— Да я не думал ни о чем таком, графиня, — ухмыльнулся Джеймс, потирая подбородок, — Но мне, в общем, нравится. Я чувствую себя как новорожденный младенец.
— Да, Мэри умеет расправляться с мужчинами.
— Ох да, она умеет. И прямо сейчас она расправляется с королем.
Изабель улыбнулась.
— Теперь и я вижу то, что всегда видела Мэри. Счастлива невеста, у которой жених такой красавец!
— Это я счастливчик, графиня.
Джеймс оглянулся вокруг.
— А какие у нее хорошенькие ноготки на ножках! — шепнул он.
— Конечно. Она и сама хороша.
На его лице появилось мечтательное выражение.
— Да… Не могу выразить, как я тебе благодарен за доброту к ней. Она просто в восторге от платья!
— Она замечательная подруга, Джеймс, лучше не бывает. Думаю, и тебе она будет надежным другом, а не просто супругой.
Он почесал затылок.
— Мы даже не знаем, как тебя отблагодарить за щедрость.
— Я хочу только, чтобы вы были счастливы. Я бы тебя расцеловала, но чтобы добраться до твоей щеки, мне понадобилась бы лесенка.
Джеймс снова оглянулся по сторонам и сказал:
— Поцелуй графини — это было бы великой честью…
Он быстро наклонился, и Изабель чмокнула его в щеку.
— Желаю тебе всего наилучшего, Джеймс.
— И я желаю всего наилучшего тебе и королю, графиня. Мне так кажется… и я знаю, что это правильное чувство… Вы с королем созданы друг для друга. Как мы с Мэри.
И он быстрым шагом направился дальше.
Она покачала головой и вернулась к своему занятию. Гиневра с несколькими служанками в это время вытряхивала пыль и грязь из связок тростника.
Впрочем, Гиневра клялась, что придумала особый способ уменьшить вонь в холле.
— Изабель!
Она оглянулась — и чуть не упала от изумления. Это был король, свежевыбритый и величественный.
— Bay! — воскликнула Изабель, — Ты, сэр, самый красивый король, каких мне только приходилось видывать.
— И сколько же королей ты встречала, если точно? — спросил Артур.
Конечно, она не видела ни единого, кроме самого Артура.
— Ты имеешь в виду, голышом? Только одного.
Король попытался сдержать улыбку, но ему это не удалось.
— Изабель, почему ты тут ползаешь на четвереньках?
— Навожу чистоту. Поверь, этот холл отчаянно нуждается в хорошей уборке.
— Для этого есть люди.
— Верно. Вроде меня. Я могу справиться с этим, Артур. Кстати, ты выглядишь невероятно аппетитно, как тортик с безе.
— Не пытайся меня отвлечь словами, которых я не знаю, — ответил король. — Я не хочу, чтобы ты ползала по полу.
— Это ты зря. Я могу работать не хуже любого другого.
— У нас есть слуги, которые…
— Артур! Если я не захочу хоть чем-то помочь, как это меня характеризует? Не надо, я серьезно говорю, не надо мне мешать заниматься полезным делом.
— Но есть слуги…
— И вообще не надо сюда заходить. Ты разве стоишь без дела, когда твои мужчины тренируются?
— Нет, но…
— Или ты просто стоишь и смотришь, когда твои воины идут в битвы?
— Нет, но…
— Вот и не огорчайся, когда я делаю то, что необходимо. Из-за того, что я умудрилась родиться в какой-то особенной семье, я не стала лучше других.
Изабель понятия не имела, так ли оно в этом мире, но решила продолжить:
— Ты стал лучше других из-за того, что умудрился выдернуть из камня какой-то там меч?
— Нет, но…
— У нас у всех одинаковая красная кровь, Артур. Мы все одинаковые.
— Да, но…
Она немного помолчала, но король, похоже, окончательно зашел в тупик.
— Да, и что дальше?
— Ты вон там пропустила грязь.
И он решительно ушел в свой кабинет.
Видят боги, Изабель так любила этого человека! Вообще-то в этот момент ей хотелось дать ему под зад. Но с нежностью. Она снова присела и принялась оттирать пропущенное пятно.
Свадьба Джеймса и Мэри была такой трогательной, Изабель чуть не плакала. Жених и невеста были такими искренними и пылкими, а Мэри была так прекрасна…
Королева превзошла себя. Вокруг сияли свечи, везде благоухали цветы. Изабель подумала, что в ее родном времени Гиневра, наверное, стала бы самым успешным организатором торжеств во всем штате Оклахома.
Изабель никогда не приходилось участвовать в подобных церемониях. Это был не религиозный обряд, это было торжество духа!
— Я готов принести клятвы, — сказал Джеймс.
Король, выступавший со стороны Джеймса, шагнул вперед.
— Ты будешь почитать свою супругу.
Король говорил без вопросительной интонации.
— Буду.
— Беречь ее и защищать любой ценой.
— Буду.
— Изабель? — произнес король.
Она тоже вышла вперед и соединила руки молодой пары, как полагалось по здешнему обычаю.
— Ты будешь почитать своего супруга?
— Буду.
— Беречь его и защищать любой ценой?
Эта фраза не входила в ритуальный список. Жене полагалось почитать мужа и подчиняться его требованиям. Но Изабель без малейших сомнений произнесла эти слова.
