В таких местах собирались пешки Триглава. Они собирались, общались, готовились к своим тёмным делишкам и время от времени устраивая тусы со всеми вытекающими. Обычно, в окрестностях гадюшников быстро повышалась преступность. В основном мелкая – воровство, гоп-стопы и вандализм. Но иногда доходило и до трагедий.
Пока в Штабе пытались придумать, как срубить все три головы чёртовых экстремистов, страдали обычные люди, которые даже не подозревают, что вокруг них творится. И Настя пыталась огородить невинных неведущих от угрозы попасть под жернова протестного движения.
Тройка зашла в старую пятиэтажку. Дверь едва не захлопнулась прямо перед носом, но Настя вовремя успела подставить ногу. Телекинез раньше времени использовать не стоило.
Подъезд освещался тусклой лампой, висевшей на проводе. Она покачивалась от хлынувшего с улицы потока воздуха, отчего тени заиграли на стенах.
Насте хотелось шмыгнуть носом – ноздри наполнились влагой из-за резкой смены температур, но осторожность заставила сдержаться. Эхом с лестничной площадки наверху доносились голоса преследуемых, затем дребезжания ключа в замке и хлопок двери.
Судя по всему, квартира находилась на втором этаже. Настя так тихо, как только могла, поднялась по серой истерзанной временем лестнице мимо обшитых кожзамом тяжёлых дверей, неровно окрашенных облезлых стен, грязной переполненной пепельницы на подоконнике, от которой тянулась еле заметная нить дыма, наконец достигнув лестничной площадки.
Четыре двери. Какая из них?
Она подошла к ближней, достала из кармана подслушку – провод длиной сантиметров двадцать, на одном конце которого плоская шайба, – собственно, само устройство, – а другой заканчивался наушником.
Из квартиры шёл только звук какой-то телевизионной передачи вперемешку с храпом. Из второй сначала вообще ничего не было слышно, но потом донёсся смыв унитаза.
Сопли в ноздрях продолжали досаждать.
Настя утёрла нос влажным от дождя рукавом и подошла к третьей двери.
Ничего. Похоже, квартира вообще пустовала.
Вдруг снизу отворилась дверь подъезда, заставив девушку нервно дёрнуться. Кто-то вошёл и, судя по всему, он не жил на первом этаже. Времени в обрез.
Она прислонила шайбу к четвёртой двери, надеясь услышать разговоры, гогот или другое подтверждение, но тщетно.
Пора сматываться.
Сверху раздался шорох – подошва шаркнула по лестнице. Настя отпрянула от двери, чтобы посмотреть, как вдруг дверь распахнулась, врезалась в неё с огромной силой, отбросив к перилам. Она перевалилась через них и упала на лестницу. Было больно, но она успела сгруппироваться, отчего падение не имело особых последствий, кроме короткой дезориентации, едва не стоившей попадания под огненный шар, запущенный следом. Она выставила левую руку с оберегом, который оградил от урона, но лопнул от переизбытка энергии.
Нападающий что-то крикнул, Настя увернулась от следующей атаки и побежала вниз, но там её уже ждал второй противник. Точнее вторая. Оборотень. Злобный оскал и леденящие душу глаза, из пасти при каждом вздохе вырывается хрип, граничащий со звериным рыком. От такого зрелища практически любой наложил бы штаны, но бедняга нарвалась не на того мага.
Не останавливаясь, Настя запустила в лисью морду пепельницей, – с обонянием оборотней запах смолы, никотина и мочевины будет преследовать суку ещё долго, – затем заехала кастетом по носу, одновременно связав ноги титановой цепью, ждавшую свой выход намотанной на бедро.
Лиса рухнула на то место, где секундой ранее стояла Настя, за что схлопотала порцию огня. К смраду сырого прокуренного помещения добавилась вонь палёных волос и горелой кожи. Мрачный, тихий, словно из фильма ужасов, подъезд заполнился рёвом боли, криками и грохотом.
– Чёрт! Прости, Геля! Ты в норме?!
Настя выбежала наружу, выломав входную дверь. Разгулявшийся ливень с холодным ветром ударили в лицо, стремясь просочиться сквозь куртку. Но это была не единственная преграда – сверху, разбив окно пролёта, вылетел ещё один ублюдок и направил осколки стекла прямо в неё.
Титановая цепь закрутилась за спиной Насти, ограждая от какого-либо урона.
– Стой, падла! – донеслось сзади.
Но Настя останавливаться не собиралась. Хотелось, конечно, развернуться и отмудохать этих ублюдков, но, пока она не успела раскрыть своё лицо благодаря капюшону, шарфу и отвратительному освещению, стоило сохранять анонимность.
Она скрылась в небольшом скверике. Луна снова спряталась за тучами, а над деревьями взметнулось вверх еле заметное пятно. За ним устремилось другое, оставив за собой проснувшийся от шума драки и сигнализации машин жилой двор.
Настя не любила летать. Точнее любила, но не в таких погодных условиях. Ливень заливал глаза и дезориентировал, ветер стеной ударял по всему телу, затрудняя передвижения. Ещё и этот придурок решил её преследовать.
Идиот.
Она немного притормозила, дождалась, пока парень приблизится, а потом резко завернула петлю и зашла сзади. Дождь и темнота помогли скрыть её манёвр. Преследователь не сразу понял, куда подевалась его цель, а когда догадался, было уже поздно – он сам стал жертвой.
