Его глаза блестели ярко-зеленым, из раны по спине лилась кровь.
А у меня в то же мгновение пропала шерсть на руках, будто ее и не было.
— Ах ты ублюдок, — проговорила Флора. — Ты не посмеешь призвать Арбитра, потому что...
— Я призываю Арбитра!!! — во второй раз выкрикнул шаман, вскинув руки к небу.
И, опустив голову, в упор посмотрел на Флору.
— А когда он придет, ты заодно объяснишь, с какой целью удерживала в своем святилище ребенка. Как ты думаешь, Первородным понравится то, что ты, не будучи богиней смерти или войны, возжелала для себя человеческую жертву?
Флора начала медленно уменьшаться, превращаясь обратно в свою обычную пышную форму.
— Ты не посмеешь выкрикнуть призыв в третий раз. Для этого у вас у самих рыло в пуху!..
— Да нам насрать, разберемся как-нибудь, — пожал плечами Та’ки. И, высоко подняв голову, набрал в легкие побольше воздуха и приготовился в третий раз выкрикнуть призыв:
— Я!..
Янус рванулся со двора на площадь.
— Очумел, что ли!.. — выругался он, но тут на пути у магистра возникли хмурый Азра вместе с Тенью.
— Стой, стой!..
— ... Призываю!... — ужасающим голосом между тем продолжал Та’ки.
— Довольно! — воскликнула Флора. — Будь ты проклят, шаман. Проклинаю тебя, и твое проклятое место!..
Она в сердцах плюнула в сторону нашего кабака, и слюна, как кислота, зашипела на земле.
— Я вам этого не забуду. Придет время, и я за все расплачусь сполна! И с тобой, мальчик, тоже, — прищурилась она, взглянув на меня.
Развернувшись, Флора величавой походкой двинулась обратно, в сторону своего святилища.
Разорванное и перепачканное платье развевалось на ветру, но богиня несла его на себе с таким видом, точно королевскую мантию.
Чего у нее было не отнять, так это умения сохранять лицо даже в совершенно пропащей ситуации.
Из-за углов и из окон домов принялись выглядывать любопытные лица горожан. Нам-то казалось, что их всех будто ветром сдуло, а на самом деле люди просто наблюдали за происходящим с расстояния.
Шутка ли — боги выясняли между собой отношения!
— Ф-ффух, — выдохнул Янус, касаясь ладонью лица. — Очумелая баба...
Мы все радостно заулыбались друг другу. Кассандра поспешила к раненому Та’ки, но тот уже снова съежился и превратился в зеленую панду с огромным кровавым пятном на спине.
— Отстань от меня, женщина, — отмахнулся он от заботы нашей целительницы. — Ты что лечишь, что калечишь! Пусть лучше само заживет...
— Та’ки, я уже давно не выжигаю раны невидимым огнем! — обиделась девушка.
— Не знаю. Так что не буду... — бормотал себе под нос маленький пушистый Та’ки, проталкиваясь мимо радостных нас обратно, в кабак. — Спать хочу... Жрать хочу... Тухлым воняет...
Мы двинулись внутрь следом за ним.
— Еще бы не воняло — нас же прокляли, — сквозь зубы процедил Янус. — Так что дома жрать нечего, и выпивка вся скисла, можно даже не проверять.
— А ты молодец, Та’ки! — воскликнул Крис.
— Крут, — с довольной улыбкой проговорил Азра.
— Крут? Да он чуть Арбитра Перворожденных на нашу голову не призвал! — сердито взглянул в сторону панды Янус. — Засранец зеленый...
— Ну не вызвал же, — ответил Та’ки, обернувшись.
Я взглянул еще раз в раскрытую дверь, у которой сейчас о чем-то шептались Майя с Камиллой, и увидел, что Арахны и след простыл.
Зато бродяга в большой соломенной шляпе неторопливым шагом приближался к нашему заведению.
— Эй, Ян! — позвал я магистра.
Но тот меня не слышал, его уши были заняты восторгами Берна и Криса.
— Ян, смотри! — уже крикнул я, чтобы привлечь его внимания.
Янус обернулся.
И в этот самый момент бродяга остановился напротив наших распахнутых дверей и несколько раз театрально хлопнул в ладоши.
— Браво! — сказал он.
Ян нахмурился, отодвинул вглубь кабака застывших у порога девушек.
Судя по растерянному лицу Майи, она тоже узнала оборванца.
Бродяга поднял голову, показав из-под огромных полей шляпы свое лицо. На этот раз — смуглое и молодое, с крупными карими глазами, яркими бровями и греческим носом с горбинкой.
— Вот, значит, как, — проговорил Гермес, с улыбкой глядя в упор на нашего помрачневшего магистра. — А я все никак в толк не возьму, чего это Эреб носится по моим дорогам, как голубь почтовый. А тут вон оно что...
— Все назад, — жестко приказал Ян, вставая в дверном проеме между незваным гостем и нами.
___________________________________________________________________
Если название главы вызывает вопросы, то авторы, видимо, немного переслушали в своё время вот это: https://www.youtube.com/watch?v=oRsV64-sZRo
:)
Глава 16. Странные дела
Мы отступили от входа, глядя в упор на улыбающегося Гермеса. Стало совсем тихо.
— Чего ты хочешь? — совсем нелюбезно спросил Янус у бога.
Гермес неопределенно пожал плечами.
— Может быть, я просто зашел навестить одного из своих подопечных?
