укоризненно выглаженным черным костюмом. И костяным пальцем ткнул в небо.
— Вы во-он туда посмотрите, — сказал он.
Янус поднял взгляд вверх, сощурился от все еще яркого солнца — и я в первый раз увидел, как у магистра отвисает челюсть.
— Что… что там за хероблудина болтается?.. — проговорил он внезапно осипшим голосом.
Тут подала голос Деметра.
— Правда не узнаешь, или прикидываешься? — холодно поинтересовалась она.
Самеди с галантностью истинного кавалера поспешил подать ей руку, чтобы помочь подняться.
Несколько секунд Янус в упор смотрел на Демку. Потом опять перевел взгляд на смерч в небесах. И проговорил:
— Но этого же не может быть. Это же… Даня, мать твою, вы что здесь натворили⁈
Я невинно похлопал глазами.
— А… что там такое?
Деметра усмехнулась.
— Чаша, Даня. Та самая, о которой ты столько слышал.
Тут уже вылупился я.
— Да ладно???
— А вы думали, я преувеличивал, когда говорил, что с неба сыпались архангелы? — покосился на меня Самеди.
Легкое позвякивание колокольчиков заставило нас всех оглянуться.
К нам по пологому краю неспешно спускались три жреца в птичьих одеяниях.
— Твою мать! — вскрикнул кто-то из Зоринских мужиков и схватился за оружие. Следом за ним, все еще продолжая блевать, за стволы похватались и все остальные.
— Стой, стрелять будем! — рявкнул сам магистр русского отделения мирового правительства, повернувшись к птицам своим позеленевшим лицом.
— Бесполезно, — негромким голосом без выражения проговорил жрец, шедший впереди.
— Огонь! — выкрикнул кто-то из бойцов, внезапно взяв командование на себя.
И…
Ничего не произошло.
Мужики задергались, принялись осматривать оружие.
— Сказано ведь — бесполезно, — так же монотонно повторил жрец, останавливаясь.
Двое других тоже встали рядом с ним, сохраняя молчание.
— Но почему? — с любопытством спросил я.
— Заклятие невозможности, — отозвался жрец. — Было наложено Советом после того, как первый пророк, вернувшийся с той стороны, прихватил с собой ружье.
— Даня, а это вообще кто? — вполголоса спросил меня Янус.
— Агенты Оракула по связям с общественностью, — пояснил я.
Жрец протянул в мою сторону когтистую лапу.
— Ты. Идешь с нами.
Я вздохнул.
— Ладно, дай только хоть что-нибудь типа лошадей своим друзьям призову. Не пешком же топать отсюда до Вышгорода!
Привычным образом я прикрыл глаза и сосредоточился на…
На…
Кровь прилила к моим щекам.
Я не чувствовал своего источника!
— Этого не может быть, — пробормотал я, торопливо пытаясь начертить в воздухе знакомый символ жестяного ведра.
Но никакого конструкта в воздухе не возникало.
Ну же!
Спешно закончив символ, я с самым умоляющим видом уставился на пустоту перед собой.
Потом под сопереживательными взглядами друзей аккуратно повторил жест. И еще раз.
Но никакого ведра или таза так и не появилось!
Хотя нет, я вру.
Один медный таз на меня все-таки снизошел — тот самый, которым накрылись все мои призывательские способности.
— Похоже… Я — пустой?.. — растерянно пробормотал я, касаясь рукой покрывшегося испариной лба.
Глава 14Как заботиться о корове
Друзья молча наблюдали за моими последующими потугами чего-нибудь призвать.
Зоринские парни притихли. Они растерянно хлопали глазами, озираясь по сторонам, и, похоже, начинали понимать, что попали совсем не на Олимп и не в рай, а в совершенно другое место.
Птицы тоже молчали, только чуть покачивались из стороны в сторону, как тонкие деревья на ветру.
Черт возьми, Фортуна ничуть меня не обманула. Работа сделана, и тот бездонный источник с множеством слотов под божественную энергию, который она в меня вложила, теперь был пуст. Или вообще испарился.
Но где же мой родной источник энергии? Неужели он просто был ампутирован, как лишний орган, и я теперь навсегда останусь обрезком? И как же Азатот, неужели он тоже пропал? Или просто уснул до поры до времени?..
— Бухалово! — в отчаянье вскричал я, и… в моей руке возник бокал вискаря.
Работает!
По крайней мере, свой подарок Фортуна у меня не отняла.
Я вздохнул.
Что ж, хоть что-то у меня осталось от прежней роскоши.
Еще совсем недавно я мог на арене призвать копию Джасуры, или здоровенную бетонную плиту с неба…
А теперь радовался тому, что все еще могу выпить в любой момент.
Опрокинув в себя весь стакан, шумно перевел дух и отдал посуду растерянной Деметре.
— Ты портал открыть сможешь, или нет?
Демка передала мой бокал по кругу дальше, в руки Яна. Несколько раз сделала пассы рукой, но ничего не вышло.
— Похоже, что… не могу, — проговорила она.
— Это еще почему?.. — Янус сунул мой бокал в тощие руки барона, вскинул голову, засияв искристым золотом в бороде и волосах. Рукой так р-раз!
И — ни хрена.
— А я на всякий случай не буду и пытаться, — пробормотал Самеди, пряча мой бокал от Фемиды, которая сама пожелала помочь ему освободить руки. — Я вот лучше хранителем сего Грааля побуду. Кто знает, может он — последний?..
