Янус прищурился.
— Тогда я начну гонять тебя. Прилюдно.
Он выхватил ученический меч из руки Шрама и обернулся к Та’ки, который в ту же секунду подхватился на свои толстые коротенькие лапы.
— Меня??? Покровителя школы?
— Ага. Тебя, покровителя школы. Детям на улице о-оочень понравится бегающая зеленая панда!
— Жестокий ты, — всхлипнул медведь. — Сердца у тебя нет. Ладно, приводи... Троих, пятерых... Хоть всех сразу... На Та’ки можно всех повесить. Та’ки добрый. Та’ки все снесет...
— Даже меня? — вдруг подала голос Майя.
— Нет!!! — неожиданно рявкнул на нее Та’ки. — Оставь медведя, женщина! Медведь — он тоже человек!
— А я думала, ты — панда, — обиженно буркнула девушка.
Янус взмахнул рукой.
— Так, базар закончили! Все, теперь освобождайте площадку для тренировки младшего отряда. И Даня, ты идешь со мной.
— Зачем? — растерянно спросил я.
— Надо обсудить праздник урожая.
И, чувствуя завистливый взгляд Берна в спину, я двинулся следом за старшими внутрь харчевни.
Мы поднялись по лестнице наверх, в комнату Яна.
И, открыв дверь, Крис вдруг встал, как вкопанный.
Потому что на любимом кресле магистра сидела очень некрасивая, носатая, тощая, конопатая женщина в белых ризах, подпоясанных широкой зеленой лентой.
— Это ж надо, — пробормотал он. — Ну и вкус у тебя, Янус...
А Тень широко улыбнулся и сказал:
— Рыжий, а тебе идет!
— А по-моему, из Эрика получилась бы жрица посимпатичней, — пробубнила конопатая тетка. И сердито добавила. — Ну, чего уставились? Да, искажение внешности — не мой конек! Если кто сможет лучше, охотно одолжу платье.
Глава 13. Девушка созрела
Лично мне план Януса не понравился.
По крайней мере, та его часть, где действовать должен был я. Хотя на первый взгляд все выглядело довольно безобидно, моя пятая точка прямо-таки чувствовала подвох.
Но мой одинокий голос утонул в лавине довольных возгласов, так что спорить я не стал и принял неизбежное.
Потом прогулялся к старому доброму кузнецу, чей дом и кузня располагались в конце нашей улицы и у которого чуть раньше заказал «переноску» для своей говорящей головы. То есть, конечно, не моей, а Лёхиной.
Кузнец, правда, вообще не понял, зачем мне нужно такое дорогое обрамление для грубой деревянной черепушки с дешевого лотка на отшибе базара. Но работу он выполнил на славу. Тонкое твердое дно, открывающиеся с помощью ключа крепкие прутья в форме четырех тонких цепочек, и цепь со звеньями-черепами и с надежным карабином, закрепляющимся на поясном ремне — идеальное решение!
Осмотрев приблуду, я довольно прищелкнул языком и отсыпал кузнецу обещанные пятнадцать золотых.
А потом стал вытаскивать из своего импровизированного рюкзака Лёху.
— Добротная сбруя! — заорал он, едва показавшись из мешка.
Глаза некроманта от удовольствия или радостного возбуждения засверкали даже ярче обычного.
А вот кузнец как-то сразу маленько побледнел, и, ухватившись рукой за стол, аккуратно по стеночке дошел до лавки на подгибающихся ногах и присел.
— Славная работа! — громыхал мой мертвый приятель. — Красота! Молодец, мастер! Кстати, где он? Покажи! Хочу познакомиться...
На этих словах бедный кузнец так ломанулся со своего места в двери, что сшиб ногой какую-то железку у входа, споткнулся, приложился плечом к дверному косяку и буквально вывалился во двор.
— По-моему, он не хочет знакомиться, — сделал я вывод, глядя вслед беглецу. — Ладно, давай примерим девайсину.
— Чего примерим?.. — не понял мой приятель.
— Сбрую твою!
Я провернул ключ в маленькой замочной скважине, раскрыл прутья, вытащил деревяшку и водрузил на ее место Лёху.
— Только шипов разве что не хватает, — проворчал некромант.
— Я сразу сказал тебе — никаких, блин, шипов не будет, — строго одернул я приятеля.
— Ничего ты не понимаешь в настоящей эстетике! — вздохнул тот.
Я хмыкнул.
— Ну, знаешь, раскачивающаяся шипастая булава на поясе — это вообще не то, что я бы хотел носить. Это тебе все равно, а мне заниматься членовредительством во всех смыслах этого слова как бы вообще не улыбается.
Пристегнув штуковину к своему поясу, я удовлетворенно хмыкнул — в самом деле, очень круто получилось! Брутально, дарково — супер. Правда, чем-то все это походило на цацку из какой-нибудь игры, но в этом была своя прелесть. «Голова мертвеца», плюс сто к мане!
Покинув кузню, я еще раз поблагодарил слегонца прифигевшего мастера и бодрым шагом направился к нашему кабаку.
— Ну что, так лучше, чем в мешке за плечами? — с улыбкой спросил я.
— Ещще бы... — прошипел череп. — Девок-то сколько... Живых!..
Я только головой покачал.
Вот есть пословица, что горбатого могила исправит. Так вот она врет. Ни разу не исправляет.
