?
«Как только мне показалось, что я нашла все ответы – сразу же принялись изменяться вопросы».
– Это был тот самый ангел? – спросила я, не глядя на спутника.
– Да.
– Теперь понятно, как та девушка принесла мне ту записку. Вселение, да?
– Что тут скажешь? Он силен. Особенно здесь.
– Ты сможешь с ним справиться?
– Не знаю. Значит, именно его вы видели с Эриком, когда ездили в Ронд?
– Да.
– Он сказал, что ты воспользовалась даром?
– Да, помнишь, Эрик сказал, что я могу что-то изменить, на счет этих разбойников? И я попробовала. Ты еще потом из меня всю душу вытряс, выясняя подробности.
– А ангел оказался рядом. Что ты тогда еще делала? В то время?
– Спасла женщину. И не смогла убить их главаря.
– Понятно. И его добил Эрик? На твоих глазах?
– Ага.
– Многое объясняет. Он наткнулся на молоденькую девушку, геоманта, который аж светится с его точки зрения. В шоке от происходящего. И сопровождающий – бесчувственный убийца. С его точки зрения – логично, что тебя надо спасать.
Мы еще помолчали.
– Хочешь что-то спросить еще?
– Не-а, – покачала я головой, – захочешь, чтобы я что-то еще узнала – сам расскажешь. Ну, или у меня появятся вопросы после следующего разговора с этим парнем.
– Если ты захочешь уйти…
– Чего? – усмехнулась я, повернувшись к нему, и глядя, как очередной порыв ветра треплет его волосы цвета воронового крыла. – Чего он мне нового-то сказал? Только разве что-то такое про геомантию. Но у меня почему-то нет желания узнавать это сейчас, а что касается тебя… Нервная система – штука адаптивная. Через какое-то время я начну относиться к тебе ровнее. И мы станем, я надеюсь, друзьями, как с Эриком.