Денис, не в силах сопротивляться волне народа, приближался к одному из выходов, ведущих в холл полигона. Едва он вспомнил про Пашку, тот уже пропал среди потоков разъярённых студентов.
Когда унёсшая Дениса толпа выбралась на более просторную площадь, и стало немного просторнее, он тут же вырвался из неё и направился в медицинское крыло.
****
Очнувшись, Саша обнаружил, что не может проронить ни звука. Дальнейшее открытие состояло в том, что дышит он не самостоятельно, а с помощью какого-то аппарата. Он попытался приподнять покрывало, из-под которого на его груди возвышалось несколько бугорков непонятного назначения, и тут же вспомнил про сломанные кости. Точнее, ему напомнила боль, отчего глаза обратили внимание на руки, замурованные в нечто похожее на гипсовые повязки, только из пластика и металла, с несколькими мерцающими диодами у локтя. На ногах красовались похожие сооружения.
Однако пострадало не только тело. Разум затуманился, то ли от боли, то ли от закаченных в него препаратов. Наверняка не обошлось одним парацетамолом.
Экраны у его койки слегка отсвечивали, но на других местах он так и не смог высмотреть Зарину. Неужели ножик не достиг цели? Нет, этого не может быть – он отчётливо чувствовал, как лезвие лопает ткань, прорывает кожу и входит по самую рукоять. Хотя, может, её повреждения уже успели излечить.
Дверь в лазарет распахнулась, и на пороге показались Денис, Пашка и Маша. Маша, увидев слишком много примочек на теле Саши и его бледное ослабевшее лицо, покрытое паутиной красно-синих капилляров, издала нечто среднее между ойком, ахом и писком, и троица помчалась к нему.
– Саша! – воскликнула девушка, когда они оказались рядом. – Боже мой!
– Не волнуйся, это всего лишь немного более тяжёлый случай, чем раньше, – успокаивал её Денис. – Всё будет в порядке.
– Ага, он просто испытывает медиков Академии на прочность, – кивнул Пашка.
– Так, чего это вы тут собрались?
Из противоположной входу двери показалась главврач. Тамара Васильевна на появления Саши в госпитале уже давно смотрела, закатив глаза, хоть и продолжала делать свою работу. Однако, не считая зимних соревнований, Саша попадал сюда с относительно лёгкими повреждениями. Нередко она даже не использовала никаких суперпрепаратов, лишь травяные настои и лёгкие антибиотики из обычного мира. Но вот он снова не может встать с кровати.
– С ним всё будет в порядке? – спросила Маша.
– Ты сомневаешься во мне? – с вызовом ответила Тамара Васильевна. – Это оскорбительно!
– Извините, я… не хотела… – Маша потупила глазки.
– Так, всё! – отрезала главврач. – Живо выметайтесь и не мешайте ему выздоравливать! Живо, я сказала!
Ребятам пришлось отступить, и Саша взглядом следил за их отходом. Возможно, ему показалось, но в дверях он увидел силуэт со светлыми волосами. Разглядеть не получилось – голову Саша всё ещё не мог повернуть.
Когда друзья покинули лазарет, он вопросительно уставился на Тамару Васильевну.
– Чего уставился? Не боись – жить будешь. К вечеру на ноги встаёшь, а завтра уже снова скакать начнёшь. Только тебе с месяц в такие передряги впутываться нельзя – слишком много магии пришлось использовать. Да и вообще, кончай уже совать свой нос по все дырки! Вон чего наворотил – вся Академия на ушах из-за твоих придурошных поклонников!
Саша повёл бровью, мол: «Что-то случилось?»
– Простолюдины устроили беспорядки из-за решения судей. Ну, об этом не мне тебе рассказывать. Придёт время, и тебя навестят нужные люди. А пока спи – быстрее свалишь отсюда.
Саша решил последовать её совету.
****
Света уже с полчаса ждала остальных в убежище братства и всё пыталась привести в порядок мысли. Она корила себя за то, что испытала облегчение, когда медсестра выгоняла посетителей, и так и не подошла к Саше. И корила себя за то, что как бы нечаянно задерживалась по дороге в госпиталь, из-за чего и опоздала.
Сбивала с толку и сложившаяся ситуация. С одной стороны, приказ Саша выполнил – проиграл. С другой, требовалось сделать это безоговорочно, а он показал себя более чем достойным бойцом и поднял дух всех обычных студентов. И теперь в Академии беспорядки, с которыми даже варяги не в состоянии справиться достаточно быстро.
Почему он это сделал? Тщеславие, гордыня, злость, ненависть, извечная упёртость? Не мог же он стать предателем и сделать это в угоду Триглаву.
Или мог?
Света никогда не могла понять цели, ради которой Саша из раза в раз шёл на бойню ради оттачивания своих навыков. Он не горел патриотизмом, не ненавидел преступников, с которыми имел дело, и осуждал лишь их методы, но не их убеждения. Даже братства он держался, казалось, лишь ради тренировок. Хотя нет, она точно знала, что это была не единственная причина….
Дверь со скрипом отворилась, и в помещение ворвались громкие голоса Макса и Артёма.
– Вот это я понимаю – наша школа! Я и не думал, что так её отделает.
– Идеальный исход: и ставка сыграла, и эта змея по заслугам получила.
