Впрочем, постоянные возгласы «руки!», «ноги»!, «спину держи!» для зрителей за забором должны были звучать вполне обнадеживающе — по крайней мере, они подтверждали, что весь комплект конечностей у меня пока что на месте.
Но потом — видимо, устав вжиматься носами в деревянные доски в поисках щели, — зрители полезли прямо на забор. И вот уже дюжина чумазых мальчишек и лохматых девчонок взирали на мои пытки сверху вниз, скалясь и хихикая.
Меня это уже не смущало. Хуже было то, что к этому моменту тренировки мое тело превратилось в непослушный мешок. Руки от самого плеча и до пальцев я ощущал как сплошную гирю, ноги превратились в неподъемные колодки.
— С силой руби! Еще! — покрикивал Ян.
Я, смахнув пот со лба, в очередной раз занес меч...
И в самый последний момент оттаявшая и покоцанная со всех сторон туша вдруг завизжала и повернула ко мне голову.
— А-аа! — вскрикнул я от неожиданности и чуть не выронил меч.
С забора донесся приглушенный хохот.
Обернувшись, я увидел позади ухмыляющегося Рыжего, грызущего яблоко.
— Слушай, вот только тебя нам здесь и не хватало, — проговорил Ян с таким усталым видом, будто это не я весь вечер рубил мороженое мясо, а он.
— Да ладно, так же веселее, — рыжий с хрустом укусил солнечно-желтое яблоко и с набитым ртом добавил. — И потом, пусть уже убьет хоть кого-нибудь. Думаю, ему этого уже хочется.
Свинка, подвешенная за шею, на этих слова жалобно хрюкнула и задергалась на веревке.
Я нервно сглотнул подступивший к горлу ком.
Мне? Хочется убивать свинью?
— Не-не, пусть лучше она будет просто тушей, — умоляющим тоном сказал я.
И это была моя ошибка!
Ян с прищуром посмотрел на меня, потом на свинку.
— Слышь, Рыжий, а давай-ка сделаем ему тренажер на силу удара?
— Запросто, — отозвался тот, по-быстрому догрыз свое яблоко и, швырнув огрызок в детвору, громко крикнул. — А ну кыш! Дальше веселуха только для взрослых!
— Давай, руби свинью, — потребовал от меня Ян. — Руби так, чтобы убить с одного маха. Убил — значит, хороший удар. Не убил — плохой.
Я шумно выдохнул, занес меч...
Свинья прекратила визжать, наклонила голову в бок и посмотрела на меня.
Меч у меня опустился.
— Что, вот прямо по живой?.. — неуверенно проговорил я.
— Ну по врагу-то ты по живому рубить будешь, — вполне логично заметил Рыжий, усевшись сверху на пустую бочку. — Или будешь их просить тихо умереть самостоятельно, прежде чем удар нанести?
Ян задумчиво потер щеку.
— Слушай, Рыжий, да ты молодец! Мне ведь даже в голову это не пришло.
— Всегда рад помочь, — улыбнулся тот.
— Даня, ты кого-нибудь убивал в свой жизни? — спросил меня в лоб Янус.
— Эммм... — протянул я. — Не считая Умки?
— Умку ты не убивал, — заметил Ян.
— Но я-то думал иначе.
— В любом случае, у насекомых нет крови. Ну а хотя бы курам головы отрубал? Овец резал?
Я отрицательно покачал головой.
— В моем мире они тихо лежат на полках магазинов, аккуратно помытые и расфасованные в порционные лотки и пакеты, иногда — даже уже приготовленные, — признался я.
— Отлично. Тогда тем более — руби свинью! — заявил Янус.
Свинка склонила голову в другую сторону и скрипуче проговорила:
— Давай, Даня. Сделай мне больно. Убей, разорви мою плоть и разложи ее в лотки и пакеты!
— Да ну вас нахрен! — разозлился я.
Ян рассмеялся. Рыжий закатился беззвучным хохотом, вытирая прослезившиеся глаза.
Я глубоко вдохнул. Ну держитесь, черти. В конце концов, это же на самом деле не живая свинья. Это — туша с ледника, на которую просто наложили иллюзию.
Отступив на шаг, я приготовился к удару и — рраз!
Свинья завизжала так, что я испуганно отшатнулся. Из рассеченного свинского тела фонтаном забила кровь. Туша забилась на веревке, как бешеная.
А потом перестала визжать так же внезапно, как начала, и томно простонала, похрюкивая:
— Ну что же ты, Даня! Надо сильней! Резче! Глубже!..
Янус заржал в голос. Рыжий схватился за живот. И даже я не выдержал и рассмеялся.
— Мужики, ну стыдно же — дети за забором! А вы тут устроили расчлененку в онлайн режиме с комментариями, блин.
— Чего-чего? — переспросил Ян.
Он обернулся к забору и громко крикнул:
— А ну кыш, оболтусы! Кого догоню — выдеру!
С той стороны донесся звонкий хохот и топот грубых башмаков и босых пяток.
— Ты за этих детишек беспокоишься? — спросил Ян, указывая рукой на забор. — Серьезно? Да они в отличие от тебя уже давно бы прикончили эту бедную тушу! Эти дети по выходным бегают на показательные казни, а перед праздником урожая помогают матерям резать живых гусей, чтобы приготовить их с яблоками. А ты смущаешься при них иллюзию зарезать. Давай, бери меч и руби ее, родимую! И, как по мне, причина твоей нерешительности вовсе не в юных зрителях, а установках в твоей голове. Ты вроде как умом понимаешь, что ничего страшного на самом деле не происходит, но рука все равно не поднимается.
