Шайтан, занятый маневрированием по узкой улочке, не придумал, что ответить, и решил просто промолчать.
Всё-таки мутный какой-то этот Жнец. По поводу информации он, наверное, прав — самостоятельно Шайтан с его прохудившейся памятью докапывался бы до сути происходящего намного дольше и гораздо более дорогой ценой. Но оставалось непонятным, зачем он, враг, пусть и бывший, вообще эту информацию предоставляет. И, при этом, никакой практической помощи не оказывает.
— Здесь поверни, — как ни в чём не бывало, проронил Жнец.
Шайтан послушно выкрутил руль, и бронированный седан вкатился в какой-то настолько узкий переулок, что едва не лишился боковых зеркал. Проехав по нему метров сто, Шайтан снова повернул, на этот раз оказавшись на вылетной многополосной магистрали. Уже не думая о том, как не привлекать внимания, втопил педаль газа и понёсся вперёд. Но уже через пару километров упёрся в глухую пробку.
— Ш-шайс-се, что ещё⁈
— Граница кластера, — тут же подсказал Жнец и добавил:
— Дальше советую пешком.
Какую бы антипатию не вызывал он у Шайтана, майор счёл за лучшее прислушаться. Прямо посреди дороги вышел из машины, оставив двигатель заведённым. Забрал с заднего сиденья кофр с винтовкой. Сделал шаг по направлению из города и только тут заметил, что Жнец куда-то запропастился.
От неожиданности Шайтан остановился. Вернулся к машине, обошёл её по кругу, заглядывая в окна и спиной чувствуя недружелюбные взгляды законопослушных бюргеров, не смеющих покидать свои транспортные средства посреди автострады.
— Твою!
Исчезновение таинственного врага окончательно выбило Шайтана из колеи.
— Хоть бы сказал, куда дальше двигать, — себе под нос хмуро пробурчал майор.
Впрочем, стоило ожидать подлянки, бывший враг, самовольно набившийся Шайтану в провожатые, изначально вызывал чувство недоверия. Видимо, не зря. Что ж, с этого момента майору придётся рассчитывать только на самого себя. Да и ладно! Он вооружён, а это дорогого стоит вообще-то. Разберётся!
Эти мысли были больше похожи на попытку самоуспокоения, но Шайтан всё равно был не из тех, кто долго переживает. Поправив лямку кофра, он сплюнул, крепко выругался и всё-таки направился к началу пробки, лавируя между чадящими машинами. Спину ему по-прежнему сверлили недружелюбные взгляды цифр, но майор старался не обращать на них внимания. Скоро он покинет этот сумасшедший город, а там…
«Там» поразило Шайтана до глубины души. Причину возникновения пробки он увидел, пройдя пешком около пары километров до моста над бурной и не очень чистой рекой. С той половиной моста, которая вырастала из автострады, всё было в порядке. А вот вторая… попросту отсутствовала. И именно у края первой половины, гладкого, как стекло, и начиналась пробка.
Тут уже много было тех, кто вылез из машины и с удивлённым видом таращился на обрыв. Одни снимали видео на телефоны, вторые безуспешно пытались дозвониться до дорожных служб, третьи просто бродили по краю, не зная, что теперь делать.
Шайтан, дойдя до обрыва, долго задерживаться на нём не стал. Вернулся обратно к началу моста, перелез через невысокое бетонное ограждение дороги и снова направился к реке уже по заросшему сорной травой склону. На берегу чуть задержался, пытаясь по высоте камышовых зарослей и количеству ряски прикинуть глубину и силу течения. Вынул из кобуры пистолет, положил его в кофр. Туда же отправил и магазины из карманов. Разулся, поднял ботинки и кофр над головой и шагнул в воду.
Глава 16Побег
Над ухом противно зажужжала муха. Шпилька, не отводя глаз от копошащихся возле башни людей, резко взмахнула рукой. Сжала ладонь, давя назойливое насекомое.
Какое-то очень большое насекомое.
Под пальцами неприятно хрустнуло — слишком громко и далеко не так, как хрустят тоненькие хитиновые пластинки обычной мухи. Шпилька, поднеся руку под неверный лунный свет, льющийся из окна, настороженно раскрыла ладонь и вгляделась в останки мухи. И с тихими матюгами резко встряхнула рукой.
Это даже при жизни никогда не было мухой. Впрочем, и к отряду насекомообразных эта штука тоже никакого отношения, кроме издаваемого жужжания, не имела. Потому что насекомые, знаете ли, состоят из живых тканей. А это… нечто… явно было создано искусственно.
Нет, у него имелись такие признаки, как свитые из тончайшей проволоки, обтянутой полупрозрачным материалом, крылья, глаза, у которых каждая фасетка являлась встроенным внутрь объективом микрокамеры, и форма тела. Но живым существом это высокотехнологичное устройство слежения не было совершенно точно.
— Твою! — себе под нос прошептала Шпилька и бросила взгляд в окно.
Так и есть, незваные гости зашевелились. В сторону дома, где она пряталась, направились сразу два транспорта. За ними двинулись и несколько фигур, причём по их позам легко можно было догадаться, что они вооружены и полностью готовы к бою.