— Она будет, — быстро сказал Джеймс, пока в толпе гостей не поднялся ропот.
— Буду, — согласилась Мэри.
— Отлично, — кивнула Изабель, — Вы будете жить вместе долго и счастливо.
Она наклонилась и поцеловала Мэри в щеку.
— Ему здорово повезло, моя леди, — шепнула она девушке.
Мэри усмехнулась.
— Да уж, это точно.
Король завершил церемонию, и всех пригласили на праздник.
— Что это было? — спросил король у Изабель, когда ему наконец удалось отвести ее в сторонку.
— Что?
— Такого нет в тексте церемонии. Ты…
— Да, я отошла от правил, знаю. Но так и должно быть.
— Почему?
— Артур, если мы с тобой когда-нибудь поженимся…
— Ты хочешь сказать «когда мы с тобой поженимся».
— Ладно, помечтаем. Когда мы с тобой поженимся, даже и не надейся, что я пообещаю во всем тебе подчиняться. И точно так же я не собиралась требовать от Мэри подобной клятвы. Поэтому пришлось импровизировать.
Король изумленно воззрился на нее, а потом расхохотался.
— Ох, Изабель, ты настоящая головоломка! И ты постоянно меня восхищаешь.
— Принимаю твои слова за комплимент. Мне так кажется.
— Пусть будет комплимент. Мне так кажется.
— Значит, договорились. А теперь можно и повеселиться.
Веселье затянулось далеко за полночь. Вкусная еда, вино и медовый напиток исчезали сразу же, как только появлялись на столе. И в похвалу тем, кто готовил праздник, все, похоже, искренне радовались за Мэри и Джеймса. А если кто и не радовался, то, по крайней мере, не показывал этого. Изабель понимала, кого следует благодарить.
Она подошла к Гиневре — та оживленно беседовала с Дженни. Горничная королевы кивала, нервно сплетая пальцы.
— У тебя такой прекрасный голос, Дженни! — услышала Изабель, — Все будет отлично. Ты просто спой так же, как сегодня утром!
Дженни еще раз кивнула и убежала.
— Должна сказать, леди Гиневра, ты устроила с ума сойти какой хороший праздник, — сообщила Изабель.
Королева улыбнулась.
— Мы устроили с ума сойти какой хороший праздник. Я бы не справилась со всем этим без тебя.
— Или без сотни-другой помощников.
Гиневра рассмеялась.
— И это тоже.
И они стали слушать Дженни — она наконец решилась запеть. О, это было прекрасно! Изабель никогда в жизни не слышала подобного голоса. Зал разразился аплодисментами.
— Как она хорошо поет!
— Да, и знает очень много песен. Она их мне напевает, когда я купаюсь.
— Ого! Тебе повезло.
— Не спорю.
— Кстати, а что ты сказала всем работающим в замке? — спросила Изабель.
— Думаю, я понимаю, о чем ты, — задумчиво произнесла Гиневра, покачивая кубок и наблюдая, как вращается в нем вино.
— Думаю, понимаешь.
Королева улыбнулась и отпила вина.
— Я сказала о том, как рада за Мэри и Джеймса и что будет стыдно, если и все остальные не порадуются за них этим вечером.
Изабель кивнула.
— Весьма тактично. Очень хорошо, что ты это сделала.
— Это самое меньшее, что я могла сделать для них.
— Я хочу сказать… и не подумай, что я много выпила, — заговорила Изабель, — Я по-настоящему восхищаюсь тобой, Гвен. Когда ты берешься за дело, ты берешься за него не шутя.
Глаза королевы повлажнели. Она посмотрела по сторонам.
— Это не из-за того, что я много выпила, — сказала она, — Так уж оно и есть. Я понимаю, я действительно понимаю, почему Артур так увлекся тобой.
Вот как… Настала очередь Изабель смахивать слезу.
— Знаешь, что бы ни ждало нас в будущем, я надеюсь, мы всегда останемся подругами, Гвен.
— Я тоже надеюсь. Может, даже когда-нибудь побратаемся на мизинцах.
Изабель едва не подавилась вином. Когда же ей наконец удалось проглотить его, она спросила:
— А как тебе нравится прическа Ланселота?
— Он выглядит потрясающе красивым!
Да, мысленно согласилась Изабель, если тебе нравятся такие вот мальчики-херувимчики. Но вкусы ее и королевы решительно разнились. Изабель считала, что король Артур, с его суровым, но невероятно интересным лицом и зрелым телом, куда как сексуальнее. Но тут же ей пришло в голову, что понятия о мужской привлекательности у них с Гиневрой происходят вообще из разных миров.
— Да, действительно, — кивнула она.
Дипломатия — лучший способ не пострадать. А то ведь можно добиться и того, что тебе выдерут волосы и расцарапают лицо.
— А как тебе Джеймс? — спросила она.
— Кто бы мог догадаться, что он таков! — воскликнула Гиневра.
— Мэри догадывалась. Она смотрела в его сердце, не обращая внимания на внешность. Но он оказался еще и красивым.
Королева хихикнула. А потом сказала:
— Даже Мордред сегодня выглядит симпатичным.
— Ну, ему нужно еще несколько лет, чтобы превратиться в настоящего мужчину, однако и сейчас видно, что от наследственности не уйдешь. Смотрю на него — и вижу Артура.
— Что ты с ним сделала, Изабель?