Вдруг раздался глухой звук — амфора разбилась, и наступила тишина. Буа-д’Орм тотчас же вышел из залы собы в блистающей белизной одежде; голова его была повязана белым платком, лицо казалось просветленным…
— Сосуд разбился. Скорее в дорогу! Пусть те, кому неведом страх, следуют за мной. Но будьте осторожны! Горе тому, кто оглянется назад!
Барабанщики подобрали осколки глиняной амфоры, разбившейся под ударами железных прутьев. Двое мужчин взяли „погребальный котел“. Процессия двинулась в путь… Люди должны были оставить на перекрестке Невидимых осколки амфоры и вылить погребальную воду.
Вскоре издали донеслись звуки скорбного гимна вечного расставания:
Пробил час, пришло время!
Пробил час, пришло время!
Мы разобьем сосуд!
Пробил час, пришло время!
Простимся с сыном Дагомеи!
Мы разобьем сосуд!
Оставалось вернуться в святилище и совершить последние тайные обряды, о которых, по преданию, нельзя говорить под страхом, что язык нечестивца навсегда прилипнет к гортани. В представлении участников церемонии Тонтон-Пьер воспарил теперь в райскую обитель праведных, его душа выплыла из вод, в которые она погрузилась в минуту смерти, и превратилась в славящую богов птицу. Мистическое погребение было закончено, теперь можно и погоревать. Тело Тонтона-Пьера положили в гроб и предали земле. Мужество вернулось к крестьянам: ведь все лоасы присутствовали на похоронах. Ти-Данги снова воплотился. Значит боги по-прежнему любят своих детей».{67}
Ритуальные знаки на полу
Колдовство, вера в чары, в силу магических заклинаний составляют основное содержание культа лоасов. Народ верит в существование зомби — живых покойников. Колдуны якобы обладают умением воскрешать покойников и заставлять работать на себя. Зомби легко отличить от действительно живых людей — у них глупое выражение лица и говорят они через нос. Колдуны их кормят, но не дают соли. Достаточно съесть им крупинку соли, как к ним возвращается сознание. Некоторые, опасаясь, что их умершие близкие могут быть превращены колдунами в зомби, душат труп или отрезают ему голову…
Но больше всего вызывает страх и ужас водуиста деятельность тех, кто при помощи колдунов вошел в тайный союз со злыми духами и, запродав им душу, обрел способность безнаказанно совершать преступления. В народе их называют по-разному: зобоп, бизаго, галипот, вланбиндингес, вольтижер. Зобопы и им подобные оборотни образуют тайные общества. Одетые в белое, со свечами на голове, они ночью нападают на людей, грабят их, связывают высушенными человеческими кишками. Некоторых зобопы поедают, других умерщвляют и превращают в зомби или в зверей. Зобопы модернизируются: их банды разъезжают на автомобилях…
Этими повериями воспользовался тиран Франсуа Дювалье, Папа Док для своих сторонников, Папа Гедэ или Барон-Суббота для своих противников. «Изучавший на протяжении всей своей жизни обряды черной магии, — пишет о нем американский журналист Леланд Стоу, — Дювалье стал признанным авторитетом по части языческого колдовства, а по некоторым данным также великим жрецом. Обитатели глухих районов убеждены, что он наделен какой-то сверхъестественной силой… Эта репутация помогает Дювалье удерживать крайне суеверных гаитян в состоянии запуганности и полного повиновения».{68}
Дювалье организовал террористическую банду из отпетых головорезов, которых в народе называют тонтон-макутами — оборотнями, привидениями. Вооруженные автоматами и винтовками, рассказывает о них гаитянский общественный деятель Г. Огюст, одетые в балахоны с прорезями для глаз, тонтон-макуты врываются ночью в дома мирных жителей, избивают и похищают людей, устраивают погромы в редакциях и типографиях патриотических газет, творят самосуды на улицах Порт-о-Пренса. Они помогают сгонять крестьян с земли, подавлять забастовки. Они организуют провокации и убийства. Численность этих отрядов 15 тысяч человек.{69}
По своей жестокости Дювалье превзошел самых кровожадных богов воду. Этот бесноватый тиран замучил свою секретаршу, заподозренную в связях с патриотами. Он вскрыл ей вены и выпил стакан ее крови. В его дворце оборудована для пыток специальная комната, которую он называет «косметическим кабинетом». Одна из деталей ее «оборудования» — так называемая человековыжималка, гробовидный ящик, утыканный изнутри стилетами.
По приказу тирана изготовлена и широко распространяется среди населения фотография, на которой он изображен в парадной форме президента, положив руку на плечо воскресшего Христа. Диктатор сочинил и заставляет своих подданных читать следующую «воскресную молитву»:
«Наш Док, навечно пребывающий в своем дворце, да будет благословенно имя твое ныне живущими и будущими поколениями, да сбудется воля твоя в Порт-о-Пренсе и в его окрестностях. Дай нам сегодня новое Гаити и никогда не прощай оскорблений врагам родины, которые в злобе своей брызжут ядовитой слюной. Да падут они под тяжестью своих злонамерений: не давай им пощады. Аминь».