Сорвавшись с места, Шпилька едва не кубарем скатилась по лестнице. Ничего не говоря поджидавшей её Лайме — собака умная, сама всё поймёт, — рванула в глубину дома, в комнату с выбитым окном, выходящим в заброшенный яблоневый сад.
Там у неё был приготовлен путь как раз на случай, если придётся резко уходить.
Под яблонями росли густые кусты красной и чёрной смородины. Когда-то между ними петляла тропинка, сложенная из плитки, но сейчас и она прилично заросла бурьяном. Который, в свою очередь, хорошо замаскировал простую верёвку, натянутую между двух яблонь на высоте десяти сантиметров над землёй. Сама Шпилька преграду попросту перешагнула, не забыв как следует потоптаться в бурьяне перед этим — вдруг незваные гости купятся на такую простую уловку и не станут тщательно смотреть под ноги там, где уже прошла Шпилька.
Дальше она нырнула под один из смородиновых кустов, чьи нижние ветки были приподняты над землёй на высоту, достаточную, чтоб проползти под ними, не потревожив, и оказалась рядом с крохотной хозпостройкой, где до сегодняшнего дня хранились проржавевшие вилы и грабли.
Сейчас, разумеется, последние были разложены в заранее примятом бурьяне так, чтоб непременно долбануть по морде кому-нибудь не очень внимательному. Первые же были вкопаны черенками в землю среди кустов на случай, если кому-нибудь вздумается пойти не по заботливо оставленным заранее следам.
За хозпостройкой был забор из профлиста, приподнятый на полметра от земли вентиляции ради. По всему периметру сада пространство под забором было закрыто обычной сеткой-рабицей, но конкретно в этом месте имелась довольно узкая дыра, которую Шпилька заранее расширила до такой, сквозь которую сможет пролезть, попросту отогнув кусок сетки.
Выбравшись на грунтовую узкую улочку, Шпилька вернула сетку на место и, пригнувшись, перебежала к забору дома напротив. Повернула вправо, добралась до следующего забора — на этот раз кованного, поставленного на добротное бетонное основание. Протиснулась между двумя железными прутьями и уже напрямую рванула к противоположному забору.
С того участка, который она недавно покинула, донёсся крик, а следом — короткая очередь. Судя по звуку, не автомат, скорее пистолет-пулемёт, но наверняка чёрт его знает.
Домчавшись до забора напротив, Шпилька, уже не скрываясь, перемахнула через него и оказалась на поле, глухо заросшем огромным борщевиком.
Всё, теперь только бежать, чем быстрее, тем лучше. Благо, это сверху заросли борщевика выглядят, как сплошной ковёр, внизу же, под зонтиками соцветий, пространства для этого вполне достаточно.
Незваных гостей Шпилька, видимо, неслабо разозлила — сзади снова послышалась стрельба, на этот раз вполне расчётливая, короткими очередями.
— Лайма, разделяемся, — на бегу скомандовала Шпилька по пятам следующей за ней собаке. — Найдёмся в лесу.
Собака, глухо заворчав, взяла левее и быстро исчезла из поля зрения.
Лес Шпилька тоже присмотрела ещё днём, когда обходила деревню. Еловый бор, в котором легко затеряться при наличии такого желания, и наверняка достаточно тёмный, чтоб не бояться, что сок борщевика, который наверняка останется на одежде и коже, сможет причинить ей значимый ущерб — ведь, каким бы ядовитым и опасным не было это растение, вред оно может причинить только под воздействием ультрафиолета. Сейчас, ночью, для стойкого организма иммунных, борщевик практически безопасен.
А дальше просто надо будет отыскать хоть какой-нибудь водоём, чтоб смыть с себя его сок.
Преследователи, в отличие от Шпильки, в борщевик всё-таки решили не лезть. Выстрелы довольно скоро затихли, но Шпилька не спешила останавливаться. Даже выбравшись с поля под прикрытие тяжёлых еловых лап, она продолжила бежать до тех пор, пока оставались силы.
Потом перешла на шаг. Конечно, вот так, без оружия — слишком тяжёлую лопату пришлось бросить в доме, — шастать по лесам — затея откровенно дурная. Заражённые, может, безлюдную местность и не особо любят, но это не означает, что их тут вообще нет. Могут бродить залётные голодающие бегуны, могут встретиться перемещающиеся от одного сытного кластера к другому твари покрупнее.
Вот только выбора у Шпильки никакого не было, потому что оставаться в деревне, в компании неизвестных людей, обладающих технологиями вроде той «мухи», ей категорически не хотелось.
Вскоре её отыскала Лайма, и Шпилька чуть выдохнула — заражённых овчарка унюхает заранее.
Однако проблемы на этом не закончились. Еловый бор оказался крайне небольшим, и вскоре Шпилька вышла на разбитую асфальтированную дорогу, за которой снова тянулось поле, на этот раз — тщательно скошенное. Короткое потемнение, и перед глазами снова всплыло сообщение о смене кластера.
Местность Шпильке не понравилась сразу. Слишком хорошо просматривается со всех сторон, в случае опасности они с Лаймой окажутся отличными мишенями, которые можно снять издалека при помощи снайперской винтовки.
Выбора, однако, по-прежнему не было, и Шпилька наугад повернула направо и двинулась по дороге.