Он пытался перехватить её, вернуть мнимое превосходство, но был для этого слишком слаб. В голову ударило что-то твёрдое, сознание помутилось, руки сковали два браслета, соединившиеся у него за спиной. Потом прилетело по печени и солнечному сплетению, отчего перехватило дыхание. И последний удар в челюсть, нанесённый самой Настей кастетом наотмашь, отправил бедолагу спать. Проснётся он уже на допросе.
Настя и не надеялась выявить у такой мелкой сошки что-нибудь дельное, но это лучше, чем ничего. Ночь и без того выдалась отвратной.
Утешало лишь одно – у этого ублюдка ночка ещё хуже.
****
Стол был завален стопками бумаг. В голове варилась каша, а глаза требовали отдыха и жутко слезились. Ко всему прочему ливень снаружи не обещал приятной дороги домой.
Света уже подумывала лечь здесь, где-нибудь на Настином диване, даже приготовила место: накидала подушек, достала из шкафа плед. Как вдруг из телепортационной комнаты объявилась сама Настя, и не одна. Рядом с быстро шагающей девушкой, на ходу сбрасывающей промокшую куртку, летел, словно воздушный шарик на невидимой верёвочке, некто без сознания. С перевязанными руками, ногами, с мешком на голове. Пробуждение для бедолаги будет пренеприятным – Настя несла его, держа телекинезом только цепи и браслеты, и под собственной тяжестью парень вывернул свои суставы в не совсем здоровую сторону.
– Насть… – окликнула её Света, вставая с только нагретого места.
– Привет! Потом! – отрезала Настя, после чего сбросила с себя оставшуюся одежду и достала широкое полотенце, чтобы обтереться и согреться.
– Твари! – воскликнула она и нырнула под плед, прямо в освобождённую опочивальню.
Света вздохнула, налила горячего чаю и себе, и Насте. Подруга высунула из своего укрытия руки, обхватила кружку, поблагодарила и начала по чуть-чуть глотать напиток. Дождь размыл тушь, полотенце размазало помаду, влажные волосы щупальцами свисали с головы. Зрелище она сейчас представляла жуткое.
– Может, теперь объяснишься? Я так понимаю, всё прошло не по плану. Твоей целью ведь была лишь разведка.
«И мне за это отчитываться», добавила она про себя.
– Твари! – воскликнула Настя. – Устроили мне…
Пленник очнулся, протяжно взвыл. Он вряд ли помнил, как здесь очутился, совершенно не понимал, где находится, и что вообще происходит. Единственным совершенно ясным для него была тянущая дикая боль.
– Заткнись! – прошипела Настя.
Браслеты дёрнулись, сильнее заламывая руки, и стон перешёл в крик.
– Падла, – добавила она следом.
– Оставь его в покое, – сказала Света. – Он мешает. Ему в Штабе и так мало не покажется.
Похоже, пленник это услышал. И заёрзал, когда до него наконец дошло, во что он влип.
– Проку от ублюдка-то?! – возразила Настя. – И как же моё удовлетворение? Всё отдать штабным живодёрам? Ну уж нет. Кончай ёрзать!
Тело пленника согнулось, скрутилось так неестественно, что он не мог даже кричать. Зато стало тихо.
– Ты же заблокировала его магию? – поинтересовалась Света.
– За кого меня принимаешь? Конечно же. Надо будет ему это заклинание на лбу вырезать, чтобы вообще не мог ею пользоваться.
То, что сейчас сказала Настя, – одна из высочайших мер наказания. Особо опасным преступникам могли сделать татуировку или глубокий шрам, сотворив мощное блокирующее заклинание. Чем более опытный и могущественный заклинатель наносил символы, тем более опасных преступников можно было заблокировать. Света боялась, что, когда Саша найдётся, Штаб не станет разбираться ни в чём и применит именно это наказание.
Но более простые, временные заклинания использовали для транспортировки таких вот пленников. Настя делала это с помощью браслетов.
– Так что произошло?
– Твари устроили мне засаду. Я весь вечер за ними следила, мокла под дождём, а они тянули до последнего. Чуть не прибили! Черти…
– Ладно, ладно, успокойся. Ты привела языка. Глядишь, рвать глотку на нас не будут. Повезёт, так он ещё и знает чего интересного.
– Ага, держи карман шире, – Настя отхлебнула чаю, шмыгнула и утёрла нос запястьем. – Как бы не простыть.
– Кстати, твоё лицо не видели?
– Нет, в этом плане всё чисто. Правда, мы там нехилый переполох устроили. Лучше на всякий случай мозгоправов туда отослать побыстрее. Райончик тот ещё, конечно… но всё равно. И хату обыскать – они оттуда наверняка сдриснули, позабыв про всё на свете.
– Да, конечно, – Света включила диктофон. – Но сначала давай рассказывай по порядку.
****
Олег размышлял о том, что делать дальше. Ситуация шаткая, хоть, пока что, выигрышная. Триглав стойко вынес напор правительства и даже усилился, стал более гибким. Совсем скоро будет завершён следующий ход этой долгой и рискованной партии, но пока надо всё подготовить. Они ещё не готовы высунуться из своих убежищ.