Я шел по городу, и каждый второй оборачивался на меня с выпученными глазами. Мужчины перешептывались, женщины охали, указывали пальцами на мой новый аксессуар. Не знаю в восторге они были или в ужасе, но лично мне их реакция почему-то была приятна.
А между тем улицу украшали навесными гирляндами из листьев и плодов, на небольших деревянных настилах устанавливали высокие столбы с цветными лентами и бубенцами.
Все готовились к завтрашнему Дню урожая.
И пока кто-то почесывал пузо в ожидании бесплатного пива и сидра во славу богини плодородия, у меня все внутри сжималось из-за приближения опасной авантюры.
Во время праздника мы во что бы то ни стало должны были забрать дочь Камиллы из святилища Флоры.
Прямо как кролика из волчьей пасти достать.
В лучшем случае дело закончится небольшим скандалом. В худшем... Здесь варианты разнились, но я волевым решением отгонял от себя недобрые мысли.
Вечером я обнаружил, что Ника уже вовсю хлопочет на кухне, ничуть не смущаясь своих ушей и хвоста. Короткая юбка ей шла — она приоткрывала красивые стройные ножки и волнующе покачивалась при каждом ее движении. Красота!
На ночь она ко мне в комнату не пришла.
Какое-то время я ворочался в своей постели, внезапно показавшейся слишком просторной для меня одного.
А потом уснул.
Утро следующего дня выдалось как на заказ, ясное и рыжее. Празднество начиналось в девять, так что к восьми часам мы все уже были готовы покинуть наш грифоний штаб.
Азра, Кассандра и Крис выглядели очень нарядными, как и положено людям, решившим повеселиться на ярмарке. Они ушли первыми — Кассандра кокетливо взяла под руку обоих мужчин, и они направились прогулочным шагом к храмовой площади.
Где-то через полчаса мы с Тенью и Рыжим тоже отправились «на прогулку» — только не вместе, а врозь. Парни изображали парочку. Рыжий наложил на себя искажение внешности, надел жреческое платье с зеленой лентой в качестве пояса и прикрыл всю эту красоту длинной накидкой. Тень оделся в обычную неброскую одежду по местной моде, и вместе со своей носатой высокой спутницей они выглядели, как обычные горожане, решившие заглянуть на праздник.
А мне пришлось топать в гордом одиночестве, не считая Лёхи у пояса. Причем Янус строго-настрого приказал некроманту изображать обычный мертвый череп, и только в случае опасности он должен был прикрыть меня всеми доступными способами.
Ну а пока что безмолвный и угасший Лёха болтался у моего бедра, и мне даже словечком не с кем было перемолвиться — вот такая блин печаль.
К счастью, мне хоть с одеждой можно было не заморачиваться. Правда, Крис старательно подсовывал красный костюмчик а-ля тореадор и все время ехидничал, что в таком прикиде я больше понравлюсь Флоре, главное не забыть в карман тонких брюк огурец положить.
Но в итоге в город я отправился в нашей обычной форме — штаны, светлый кожаный нагрудник, мягкие сапоги и широкий поясной ремень с ножнами.
К тому времени на улицах уже начали образовываться людские потоки, устремленные в сторону начинающейся ярмарки. Я брел вместе с ними, разглядывая пышные бумажные цветы, букеты из листьев, охапки колосьев и гирлянды из зимних яблок, которыми щедро украсили фонари вдоль главной дороги.
— Даниил?! — раздался вдруг знакомый голос за спиной.
Обернувшись, я увидел улыбающегося мастера Гая, который активно махал мне рукой.
С нашей последней встречи палач вообще не изменился, и даже одет был в уже знакомый мне тесный праздничный костюмчик с мелковатой шляпой, только поверх него еще струился тонкий черный плащ с красной подбивкой.
Я остановился, чтобы подождать бывшего начальника.
Мы обнялись, как старые друзья.
— Как я рад тебя видеть! — искренне сказал я, улыбаясь. — Как ты, как дела?
— Да какие там дела? Поднял топор и опустил — всего делов-то, — подмигнул он мне. — А ты-то куда пропал? Я, кстати, на прошлой ярмарке вообще ничего не понял. Почему на тебя вдруг набросились кобры Арахны?
— Это... очень долгая история, — ответил я. — Но теперь я даже рад, что напоролся на тех змеюк. Из-за них я попал на арену, а там встретился с магистром одной боевой школы. И, в общем, сейчас я в ней и состою.
— Да ну?.. — удивился Гай. — Ты — в школе вояк? Вот ты даешь. — и тут же поспешно добавил. — Пойми правильно, я тебя ничем обидеть не хочу...
— Да понимаю я все, — не стал я дослушивать его оправдания.
— Но как ты сумел?..
— Это о-оочень долгая и запутанная история, — вздохнул я. — Даже ума не приложу, как тебе ее пересказать. По крайней мере, на трезвую голову.
— Так это мы сейчас поправим! — рассмеялся Гай, хлопнув меня тяжелой рукой по плечу. — А ты, кстати, заметно окреп. Смотрю, плечи раздались, мясистые стали. А у нас в Ямах руководство сменилось. Нету у нас теперь былого порядка. Клеток наставили, всякую голытьбу понасажали, еще одного палача наняли — и знаешь, сразу какая-то атмосфера рабочая стала... неправильная. Раньше-то у нас как было? Никакой тебе суеты, все по распорядку, клиенты все — серьезные люди. Сначала по расписанию — казни, после обеда — как положено, легкие телесные наказания. А теперь что?.. Да еще напарник появился — вообще ни в какие ворота, как говорится...