— Здесь у тебя нет подопечных! А хотя погоди...
Ян обернулся на меня, и, ткнув пальцем, спросил у Гермеса:
— Этот что ли?
— Именно, — улыбнулся голливудской белозубой улыбкой Гермес.— И как ты угадал?
— Да он в каждой бочке затычка. И за сколько же он купил твое покровительство? Медяк? Золотой? — брезгливо спросил Янус у Гермеса, пренебрежительно выплевывая слова. — Надо сказать, раньше боги твоего ранга были требовательней.
Улыбка Гермеса стала не такой выразительной, но полностью с лица не исчезла.
— Моя ставка осталась прежней — все деньги, что есть в кармане. Точнее сказать не могу — я не пересчитывал.
— Иди отсюда с миром, первородный, — угрожающим тоном проговорил Янус. — От греха подальше. А по поводу своего подопечного не переживай — обрядом воспитательной порки я его мигом в другую веру обращу.
Первородный? Здесь, в этом мире?..
Я сначала вытаращился на Гермеса, потом на своих собратьев и сосестер.
— Первородный бог? Здесь? — шепотом переспросил я Майю.
— Это же Гермес, он бывает где хочет, — так же шепотом ответила мне девушка. — Иначе чего бы мы так перепугались, когда столкнулись с ним на дороге?
Я не стал уточнять, что испугалась, по-моему, только она одна, все остальные были скорее озадаченными. Но не стал.
Что же первородный бог делает на пороге нашего кабака?..
После минутной дуэли взглядов магистр беспардонно выглянул наружу и потянулся за распахнутой дверью, чтобы запереть прямо перед носом бога.
Но Гермес придержал ее рукой.
— Я не знал, что ты жив, — уже серьезно сказал он.
— Ну, теперь знаешь. Так что можешь оповестить, кого надо, — со злом в голосе ответил Янус, во второй раз порываясь закрыть дверь.
Но Гермес не сдвинулся с места, продолжая стоять в дверном проеме. Его бронзовая от загара кожа начала светиться, будто внутри включилась лампочка. В карих радужках заблестели золотистые искры.
— Ты или пригласишь меня внутрь, или я так и останусь здесь стоять, привлекая всеобщее внимание, до тех пор, пока ты не пригласишь меня внутрь. Так может быть, ты пригласишь меня внутрь?
— Единственное место, куда я готов тебя пригласить — это в пустую могилу на кладбище! — выругался на Гермеса Янус.
— Что ж, тогда я войду.
Янус развернулся и отправился наверх, по пути с грохотом отшвырнув от себя попавшийся под ноги стул.
Гермес, ничуть не смущаясь, вошел в кабак и невозмутимо направился за Янусом мимо опешивших нас.
Когда эти двое скрылись в комнате магистра, все переглянулись.
— Что это было? — негромко спросил Крис.
— Наш магистр нахамил и чуть не дал в морду первородному богу, — озадаченно констатировал Азра, глядя в сторону лестницы, по которой только что прошли эти двое.
— Тень? — позвал Рыжий нашего молчаливого и неприметного однокашника. — Что происходит?
Но паренек, как оказалось, уже куда-то исчез. Куда и когда — никто даже не заметил.
— Не переживай, — усмехнулась Майя. — Насколько я знаю Януса, скоро мы и так все услышим.
Напряженно вслушиваясь, мы умолкли...
***
Гермес зашел в комнату следом за Яном и плотно прикрыл дверь. Потом щелкнул пальцами, и внутри помещения раздулся полупрозрачный золотистый пузырь, занимая почти все пространство.
Янус не возражал. Он тяжело дышал, глядя в окно и при этом ничего не видя за ним...
— Ну, здравствуй, лучший друг, — проговорил Гермес.
Его слова в пузыре звучали приглушенно, но зато ни одно из них не могло покинуть его пределы и попасть в чужие уши.
— Лучший друг? — переспросил Янус. Его лицо наполовину почернело, расчертилось набрякшими ветвистыми линиями жил. — Ты издеваешься?!
Он обернулся к Гермесу, и черный дым заклубился вокруг его фигуры. В одно мгновение Ян очутился в шаге от перворожденного бога и с размаху ломанул ему под челюсть, отбросив в стену.
Теряя шляпу, Гермес ударился всей спиной и медленно сполз на пол.
— Больно, однако, — пробормотал он.
— Непривычно, да? — издевательски скривился Ян.
— Да, — признал Гермес, вытирая рукавом кровь с лица. — Но я все равно рад, что ты жив. И рад тебя видеть.
— Даже не надейся, что это — взаимно.
— Послушай, я правда не хотел того, что случилось, — проговорил Гермес. — Если хочешь знать, я был чуть ли не единственным, кто голосовал против.
— Какой, мать твою, героизм! Голосовал он!..
Гермес, поднявшись с пола, поднял на Януса золотистый взгляд.
— Я не горжусь тем, что участвовал в сражении. Но таков был мой долг. Я не мог ослушаться приказа отца, ты знаешь...
— Я знаю, что бог, которого я считал другом, ударил мне в спину и выступил против меня!!! — выкрикнул Янус, не в силах сдерживать гнев. — Ты знал, что они готовят покушение на мою жену, и ничего не сделал!
— Я не знал!!! — выкрикнул Гермес. — Я не знал...
— Да ладно? Пронырливый Гермес да чего-то не знал?