Спустив ноги, я рывком поднялся с постели. И… Не упал!
От радости у меня аж в зобу дыханье сперло, как у той вороны из басни.
— Видишь⁈ — победоносно воскликнул я. — Смотри внимательно! Я, великий целитель Даниил, стою! А ты сомне…
И тут я понял, что фокус, к сожалению, не удался. Ноги все-таки не хотели держать мое бренное тело, так что коленки подкосились, и я эпично рухнул на пол.
Нергал хмыкнул. Смерил меня долгим взглядом и издевательски протянул:
— Великий целитель, говоришь? Ну, это вряд ли. Разве что великий наг!
— Хорош ехидничать, — простонал я, отползая в сторону на руках.
— Признай — все равно результат налицо!
— Готов признать лишь одно: это было действительно сильно.
— Я старался, — проговорил я, затаскивая себя в кресло.
— В смысле, ударился сильно, — хмыкнул Нергал. Кошки на его коленях пакостно захихикали. — А поступок идиотский. Но вполне в твоем стиле.
— Дай мне всего пару дней, и ты увидишь — я справлюсь, без проблем! — с жаром заявил я.
Нергал хмыкнул.
— Ну, ладно. Значит, еще два дня.
Он поднялся со своего места и направился к выходу. Кошки торжественно прошествовали за ним мимо меня.
В дверях Нергал оглянулся.
— И кстати. Сегодня в лесу я встретил одного костлявого господина в цилиндре. Он передавал тебе пламенный привет и просил предупредить, что даты в договоре пришлось немного подправить. Так что он очень извиняется, но теперь до срока осталось всего четыре дня. С этим ты тоже справишься без проблем?..
Самеди? Ах ты скелетная сволочь!
У меня аж все заклокотало внутри.
— Что значит «подправил даты»⁈ В уже подписанном договоре нельзя ничего изменить!
Нергал хмыкнул.
— Ну… Вообще — да. Нельзя. Если только это не договор с изворотливым бароном.
— Да едрить твою налево, как так-то⁈
Нергал ласково вытолкнул кошек за дверь, запер ее поплотнее и подошел ко мне. Наклонившись до уровня моего лица, с насмешливой улыбкой проговорил:
— Ну и во что ты влип на этот раз, о великий геморрой великого Нергала?
Закрыв глаза рукой, я простонал:
— Только не начинай. У меня не было выбора. Я… Я должен Самеди клок волос кого-нибудь из олимпийцев. Или потеряю Лёху.
— Ах, это! Ну, тогда просто гора с плеч, — отозвался Нергал, выпрямившись. — А то я уж подумал и правда что-то серьезное.
— Это — серьезное!
— Пф! — фыркнул тот. — Одним говорящим черепом больше, одним меньше — это ерунда. Вот если бы на кону стоял твой череп — тут я бы заволновался. И хорошенько объяснил бы тебе, что лучше откусить себе палец, чем иметь дело с богами новейшего поколения.
— Почему?..
— Да потому что у них ни чести, ни совести, — он прошелся по комнате, сунув руки в карманы. — У всех остальных богов имеются принципы. Понимаешь? Они могут быть злыми, жестокими, безжалостными и хитрыми — но даже изворотливый Локи не станет менять условия уже заключенного договора. Потому что так мы устроены. А у молодежи типа Самеди никакие законы в сущность не встроены. Веяние времени, увы. Пообещать одно, а сделать совсем другое — это для них запросто. Извернуться и выполнить просьбу в самом извращенном варианте ее толкования, шиворот-навыворот — всегда пожалуйста. Для них это забава.
Он вернулся ко мне и опять наклонился, глядя тяжелым взглядом в упор:
— Больше никогда и ни за что не имей дел с такими, как он. Тебе ясно?
— Да понял я уже.
— Так ты поедешь к теще Аида? Быки — вон, стоят у входа в святилище.
Я тяжко вздохнул и нехотя пробурчал:
— Поеду.
— Не слышу?.. — демонстративно поднес он ладонь к уху.
— Поеду, сказал!
Нергал кивнул. Хлопнул меня по плечу.
— Ну вот и хорошо. И еще дам тебе совет: пока будешь лечиться у великой госпожи Деметры, как-нибудь невзначай обмолвись по поводу условий своего договора с бароном. У нее имеется зуб на всех трех братьев. И если кто-то и сможет тебе подсказать решение и помочь в данном вопросе, то это она.
В карету Деметры меня запаковывал Гай. Очень суетился, давал на дорогу наставления по поводу того, как себя следует держать с великой богиней.
— Я слышал, что характер у нее непредсказуемый. Так что будь осторожен! — на полном серьезе поучал он меня, укрывая мне зачем-то колени клетчатым пледом, как какой-нибудь парализованной бабульке в старом кино.
Я с трудом сдерживал раздражение и терпел. В конце концов, Гаю совсем ни к чему знать, что с Деметрой я знаком достаточно близко, чтобы не париться по поводу того, какую вежливую форму приветствия стоит избрать и на каком расстоянии от нее находиться.
Наконец, он захлопнул дверцу кареты. Быки, как паровозы, выдохнули в небо по белому облаку и медленно двинулись вперед. Шаг, еще один, и еще.
Карета протяжно заскрипела на морозе, колеса увязли в снегу, покрытом ледяной корочкой. Один из бычар вскинул свою здоровенную голову и сердито замычал, и в тот же миг мы резко рванули вверх, будто кто-то невидимый охадил рогатых кнутом.