— Барон!.. — с укором воззвал я к нему, но тот иначе истолковал мой возглас.
— Нет-нет, и не просите меня! Не хочу, как Гермес…
— Как Гермес что? Шевелюру от вспыхнувшего портала потерять? Облысеть боишься? — хмыкнул я.
— Нет. Но, как бы это сказать… загореть действительно опасаюсь, — отозвался барон, повернувшись ко мне на каблуках своих туфель и почтительно приложив тощую руку к цилиндру. — При всем уважении. Мне, знаете ли, к лицу аристократическая бледность.
— Не переживай за нас, мы справимся и без порталов, — вмешалась в разговор Деметра. — И давай-ка я тебя подлечу на дорогу.
— Вот от этого точно не откажусь, — проговорил я, подставляясь под исцеляющее тепло ее богических ладоней.
Это тебе не Кассандра с ее живодерскими методами. Хорошо…
— Нам пора идти, — холодно заявил жрец Оракула, звякнув бубенцами. В смысле не теми, что гремят на морозе, а самыми обыкновенными, которые висели у него на поясе.
Хорошо ему, блин. Волноваться не о чем. У чувака и источник на месте, и юбка длинная. И морды не видно — никто и не поймет, что за придурок эту самую юбку нацепил.
А мне-то как идти, раз я призвать ничего не могу?
— Это, мужики… А у вас штанов лишних нет? — спросил я жрецов.
Ответом было выразительное молчание.
— Ну, не будет так не будет… — вздохнул я.
И двинулся в сторону пернатых.
— Эй, ты куда⁈ — крикнул мне вслед опешивший Зорин. — Ты же!.. — он запнулся, и уже куда менее уверенно повторил. — Ты же…
Похоже, одержимость Оракулом отпустила его, и бедняга наконец-то во всей красе увидел свою ситуацию. Поэтому договаривать фразу он не стал, а только выругался сквозь зубы.
Я обернулся. И с улыбочкой ответил:
— Извиняй, но я полетел. Как Карлсон. А вы тут обживайтесь, будьте как дома, че.
— Это в склепе-то?.. — хмыкнул Лёха из Демкиных рук. — Добрый ты, однако. Гостеприимный.
— Так ты у него штаны забери! — предложил мне Янус, смерив пристальным взглядом Зорина. — Коротковаты будут, но на жопу должны налезть. А ему халат верни. Пусть сам поносит то, что на других надевал.
Я сначала хотел было возразить, но, с другой стороны… А почему бы и да? Правда, я бы все-таки предпочел снять штаны с кого-нибудь покрупней.
Зорин отшатнулся. Лицо перекосила гневная гримаса. Его парни плотненько сдвинулись вокруг своего командира, за невозможностью использовать огнестрел дырявя нас дробью тяжелых взглядов.
— А чего скривился-то, командир? — процедил Янус с недоброй ухмылкой, неспешным шагом вразвалочку направившись к ним. — Или фасон не нравится?
Под кожей Яна разгоралась энергия, превращая загорелое сильное тело в бронзовую статую. В глазах тоже засиял огонь.
— Ты их только не убивай пока, ладно? — попросил я.
— А почему нет? Удобное место. Тут убьем — тут и похороним. Будут как дома — прямо как ты хотел…
Он начал меняться. В воздухе закружились песчинки, нежная зелень у ног пробуждавшегося Сета жалобно поникла от пустынного жара.
— Ян, он мне пока что нужен! — крикнул я. — Он может обладать важной информацией!..
— Ой, я умоляю, — небрежно махнул рукой Самеди. — Тоже мне проблема. Господин Сет, не отказывайте себе в удовольствии. Если будет такая необходимость, мы и поднимем, кого надо, и спросим, что нужно…
Парни Зорина, сверкнув по-волчьи злобными глазами, только плотнее сдвинули строй, готовые броситься в схватку в любой момент.
Может быть, в другом мире у них были сверхспособности, тени, автоматы, пулеметы, танки и самолеты. Но здесь кроме собственной храбрости не осталось ничего.
— Идем, — потребовал у меня один из птеродактилей Оракула.
— Да сейчас, — отмахнулся я от жреца. — Погоди минутку!.. Конечно, мое недообещание на той стороне нельзя было назвать серьезным, но тем не менее я поймал себя на мысли, что все равно будет как-то неправильно допустить сейчас расправу над Зоринскими.
Ян ничего не ответил, только зловеще хмыкнул.
На парнях от порыва горячего ветра затрепетала одежда, волосы растрепались. Рефлекторно сощурившись, они прикрыли мгновенно покрасневшие лица рукой — и с воплем отчаянья ринулись на Яна.
Первый храбрец взлетел от удара с ревом, как боевой истребитель, метра на три вверх, пролетел по дуге и впечатался в мягкую землю. Второго вообще выкинуло прочь из ямы.
Третьего с четвертым Ян просто избил одного об другого, не обращая внимания на пустые попытки остальных бойцов как-то вмешаться в процесс. Они висли на нем, как дети на дереве, срываясь от резких толчков и опять набрасываясь на добычу, которая явно была им не по зубам.
Как стая йорков, решившая вдруг покусать ротвейлера.
Это тебе не Ван-Дамовский простигосподи шпагат. Это прямо огонь!
Вот бы я мог кроме «бухалово!» призывать еще и «попкорново»…