Папа Док превратил колдовство в официальную «идеологию» своего правительства. Он, например, послал секретного эмиссара на могилу Джона Кеннеди, находящуюся на Арлингтонском кладбище. Там его посланец наскреб горсть земли, подобрал увядший цветок, запечатал в бутылочку немного арлингтонского воздуха. Эти «сувениры» понадобились Дювалье для магических заклинаний, с помощью которых он надеялся заточить душу Кеннеди в бутылку и подчинить ее своей воле, с тем чтобы оказывать влияние на решения госдепартамента в выгодную для него сторону.
Но как бы ни лютовали мракобес Папа Док и его упыри тонтон-макуты, никакая магия, никакое колдовство не спасут их от неизбежного, неотвратимого краха. Многострадальный народ Гаити поднимается на борьбу за свою свободу и независимость, и рано или поздно он освободится не только от своих угнетателей, но и от отживших свой век верований и предрассудков.
Кармело Мелон, герой романа «Деревья-музыканты» Жака Стефена Алексиса, говорит старому унгану Буа-д’Орму, владыке святилища Ремамбрансы: «Я уже не могу покоряться и твердить, что господь бог добр, что лоасы — паши отцы, что Ремамбранса будет жить вечно… А если нужно, чтобы старое погибло и рушилось, то что должно родиться?.. Если святилищу, обрядам и тебе самому суждено исчезнуть для того, чтобы возродился наш народ?..»
И как ни горько и ни тяжело старому унгану Буа-д’Орму, в душе он вынужден признать, что Кармело Мелон прав. Прощаясь с ним, Буа-д’Орм как бы благословляет его на ратный подвиг во имя счастья его родины: «Иди навстречу будущему, иди с чистым сердцем и сбереги его в чистоте!..»
Будущее Гаити принадлежит Кармело Мелону, людям труда…
Ямайканцы верят в покоманию
Ямайка, как и многие другие острова в Карибском море, была открыта в 1494 г. Колумбом и покорена испанскими завоевателями. Местных коренных жителей — араваков, которых в момент появления испанцев насчитывалось несколько десятков тысяч человек, постигла такая же жестокая участь, как индейцев других островов, — они были истреблены колонизаторами. Им на смену пришли негры-рабы.
В 1655 г. Ямайку захватили англичане. Население острова составляло тогда 3 тысячи человек, из них половина были негры. Англичане использовали Ямайку для враждебных действий против испанских владений в Америке. Остров, вначале превращенный в место ссылки, стал затем базой английских пиратов, действующих в этом районе, а также крупным центром по торговле рабами, которых все в большем количестве использовали на местных плантациях сахарного тростника, кофе, индиго. В начале XIX в. на острове насчитывалось около 300 тысяч негров-рабов, около 20 тысяч свободных негров и мулатов и около 20 тысяч белых поселенцев.
Пожалуй, нигде на Антильских островах рабы не оказывали своим эксплуататорам такого энергичного сопротивления, как на Ямайке. На острове произошло свыше тридцати крупных восстаний рабов. Бежавшие от своих хозяев в глубь острова рабы-мароны (или маруны) в течение 150 лет сохраняли свою свободу. Только в конце XVIII в. англичане смогли преодолеть сопротивление маронов. Большинство из них колонизаторы выселили в Канаду, а затем в Африку. Потомки маронов по сей день живут в западной части острова.
Самое крупное восстание негров произошло в 1865 г., спустя несколько десятилетий после освобождения рабов. Доведенные до отчаяния налоговым гнетом, лишенные даже жалких клочков земли, эксплуатируемые плантаторами пуще прежнего, негры попытались освободиться от своих угнетателей, но потерпели поражение. Колонизаторы сурово расправились с восставшими, сотни из них были повешены, тысячи подверглись жестоким наказаниям.
Однако борьба ямайканцев за свое освобождение продолжалась. В XX в. она приняла новые, более сознательные формы, ее целью стало достижение экономической и политической независимости. Опасаясь потерять свои позиции в Карибском районе, английские колонизаторы пытались различными маневрами затянуть предоставление острову независимости. В 1958 г. была создана Вест-Индская федерация, в которую наряду с другими карибскими владениями вошла и Ямайка. Федерация просуществовала всего лишь четыре года. В 1962 г. Ямайка, наконец, добилась независимости, хотя и осталась членом Британского содружества наций.
По данным 1964 г., население Ямайки исчислялось в 1728 тысяч человек. По переписи 1960 г., различные этнические и расовые группы в ней были представлены следующим образом: африканцы (негры) 76,81 %, афроевропейцы (мулаты) 14,51, индийцы (в том числе индомулаты) 3,30, белые 3,25, китайцы (в том числе мулаты китайского происхождения) 1,23, евреи 0,7, сирийцы (в том числе мулаты сирийского происхождения) 0,10 и прочие 0,03 %.
Индийцы и китайцы — потомки законтрактованных рабочих, ввезенных на остров в XIX в. после отмены рабства. Только незначительная часть индийцев (19 %) — индуисты, большинство христиане; мусульман мало. Почти половина китайцев — метисы от смешанных браков. Более 95 % китайцев — христиане. Среди сирийцев — около 15 % мулатов. Почти все сирийцы — католики. Среди белых кроме жителей английского происхождения, сирийцев и евреев (последние стали селиться на острове с конца XVI в.) есть потомки ирландских, немецких, португальских и кубинских поселенцев.