Я вздохнул. Определенно, в его словах была доля истины.
— Но на берегу-то я проткнул плечо одному из убийц!.. — попытался я хоть как-то оправдаться.
— И потом добил его? — подал голос Рыжий.
— Нет, — вынужденно признал я.
— Вот тебе и ответ, — сказал он и вытащил из кармана еще одно яблоко.
Я шумно выдохнул.
Ну давай, Даня. Вперед, на свинью!
Я подвигал руками, пытаясь стряхнуть с них невидимые гири, взял половчее меч и, сосредоточившись, со всего маху ударил по туше.
Свинья опять громко взвизгнула.
А потом, скосив на меня глаза, эпично произнесла:
— Все кончено. Я убита. Похороните меня на холме.
И, вывалив язык, обмякла на веревке. Кровавые разводы на туше и лужа под ней исчезли.
Я вытер пот со лба и улыбнулся.
— Думаю, как-нибудь без холма обойдемся.
Ян с довольной улыбкой хлопнул меня по плечу — увесисто, так что я аж покачнулся:
— Хорошо ударил! И главное — правильно!..
Тут задняя дверь в трактир приоткрылась, и из-за нее выглянул Эрик.
— Магистр Янус, там к вам пришли, — сказал он.
— Кого там еще нелегкая принесла? — недовольно буркнул тот.
— Магистр Леон из «Скользящего танца».
Лицо Януса стало заинтересованным.
— Эвона как. Значит, аж целый магистр не поленился притащить сюда свою задницу за маленьким воришкой? Любопытно, однако.
Глава 8. Гюльчатай, покажи личико
Снедаемые любопытством, мы направились в харчевню.
Внутри царило напряженное ожидание. Вся наша школа собралась на одной половине, недружелюбно поглядывая на незваного, но тем не менее ожидаемого гостя.
А на другой половине расположился магистр «Скользящего танца» с двумя сопровождающими.
На вид магистр был несколько старше Януса. Его угловатая тощая фигура сразу напомнила мне кузнечика: очень узкие плечи, обтянутые зеленым шелком, белая кружевная манишка с золотой булавкой, длинные тонкие ноги в коротких штанах и белых чулках. На тонкой, простите, талии — потому что другим словом это было не назвать — поблескивал черный с золотом ремень с ножнами. Длинные серые волосы магистра струились по плечам, на крючковатых пальцах блестели перстни.
Но при всем при этом смешным он вовсе не казался. Наверное, из-за лица.
У магистра были очень выпуклые, стеклянные голубые глаза, веки бассета, острые скулы и аскетичные ввалившиеся щеки. Под глазами от внутренних уголков и до самых висков тянулись две грубо прорисованные черные линии, как у какого-нибудь древнего египтянина.
Он сидел сбоку от стола, скрестив свои длинные и тощие руки, и с совершенно безразличным лицом смотрел в одну точку прямо перед собой.
Два воина за его спиной выглядели куда менее эксцентрично, но одежда на них была добротной, сорочки — белоснежными, а на ножнах поблескивала серебряная отделка. И, как мне показалось, они с каким-то брезгливым превосходством поглядывали на нашу разношерстную орду.
А тут еще и мы ввалили в харчевню: Янус в прилипшей к разгоряченному телу рубахе, Рыжий с очередным яблоком в руках и я с голым торсом. Класс!
Воины за спиной нашего гостя зашевелились, с мерзкими тонкими улыбочками зашуршали между собой.
Их магистр медленно повернул голову к своим птенцам, и они разом умолкли и вытянулись в струнку.
Потом так же неспешно перевел взгляд на Яна и проговорил неожиданно молодым и сочным для такого щуплого тела голосом:
— Рад чести приветствовать магистра «Парящего грифа».
Ян широко улыбнулся.
— Да ну? Магистр Леон прям-таки рад меня приветствовать?
Глава «Скользящего танца» поджал губы и сцепил свои унизанные перстнями пальцы на остром колене в замок.
— Не принимай слишком близко к сердцу, Янус, Это всего лишь вежливая форма приветствия.
— Надеюсь, ты не ждешь того же и от меня? Поскольку я не имею привычки держаться вежливо с теми, кто подсматривает в замочные скважины, — уже серьезно ответил Ян. — Но тем не менее пива с дороги я тебе все-таки предложу. Анна, принеси нам выпить! — приказал он девушке за стойкой.
И, с грохотом выдвинув из-за стола скамью, присел рядом со своим гостем.
— Ну, рассказывай, — сказал Ян.
Магистр Леон блуждающим взглядом обвел харчевню.
— Я бы предпочел продолжить беседу в более приватной обстановке, — сказал он.
Ян усмехнулся.
— Увы, ни о какой приватности речи уже не идет. Твой парень наделал столько шума, что поднял на уши всю школу, так что у нас все в курсе случившегося, включая первогодок и даже повара. Кстати, было бы неплохо возместить ущерб за испорченную мебель, битое стекло и безвозвратно погибшее произведение искусства.
— Это за портрет Таши Крэй, что ли? — вполголоса осведомился Рыжий.
— Да, за ее разодранные в лохмотья прелести! — зыркнул на Рыжего Ян. — Надеюсь, никто из присутствующих не станет спорить, что ее прелести — это произведение искусства?
— Справедливо, — кивнул Леон. И выложил на стол небольшой кожаный кошель. — Здесь двести золотых.