— М-ммммууу-ууу! — воинственно пронеслось над лесом, и мы скрылись за облаками.
В общем, крутяк.
Вот только лучше бы вместо дурацкого пледа Гай мне пару бумажных пакетов дал на всякий случай. Поскольку перепачкать карету было уж слишком позорно, а совладать с непроизвольной реакцией тела у меня могло и не получиться.
Но в итоге все обошлось. Живой, частично здоровый и с аристократичной зеленостью вместо бледности на лице я прибыл к Деметре. Быки остановились в пустоте, как и в прошлый раз. Толкнув дверь кареты, я принялся озадаченно озираться по сторонам. Во-первых, я не понимал, в какую сторону пустоты мне следует идти. Во-вторых — идти-то мне каким образом? По-пластунски?
Тут справа от кареты прорисовался открывшийся дверной проем, в котором я увидел Деметру.
В мешковатых серых штанах она казалась совсем хрупкой. Белая мужская рубашка была глубоко расстегнута, а на лице играла озорная улыбка.
— Ну? Чего сидишь, кого ждешь? — со смехом в голосе сказала она, скрестив руки на груди. — Как там у христиан? Встань и иди!
— Я тоже очень рад тебя видеть, — проворчал я, непроизвольно улыбаясь ей в ответ. — Хотя нет, погоди. Меня же тут подробно проинструктировали на твой счет. Как там… О, многомилостивая богиня, воззри на меня и склони ко мне свое лицо!..
— Иди в задницу, — с той же лучезарной улыбкой прервала мое приветствие Деметра.
— Никак не могу, ведь ты так и не склонила ко мне свое лицо, — с фальшивой горечью в голосе возразил я.
— Ох и вредный же ты для смертного, — вздохнула Деметра и неспешной походкой подошла к карете, поднялась на ступеньку и, наклонившись, наградила меня звонким поцелуем в лоб. — Так сгодится?
— Нет, конечно, — отозвался я, затаскивая ее в карету к себе на колени.
Она не сопротивлялась. Только засмеялась и, прищурившись, игриво запрокинула голову и сказала:
— Как-то ты не тянешь на того многострадального болящего юношу с чистой душой, о котором говорил Аид. А ну признавайся, чье место занял?
— Забудь. Я его убил и закопал, так что уже не важно, — ответил я, кайфуя от ощущения приятной тяжести ее тела в своих руках.
— Безжалостный негодяй.
— Не то слово.
Она сползла с моих колен и подтолкнула к выходу.
— Давай иди уже!
Я шевельнул ногами.
Работают!
Осторожно привстал, крепко держась руками за стенки кареты. Почувствовав силу в ногах, шагнул на ступеньку, а оттуда — вниз, прямо в бездонную пустоту.
И я прекрасно ощущал свои ноги и стоял без опоры!
— Спасибо тебе огромное. И когда ты только успела?
Я обернулся к Деметре, и с удивлением увидел, что она больше не улыбается. Напротив, промеж ее бровей пролегла хмурая морщинка.
— Подожди меня благодарить. Ну-ка пройдись немного.
Я сделал несколько шагов и обнаружил, что слегка прихрамываю на правую ногу.
Деметра тем временем выбралась из кареты и сосредоточенно наблюдала за моим дефиле.
— Подойди ко мне, — потребовала она.
Я подчинился.
Она осторожно подула себе на ладонь, и в ее руке заискрилось золотистое облачко. Приблизившись ко мне вплотную, она прижала ладонь к моей груди, чуть повыше солнечного сплетения.
Стало горячо.
— Пройдись еще раз, — сказала Деметра.
Я опять поковылял по направлению к входу в дом.
— Не сработало, — медленно проговорила богиня. — Как странно. А ну-ка признавайся, где и кто тебя так отделал?
— Да щас. Где ты видела мужчину, который по доброй воле стал бы рассказывать женщине, кто и при каких обстоятельствах надрал ему зад? — отшутился я. — И вообще, все просто прекрасно! А то, что пока прихрамываю — это мелочи, на которые и внимания не стоит обращать.
— Сложно не обратить. Видишь ли, от такой дозы созидательной энергии даже мертвый олень встал бы и побежал на своих четырех — причем, не хромая, — заявила Деметра, деловито засовывая руки в карманы. — Но это при условии, если бы он умер своей собственной смертью. Или от стрелы охотника. Другое дело, если бы его сразил своей силой кто-нибудь из богов…
— Может, хватит? — попросил я. — Мне не хочется об этом говорить. Можно я просто побуду хромым оленем?
— Ты попал под горячую руку кому-то из бессмертных? — проигнорировала мою просьбу Деметра.
— Может быть.
— Кому?
— Это и правда уже не имеет никакого значения, — уже на полном серьезе сказал я. — Было и прошло. Сейчас есть более актуальный вопрос — не попаду ли я в ближайшее время кое-кому из бессмертных под горячее копыто?..
Брови Деметры вопросительно изогнулись.
Я кивнул.
— Пойдем, — сказала она, и, схватив меня за руку, утащила в свой дом.
Не сговариваясь, мы оба прошли через оранжерею к фонтану — туда, где состоялся наш первый разговор по душам.
— Чего-нибудь налить? — спросил я.
— Давай, — согласилась она. — Как в прошлый раз.
Я улыбнулся.
— Интересно, а закончим мы тоже как в прошлый раз?