– Просто зверская логика, – довольный похвалой, ответил Барсукот. – Дело в том, что… – Он осёкся, потому что вдруг понял, что рассказывать про встречу в «Чёрной стреле» с Каралиной, рыжей самкой каракала, жирафам не стоит. Они слишком быстры на расправу, взять хотя бы антилопу Илопу, которую посадили в тюрьму из-за неисправности поезда без следствия и суда и, возможно, без малейшей её вины. Нет, нельзя в это впутывать дикую кошку с лохматыми кисточками. Он сам во всём разберётся. Он сам узнает, причастен ли её отец к исчезновению жирафика Рафика. – Я перепутал, это не зверская логика, а зверская интуиция, – сообщил Барсукот.
– Мы обязательно опросим каракала, – сказал Барсук Старший, внимательно глядя на Барсукота.
– Не опросите. Он в бегах, – ответила пожилая жирафа. – Он сбежал из нашей тюрьмы, воспользовавшись землетрясением.
– Землетрясением? – вскинулся Барсукот. – А спорим, никакого землетрясения не было?
– У тебя очень длинный хвост, Барсукот, – совершенно некстати сообщил вдруг Барсук.
– Просто вы не знаете, – увлечённо продолжил Барсукот, – что коты способны включать такую громкость блаженства, что создаётся… Ай! Барсук Старший, ты наступил мне на хвост!
– Прости, сынок, я случайно. – Барсук Старший посмотрел Барсукоту прямо в глаза. – Я же говорю: у тебя слишком длинный хвост.
– Ой, – сказал Барсукот. – Ты прав. Я постараюсь за ним следить.
Барсукот пристыженно умолк. Он чуть было не пропустил их с Барсуком Старшим тайный сигнал. Перед вылетом из Дальнего Леса они со Старшим договорились: если он, Барсукот, начнёт болтать что-то лишнее (с ним такое случалось), Барсук скажет, что у Барсукота слишком длинный хвост.
– Так что ты говорил про землетрясение и блаженство котов? – спросила Рафаэлла-мать.
– Так, ничего. Я хотел сказать, некоторые коты не боятся землетрясений, а, наоборот, получают от них удовольствие. Для них землетрясение – это как будто массаж.
– Вернёмся к делу? – Барсук Старший деловито поскрёб когтем блокнот. – До похищения вы получали какие-нибудь угрозы?
– Да, – сказала Рафаэлла Младшая. – В ту ночь, когда я родила Рафика в клинике «Мать и детёныш», львы совершили на клинику налёт. Мой мальчик, к счастью, не пострадал. Но я получила предупреждение от львов. Я обнаружила его только день спустя. У меня было очень мало молока, я несла малыша к кормилице – и вдруг обо что-то споткнулась. Это была голова страуса, спрятанная в песке.
– Прошу прощения, я не совсем понял. – Барсук Старший наморщил лоб. – Я знаю из Зверской Энциклопедии Мира, что страусы прячут голову в песок, когда напуганы. Но почему вы споткнулись о его голову? Как вы могли не заметить всего остального страуса?
– Всего остального страуса не было. Это был череп страуса, зарытый в песок.
– А… кто его зарыл?
– Львы, конечно. Это традиционное предупреждение мафии. Голова страуса в песке означает: «Бойся!» – Рафаэлла Младшая наклонила шею так, чтобы её голова оказалась на одном уровне с головой Барсука. – Как я понимаю, об этом не пишут в Зверской Энциклопедии Мира?
– Вы правы, не пишут. А это предупреждение именно львиной мафии?
– Львиной или змеиной, – пояснила Рафаэлла Старшая. – «Бойся когтей льва» или «Бойся яда змеи» – вот что означает голова страуса. Но змеи никогда не конфликтуют с жирафами, у нас хорошие дипломатические отношения, нам нечего делить. Так что в нашем случае речь может идти только о львах.
– Могу я осмотреть череп страуса? Гриф Стервятник проведёт экспертизу, возможно, он обнаружит отпечатки или…
– К сожалению, черепа у меня нет. Я приказала гиеновидным собакам его сгрызть. Мы с кормилицей были напуганы и шокированы, в тот момент мы хотели только одного: избавиться от этой штуки.
– А кто кормилица?
– Конечно же, наша Герочка! Мы с ней родили малышей в одну ночь в клинике «Мать и детёныш», а сразу после родов на нас напали львы, и Герочкин детёныш, геренук Нук, попал в их жуткие лапы. По счастью, у клиники замечательная система охраны, а наш прекрасный доктор Малый Поясохвост – настоящий герой. Ему удалось отбить у львов Нука, но тот был сильно ранен и совсем слаб, он почти не пил материнское молочко, пока доктор Поясохвост выхаживал его в реанимации. При этом у Герочки было так много молока, а у меня из-за стресса после налёта львов оно сразу пропало… И доктор Поясохвост предложил, чтобы Герочка выкармливала моего Рафика… Боже мой… – Глаза Рафаэллы наполнились слезами. – Чем они его кормят, эти кровожадные твари, чем они кормят моего малыша? – Она заломила копыта.
– Какое удивительное совпадение, – Барсук Старший сделал пометку в блокноте, – вы и ваша горничная родили детей в одну ночь.
– Ничего удивительного, – равнодушно ответила Рафаэлла. – У всех парнокопытных в Дальнем Редколесье брачные игры происходят одновременно. А если ты играешь в такие игры… ну, в брачные… – Рафаэлла смутилась, – то, в общем, спустя какое-то время у тебя рождаются дети. Да, Герочка?