– Вы поставили против Саши? – вместо приветствий спросила Света. – Серьёзно?!
– Эй, дружба дружбой, а деньги любят надёжность, – парировал Артём.
– И не волнуйся, – вступился Макс, – болели мы всё равно за Саню. Даже несмотря на приказ.
– Уж кто бы сомневался, – фыркнула в ответ Света.
– Итак, зачем ты нас позвала? – Артём сел напротив, на своё место за столом. – В Академии самое интересное началось – можно поколотить пару знатных ублюдков.
– Или нарваться на варягов, – предложила свой вариант Света. – Давно за Перуна звездюлей не получали?
Ребята приутихли. Особый отряд на страже Академии, состоящий из прожжённых ветеранов, до сих пор держался древних традиций более чем тысячелетней давности. И хотя идол Молниерукого, как они его сами называли, бога теперь был скорее данью уважения предкам, ритуалы отряд соблюдал ревностно. Одним из таких как раз было надирание задниц противнику, так что варяги не упускали возможности угодить Перуну и другим своим богам. Хотя, в такой аргументации они не особо-то и нуждались – желание надрать кому-нибудь задницу было для них, в том числе, и сугубо личным.
Артём и Макс мечтали попасть в стажёры к этим воякам, отчего и завидовали Саше, за которого взялся подполковник – их воевода.
– А я бы и сам их поискал, – заявил Артём. – Глядишь, к себе бы взяли.
– После очень долгого курса реабилитации, – уточнил Макс. – Но это того стоит. Да и Сане компания какая-никакая.
«Парни! Лишь бы подраться!» – Света закатила глаза.
Тут дверь снова отворилась – пришла Настя.
– У меня планы на вечер, так что прошу быстро, кратко, по делу, – сходу заявила она, попутно бросив сумку на стол и рухнув на своё место.
– Боюсь, твои планы поменялись, – Света, когда это было нужно, умела говорить таким тоном и сверкнуть таким взглядом, что даже Настя не осмеливалась противиться.
– Всё так серьёзно? – Макс, казалось, вышел из своего полусонного состояния.
– Да, мне час назад пришло сообщение из Штаба. Сашу вызывают на ковёр.
– На допрос?
– Представят это, как обычный отчёт перед куратором, но да – это будет допрос. Он проигнорировал приказ и подорвал доверие к себе.
– Ну, он проиграл же бой. В чём проблема? – возмутился её Артём.
– Бой нужно было сдать так, чтобы подорвать дух простолюдинов. Нарушить планы Триглава. Саша должен был показать полную неспособность противостоять знатному магу.
– Они совсем охренели!! – взорвалась Настя. – Может нам ещё зады им целовать начать?! И так ни во что не ставят эти мажоры.
– Успокойся. Мы недооценили группировку, а когда они показали себя, стало слишком поздно для полумер. Так что во всём этом есть и вина Братства.
– Эй, мы лишь действовали в рамках данных нам полномочий, – не согласился Макс.
– Да, но мы теснее всех взаимодействовали с группировкой и просрали момент, когда она стала слишком опасной.
– Но это не вина Сани. И не повод ущемлять ни его, ни номагов, – вставил Артём. – Почему он должен отдуваться?
– Потому что был дан приказ! Он ослушался, и теперь Академия парализована. Завтра уже отменили занятия, а сегодня начнут разбирательства. Особо ярых поклонников Триглава могут исключить. Или, того хуже, упечь за решётку. А что станет с Сашей – и вовсе неизвестно.
– Они не посмеют, – уверял Артём. – Подобные репрессии выйдут за рамки Академии и аукнутся по всему Обществу.
– А Саша станет мучеником, запри они его за решёткой, – добавила Настя.
– Короче говоря, – подытожил Макс, – мы в полной ж…
– Да, так и есть. И от каждого из нас требуют характеристику на Сашу и отчёт действий Братства за последний месяц.
– Твою ж… опять писанина?! – Макс чрезвычайно не любил всякие отчёты и рапорты, потому что противиться сну в процессе написания оных было для него пыткой.
– Да, и советую отнестись к этому со всей серьёзностью. Каждая мелочь важна для дальнейшей судьбы как всего Братства, так и для самого Саши.
****
Саша снова очнулся. На этот раз никаких примочек на его теле не торчало, но вот кости всё равно ломило от слабости, а успокоительные и обезболивающие ещё не до конца выветрились из головы. Он попытался встать, и, к удивлению, у него получилось.
Подсознательно он всё ещё боялся ступать на недавно зажитые ноги, неуверенно шагавшие по паркету. Руки слегка дрожали, а голова трещала от каждого лишнего шума.
– Встал уже? – послышалось за спиной.
Тамара Васильевна появилась как всегда неожиданно и громко. Саша зажмурился от укола мигрени.
– Хорошо, хорошо, – направилась она к нему. – Значит, почти выздоровел.
– Спасибо вам.
– «Спасибо!». Ишь, благодарный нашелся. Лучше бы лезть в передряги прекращал! Даже наша медицина не всемогущая, заруби себе на носу. Допрыгаешься, и даже я тебе ничем помочь не смогу.
– Да, извините… а где моя одежда?
– Ты про форму? Я её выкинула – от неё только лоскуты остались. А та, в которой ты пришёл в Академию, в раздевалке, где ты её и оставил.