– Да. – Герочка кивнула и поставила на изысканный столик не менее изысканный поднос с буро-зеленоватой массой. – Пожалуйста, полупрожёванная жвачка из листьев акации. – Она сделала реверанс.
Рафаэлла посмотрела на горничную-газель долгим, тяжёлым взглядом.
– Как поживает твой малыш, Герочка? – спросила она наконец.
– С ним всё в порядке, – испуганно ответила Герочка. – Геренук Нук в порядке. У него даже шрамов уже не видно.
– Как интересно получилось, да, Герочка? Мы беспокоились за твоего малыша, потому что его ранили львы. В итоге твой жив-здоров, зато мой сын – в лапах львов.
– Мне очень жаль, – побледнела Герочка.
– С кем ты его оставляешь, когда работаешь?
– Я оставляю его на псарне. За ним присматривают гиеновидные собачки.
– Но это небезопасно! – встревожилась вдруг Рафаэлла. – Гиеновидные уже не раз переходили на сторону врага, их можно подкупить куском лежалого мяса! Ты же не хочешь, чтобы с твоим детёнышем случилось то же, что и с моим?
– Но, Рафаэлла, кому может понадобиться мой Нук? Он не наследник знатного рода, он просто детёныш горничной.
– От этих львов можно ждать чего угодно!
– Дорогая, ты слишком разволновалась, – сказал жираф Раф. – Пожуй жвачку из акации, успокой нервы.
Рафаэлла покорно сунула в рот жвачку и стала энергично жевать, но это не помогло.
– А знаешь, Герочка, у меня замечательная идея. Давай твой Нук побудет у нас, пока не вернётся наш Рафик? У нас прекрасная колыбелька, есть распашоночки, я их сама сшила, есть погремушки…
– Твоя жена совсем потеряла разум, – громким шёпотом сказала Рафаэлла-мать сыну.
– О, Рафаэлла, спасибо за предложение. – Герочка сделала реверанс. – Но мне эта идея не кажется замечательной…
– А ну, повтори! – Рафаэлла нахмурилась. – Что ты только что здесь сказала?
Тонкие копыта Герочки задрожали.
– Я бы не хотела отдавать вам своего Нука…
– Ты что-то о себе возомнила, да, Гера? Ты что, решила, что ты член нашей семьи и можешь иметь своё мнение, хотеть или не хотеть? Ты просто прислуга. Мы приказываем – ты подчиняешься. Повелеваю тебе принести Нука прямо сейчас. Это для его же собственной безопасности.
– Слушаюсь, – едва слышно сказала Герочка, сделала реверанс и удалилась на нетвёрдых копытах.
– Как вы можете, Рафаэлла? – побледнел Гриф.
– А меня ты не забыла спросить? – возмутился Раф. – Почему я вдруг должен терпеть в своём доме детёныша прислуги?
– Рафаэлла, вам нужна помощь Мыши Психолога, – сказал Барсук Старший.
– В Дальнем Редколесье нет мышепсихотерапии, – поморщилась пожилая жирафа. – Это глупости для конченых слабаков.
– Мне не нужна помощь мыши, – тихо ответила Рафаэлла. – Мне нужно качать колыбель.
– Но вы не можете забрать чужого ребёнка! – возразил Барсук Старший.
– Нет закона, запрещающего мне это.
– Неужели этот закон отменили? – удивился Барсук. – Царь зверей, то есть бывший Царь зверей, говорил мне, что он лично издал закон, по которому каждый детёныш…
– Что ты сказал? – перебил жираф Раф. – Царь зверей «тебе говорил»?
– Ну да.
– Ты знаком с Царём зверей?
– Да. В молодости я даже принял награду за храбрость из его лап, – с гордостью ответил Барсук.
– Так вот почему ты его всё время оправдывал, – недобро сощурилась Рафаэлла Старшая. – Ты якшаешься со львами.
– Я не якшаюсь, – возразил Барсук Старший. – А уважаю конкретного льва. Между прочим, он тоже едет в Дальнее Редколесье в качестве миротворца.
– Он уже в Редколесье. – Жираф Раф раздражённо топнул задним копытом. – Но на миротворца он не похож. Он заявил, что восстанавливает Редколесное Царство. Он заявил, что вернулся на трон. Он провозгласил себя «законным царём».
– Этого не может быть! – сказал Барсук Старший.
– Спорить бесполезно, Барсук Полиции, – вмешалась жирафамать. – Ты себя выдал. Мы все прекрасно видим, что ты – шпион львов, втёршийся к нам в доверие.
– Это совершенно абсурдное обвинение! – оторопел Барсук Старший.
– Эй, стража! – закричали хором Изысканные. – Взять предателя Барсука! Посадить в тюрьму, не спускать с него глаз!
Шестеро вомбатов немедленно вбежали в Изысканную Беседку, схватили Барсука Старшего и поволокли прочь. Берестяной блокнот выпал из кармана его жилетки.
– Стойте, стойте! Этот барсук неподкупен, я могу за него ручаться! – воскликнул Гриф. – Кусраб непукдопен! – добавил он на древнем языке Редколесья для пущей убедительности.
– А ты кто такой, чтобы за кого-то ручаться? – Жираф Раф склонился над Грифом. – Лысая птица, предавшая родину ещё в детстве и запомнившая пару редколесных правил грамматики и этикета! Ещё слово, и ты пойдёшь в тюрьму вместе с Барсуком. Тебя тоже касается, барсучий кот.
Но Барсукот был так шокирован происходящим, что превратился в молчаливый меховой шар с огромными жёлтыми немигающими глазами.
– Вы совершаете ошибку! – успел крикнуть Барсук Старший, прежде чем его увели.